скачать книгу бесплатно
Этот пример показывает, как вольная трактовка, а зачастую откровенная подтасовка исторических и современных фактов, может использоваться в хищнических целях государствами, чей голос по ряду причин стал резонирующим в вопросах мировой политики и трибунала, наложения санкций и прочих процессов.
– Да, понятно все это, – единственное, что нашелся сказать в ответ на пылкую речь пограничника изумленный Ян и следом задал вопрос для общего развития, целью которого была смена темы: – А, скажите, мусульман в Туркмении много проживает?
– Тут уже сложилось так за много столетий, что почти все в этой стране исповедуют ислам. Есть немного христиан – православных, протестантов. Еще меньше людей, которые придерживаются древних религий: язычники, зороастрийцы… – и снова Ян услышал про то, что по причине неоднозначной ситуации в Афганистане отложил для себя в долгий ящик. Пограничник продолжал: – Но таких совсем мало. Христианские церкви точно есть. Я видел сам. А вот по вопросу языческих, думаю, нет. Я точно не слышал про какие-нибудь святилища в стране. Знаете, мы хоть и относимся гостеприимно к другим вероисповеданиям, язычество – это все же харам. Распространять не стоит здесь. У христиан, кстати, если я не ошибаюсь, такой же подход, – последним своим утверждением Александр хотел вызвать солидарность попутчика, который, по всей вероятности, должен был относиться к одной из христианских конфессий, чтобы подтвердить свои представления, но тщетно.
После внезапно прозвучавшего слова «зороастризм», осознавая возможность, как понимал Ян, без риска для жизни дотронуться до таинств этого древнего учения, и в преддверии предстоящего длительного отпуска, посвященного поиску ответов на внутренние вопросы, он решил выпытать у Александра побольше информации о современных огнепоклонниках Туркменистана.
– Нам еще долго ехать? – уточнил Ян, оценивая оставшийся для расспросов тайминг.
– Так… Что у нас там?… – окинув взором окрестности, Александр попытался оценить примерное время до Ашхабада. – Плюс-минус час. Доедем скоро.
– Все-таки скажите, пожалуйста, у меня чисто научный интерес, – неожиданное для себя самого оправдание случайно изобрел Ян, но, опасаясь отсутствия обоснованной причинно-следственной связи, не стал развивать тему науки, чтобы не выглядеть нелепо, – может, все же вы знаете, где в вашей стране проходят встречи огнепоклонников, ну общность их как-то ведь должна поддерживаться. Это логично, по-моему.
– Я же говорю, это древняя религия. Есть ли сейчас ее представители в Туркмении, не могу достоверно сказать ничего. В древности точно все было. Единственное, знаете что. – Александр неожиданно прекратил говорить и как будто пытался отфильтровать в своей памяти нужную информацию, которая могла бы помочь его спутнику решить, как было сказано, научно-практические задачи, а спустя полминуты продолжил: – Одно скажу вам, что видел группы этих паломников, которые ехали из Индии и Пакистана через нас в Азербайджан… Тут через Каспийское море рукой подать. Все близко. У них там какие-то встречи проходят, как я понял. Вот где, простите, не знаю. Что вспомнил, то рассказал.
Ян немного поразмыслил над новой информацией и решил, пока он в этих краях, заехать все-таки в Азербайджан и окончательно закрыть для себя вопрос по системе моральных координат:
– Знаете, я тут подумал, после этой командировки у меня сразу отпуск начался. Прокачусь-ка я в Азербайджан, – вслух высказал свои планы Ян и следом уточнил у пограничника, наверняка располагавшего этой информацией во всей своей полноте: – В Азербайджан как лучше уехать отсюда?
Александр не стал задавать лишних вопросов, понимая, что его зона ответственности за гостя начинается от границы и заканчивается после покидания им его машины в Ашхабаде.
– Так. Азербайджан. Смотрите, как. Из Ашхабада в Баку авиационных рейсов не так много. Один раз в неделю, что ли. В любом случае считайте, что вы уже не попали на него. Во вторник, по-моему, он или в среду. Позже точно не было. Но самолет летает до Туркменбаши. Это еще один наш крупный город. Полет совсем короткий, где-то час. Когда приедем, посмотрите расписание сами. Долларов тридцать-сорок, что ли, стоит. Там есть порт, из которого ходят паромы в Баку, плюс-минус часов десять или немного больше займет. На месте и разберетесь как раз, – дал свою квалифицированную рекомендацию Александр и продолжил внимательно управлять автомобилем, поскольку в отличие от своего пассажира перед началом их ночной поездки он не отдыхал и его внимательность была ослаблена.
Ян долго не размышлял. Наклонил голову сперва вправо, потом влево, как бы взвешивая «за» и «против», а затем озвучил Александру свое решение:
– А давайте, так и сделаю. Тогда что, в аэропорт Ашхабада, получается?…
– Есть, в аэропорт Ашхабада! – приободренный определенностью планов своего спутника, ответил пограничник и продолжил движение по трассе.
В заднем стекле автомобиля начинал дышать восход, выпуская из-под одеяла ночного неба нежно-розовые, а порой тепло-оранжевые пряди своих растрепанных волос. Степной ландшафт вдоль дороги, невысокие горные цепи, подчеркивающие горизонт с правой и левой сторон машины, небольшие, но аккуратные города и населенные пункты, украшенные интересной восточной архитектурой, теперь уже сопровождали путников до самого Ашхабада.
Машина въехала в пригород столицы. По левую сторону остался небольшой населенный пункт Аннау, который является городом-спутником столицы Туркменистана. На развязке ушли вправо и по объездной за двадцать минут добрались до аэропорта. Александр довез своего подопечного до самого входа в здание. Аэровокзальный комплекс напоминал классическую постройку 1990-х годов: правильные линейные формы, теплые оранжево-красные оттенки внешней облицовки.
