скачать книгу бесплатно
Я вздрогнула от прикосновения к своему локтю и обернулась. Рядом стоял тот мужик, что узнал Лею.
– Господин Леб? – припомнила я его имя.
– Да, а как тебя зовут?
– Аника.
– Так вот, Аника, нам нужно переговорить. – И настойчиво куда-то меня потащил. Хорошо хоть недалеко, к пустующим телегам, где было поменьше народу. После чего остановился и, пристально глядя мне в глаза, спросил. – Кто ты такая, Аника?
– Что? – изумилась я такому вопросу.
– Я спрашиваю, кто ты такая? Я знал мать Леи, и ты на нее похоже так же, как и я, – и так сжал мой локоть, что, наверное, останутся синяки.
– Знаете, вы первый, кто этим по-настоящему заинтересовался. – Я вырвала у него свой многострадальный локоть. – Не нужно меня держать, все равно бежать мне некуда. – Я огляделась в попытке найти более удобное место для беседы, но все лавочки были заняты, и, вздохнув, оперлась на телегу и поправила косынку, которая немного сбилась. – Господин Леб, я и правда не имею никакого отношения к матери девочки, более того, чужачка здесь и даже не помню своего прошлого. Всего несколько месяцев назад меня нашли на берегу недалеко от деревни, где живет Лея. Ничего до этого мгновения я из своей жизни не помню.
– Как это? А чего ж тогда назвалась родственницей Леи? – подозрительно глядел на меня он.
– Ее мачеха посчитала, что так девочке будет лучше, и отдала ее мне и сама и придумала мое с ней родство.
– То есть как – отдала? – брови мужчины по мере моего рассказа поднимались все выше и выше.
– А вот так! – я развела руками. – Я просто привязалась к девочке и немного ей помогла, а Фаина увидела в этом ущемление ее материнских прав и сказала: либо я забираю девочку, либо она запретит Лее со мной видеться. – Вопрос из глаз мужчины не уходил, и, вздохнув, я вывалила на него правду-матку. – Вы бы видели малышку на момент нашей встречи! Еще немного – и она бы превратилась в волчонка! В деревне ее почему-то не любят, дети шпыняют, а мачеха вообще не обращала внимания!
Леб смотрел на меня непонятным взглядом: то ли как на дурочку, то ли врушку, то ли святую. Он явно сам еще не определился.
– И ты ее забрала только поэтому?
– А почему я еще могла ее забрать, господин Леб?
Он почесал бороду, а я вдруг поняла, что он еще совсем не стар. Может, чуть больше тридцати. А поначалу показалось, что гораздо старше. Эта его борода и немного лишнего веса сбивали с толку.
– Н-да. Не думал я, что с Калемом такое может приключиться. Конечно, сразу было видно, что Фаинка та еще стерва, но чтобы так обойтись с его ребенком… – мужчина очень расстроился.
– Вы ее не судите слишком строго. Сами знаете, одной женщине в деревне непросто, а тут еще ребенок.
Леб посмотрел на меня и внезапно усмехнулся:
– А тебе, значит, сироте беспамятной, легко?
– Ну-у… – я спрятала глаза. – Мне Лианем, знахарка наша, помогает. Если бы не она, я и не знаю, что бы делала.
– Ладно уж. Пошли, что ли, я вас с Леей накормлю в таверне, – внезапно предложил он.
– Спасибо! Но у нас все есть. – Мы и правда взяли с собой перекус, да и неудобно как-то было обедать с малознакомым мужчиной.
– Ничего, потом съедите! Лея! – позвал он девочку, которая уже крутилась неподалеку, и повел нас в таверну.
Спорить не стала. Мне очень хотелось расспросить его о родителях Леи, и за столом это сделать гораздо сподручней. Да и аппетит разыгрался не на шутку.
