скачать книгу бесплатно
Например, сегодня в разговоре Олега с председателем колхоза я услышал новые для себя слова – «рубль и доллар». Олег спорил с председателем и кричал:
– Не нужен доллар! Эти американцы задавили весь мир свои долларом! Пусть везде будет рубль!
Что это за доллар такой, я не знал и спросил у Олега. Олег очень удивился и засмеялся, показав на меня рукой:
– Вот перед вами святой человек! Он о долларах не слышал!
А когда я попросил показать мне, что это за зверь такой, то Олег только развёл руками:
– Извини, друг, у меня такой валюты отродясь не водилось! Даже в глаза не видел!
– Ну а рубль покажи!
– Нету. Вчера последний пропил.
Я решил, что рубли – жидкие, ведь пить можно только жидкость. Но когда Олег объяснил мне, что и доллары, и рубли – это деньги, то я никак не мог понять, как можно пить деньги? Может быть, у них в ходу жидкая валюта?
Деньги на Земле, как объяснил мне Олег, бывают металлическими и бумажными. Как можно пить металл? Или бумагу? Загадочна земная душа, не понять её мне с моей правой половинкой мозга! Я спросил об этом Олега, но он так, ничего и не объяснив, всплеснул руками:
– Слушай, ты что, с другой планеты, что ли?
Нет, эти земляне слишком загадочны. Ведь я ему уже не один раз говорил, что я омеганин с планеты Омега-Центавра, а он меня спрашивает с другой ли я планеты!
На другой день зашёл разговор о космосе. Олег упомянул какого-то Юрия Гагарина. И был очень удивлён, что я не знаю, о ком идёт речь.
– Да ты что? Гагарина не знаешь? Да ведь о нём каждый школьник знает! Эх ты! Это же первый космонавт!
– Первый космонавт? – переспросил я. – Они у вас по счёту? А кто второй был?
– Вторым? А шут его знает! У нас почитают только первых.
Это помогло мне понять, что у землян память выборочная. Первого космонавта знают все, а кто был втором, практически никто не помнит. Выяснилось также, что Олег прекрасно помнит когда, кому и сколько он дал в долг, но, хоть убей его, он не вспомнит о долге, если взял его сам.
3. Первые шаги
До Красноярска мы долетели быстро. Мой НЛО вообще очень быстрая машина, хотя в пределах планет он ползёт как черепаха (но всё равно быстрее многих земных транспортов), зато в открытом пространстве космоса ему равных нет. Бывало, как нелинейно залинеишь во всю дурь, аж пространство в ушах сворачивается. Эх, какой омеганин не любит быстрой летьбы!
В общем, добрались мы до Красноярска, Олег показал мне нужную улицу, а потом я высадил его на крыше одного из домов. Я сказал ему свой будущий адрес, и он обещал заскочить в гости. Теперь-то он окончательно поверил, что я прилетел с другой планеты, а поначалу всё больше язвил, что я инопланетянином становлюсь после третьего стакана. Ну хоть кто-то мне поверил. А то я уже начинал думать, что у людей вообще оба полушария отключены. Оказалось, что они всё-таки соображать умеют.
Наш корабль завис над крышей пятиэтажного дома. Я через чердак проник на лестничную площадку, спустился на третий этаж и вошёл в большую трёхкомнатную квартиру, где для меня уже была приготовлена отдельная комната. Накануне моего полёта на Землю «Септима» – Космическое агентство по недвижимости планеты Омега-Центавра – оперативно обменяло мою «гостинку» на комнату с подселением.
НЛО я отправил назад, на орбиту, чтобы по первому зову он явился забрать меня. А для того, чтобы бортовой компьютер не свихнулся от одиночества и скуки, я дал ему задание – проанализировать состояние загрязнённости атмосферы и сделать подробные выводы. Зачем мне это было нужно, я не знаю, ну, хоть ерундой заниматься не станет.