– Приехали. На этом расстаемся. Когда зайдете, найдете кассы. Все там и узнаете про рейсы, – разъяснил порядок действий пограничник.
– Спасибо! – поблагодарил Ян, сопроводив слова благодарности рукопожатием, и направился к входу.
– Хорошего полета и удачного путешествия! – уже вслед произнес гостеприимное пожелание Александр.
В здании аэропорта все кругом было на туркменском и английском языках. Однако практически каждый сотрудник аэровокзала, само собой разумеется, также владел и русским. Часы показывали половину девятого. В кассе Ян получил информацию о рейсах на Туркменбаши. Ближайший планировался в десять часов, и с минуты на минуту ожидалось начало регистрации. Билет был куплен. Досмотр. Зона вылета – там позавтракал и заодно изучил вопрос о потенциальных объектах своего размещения в Баку, где он мог бы оставаться до тех пор, пока не уточнит информацию о культовых местах огнепоклонников в Азербайджане. В полете немного вздремнул. После приземления десантировался в зал прибытия туркменбашинского аэропорта.
Без вещей удобно, когда часто перемещаешься. Не нужно ждать, пока доставят багаж, высматривать его среди общей массы сумок и чемоданов на пункте выдачи. Конечно, в каждом отдельном случае по-разному – зависит от целей и задач поездки. Но сейчас все соответствовало. Самое необходимое – в небольшом удобном рюкзаке, а твои руки и мысли свободны. Это тоже определенная философия, кстати говоря, характерная для многих восточных народов, у которых зачастую фактор перегруженности окружающего пространства рассматривался как первопричина несвободы человеческого сознания и возникновения ограничений в действиях. Начиная путь очищения своего сознания на Востоке, Ян интуитивно гармонизировал свой быт и образ жизни с взглядами тех культур, с которыми ему приходилось сталкиваться или сосуществовать какое-то время в одной плоскости. Именно поэтому он решился на погружение в глубины собственного сознания для достижения устойчивости своей морально-психологической системы при помощи древних практик, возникших на Востоке.
Приближался полдень. Ян заказал в службе аэропорта такси и вышел на улицу. На свежем воздухе он сразу почувствовал влажный подсоленный аромат Каспийского моря. Покидая борт самолета, он был погружен в свои мысли на тему дорожных планов и не ощутил этот приятный и по-настоящему восточный бриз. Хотя еще на открытой территории аэровокзального комплекса он встречал всех прибывших как гостеприимный хозяин этих мест.
На такси путь до порта вышел немногим больше десяти минут. По дороге за окнами автомобиля мелькали небольшие уютные улочки приморского городка. Ян остановил свой взгляд на монументальном якоре белого цвета. Вообще в Туркменистане белый является превалирующим в архитектуре, дизайне и прочих элементах декора самого различного предназначения. Это символ чистоты и величия сплоченного туркменского народа, а также главная ассоциативная характеристика его справедливого правителя.
Сам город Туркменбаши небольшой. При этом он является одним из крупнейших транспортных узлов региона. Логистическая инфраструктура, созданная здесь, обеспечивает внутреннее и международное сообщения для пассажирских и грузовых перевозок в Каспийском бассейне фактически всеми видами транспорта. В одном из этрапов[15 - Административно-территориальная единица в Туркменистане. Является аналогом муниципального района в России.]города Туркменбаши на внешнем мысе одноименного залива расположена свободная экономическая зона Аваза, которую туркменские власти в конце первого десятилетия двухтысячных годов начали развивать как большой курортно-туристический комплекс мирового уровня.
Такси подъехало в зону порта, и Ян покинул машину, рассчитавшись за услуги извоза с водителем. У причала под флагом Азербайджанской Республики стоял паром. Для обеспечения комбинированных задач по обслуживанию погрузочно-разгрузочных работ и посадки пассажиров причал был оборудован железнодорожной веткой и другими необходимыми, но совершенно незнакомыми Яну техническими средствами и механизмами. Судно было пришвартовано кормой к причалу, чтобы можно было выполнять погрузку транспортных средств и прочих крупногабаритных предметов, перемещаемых на колесной базе, на грузовую палубу судна. Пассажиры размещались на верхней палубе в каютах.
На причале велась погрузка. Через открытый шлюз нижней палубы были видны уже доставленные внутрь парома грузовые автомобили, которые в настоящий момент подвергались прочной фиксации перед отбытием в плавание. Пассажирские каюты на комбинированных паромах занимают, как правило, либо водители перевозимого транспорта и сопровождающие технические специалисты, либо обычные граждане, желающие попутешествовать по морю и испытать особую романтику, но, прямо сказать, таких товарищей было немного В общем, свободные каюты были.
Сто долларов за билет, почти четыре часа ожидания, проведенные в процессе пополнения продовольственных запасов, поскольку вопрос наличия ресторана на корабле не был изучен в достаточной степени, и Ян ступил на палубу судна. Согласно графику, путешествие в Баку из пункта отправления по Каспийскому морю должно было занять ориентировочно двенадцать часов и завершиться к семи утра.