Людей в таверне оказалось много, но свободной стол все же нашелся. Здесь в основном обедали приезжие купцы, сопровождавшие их воины и зажиточные селяне из окрестных деревень. Такая голь перекатная, как мы с Леей, предпочитали не тратиться и брать еду с собой, но раз уж нас так настойчиво хотят угостить…
Леб сделал заказ. Разносолами здесь не баловали, и обеденное меню для всех было одинаковым.
– Простите, господин Леб, но мы с Леей совершенно не знаем, кто вы такой. Понимаю, вы друг ее отца, но хотелось бы узнать о вас чуть больше.
Лея залезла ко мне на колени и положила голову мне на грудь, рассматривая мужчину.
– Конечно! Со всеми этими новостями я совсем забыл о приличиях. Меня зовут Леб по прозвищу Хромой.
Я уже знала, что у простых людей тут нет фамилий, но со временем каждый получает прозвище. В городах уже появлялись фамилии, но до этой глуши это еще не дошло.
– Но насколько я успела понять, вы не хромаете, – удивилась я.
– Да, но на воинской службе в первой же пустяковой стычке мне не повезло сломать ногу, и я некоторое время хромал. Вот и получил прозвище, – он улыбнулся. – Тогда же я познакомился с Калемом, отцом Леи. Мы долгое время служили вместе. Лет шесть-семь назад он был ранен и ушел с военной службы. Как и где он познакомился с Шеей, матерью Леи, я не знаю, но к тому моменту, как я сам вернулся два года назад в свое село, они уже жили в деревне в доме, который остался ему от родителей и воспитывали эту милую девочку. Калем подался в рыбаки, а я пытаюсь торговать понемногу.
– А почему вы больше не захотели быть военным? – внезапно поинтересовалась Лея.
Мужчина невесело усмехнулся.
– Тоже из-за ранения. Левая рука еле двигается. Ничего тяжелее гвоздя ею держать не могу, – он посмотрел на свою руку, что лежала на столе, и сжал ее в кулак. Было видно, что силы в пальцах нет. – М-да… вот так… – уголок его рта дернулся.
– Главное, что вы живы, а руку еще разработаете, – поддержала я мужчину. – Пальцы у вас двигаются, значит, силу еще можно вернуть. Вам бы нечто вроде эспандера постоянно рукой сжимать…
– Какого эскадера? – не понял мужчина, а я чуть себя по лбу не ударила. Откуда здесь его взять? А чем заменить, даже не представляла.
– Ну, вам нужно постоянно нагружать руку, сжимать в пальцах что-то упругое, чтобы мышцы работали.
– Ты знахарка? – удивился он.
– Нет, что вы, – улыбнулась я. – Просто откуда-то знаю, что так будет правильно, только откуда – не помню.
Да уж, вот и пригодилась амнезия.
Нам принесли заказ и перед каждым поставили по тарелке с вареным картофелем и жареной рыбой. Рыба здесь вообще основа рациона, а мне в последнее время так хотелось побольше мяса! Вообще же, на удивление, продукты в этом мире были практически как на Земле, что наводило на мысль, что это какая-то параллельная реальность.
На некоторое время беседа остановилась. Стол для Леи был высоковат, и она так и осталась сидеть у меня на коленях. Мужчина уминал обед и задумчиво на нас поглядывал.
Кормили здесь неплохо. Жаль только вилки тут не придумали, а потому часто пользовались ножом или руками. Хорошо хоть руки перед едой мыли, но все равно смотреть, как Леб после еды облизывает пальцы, было не очень приятно. Лее так делать я запретила, и малышка даже обиделась из-за этого.
– Так вы сейчас у Лианем живете? – прервал молчание Леб, прихлебывая ягодный взвар.
Мне напиток понравился, а Лея выпила целую кружку чуть ли не залпом и поглядывала на мою.
– Смотри не описайся, – подшучивая, с улыбкой шепнула я ей на ухо и отдала свою порцию. – Да, она приютила меня, а потом и Лею. Удивительной души женщина. Не знаю, что бы без нее делала, – ответила я мужчине.