Красноярск был выбран не случайно. Этот город находится в центре самого большого на планете Земля государства. В городе проживает около миллиона человек. В соседнем городе Новосибирске – в полтора раза больше. Но красноярцы значительно умнее. Когда вся страна ждёт результатов спортлото, то первыми всегда играют и выигрывают жители Красноярска, потому что было известно: красноярцы значительно удачливее. А вот в соседнем Новосибирске, жители которого тоже считают свой город географическим центром государства, играют по-разному. Один раз угадают, а другой раз – нет. Видимо, оттого, что жителей больше. Или потому, что горожане на карте неправильно определили своё географическое место. А вот в азартные игры больше везёт почему-то жителям Москвы. И эту загадку я пока разгадать не смог. В чём заключается удачливость москвичей? В чём неудачливость новосибирцев? Видимо, первые больше полагаются на интуицию, в то время как вторые пытаются быть логичными, как красноярцы, но у них этого пока не получается.
Квартира оказалась старой планировки, так называемой «сталинкой». Она была просто огромной – 52 квадратных метра полезной площади, не считая туалета, ванной комнаты и кухни. После замкнутого пространства космического корабля, в квартире меня особенно поразили высокие потолки и большой коридор, по которому можно было ходить, не касаясь стен вытянутыми в стороны руками.
Целый вечер я бегал по коридору, раскинув руки, читал газеты, смотрел телевизор, слушал радио и ни черта не мог понять. Ну, разве можно быть настолько глупыми, чтобы постоянно воевать друг с другом? Ладно, о себе не думают, так хоть о планете подумать надо, какой урон ей наносит каждая упавшая бомба! А для чего эти выборы и единогласные голосования? Вот то ли дело у нас: у кого мозг лучше работает, тот и правит миром. И никто из правительства на Омега-Центавра никогда не станет проводить непопулярные реформы, или каким-нибудь образом ущемлять права своих граждан, хоть омеган, хоть центавриков.
Планета у нас разделена на два равных полушария. Центаврики живут на своей половине, омегане на своей. Они часто бывают в гостях друг у друга.
Войн у нас не было уже миллион лет. А здесь же, куда ни глянь, сплошные взрывы и убийства. Так и хочется сказать – грязно живёте, люди!
Чтобы доказать Великую теорему Ферма, я придумал новую запись чисел. Эта идея пришла мне в голову после знакомства с соседкой по квартире номер тридцать два. А ведь если бы я вселился в квартиру номер тридцать один, или тридцать три, то это могло привести меня совсем к другим выводам. Возможно, даже и ошибочным! Вот ведь как бывает, простая случайность подталкивает нас к величайшим открытиям.
Проснувшись утром, я первым делом решил познакомиться со своими соседями. Дверь в одну из их комнат была открытой. В глубине зала на диване сидела маленькая толстая женщина, которая курила папиросу. Она по-рыбьи открывала мягкие губы и выпускала изо рта сизые колечки дыма.
С трудом преодолевая непривычную для меня силу земного тяготения, я переступил порог комнаты и сказал:
– Здравствуйте! Я прилетел с планеты Омега-Центавра. Давайте познакомимся.
Соседка не обратила на меня внимания. Она как заворожённая продолжала смотреть на голубой экран, стоящий в нескольких метрах от её дивана. В телевизоре шёл фильм про пришельцев. Я люблю кино, у себя я постоянно стараюсь смотреть фильмы на выходных. Я даже забыл о том, что хотел познакомиться, и стал следить за экраном.
– Это не Земля, и не Африка, родной. Это планета Плюк, – сказал герой фильма, и я понял, что ведь то же самое можно сказать и относительно меня: – «Это не Омега, и не Центавр, родной, это планета Земля!»
Пассаж про постоянные выкрики «Скрипач не нужен» я не понял, – зачем обижать бедного скрипача? К тому же какой же он скрипач, он на скрипке играет так же как я думаю левым полушарием! Но в целом фильм душевный, я так и простоял в дверях до самого конца.