Впервые в своей жизни Ян отправлялся в такое длительное морское путешествие. Каспий был спокоен, и штормовых предупреждений не ожидалось. Сначала ему было интересно примерить на себя образ мореплавателя: проводить причал и исчезающий берег, ощутить соленые брызги в открытом море, которыми легкий бриз одаривал бы лица пассажиров во время прогулки по открытой палубе, с бокалом белого сухого вина в руке попрощаться до рассветного часа с теплым солнечным диском, плавно погружающимся за линию горизонта, уступая небесные владения луне и звездам. Поднимаясь на паром, Ян мельком заглянул в холодные и пугающие глаза глубины, вспомнил фразу, начертанную на памятнике пограничникам, установленном в окрестностях Кушки, «Будь начеку…» и в процессе всего плавания не отважился покинуть каюту, довольствуясь видами сквозь окно своего корабельного чертога.
Как выяснилось уже после отправления судна, в маленькой комнате Ян размещался один. По своему внешнему виду каюта корабля напоминала купе в поезде, но более ухоженное. Слева от входной двери была устроена уборная с душевой, два нижних спальных места, крепленные к стенкам каюты, разобраны для сна и аккуратно застелены, верхние – подняты к боковым панелям до возникновения потребности в них, маленький складной столик и сопутствовавшее ему место для сидения располагались по центру под большим овальным иллюминатором, который был декорирован пестренькими шторами. Завершающий элемент, создававший атмосферу внутреннего уюта помещения, – в меру мягкое ковровое покрытие, застилавшее пол. Аскетично, но при этом аккуратно и более приятно, чем в железнодорожном купе.
Прозвучал сигнал к отплытию. Небо было чистым, море – тихим, а шумоизоляция в каюте не позволяла посторонним звукам, которые сопровождали движение судна, нарушать внутреннее спокойствие пассажира. Берег становился все дальше, постройки, свидетельствовавшие о присутствии человека в этих местах, – все меньше. Постепенно сухопутный пейзаж полностью слился с линией горизонта. Небесная лазурь, дышавшая теплом летнего дня, с каждым часом остывала, несмотря на красно-оранжевые оттенки, приносимые лучами дневного светила. На закате световые волны, исходящие от солнца, вынуждены проходить под углом через более широкие слои атмосферы, чем в дневное время, вследствие чего они рассеиваются через природный световой фильтр. В результате поверхности земли достигают только волны красного диапазона, имеющие большую длину. И чем дальше становится их источник, а соответственно, чем меньше градус угла их движения по отношению к земной поверхности и плотнее атмосферные слои, тем сильнее смещается цветовой пигмент световых волн в сторону красной части спектра. Особенно хорошо эти оптические явления можно наблюдать на открытых пространствах при благоприятной погоде: над морской поверхностью, например.
Этот эффект Яну уже был знаком из собственного опыта общения с пустыней, и пока еще источник дневного света держался, если быть точным, на плаву, для здоровья и хорошего сна он решил повысить свой внутренний градус. Из рюкзака Ян достал уже остывший донер-кебаб, в народе называемый шаурмой, и бутылку белого вина, которую бережно припас накануне. Короткая трапеза, банный ритуал перед отходом ко сну – и наш герой лежал под простыней, погрузившись затылком в плоскую подушку. Солнце уже зашло, и слайды, застывшие в иллюминаторе, отражали ночные картинки звездного неба, отраженного в максимально потемневшем море. Ян ни о чем не думал, старался отпустить напряжение последних дней и отдохнуть. Погружаясь в сон, его сознание рисовало образы Афганистана и Туркмении: люди, постройки, природа. Наконец как по щелчку он отключился.
Утром Ян пробудился от однократного, но очень сильного стука в дверь своей каюты. По всей видимости, кто-то снаружи энергично орудовал со своими вещами или попросту по неосторожности не удержал равновесие и какой-то частью тела инициировал сильный глухой звук. Не поднимаясь с места, Ян посмотрел через голову в иллюминатор. Утреннее небо: голубое, окрашенное россыпью полупрозрачных белых барашестых облаков. Внимание на часы – пять минут седьмого. Сел на кушетку. Теперь стало несколько удобнее наблюдать внешний мир. При заселении на корабль Ян занял левое от входа в комнату место, и при обзоре из иллюминатора его взгляд ложился прямо по курсу движения судна. Впереди уже виднелся Баку. Наш герой поспешил привести себя в порядок. Прибрал постель, приготовил вещи. Прибывая в международный морской торговый порт города Баку, корабль замедлил ход, потом начал дрейфовать и плавно пришвартовался, так же, как это было при отправлении из Туркменбаши, кормой к причалу. Освобождение парома осуществлялось в обратном порядке. Сперва на берег сошли пассажиры, а следом за этим службы порта начали извлечение доставленного груза.
Город Баку в форме символического полумесяца, перевернутого краями вниз, расположился вдоль бухты на Апшеронском полуострове. Порт, куда прибыл Ян, находился в самом центре города и будто бы продолжал собой приморский бульвар.
Азербайджан – еще одна восточная страна на берегах Каспийского моря. Важно обратить внимание на одну очень интересную особенность этой кавказской державы, по сей день оказывающую влияние на ее развитие. Азербайджанская Республика является центром пересечения нескольких цивилизационных систем. С одной стороны, это одно из государств Кавказского региона, а если выразиться точнее, – Южного Кавказа, которое до 1991 года, как и пятнадцать других, входило в состав СССР. А еще раньше по итогам русско-персидских войн начала XIX века на территориях Азербайджана Российской Империей была образована специальная комендатура, просуществовавшая в таком состоянии до русской революции семнадцатого года. Однако, кроме исторической связи с Россией, Азербайджан всегда был и остается включен в систему тесного взаимодействия с двумя другими крупнейшими империями востока – Ираном и Турцией. Так, например, в Иране существует целый регион под названием Восточный Азербайджан с центром в городе Тебриз. Более девяноста процентов населения этой провинции составляют азербайджанцы – единый с одноименной кавказской республикой этнос. Азербайджан богат полезными ископаемыми, важнейшими из которых являются нефть и природный газ, что, несомненно, привлекает другие государства, испытывающие потребность в данных ресурсах.