– Угу, – что-то припоминая, усмехнулся он и сделал очередной глоток. – А когда обратно едете?
– Не знаю, как деревенские со всем управятся, так и поедем, – пожала плечами.
– Это где-то через пару часов, – что-то прикинул он в уме. – Что ж, тогда я вас еще до отъезда найду, а пока извиняйте, но мне нужно идти, – проговорил он, вставая и выкладывая на стол монеты.
– Да, конечно…
Лея как раз допила мой взвар, и мы тоже направились на выход. Ходить по торговым рядам уже не хотелось, поэтому мы пошли к своей телеге и присели на травку в ее тени. Не прошло и пяти минут, как подошли две молодки из нашей деревни и, щелкая семечки и красноречиво на меня косясь, начали беседу.
– У некоторых ни стыда, ни совести!
– И не говори! – забросила одна из них семечку в рот. – Впервые мужика увидала, а уже с ним по тавернам шляется!
У меня от такого брови на лоб поползли.
– Ага, интересно, что она ему за это наобещала? – выплевывая шелуху, спросила другая.
– Так знамо что, – усмехнулась первая. – Что эта чужачка еще предложить-то может?
– Ага, остается только удивляться, на что этот однорукий клюнул-то?
– И не говори, – очередное щелканье семечками, – кожа да кости, и ухватиться-то не за что.
И вот сижу я оплеванная, при чем буквально – шелуха чуть не на голову падает, – а ответить не могу. Подскочи я сейчас и возрази, так они скажут, что не меня имели в виду, а может, драться полезут или прилюдный скандал учинят. Я уже ничему не удивлюсь. А я беременна, мне такие встряски ни к чему.
Внезапно сидящая рядом Лея подскочила и, подхватив ближайший камушек, запустила в них. В ее темных глазах плескались злость и обида. Эти двое тут же подняли крик, а я ухватила девочку за руку и потащила прочь. Она упиралась и зло зыркала на сплетниц.
– Ах ты… – перестала плеваться семечками та, в которую угодил камешек. – Люди добрые! Что творится-то? Сейчас она в честных женщин камнями кидается, а вырастет, что делать будет? А?!
– Точно влияние этой чужачки! У Фаинки она такой не была! – поддержала ее подруга.
Я тащила Лею прочь, а та так и норовила выскользнуть из рук.
– Лея, прекрати! – наконец, не выдержала я.
– Они злые! Они тебя обзывали! – с обидой выпалила она.
– Ты права, хорошая моя: они злые. Только камнями все равно кидаться нельзя, – я присела перед ней, чтобы заглянуть в глаза.
– Почему? Они ведь злые! – девочка смотрела своими глазищами, кажется, прямо в душу.
– Но все остальные теперь злой считают тебя. – Она несогласно засопела. – Пойми, нельзя все решить силой и киданием камней.
– И что тогда нужно было делать? Просто слушать, как они тебя обижают?
И вот что ей на это ответить? Я обняла ее:
– Леечка, спасибо тебе за защиту! Но давай договоримся так: если меня кто-то обижает словами, то я сама буду им отвечать, а если молчу – значит, так нужно. – Она несогласно засопела. А я заговорщицки улыбнулась и продолжила: – А потом мы с тобой вместе придумаем, как их научить уму-разуму.
– Отомстить, что ли? – недоверчиво переспросила девочка.
– Нет, именно что научить уму-разуму. Идет?
Лицо Леи внезапно осветила такая же заговорщицкая улыбка, и она ответила:
– Идет!
Я встала и протянула ей руку, чтобы вернуться в тень телег. Сплетниц уже куда-то унесло, место снова было свободно.
– Вот вы где! – шел нам навстречу Леб и улыбался. В руках у него была большая корзина. – А я вам тут кое-что принес!