Потом я вежливо кашлянул, чтобы привлечь её внимание. Это нарушило моё равновесие, и я упал на пол. К земному притяжению надо привыкать, зря я отказался от центрифуги на Омега-Центавре, ведь мне предлагали, говорили, что после неё мне будет легче привыкнуть к одному земному «жэ».
– Как вас зовут?
Женщина с удивлением посмотрела на меня, стоявшего на четвереньках у её ног, и равнодушно бросила в лицо:
– Скотина! Закрой двери с той стороны!
Голос у неё был грубый, трескучий.
Я медленно встал и осмотрелся. Рядом со мной никакой скотины не было. Очевидно, это меня она назвала скотиной. Но я не понял, с какой стороны надо закрыть дверь, и, ухватившись руками за дверную ручку, чтобы не упасть во второй раз, снова кашлянул:
– Хозяюшка, будь поласковее. Я ночью прилетел в «тарелке». В так называемом по-вашему НЛО. Впрочем, это смотря с какой стороны НЛО. Если с вашей – неопознанный летающий, а с моей очень даже опознанный, нелинейно-линейный облётчик. Я поселился в этой квартире по обменному ордеру…
Но не успел я договорить, как женщина неожиданно сорвалась с дивана и подскочила ко мне.
– Чего ломишься в комнату, алкоголик несчастный? – брызгая слюной, закричала она. – Я к тебе не лезу, и ты не лезь! Только появился здесь, а уже нажрался до потери сознания.
Я не понял, почему она так агрессивна и продолжил, смягчив голос до максимума, таким сладким голосом только торты делать.
– Я с другой планеты. Прилетел на Землю, чтобы на местном материале доказать теорему Ферма, – шатаясь в дверях, стал оправдываться я.
– Да ты хоть теорему колхоза доказывай, мне-то что? – взвилась соседка. – Теорему фермы он доказывает! Пить меньше надо!
Я не оставлял надежду наладить контакт:
– Дело в том, что развитие цивилизации на планете Омега-Центавра остановилось из-за того, что мы не смогли доказать эту теорему дальше десятой степени…
Я снова не успел договорить.
– У тебя что, совсем крыша поехала? – сверкая воспалёнными глазами, закричала на меня женщина. – Думаешь, если прилетел в тарелке, так тебе всё позволено? Напился до десятой степени от радости, что оказался на Земле? Смотри, в дурку упеку!
Я не знал, что ответить. Машинально пощупал свою голову и с удовлетворением отметил, что над ней нет никакой крыши. Что такое дурка, я тоже не знал, тем более не знал, как её можно печь.
– Чего бельмы вылупил, алкоголик несчастный? – продолжала шуметь женщина. – Вот я сейчас соседей позову!
Я просиял. Наконец-то она меня поняла!
– Я с огромной радостью познакомлюсь с вашими соседями! – сказал я. – Я ведь для того сюда и прибыл, чтобы наладить контакт с местной интеллигенцией и доказать теорему Ферма.
С явным удовольствием она злобно рассмеялась мне в лицо, открыла наружную дверь и босая вышла на лестничную площадку.
– Полюбуйтесь, люди добрые, на алкоголика с другой планеты. Неземной ласки ему, видите ли, не хватает! На ногах не стоит, а всё равно лезет ко мне в постель со своими ласками! Я не потаскушка какая-нибудь. Не с вокзала сюда пришла… Не в тарелке прилетела… У меня законный муж имеется. Что я ему скажу? А самое главное, что скажет ему мой муж? Ведь этого дохляка он вот так вот скрутит и выбросит!
Она жестами показала, как её муж меня скрутит. Мне стало не по себе.
Когда соседи стали собираться на её крик, я поспешно ретировался – а вдруг среди них есть её муж, который «вот так вот» меня скрутит и выбросит?