Покинув бакинский порт, Ян пересек зеленую зону приморского бульвара и вышел на проспект Нефтяников, откуда минут за десять дошел неторопливым шагом до выбранного объекта размещения. Гостиница представляла собой сетевой отель, система обслуживания которого подчинялась требованиям иностранной франшизы. Русский язык в этой стране был распространен повсеместно, что облегчало задачу русскоговорящему гостю. Ян подошел к ресепшен и обратился к менеджеру.
– Добрый день! Подскажите, у вас есть свободные стандартные номера?
– Добрый день! Минуту, я должен проверить, – ответил молодой человек за стойкой и погрузился в компьютерную базу. – Вы знаете, есть один стандартный номер на девятом этаже стоимостью сто девяносто три маната в сутки. Это по курсу примерно сто пятьдесят американских долларов.
– Так… – Ян предположил, что ему должно хватить пары-тройки дней для решения своих вопросов, поэтому озвучил следующее решение: – Давайте, наверное, я останусь у вас на двое суток, а дальше, если будет необходимо, продлю. Только, чтобы не половинить дату заезда, время моего заселения в отель будем отсчитывать не с этой минуты, а с расчетного часа. Все равно я сейчас уйду и вернусь только вечером. А послезавтра уже определимся, останусь я или нет, – пояснил Ян свои пожелания к размещению.
– Да, хорошо, – ответил служащий. – Давайте ваши документы и можете сразу оплачивать. Кстати, если вы только прибыли, должен предупредить, что в долларах мы не сможем принять оплату. За ресепшен слева есть пункт обмена валюты, где вы сможете приобрести азербайджанские манаты, – дополнительно пояснил он.
– Да, спасибо, – Ян отдал свой паспорт и отправился к обменному пункту, после чего вернулся на стойку ресепшен.
Пока менеджер производил процедуру оформления, Ян решил навести у него справки про храмы зороастрийцев в Азербайджане.
– А подскажите еще, пожалуйста, у меня есть вопрос по достопримечательностям и историческим местам. Вы могли бы помочь?
– Да, пожалуйста. Задавайте. С радостью подскажу, – гостеприимно согласился служащий отеля, не отрываясь от процесса внесения данных о постояльце в базу.
– Мне говорили, что в Азербайджане сохранились святилища огнепоклонников, зороастрийцев, которые до сих пор посещают паломники этой веры. Я бы с удовольствием посмотрел хотя бы одно из них, – сформулировал свой вопрос Ян.
Молодой человек отвлекся от оформления и с чувством уважения к вниманию со стороны гостя, обращенному на культурно-историческое наследие его родины, дал справку:
– Да, конечно, я сейчас вам все объясню, – он взял небольшой проспект, содержащий информацию об экскурсиях, которые проводят компании-партнеры гостиницы для ее постояльцев, пролистал его до нужной страницы и передал Яну, после чего пояснил: – Смотрите, в Сураханах, это село неподалеку от Баку, есть большой музейный комплекс веры огнепоклонников, Атешгях. Там же при нем и паломнический центр есть. Он полностью восстановлен. Даже присутствуют алтари с живым пламенем. Можно увидеть места, где из-под земли выходит негаснущий огонь. Мистическая и загадочная атмосфера. Внизу на этой странице указан телефон. Вы можете записаться на экскурсию. При наличии группы от отеля организуется автобус.
– Вы случайно не знаете, не собирается ли сегодня какая-нибудь группа? Сейчас еще восьми часов нет. Может, сегодня успел бы кому-нибудь на хвост упасть? – спросил Ян в надежде, что менеджер был в курсе таких заявок.
– Обычно каждый день что-то бывает. Сейчас только время завтрака. Давайте я закончу с вашим оформлением и потом посмотрим, что можно сделать по этому вопросу, – все так же заботливо и гостеприимно предложил служащий.
Ян рассчитался за проживание и получил назад свой паспорт, к которому была приложена пластиковая карта-ключ от номера.
– Завтрак с семи до одиннадцати на восемнадцатом этаже. Так, теперь группа в Сураханы, – менеджер снова обратился к компьютеру и уже через пару минут набрал кого-то по служебному мобильному телефону, коротко переговорил на азербайджанском языке и вернулся к гостю. – Знаете, у нас заехали вчера вечером постояльцы из Индии. Как раз паломники. Заказали на сегодняшнее утро поездку в Атешгях. Там у них своя программа и возвращаются они вечером. Места в автобусе есть, поэтому я могу попросить, чтобы вас взяли с собой. Если возражать не будут, по оплате решите вопрос с их организатором или даже напрямую с водителем. Отправление в десять. Как пожелаете?
– Я хочу. Конечно, попросите, – воодушевленно и немного нервничая, выразил свое полнейшее согласие Ян.
Ночное плавание на пароме дало возможность Яну отключиться от всех его напряженных мыслей. Он по-настоящему отдохнул, выспался и был готов к новым впечатлениям, которые обещала ему поездка в зороастрийский храмовый комплекс Атешгях.
В половину десятого Ян уже стоял у экскурсионного микроавтобуса, который в скором времени должен был отвезти группу индийских паломников на священные земли зороастрийцев, где сквозь камни приходит в мир негасимый первородный огонь, создавший все сущее. Вопрос присутствия мужчины в паломническом автобусе был урегулирован в полной мере. Путешествие началось.