Я смутилась, припомнив разговор молодок, и потупилась.
– Спасибо, господин Леб, но не нужно.
Улыбка сползла с лица мужчины.
– Так я от чистого сердца, Аника!
– Вы-то от чистого, только некоторые могут не так понять, а нам еще жить в деревне, – вздохнула.
Он, сдвинув вперед картуз, почесал пятерней затылок.
– Так это… того… я не вам! Я Лианем вашу отблагодарить хочу! Она ж мне руку вернула, а я все никак до нее не доеду, чтобы выразить свое уважение! Не сочтите за труд передать ей от меня гостинец.
– Ну, раз гостинец для Лианем… – протянула я, улыбаясь, а он заговорщицки подмигнул Лее.
Какой хороший, оказывается, у отца Леи друг. Сразу понял, что его дочь в стесненных обстоятельствах, и решил ей помочь! Кто я такая, чтобы отказываться от помощи девочке? Да и не в тех мы обстоятельствах.
– Спасибо, господин Леб! – от души поблагодарила я.
– Аника, ну хватит уже мне выкать! Я себя совсем старым чувствую.
– Ну какой же ты старый? Бородатый – это да, но не старый, – подбодрила я его и улыбнулась.
Состряпанная легенда о благодарности знахарке помогла свести все сплетни на нет, но почти всю дорогу обратно на меня все равно косились с подозрением.
А молодок мы с Леей все-таки проучили: прорастили все семечки, которые они с таким удовольствием щелкали, и Лея попросила пролетавших мимо птиц гадить именно над этими двоими. Сколько крику было… К концу поездки они уже и сами поняли, что что-то не так, и косились на нас особенно подозрительно, только что они могли нам предъявить?
***
Время с той поездки пролетело как-то быстро и незаметно. В подаренной нам корзине обнаружился отрез плотной ткани, и Лианем уже начала шить из него Лее на осень новую рубаху и штаны. Пока еще тепло, но со дня на день обещают изменение погоды. У меня работа в артели отнимала все силы. Откровенно не нравилось целыми днями возиться с рыбой. Не мое это. Да и видела я в жизни гораздо больше, чтобы удовлетвориться таким вот существованием. Не об этом я мечтала для себя и своих детей. Но впереди зима, будет время все обдумать и понять, что я буду делать дальше. Сейчас же передо мной стояла задача выжить.
Копченый окорок из той же корзины мы до сих пор смаковали небольшими порциями, и за него я Лебу была особенно благодарна. Иногда мяса хотелось так, что я даже на наших курочек-несушек с вожделением поглядывала. Но на столе все равно каждый день только рыба. Раньше я ее никогда столько не ела и даже не предполагала, что она может приесться! Но Лианем обещала, что чуть позже многие начнут забивать своих свиней и расплачиваются с ней мясом.
Живот от таких мыслей заурчал. Эх, еще немного – и он начнет активно расти, и моя беременность перестанет быть секретом. Теперь уже даже и не знала хорошо это или плохо. Конечно, отношение деревенских, по словам Лианем, тут же кардинально изменится, но для меня это как-то дико звучит: я же останусь той же самой девушкой. Рога и когти, как у порождений Темного из местного фольклора, у меня не вырастут. Они просто узнают, что я ношу ребенка. Но не доверять в этом вопросе знахарке у меня причин не было. Однако теплилась надежда, что после этих новостей от меня отстанет Тарак.
Вчера этот пират недоделанный снова нарисовался – не сотрешь. Пришел на подворье к вечеру, когда я воду в дом таскала, чтобы нагреть и помыться после рабочего дня, и уставился. Молчал и смотрел, будто дырку прожечь хотел. Я быстро воду из колодца набрала и в дом, а там Лианем.
– Там пират ваш пришел.
Она поглядела на меня и отложила нож, которым чистила картошку, встала. Только разбойник уже в дверях появился.