Соседка говорила на местном диалекте, которого я не совсем понимал. Оглушённый её криком и нелепыми обвинениями в мой адрес, я вернулся к себе в комнату. Выпил таблетку абракадаброкордина, чтобы успокоиться от противоречивых чувств, нахлынувших на меня после первого контакта с соседкой.
Абракадаброкордин хорошо восстанавливает нервную систему, особенно он рассчитан на подобные случаи, когда приходится выслушать столько абракадабры в свой адрес. Это лучшее лекарство, которое позволяет на сто процентов абстрагироваться от всех житейских проблем. У нас даже термин новый с его появлением родился. Теперь говорят не абстрагироваться, а абракадаброкординироваться от всех житейских проблем.
Через полчаса я успокоился и решил заняться делом, ради которого прибыл на Землю.
Контакт с первым человеком в Красноярске, а им оказалась женщина, прошёл не совсем так, как я ожидал. Но он дал положительный результат. Я неожиданно вспомнил, что у древних жителей Земли, сумерийцев, число 1 означало мужчину, а 2 – женщину.
Вообще, что касается шумеров, то о них можно долго говорить. Это один из самых древних народов Земли, благодаря которому люди сейчас живут не в пещерах и считают не на пальцах. В то время, когда большинства земных народов ещё и в проекте не было, шумеры уже умели писать, считать и строить на века. Так что, вполне возможно, именно они изобрели двоичный код на примере мужчины и женщины. Ведь если 1 – это мужчина, то 2 – конечно же, женщина, то есть, соединение, семья, конец одиночества!
В моём подсознании моментально всплыла такая известная всем математикам истина:
Любое число можно записать всего двумя знаками: 0 и 1.
Если при помощи нулей и единиц по порядку записать квадраты, кубы и так далее, предположил я, то по окончаниям этих чисел можно будет найти правило, по которому, возможно, удастся доказать теорему Ферма.
Я сел за стол и, позабыв про соседку, занялся расчётами. (Позднее я узнал, что соседка собралась зайти ко мне в гости примириться, но я так увлёкся, что ничего не слышал, и не открыл дверь на её настойчивый стук. Это, по сути, и стало причиной вражды, она решила, что я невесть что о себе возомнил, раз игнорирую её присутствие).
В первую очередь, я составил таблицу из квадратов. Любой квадрат, состоящий из нулей и единиц, как шеренга солдат на параде, стал виден во всей своей красоте.
9 = 1001 36 = 100100
25 = 11001 100 = 1100100
49 = 110001 196 = 11000100
Проанализировав таблицу, составленную из нескольких сотен квадратов, я пришёл к неожиданному выводу: для любого квадрата с окончанием 001 можно найти другой квадрат с таким же окончанием, разностью между ними будет новый квадрат. Отсюда нетрудно было сделать следующий справедливый вывод: Любое число Х можно записать в виде разности двух квадратов. Значит,, любой квадрат есть разность двух квадратов.
Когда я понял это, то решил проверить свою догадку на кубах. С этой задачей я справился за два часа. Догадка подтвердилась. Если оперировать целыми числами, то ни один куб в целых числах нельзя представить в виде разности двух кубов в целых числа.
Заниматься другими степенями – бессмысленно. Степеней столько же, сколько и самих чисел, – бесконечное число. А бесконечность можно только подразумевать, но проверить её невозможно. Для этого ни на Земле, ни на Омега-Центавре никакой жизни не хватит…
Так я и пришёл к своим выводам благодаря стычке с женщиной. Хоть мне и было неприятно выслушивать её беспочвенные претензии, однако я готов поблагодарить её за то, что она косвенно помогла мне решить проблему. Так сказать, морально настроила меня.
4. Идея-Фикс
Я подумал, что пора рассказать профессионалам, что решил теорему Ферма. Но где я мог таковых найти? Не среди жильцов ведь, которые в математике вряд ли что-либо соображают. Разве что только на уровне плюс-минус, умножить-разделить. А мне этого было маловато. Мне нужна была хорошо развитая логика человека, который, кроме того, прекрасно разбирается в математике.