По проспекту Гейдара Алиева добрались до трассы, ведущей к бакинскому международному аэропорту, и уже скоро повернули по направлению к Сураханам направо. Сам комплекс Атешгях находится на удалении порядка тридцати километров от азербайджанской столицы на восток. Часть пути лежала через сельскую местность и свободные от населенных пунктов территории. Ландшафт в этих краях напоминал Яну Туркмению и отчасти Афганистан. Нужно понимать, что географически весь этот регион симметричен относительно каспийской оси. При этом Кавказский хребет являет собой сравнительно молодые горы, которые, по мнению экспертов-геологов, еще пока продолжают расти. Песчаника и пустынных территорий здесь меньше, чем к востоку и югу от Каспийского моря. Однако менталитет местного населения в странах этого региона все же похож, учитывая небольшие отличия, выкристаллизованные в процессе своего собственного пути, пройденного по-разному от страны к стране. Англосаксы, активно эксплуатировавшие собственные колонии, поглядывали и на этот лакомый кусок Закавказья. Но в XIX веке ближе всего и толерантней к азербайджанцам оказалась Россия. В основном, как показывает практика, в любые времена мусульманские общества проявляют больше идентичности, чем представители христианства. Может быть, в этом проявляется глубокий, исторически обоснованный инстинкт самосохранения восточных этносов, а может, так устроен их культурно-религиозный уклад, или все вместе и сразу. В этой связи просто не смогу не напомнить еще об одной важной особенности Азербайджана. До начала XX века в отличие от турок, иранцев и других соседей у местного населения не сформировалось своей государственности. Местные мусульмане, что характерно, ассоциировали себя с большим мусульманским миром, а не с конкретной страной, и этого было для них достаточно – так было правильно. Только в 1918 году под влиянием социалистической революции в России на этих землях советом мусульман было провозглашено первое независимое государство, которое интегрировалось по федеративному принципу с двумя другими соседними республиками – Арменией и Грузией, а в двадцать втором году единым фронтом все три молодые страны влились в состав Советского Союза. Уход от частного к общему, объединение с другими народами, близкими по восприятию принципиальных вопросов общественного бытия, исторически составляют основу развития данных обществ. Будучи даже отдельным и независимым, такое государство стремится к воссоединению с подобными себе, разделяющими аналогичные ценностные ориентиры.
Дорога в компании паломников из Индии показалась Яну приятным и спокойным временем. В течение всех сорока минут пути пассажиры предпочитали молчать и внутренне готовились к встрече со своим богом по имени Ахура Мазда[16 - Согласно священным авестийским текстам, создатель мира. В начале 1 тысячелетия до Рождества Христова провозглашен пророком Заратустрой единым богом.].
Автобус остановился на парковке, предварявшей обширную и величественную площадь, вымощенную широкой брусчаткой, перед средневековой крепостной стеной высотой метров шести. Ян обратил внимание, что выделявшихся построек на укрепленной территории не наблюдалось. Исключение составлял входной портал, который еще на пару метров обгонял округлые зубцы фронтальной стены, и острый наконечник – купол в форме маковки, принадлежавший, вероятно, главному зданию комплекса. На противоположной стороне площадь обрамляла терраса с колоннами в том же стиле, что и сама крепость, но, предполагая иное назначение, была воссоздана в более изящных формах классической восточной архитектуры. Яну даже показалось, что эта конструкция появилась несколько позже, чем храмовый ансамбль.
Итак, группа собралась перед центральным порталом, по обе стороны от которого висели две таблички с указанием наименования объекта на азербайджанском и английском языках – «Храм Атешгях. Государственный историко-архитектурный заповедник Азербайджанской Республики».
День обещал быть ясным, солнце постепенно двигалось от восточного рубежа к своему небесному трону, место для которого располагалось в зените. Все вокруг казалось застывшим, словно было законсервировано в вакууме. Иногда этот вековой покой нарушался звуками прибывающих и отъезжающих машин или человеческой речью, но казалось, что вселенская пустота приглушала даже эти проявления жизни. Напротив массивные стены и колоннада должны были создавать эхо. Но нет… Звуковые волны происходили откуда-то снизу, рикошетили о твердые предметы, окружавшие площадь, и улетали в открытый космос, оставляя только метки на энергетическом контуре планеты. В этих местах единственным управителем всего было лишь время, которое никуда не двигалось, но жадно поглощало даже шелест сухого песка под ногами пришедших сюда. Воздух вокруг становился более душным.
Ян решил присоединиться к группе паломников, с которыми ехал. На входе в храмовый комплекс их встретила девушка. На вид ей было не больше тридцати лет. Внешность ее одновременно сочетала черты народов и востока, и запада: вьющиеся волосы, высокий лоб, подчеркивающие контур лица скулы, большие карие глаза, маленький женственный подбородок. Она была одета в светло-синюю легкую блузу и длинную свободную юбку. Маленькие аристократичные пальцы цепко, но элегантно придерживали папку с бумагами, где, по всей вероятности, содержалась вспомогательная информация для проведения экскурсий или график прибытия туристических групп.
Девушка подошла к организатору группы, перебросилась с ним парой негромких фраз, после чего улыбнулась, молча окинула взглядом гостей и начала двигаться внутрь. В этот момент паломники как по команде собрались в стройную колонну и, следуя за своим гидом, в порядке очередности исчезали в проеме входного портала. Такое поведение, как правило, характерно для жителей прежде всего стран южной, юго-восточной Азии и Китая, где устойчиво закрепились инстинкт следования за руководителем и принцип всепроникающего коллективного сознания, которое становится детерминантой для всех процессов жизнедеятельности общества. Если к этому приплюсовать историю мусульман Закавказья, то можно сказать, что таков дух Востока. Между прочим, схожими признаками советского гражданина был знаменит и Советский Союз. Но ведь это Хартленд: и Восток и Запад, и Европа и Азия. На самом деле весь мир так живет. Просто где-то в смесь общественного сознания добавляют на одну-две пипетки больше допустимой личной индивидуальности.
А пресловутая индивидуальность этих странников, облаченных по торжественному случаю в пестрые праздничные сари, белые и бежевые камизы, ярко-оранжевые и желтые мужские дастары, из-под которых вырастали смоляные, иногда с проседью бороды, выражалась исключительно в бережном отношении к своей культуре и историческому наследию этой небольшой в наши дни религиозной общины. На Западе такое редко встретишь сегодня. Женщин в паломнической группе было существенно меньше, чем мужчин, и Ян без затруднений пристроился замыкающим колонны. Особенного внимания его персона не вызвала.
Вся территория комплекса представляла собой просторную, свободную от построек площадь, в центре которой располагался алтарь, являвший собой главное сооружение в виде открытой каменной беседки с четырьмя входами по сторонам неизменно в восточном стиле, которые выглядели как традиционный овал, заканчивающийся сужением до острого наконечника сверху. Внутри алтаря на каменном постаменте в форме трапеции горел таинственный негасимый огонь. По обе стороны от сакрального чертога возвышалась еще пара круглых каменных оснований, оформлявших места выхода священного огня.
Экскурсовод разговаривала с группой на английском языке, что вполне устраивало Яна. Прогуливаясь по территории со своими подопечными, Вероника, как представилась она по имени, поведала им о том, что дом огня, как переводится слово «Атешгях», является местом, почитаемым зороастрийцами и религиозными общинами индусов и сикхов, также поклоняющихся огню. Из рассказа гости узнали о том, что культовое значение эти места приобрели еще во II–III веках нашей эры, но в эпоху исламизации Закавказья возведенный здесь храм огня был заброшен. Позднее через эти земли проходила часть Великого шелкового пути, и святилище снова приобрело значение центра притяжения огнепоклонников из Южной Азии. Атешгях посещали известные писатели и общественные деятели. Например, в середине XIX века в этих стенах побывал французский писатель Александр Дюма и самодержец всероссийский, император Александр III. Девушка рассказала об укладе, принятом в храме, обратила внимание гостей на монашеские кельи, размещенные по периметру внутренней части крепостной стены, где жили и умирали его обитатели. Усопших братьев, а также паломников, смерть которых случалась в стенах Атешгях, предавали огню в специальной яме, оборудованной неподалеку от алтаря. В наши дни этот старинный крематорий был запечатан камнями.
Поскольку экскурсия проводилась для группы, прибывшей в Азербайджан с религиозными мотивами, Вероника на всякий случай и вскользь только в конце упомянула о природе негасимого огня. Она коротко пояснила, что местные земли богаты углеводородами, а эффект негасимого огня обеспечивается выходом природного газа на поверхность. Эта природная особенность веками использовалась проповедниками различных религий на Кавказе и в государствах Южной Азии, на Святой земле и на всем Ближнем Востоке для создания эффекта сакральности и таинства веры, подтверждая земное проявление величия и могущества богов, которым велось поклонение.
Вероника как профессиональный гид старалась не акцентировать на этом внимание в присутствии религиозно ориентированной публики, относящейся к культу огня с особенным трепетом, поскольку понимала, что веру у человека забирать нельзя. Ее важно стимулировать и сегодня, даже в условиях неизбежности научно-технического прогресса. Пока мы верим в то, что миром управляют не просто законы физики и химии, пока мы продолжаем чувствовать и не стремимся превратиться в армию роботизированных машин, в нашем бытии есть нечто неразгаданное, что подтверждает существование высших, таинственных сил. Только так мы сможем поддерживать в себе огонь веры во все хорошее и доброе, в то, что нас объединяет с другими людьми, с другими обществами, сможем продолжать искать чудо, без которого человеческая жизнь потеряет смысл. Веруя, люди сохраняют моральные ориентиры в качестве гарантии равновесия общественной системы. Наука и религия всегда жили бок о бок. И сегодня они не должны переходить друг другу дорогу. Мне можно возразить. А как же эксперименты по созданию атеистических обществ, государств? Согласен. История знает такие примеры. Но, позвольте, разве люди не продолжали верить в вождя революции, похороненного в мавзолее на Красной площади, например? Происходила подмена понятий, переустройство системы нравственных ориентиров и объекта поклонения. В душе и сердце у людей не должно оставаться пустот, которые неизбежно будут заполнены. Чтобы не потерять контакт с обществом, если вы забираете или разрушаете какие-либо принятые им ценности, идеалы, предоставьте ему эквивалентную замену. Человек должен верить. Пока мы верим, мы не потеряем себя, не утратим мир с самим собой и единство с подобными нам.
Экскурсия подошла к концу. Гид предложила задавать вопросы. Ян не услышал подробностей о духовных практиках, интересовавших его в первую очередь, и на чистом русском языке решился попросить разъяснений по этому поводу:
– У меня есть вопрос, – совершенно не по-английски выразил свое желание Ян, призвав к себе интерес участников группы и, важнее всего, экскурсовода, после чего продолжил также по-русски: – Вы упоминали, что в храме проводились различные зороастрийские обряды. А подробнее на этом можно остановиться?