Я не знал, куда податься и с кем поговорить. Уж точно не со своими соседями – они математикой увлекались меньше всего.
И тут меня выручил Олег Кулик. Как раз в тот момент, когда я ломал голову над вопросом, к кому обратиться, он решил заглянуть ко мне в гости.
– Я доказал теорему Ферма! – сказал я ему. – Мне надо срочно поговорить с хорошим математиком!
– У меня есть знакомый вахтёр, который работает в политехе, – подумав, ответил Олег. – Поехали, он сведёт тебя с нужными людьми.
Вахтёр дядя Вася знал почти всех математиков в институте, но в первую очередь он решил познакомить меня с Сапожковым, который стал профессором уже в 25 лет и был известен своими монографиями «Опять двадцать пять», «Семь раз отмерь и один раз отрежь», «Третьим будешь», «Семеро одного не ждут» – очень популярными среди студентов. На основе его диссертации «Дважды два не пять» даже написали песню «Дважды два четыре – это всем известно в целом мире». Короче говоря, это был очень известный в узких кругах математик.
Дядя Вася очень обрадовался гостям и чуть не задушил Олега в объятьях. А когда мой товарищ объяснил ему, что мне нужно, то без лишних слов проводил меня к кабинету этого самого Сапожкова.
– Иван Ильич, к вам гость, – с этими словами дядя Вася открыл дверь с табличкой «проф. Сапожков» и затолкал меня в кабинет.
– Вы ко мне? – спросил Сапожков.
Профессор оказался худеньким и маленьким человечком с огромными стрекозиными очками на носу.
– Да. Я вот по какому вопросу… Я тут решил задачу… Теорему Ферма доказал… Ферма', а не фе'рмы… Может, слышали о таком? Понимаете, я тут пришёл к интересному выводу…
Профессор вначале слушал меня внимательно, или только делал вид, что слушает. Но, как только я произнёс имя Ферма, он нахмурился и неожиданно заявил мне:
– Вы что, с Луны свалились? Считаете себя умнее других? Триста семьдесят лет лучшие математики всего мира не могут доказать эту теорему, а вы вот взяли и одним махом решили её… Выбросьте из головы эту навязчивую идею-фикс…
Я хотел признаться профессору, что действительно прилетел с другой планеты, и что впервые слышу про Фикса, да вдруг вспомнил про соседку.
– Нет, я не умнее других, – ответил я. – Просто мне показалось, что при помощи нулей и единиц можно решить эту задачу.
– Когда кажется, креститься надо! Вы, кстати, крещёный?
– Не знаю, – честно признался я, пытаясь понять, что это за новое для меня математическое действие – крещение.
Потом я решил, что так профессор Сапожков называет действие сложения, ведь крест можно назвать плюсом. А, следовательно, если он спрашивает о сложении, то вероятнее всего имеет в виду – женат ли я. И я ответил:
– Нет, я не женат. Скажите, а где мне найти Фикса?
Профессор как-то странно посмотрел на меня и сказал, что мне лучше обратиться в «скорую помощь». Потом, сославшись на большую занятость, взял меня за руку и вежливо вытолкал за дверь.
Дядя Вася спокойно отнёсся к моей неудаче и тут же посоветовал заглянуть к другому знатоку математики – к доценту кафедры алгебры университета Егорычеву.
– Он, хоть, и пониже рангом, чем профессор Сапожков, но ни капельки не глупее, – по секрету сообщил дядя Вася. – Только ему одному удалось доказать недоказуемую раньше теорему Ван-дер-Вардена. Очень крутая была теорема.
Доцент был в своём кабинете. Он очень внимательно выслушал меня и сказал, что мои выводы имеют определённый интерес. Но у него нет времени заниматься моими расчётами. И ещё он сказал, что не является специалистом по теореме Ферма.
По словам Егорычева, я изобрёл велосипед.