Не поняв ничего, вся группа вернулась к внутреннему обсуждению и потеряла интерес к Яну уже после первой фразы. Экскурсовод оказалась озадачена в большей степени, поскольку паломники, как правило, знакомы с практиками своего культа, а у остальных туристов обычно потребность в таких подробностях отсутствовала. Но Ян никогда не укладывался в стандартные логические цепочки. Девушка улыбнулась и на том же чистом русском языке ответила ему:
– Знаете, этот вопрос не входит в экскурсионную программу. И потом, я думаю, большая часть группы осведомлена о таких тонкостях. Сейчас будет свободное время для того, чтобы наши гости могли осмотреть территорию самостоятельно, после чего всех повезут в природный заповедник Янардаг. У меня сегодня больше не будет экскурсий. Если вам удобно, сможем пообщаться по этому вопросу отдельно. Пока они гуляют, я думаю, успеем, – гостеприимно предложила Вероника.
Молчаливой улыбкой Ян выразил свое согласие с предложенным сценарием. Девушка улыбнулась в ответ. Уже на английском языке она пригласила иностранцев прогуляться по храму и без спешки рассмотреть понравившиеся объекты. С удовольствием и чувством всецелой благодарности за работу экскурсовода паломники небольшими группами по два-три человека распределились по территории музея. Ян, который стоял в последних рядах как замыкающий, начал не спеша двигаться в направлении экскурсовода. В свою очередь, Вероника энергично проследовала к озадачившему ее субъекту для ответа на возникшие вопросы.
– У нас есть полчаса, – поставила она в известность гостя по отведенному времени и уточнила предмет общения: – Вас интересуют духовные практики зороастрийцев?
– Понимаете, какая штука. У меня целый год продолжается сложный период в жизни. Я потерял близкого человека, – после этой фразы Ян сделал небольшую паузу, чтобы подумать, но решил не вдаваться в детали всей истории и закончил коротким выводом: – Я считаю, что ее не стало по моей вине, – он опустил глаза, вспомнил Ангелину и, вернувшись к беседе, пояснил свои ожидания от искомых религиозных практик: – Я уже не один месяц пытаюсь отпустить эту ситуацию. Друзья мне говорили, что я не прав и моей вины в происшедшем на самом деле нет, в жизни бывает по-всякому. Но я чувствую до сих пор, что несу ответственность за это. А может быть, и правы мои товарищи. В общем, без подробностей. Я запутался и не знаю, как выбраться из этого всего. Я перестал стремиться к чему-либо… Перестал чувствовать жизнь… Я потерял ее, а в ней, наверное, утратил самого себя.
– А психолог? – полюбопытствовала девушка.
– Психолог, священник с исповедью – мне не помощники в этом. Вопрос деликатный, как и многое теперь в моей жизни, и найти путь очищения я могу только сам. Изучив для себя эту тему, я все-таки пришел к выводу, что лучшим решением могут стать древние знания и обряды. Прошли тысячелетия, и все равно ведь люди к ним обращаются, – своей настойчивостью Ян вызвал неподдельный интерес у Вероники. Он, словно разыгрывая шахматную партию, сделал первый ход, классически выдвинув королевскую пешку по маршруту «е2 – е4».
«Ладно. Значит, поиграем. в шахматы.» – подумала девушка и симметрично ответила своей пешкой на «е5»:
– Почему вы выбрали для себя именно зороастризм?
– Я недавно был в командировке в Афганистане и, скажем так, столкнулся с информацией о том, что именно там этот культ и появился. Очень древний из доступных мне, учитывая географический и культурный факторы. Я слышал о гонениях на огнепоклонников в период исламизации, о том, что сторонники этой веры фактически ушли в труднодоступные для остальных людей горные районы. А это для меня показатель… Показатель того, что зороастризм, сохраняя себе место под солнцем, продолжает иметь смысл пусть для небольшой группы людей и сегодня, а значит, может конкурировать с христианством и исламом, – своим объяснением Ян разыграл дебют королевского коня, и теперь авангардная пешка противника была под боем.
– Как вас зовут? – с развившимся интересом спросила Вероника.
– Ян, – мужчина был краток.
– Познакомимся теперь поближе. Меня – Вероника, – приветливо улыбнувшись, еще раз представилась девушка. – Понимаете, Ян, вы сейчас транслировали несколько упрощенную точку зрения. Все гораздо сложнее. Перед нами матрешка, которую собирали фигурка за фигуркой тысячелетия, и зороастризм – это не самая маленькая из тех, что внутри. Еще в древности религию превратили в политику, узурпировали для обоснования своей власти над людьми, верующими в бога. Из-за веры велись войны еще задолго до крестовых походов. Политеизм, монотеизм являются всего лишь внешней оболочкой, узором всех этих фигурок. Вы, наверное, очень удивитесь, но я выросла в семье, где авестийское учение[17 - Авеста – священная книга зороастрийцев.], иначе говоря, зороастризм, почитается как единственная возможная вера, оставленная нам в наследие предками. Моя семья и я – последователи пророка Заратустры, – ферзевая черная пешка поддержала королевскую ходом на «?6». Раскрыв эту личную тайну, девушка замолчала, ожидая реакции собеседника, судя по которой уже можно было сделать вывод о том, в каком русле продолжать разговор.
Такого открытия в этот день Ян совершенно не ожидал. Он представлял себе огнепоклонников иначе: в большей степени ортодоксальными, консервативными, возможно даже, в более зрелом возрасте. Собственно, это был образ, который он нарисовал в своем сознании, глядя на членов паломнической группы. Однако юная девушка, рассуждающая вполне логичными категориями, хорошо образованная, и вдруг… зороастриец. В сознании Яна возникло некоторое противоречие, выражавшееся в несоответствии визуально воспринимаемого и услышанного. Этот внутренний конфликт требовал немедленного разрешения.
– Но вы. Но это же. Но как?… – удивленно, протестуя всем своим естеством, восклицал Ян, который в одностороннем порядке отложил инициированную партию.
– А что удивительного? – немного испугавшись полученной наконец реакции собеседника, чувствуя себя доисторическим артефактом, Вероника попыталась снять психологический дискомфорт, проявившийся во всех, прямо сказать, возможных состояниях. – Смотрите, вы кто по вероисповеданию? Простите за прямой вопрос.
– Крещен как православный, но по факту. не знаю уже. – ответил Ян с видом человека, повстречавшего инопланетянина.
– Очень хорошо, – загадочно улыбнулась Вероника и продолжила небольшую лекцию. – Зороастрийцы, зороастрийцы… По всем канонам представителя этой конфессии называют обычно маздаясна от имени бога Ахура Мазда. Маздаясна – тот, кто почитает бога Ахура Мазду. Или от имени пророка Спитама-Заратустры – Заратустри как последователь Заратустры. Мой покойный отец был парсом из индийского города Бомбея. Мама азербайджанка. Училась в университете в Москве, где они и познакомились. Отец приехал изучать медицину в Советский Союз. В восьмидесятом году перед защитой дипломов они поженились, а через год родилась я, но уже в Баку. Отец так и не смог увезти маму в Индию, хотя очень этого желал. Она не хотела. Чужая земля. А в Азербайджане тогда еще родители ее были живы. Вообще дом тут. Оказалось, что отец сильнее любил свою жену, чем Индию. В итоге она увезла его в Баку. Между парсами и азербайджанцами, если честно, немного внешних отличий. Общее сходство сильное, одна этническая группа. Так что адаптировался.
– Может, вы имеете в виду персов? – переспросил Ян, как обычно перебивая всех и вся, пытаясь показать высокий уровень своего интеллекта.
Девушка тактично улыбнулась и продолжила:
– Не совсем. Персы составляют основную часть населения Ирана. Но они там не единственные. Если мне не изменяет память – больше половины населения страны, но все же. В старые времена этот народ населял и территорию Азербайджана. В середине I тысячелетия Персия продолжала расширять свои границы за счет масштабных походов и вела повсеместную исламизацию населения на захваченных территориях. Парсы – немного другое. Тоже иранский народ. Однако они как раз являлись носителями древней культуры и веры зороастризма. Во время насильственной исламизации парсы перебрались сначала на окраину империи, а позже в западную Индию, где проживали различные народы, исповедовавшие часто похожие с авестийским учения. Парсы не являлись коренным населением на новом месте, а их численность была сравнительно незначительной. Поэтому веками они держались общиной. В парсийской среде было много талантливых и известных людей востока: политики, промышленники, финансисты. Весь мир знаком с творчеством нашего соотечественника, британского исполнителя Фредди Меркьюри.
– Фредди. Я знал, что он был зороастрийцем и родился где-то в восточных колониях Великобритании, – снова перебил девушку Ян, пытаясь поддержать тему разговора.
Вероника тактично и снисходительно улыбнулась. Ей нравился азарт и сопутствующие искры, которые исходили от собеседника, сменившего свое непонимание на интерес. Ей было легче.
– Да, Фредди… – девушка снова улыбнулась и продолжила, немного повысив нежный, ласкающий голос: – Фаррух, вы хотели сказать? Фаррух Булсара. Он был парсом. Его семья – как раз выходцы из провинции Гуджарат в Индии, где, кстати говоря, и находится Бомбей. Они исповедовали зороастризм. Но родился он на острове Занзибар. Когда ему исполнилось восемнадцать, на родине начались революционные беспорядки, и он с семьей перебрался в Англию, где и предстал перед всем миром в образе одного из величайших певцов современности, лидера группы Queen, – с нежностью к своей культуре рассказывала эту историю Вероника.
– Вы столько знаете! Это ведь не входит в общую экскурсионную лекцию? – покоренный и изумленный своей собеседницей, поинтересовался Ян.
– Нет. Мы здесь рассказываем гостям только то, что связано с историей и архитектурой храмового комплекса Атешгях. Даем небольшой функциональный экскурс в зороастризм. Это другое. Вы же хотели настроиться на правильный лад, – игриво ответила Вероника.
– Хотел спросить с самого начала. Почему у вас такое нетрадиционное для восточной культуры имя? – продолжая знакомство с Востоком, зороастризмом и девушкой, поинтересовался Ян.
– Компромисс родителей… – отшутилась девушка. – Папа хотел назвать Викторией в честь одной из величайших королев Великобритании, а мама – как-нибудь с местным оттенком. В итоге сошлись на Веронике. Для отца я всегда была помпезная, почти восседающая на королевском троне, Виктория. А для мамы – нежная и женственная Ника.
Эта девушка сильно отличалась от Ангелины – более целеустремленная, самодостаточная, зрелая. В ней было больше взрослой женщины. Шаг за шагом она начинала вызывать у Яна симпатию. Это происходило второй раз в его жизни. Однако теперь он был почти готов к такому развитию событий. По крайней мере, готов в большей степени, чем прежде.
Постепенно паломническая группа начинала стягиваться к автобусу для дальнейшей поездки в заповедник Янардаг – край горящей земли, где негасимый огонь на большой территории покидал свое жилище в подземном царстве и выходил наружу, чтобы одарить людей светом и благостным теплом.
– Ваша группа уже собирается уезжать в долину огней. Вам нужно к ним поспешить, – с малозаметным сожалением предупредила гостя Вероника.
Ян картинно посмотрел на часы, хотя информация о текущем времени – последнее, что его интересовало в тот момент. Он сам не очень-то хотел уезжать и предпочел бы продолжить общение, но боялся показаться бестактным в ситуации полного отсутствия обратной связи или каких-либо сигналов на эмоциональном уровне. И все же он решился:
