Лада + Эльм

скачать книгу бесплатно

Лада + Эльм
Наталья Александровна Цикоза

Я училась в звёздной академии, но даже не мечтала о звёздах. Моя мечта была вполне себе земной – я хотела быть воспитателем: возиться с малышами, учить их рисовать, танцевать, быть счастливыми. Кто же знал, что судьба припасла для меня такие испытания. Потеря друзей и встреча с необычными представителями далёкой галактики, а ещё…

Наталья Цикоза

Лада + Эльм

Глава 1

Скрежет металла заставил поморщиться. Я, как и ещё пять технарей-практикантов, восемь навигаторов, два медика, естественно тоже практикантов, и около тридцати будущих десантников, стояла в ожидании, когда раскроются створки стыковочного люка, и мы, наконец, окажемся на станции «Орион». Семь лет упорной учёбы и тренировок закончены. Лучшие выпускники звёздной академии. Посредственности просто не в состоянии окончить это учебное заведение.

Вообще я сюда попала, можно сказать, случайно. После гибели моих родителей в катастрофе осталась на попечении дяди. Когда жила с родителями, училась, занималась танцами, немного живописью. Как и все, знала о звёздной академии, но у меня даже мысли не было связать свою жизнь с космосом. Слишком земная, слишком домашняя. Училась я всегда хорошо и даже несмотря на трагедию, произошедшую с мамой и папой, окончила школу с отличием. Думала, пойду дальше учиться, на педагога: очень нравилось возиться с малышами. После гибели родителей заботу обо мне взял на себя старший брат моего отца. Дядя Алексей Петрович, бывший звёздный десантник, а сейчас генерал и руководитель военной станции на орбите Сатурна «Орион». Он как-то раз посадил меня перед собой:

– Лада, знаю, что ты для себя хотела другого, но, думаю, ничего страшного не случится, если в пединститут ты будешь поступать после того, как отучишься в военной академии.

– Но я даже не думала о карьере военного!

– Девочка моя, в академии лучшее образование. Кроме того, никто не говорит, что ты должна стать десантником или пилотом корабля, ведь медики и техники тоже учатся там. Зато после того как ты закончишь учёбу и практику, тебя с удовольствием возьмут в любое образовательное учреждение Земли, причём без экзаменов. И я, наконец, смогу считать свой долг перед погибшим братом выполненным.

В принципе дядя был прав, знания и умения никогда не бывают лишними. Подумав пару дней, почитав всё, что могла найти в интернете о звёздной академии, я согласилась. Подумав про себя, что если не пройду по баллам, которые там в общем-то довольно высокие, то значит, не смогла дотянуть. И с чистой совестью отправлюсь туда, где собиралась учиться изначально. Выбрала техническое направление, потому что медик из меня не очень, слишком сильно реагирую на боль других, буквально чувствую её кожей. Таким не стоит идти в медицину – быстро сгорают. А с техникой я дружила всегда. Удивительно, но мне удалось довольно легко сдать все экзамены, даже физические, как ни странно. Наверное большую роль, сыграла моя любовь к спортивным танцам. И вот я стала курсантом звёздной академии. Учиться было, на удивление, легко, единственное, что давалось с трудом, это чисто военные дисциплины. Наверное, потому-что я не собиралась связывать свою дальнейшую жизнь с военной профессией, но я всегда была старательной ученицей. Ещё один мой кошмар – это боевые искусства, и если стрельба мне давалась сравнительно легко, то ближний бой был сродни разрыванию себя на куски. Первый месяц преподаватель просто ругал, что в спаррингах я даю использовать себя вместо груши. На снарядах делаю всё замечательно, с фантомами тоже, но стоит встать передо мной живому человеку, не в состоянии поднять на него руку. Меня отправили к психологу. К моему удивлению он очень быстро понял мою проблему. Да и не проблема это была вовсе, просто я, как он выразился, «донор». В основном у людей смешанный тип восприятия мира, с одними людьми они «доноры», с другими «вампиры», есть и чисто «вампиры». А вот чисто «доноров» очень мало, и я оказалась в их числе.

После разговора с военным психологом отношение ко мне изменилось. Как техник я был хороша, да и по остальным дисциплинам не отставала, а спарринги… что ж, для меня составили индивидуальную программу тренировок: нагрузили больше силовыми упражнениями и боями с фантомами. Я же техник, зачем мне сражаться с живыми существами. А бои с фантомами для меня представлялись своеобразными танцами. Академию я окончила с отличием, теперь оставалась только практика.

Наконец железные створки переходного люка гостеприимно распахнулись. Со стороны станции нас встречали «покупатели». Будущих десантников сразу построили и увели два офицера в чёрной форме. Медиков осмотрел невысокий пожилой мужчина в зелёном комбинезоне с яркой оранжевой полосой, похоже, из светоотражающего материала. А к нам, техникам, приблизился другой офицер. Его комбинезон был серым, но тоже имел светоотражающие полосы, голубого цвета. Короткая перекличка – и шестеро техников пошли вслед за офицером. Мы оказались в небольшом зале на пятом техническом уровне. Когда двери лифта открылись, я увидела инопланетянина, живого инопланетянина! Нет, конечно, я и раньше знала о союзе, заключённом с двумя инопланетными расами, и изображения видела, но вот так, живьём, впервые! Это был костилианец. Небольшого роста, даже, наверное, чуть ниже меня, очень коренастый, с широкими чертами лица. На Косте, их планете, сильна гравитация, вот природа и постаралась, чтоб жители этой планеты были плотные, невысокие и очень сильные физически. Помню, на одном из экзаменов я дралась с фантомом этой расы, они ещё и довольно быстрые, особенно здесь, где гравитация меньше. Ещё одна раса, с которой мы заключили союз, – это пакшинцы. Те, напротив, высокие, гибкие, но лично мне напоминают ящериц из-за полного отсутствия волос на голове и костяного гребня.

Небольшая вводная лекция и распределение по каютам. Вот и моё жильё на ближайшие полгода. Небольшая каюта рассчитана на четверых. Среди технарей я была одна, как сказал Лам – тот самый костилианец, особь женского пола. Через пару минут пришла ещё девушка, одна из медиков; мельком взглянув на меня, она коротко кивнула и тоже молча принялась разбирать багаж. Вскоре вошли ещё две брюнетки, и, заняв свои места, занялись тем же. Мы действовали быстро, а не общались вовсе не потому, что не хотели, просто надо было за десять минут привести себя в порядок, переодеться и успеть дойти до места общего сбора. А с девчонками мы и так были знакомы, всё-таки шесть лет вместе учились. Две брюнетки – это десантники, из семьи военных, с детства грезили звёздами и дальними экспедициями. Солана и Валентина – сёстры, но хоть и двоюродные, очень похожи друг на друга. Высокие, стройные, с яркой внешностью. Я по сравнению с ними бледная моль. Светка – медик, отличница, умница, очень добрая девушка. На голову ниже меня, с живыми, вечно смеющимися голубыми глазами.

Так как я пришла первой, то, соответственно, и закончила разбирать свой вещмешок тоже первой, юркнула в санузел. Быстро смыла с себя налёт обеззараживающего порошка и выскочила из душа, за мной тут же зашла Света. Пока я вытирала и сушила волосы, она вышла, чтобы сделать тоже самое, а в освободившуюся душевую кабинку юркнула Валентина. Мы проделывали это каждый год, на сборах. И теперь все действия были согласованны.

Я усмехнулась, не мешкая, оглядывая себя в зеркале: средний рост, рыжий волос, чуть ниже лопаток, сейчас забранный в хвост, серые глаза – не красавица, но и не уродина. Конечно, если бы немного косметики, то, думаю, и парням бы нравилась не только как друг. Да за последние пять лет я несколько изменилась, в глазах пропали восторженные искорки, которые появлялись, когда я занималась любимым делом, рисовала или танцевала. Наверное, они начали затухать ещё тогда, когда я узнала о гибели моих папы и мамы. А сейчас на меня смотрели серьезные холодные серые глаза. Мотнула головой, отгоняя непрошеные воспоминания. Через полгода я смогу попасть в пединститут и обязательно верну себе радость. Ведь по-другому нельзя, это же дети.

Я заняла своё место в строю, как и все, чуть расставив ноги и заведя руки за спину. Справа и слева от меня стояли парни в таких же серых комбинезонах, с голубыми яркими полосками, как и у меня. Серёжа и Слава, рядом со Славой стоял Семён, все трое высокие плечистые. Моя любимая компания, нас так и называли – «рыжик и три С». С девчонками из своей группы, конечно, я общалась, но сдружилась, как ни странно, с этими парнями. Мне было приятно чувствовать себя их младшей сестрёнкой. Именно так они и относились ко мне. Однажды я поинтересовалась, почему они так опекают меня. Ребята переглянулись, немного помялись и поведали историю о том, как решили взять под опеку рыжую девчонку. Оказалось, они были свидетелями того, как двое из моей группы обсуждали мои женские прелести. Один из них фыркнул, что такую, как я, соблазнить очень даже легко, другой подумал и предложил спор, кто из них первым… В общем, ребята вступились за мою честь, на тот момент даже толком не зная меня. Надо же, я и не подозревала об этом. Но с тех пор мы стали одной командой. Когда друзья начали интересоваться девушками, даже советовались со мной как подкатить к той или иной. А когда за мной начал ухлёстывать один из будущих десантников, Лёшка балагур и весельчак, невысокий, но хорошо сложенный парень, друзья очень серьёзно, по-мужски, поговорили с ним. С Лёхой мы дружили почти три месяца, пока он не начал делать откровенные, если не сказать пошлые, намёки. Ну я его и послала, надеясь, что он проявит такт и терпение, однако на следующий день увидела, как он уже утешается с другой девушкой. Наверное, это была не любовь, потому что я даже почувствовала что-то сродни облегчению. Да, на душе немного скребли кошки, впрочем, недолго. А Лёшка, с тех пор буквально пошёл по рукам, ни с одной девушкой не задерживаясь более двух недель. После выпускного мы всей дружной компанией прибыли на пляж и развели костёр. Под гитару Рулио и барабаны Санчо мы с девчонками танцевали вокруг огня. Я снова была собой: босиком взрывая песок, привычно двигала телом, вспоминая давно забытые движения. Неожиданно около меня оказался Лёша.

– Рыжик, ты здорово танцуешь, – положил он ладони мне на талию, стараясь подстроиться под ритм музыки, – слушай, не одна девчонка тебя не стоит.

– Правда? – я, смеясь, развернулась в его руках, устроив свои на его плечах, не прекращая двигаться.

– Правда, и глаза у тебя так светятся… – я не замечал раньше, – ты как этот огонь, – он говорил тихо, а у самого был такой взгляд…

Это был мой первый поцелуй… Почему позволила, не знаю, может, был виноват ритм музыки, весёлая компания, алкоголь. Может, всё вместе, но я не сопротивлялась, когда он увлёк меня прочь от места веселья. Остановили нас мои парни, мои любимые братишки.

– Лада, если завтра ты не передумаешь, делай что хочешь, – раздалось из темноты, и к нам подошли все трое, серьёзные, напряжённые.

В тот момент меня как будто облили холодной водой, я посмотрела на Лёху. Его руки, как и прежде, лежали на моей талии, я отстранилась. Ребята были правы, разве можно с этим торопиться. Он перевёл на меня недоумевающий взгляд:

– Ты же хотела, я видел!

– Прости, для меня это… – я запнулась, не зная, как объяснить.

– Ты что, ни с кем?..

Я улыбнулась, пожала плечами, а потом схватила Серёжку и Сёмку, потянула их обратно к костру. Слава с Лёхой пришли минут через пятнадцать. Лёшка был непривычно серьёзен, он то и дело бросал на меня задумчивые взгляды. Через пару дней мы серьёзно поговорили. Он сделал мне предложение. Замужество не входило в мои планы, но его умоляющий взгляд не позволил сразу отказать. И я предложила вернуться к этому разговору после практики.

Сейчас Лёшка тоже был в строю, разумеется, среди своей группы. Я мельком видела его, когда строились. Чёрный цвет очень шёл ему. Встретив мой взгляд, он подмигнул. Начиналась практика. Офицеры выстроились перед нами, мой дядя Алексей Петрович был тоже среди них. Каждый что-то говорил, выражал надежду на успешное прохождение практики.

Глава 2

Я смотрела на звёзды позади них. Много, много сверкающих звёзд, заполнявших всю панораму. Некоторые дрожали, другие вспыхивали и снова гасли. Проследила, как вспыхнула ещё одна, но не погасла, а стала приближаться. Сморгнула, нахмурившись: это была вовсе не звезда!

– Корабль, – прошептала, во все глаза таращась в панорамное изображение позади наших руководителей.

– Курсант Летняя, выйти из строя! – рявкнул дядя.

Я сделала шаг вперёд, не переставая смотреть на приближавшийся корабль.

– Смотрите на меня, курсант! В чём дело?

– Не узнаю принадлежность корабля, – чётко ответила я, мельком взглянув на офицера, опять перевела взгляд на изображение.

– Будете дополнительно изучать… – он обернулся, продолжая говорить, и запнулся на полуслове.

Другие офицеры тоже обернулись, а курсанты все как один подались вперёд. То, что началось потом, было как в тумане… Принадлежность этого корабля никто не смог определить. Похожий на диск корабль неизвестной расы.

А спустя несколько минут из остановившегося довольно далеко от станции инопланетного корабля в нашем направлении полетели красные точки. Светящийся диск как будто выстреливал эти точки. Зрелище завораживало, пока одна из точек не превратилась в … не знаю, как это описать, похожее на красный шар с четырьмя ногами. При приближении членистые ноги раскрывались и со скрежетом цеплялись за обшивку станции. Военные стреляли, но казалось, что они не причиняют сколь-нибудь серьёзного вреда этим существам.

– Рыжик, – Серёжка схватил за локоть, выводя меня из ступора, – они уже на борту. Нам приказано эвакуироваться.

– Кто это? – прокричала я, еле поспевая за парнем.

– Не знаю. Никто не знает!

Станцию тряхнуло, рядом оказались Лёшка и Сенька. Они бежали в том же направлении, что и мы. Поднявшись на ноги, снова побежали к спасательным шлюпам. Впереди что-то взорвалось. Лязг и стоны раненых, короткие приказы, вой сирены. Несколько минут – и сирена смолкла, свет мигнул и погас. Мы остановились, ожидая, когда включится аварийное освещение. А едва оно загорелось, тут же рванули дальше.

– Стойте, – перед нами вырос офицер, оценивающе окинул нас взглядом, – курсанты, с оружием умеете обращаться? – и, не дожидаясь ответа, сунул в руки Лёшке бластер, – эти твари уже на борту. Если увидите что-то непонятное, стреляйте не раздумывая.

В какой-то момент всё смолкло, стало жутко и страшно. Я вцепилась в чью-то руку.

– Что, Рыжик, руки девать не куда? – усмехнулся офицер, – не знал, что в техники берут девчонок.

– Она лучшая на курсе, – проговорил Серёга, всматриваясь в полумрак коридора, – почему тут никого нет? Мы вообще туда идём?

– Идём туда, а вот почему никого нет странно, шлюпы там есть, – задумчиво произнёс мужчина, – из этого сектора ещё ни один шлюп не ушёл.

Вопрос отпал сам собой. В очередной раз, повернув по коридору, я застыла в ужасе, глядя на переломанное тело подруги. Света лежала сломанной куклой, а на нас смотрели остекленевшие глаза девушки. Позвоночник, вывернутый под неестественным углом, и огромная рана на спине. Крови почти не было. Всё внутри меня содрогнулось, я до боли закусила губу, чтобы не вскрикнуть, а рука крепче вцепилась в ладонь офицера. Друзья встали ближе, наверное, стараясь защитить от пока ещё невиданной опасности. Чавкающий звук за следующим поворотом заставил остановиться. Офицер приложил палец к губам, высвободил свою руку и заглянул за угол. Выпрямился, внимательно посмотрел на меня, потом перевёл взгляд на Лёшу. Молча отстегнул бластер, вытащил ещё один из кармана, проверил наличие заряда на обоих. Кивнул парню, тот тоже приготовил оружие и кивнул в ответ.

– Стреляй во всё, что отличается от человека, – одними губами произнёс он, – вы, – кивнул Сергею и Семёну, – девчонку в охапку и на бот. Шлюз открыт, створки бота тоже.

Ребята крепко взяли меня за руки, станцию опять тряхнуло. Наверно, я бы упала, если бы друзья не продолжали удерживать. Кротко кивнув, офицер первым выскочил в округлое помещение, за ним Лёшка, потом уже наша троица. Ужас затопил моё сознание. И если бы не крепкие руки, тащившие меня вперёд, наверное, я так и осталась бы стоять не в силах даже протолкнуть воздух в лёгкие. Всё помещение было завалено трупами, а над ними возвышались два паука, высотой около трёх метров и они… наверное, ели. Длинный хобот каждого из них сейчас был воткнут в жертву и слегка вибрировал. Офицер принялся стрелять сразу с обеих рук, свой огонь он сосредоточил на подобии головы. Но стремительное движение членистых ног – и обе руки мужчины отлетели в нашу сторону, ещё миг – и тело проткнула острая лапа. Мальчишки кинулись к оружию, по-прежнему волоча меня за собой. Лёшка не переставая стрелял, а пол завибрировал, как от бега множества ног. Раненый паук завалился на бок, а его собрат бросился к ребятам. Меня с силой толкнули в шлюп, но прежде чем ввалиться внутрь, я почувствовала, как бок обожгло. Одна из конечностей паука всё-таки зацепила меня. Дикая, нестерпимая боль разливалась внутри. Тело отказалось повиноваться, я не могла пошевелиться. «Яд», – мелькнуло в голове. Я видела всё, что происходило дальше, не имея возможности даже закрыть глаза. Первым упал Сенька, согнувшись пополам после стремительного движения членистой ноги. Лёшка что-то кричал Серёге, что-то о блоке девять. Я знала это название, ведь я тоже была техником. Блок девять – это взрывчатка, которая запускает механизм уничтожения корабля. Я даже знала, что он находится рядом с тем люком, где сейчас стоял шлюп. Я была рядом и знала, как запустить его. Вот только пошевелиться не могла. Сергей что-то ответил, потом кинул взгляд, полный боли, в мою сторону. Лёша наконец пробился к этому самому блоку. Головы я повернуть не могла, поэтому не видела, что случилось потом. Только рядом упал бластер весь в крови. Когда створки шлюпа закрывались, Серёжка, закрыв глаза, заваливался на спину, в проходе появлялись всё новые пауки, а станция наполнилась гулом, предвещающим скорый взрыв. Я так и лежала, не имея возможности пошевелить веками, и смотрела на сомкнутые створки. Почувствовала рывок, от которого моё безвольное тело снесло под сидения. Дальше шлюп закрутило, и, наверное, я бы переломала всё, что можно, если бы не застряла под сидениями. Но голова обо что-то стукнулась, и благословенная темнота затопила сознание…

Очнулась от холода. Я лежала посередине бота, тело дрожало, с трудом открыла глаза и тут же увидела Лёхин бластер. Попробовала пошевелиться – правый бок резануло болью. Сделала несколько глубоких вдохов и, не обращая внимания на рану, подтянула ноги, чтобы встать на четвереньки. Тело хоть и с трудом, но повиновалось, голова гудела, очень хотелось пить. Посмотрела на липкую лужу, в которой лежала. Сильнее чем собственное тело болела душа: мальчишки, милые, добрые, внимательные и… мёртвые. Дотянулась до бластера, сжала рукоять и поползла к сидениям. Забраться не хватило сил, поэтому села рядом, устроив голову на одном из них. Слёзы лились нескончаемым потоком, тело продолжало сотрясаться от холода. Наверное, просидела так вечность. Свет мигнул и погас. «Накрылись аккумуляторы, – пришла безразличная мысль, – система жизнеобеспечения будет работать ещё несколько часов на аварийных, а потом в бот проберётся космический холод или сначала кончится воздух, какая разница». Перед глазами всплывали картины погибающей станции. Что же это были за существа… наверное, теперь не узнать, погладила уже подсохшую кровь на рукояти бластера. Лёшка… я не видела, как он погиб, но хорошо помнила, как с ним было тепло и весело, и тот единственный поцелуй… Я не видела Славу и девчонок, хочется надеяться, что хотя бы они живы, и дядя, и странный костилианец, и, может, хоть кто-нибудь ещё. Медленно погрузилась в тяжёлый сон, но и там я видела погибающих друзей. Сон плавно перетёк в забытьё, казалось, что тело покрывается ледяной коркой. А может, и не казалось, системы жизнеобеспечения хватает на 48 часов, а дальше…

Пол подо мной завибрировал. Я знала, что так бывает, когда шлюп захвачен силовым лучом. «Ну вот, эти твари добрались и до меня, тащат на свой корабль, наверное». Когда спустя несколько минут вибрация прекратилась, а маленький шлюп в последний раз дёрнулся, решила подняться. Врагов стоит встречать на ногах. Пусть сил почти нет, и эти самые ноги дрожат от слабости, я сумею поднять бластер и выпустить всё, что там осталось, а потом будь что будет. Всё вокруг заполнилось красными пятнами, тёмными, светлыми, друг от друга они отличались только насыщенностью, от розового до практически чёрного. Выпрямила спину, взяла бластер обоими руками, ничего не видно, мешают пятна, но слышно скрежет открывающихся створок. Надо стрелять на звук… скрежет стих, сейчас! Заставила себя перестать дрожать, вытянула вперёд руки и нажала на гашетку. Но привычного мягкого сопротивления от вырывающегося наружу луча не последовало, а тем временем меня обступала темнота, заполняющее собой всё вокруг.

Глава 3

На мониторе появилась красная точка. Странно, здесь не может быть разбитых кораблей. Рун, харк из клана Тачна, нажал нужные клавиши, привычно сканируя космический мусор, и удивлённо присвистнул.

– Что там? – к нему подошел Мял, такой же, как и его соклановец, высокий, широкий в плечах, очень сильный, с такими же торчащими как у кота ушами, заглянул в монитор и тоже присвистнул, – там кто-то живой?

– Да, командир, существо, ещё живое, теплокровное, – он снова пробежался по клавишам на пульте управления, – непонятно, система жизнеобеспечения этого корабля не работает, температура приближается к отрицательной.

– Это не корабль. Двигатели есть, но они слишком малы, скорее спасательная шлюпка, но какому кораблю принадлежит непонятно.

Через несколько минут он спустился на нижнюю палубу, посмотрел, как силовой луч втянул цилиндр, приплюснутый снизу. Едва появилась возможность, первым вошёл в ангар. Он оказался прав, это был спасательный бот, с вмятинами и следами гари на борту. В ангар вошли два инженера-техника и тоже в недоумении осматривали бот. На створки был нанесён символ – голубая звезда. Определить, какой расе принадлежит бот, было тоже невозможно. Он послал запрос в общую сеть и дал отмашку, чтобы техники открывали створки. Пришлось разжимать покорёженный металл с помощью специальных инструментов.

– Внутри определённо гуманоид, – раздалось позади него, доктор Хар, просматривал планшет, – жизненные показатели стремительно снижаются.

Наконец створки поддались, открывая тёмные внутренности бота. Техники врубили прожектор, направляя его внутрь. В центре бота стояла щуплая фигурка, покачиваясь на дрожащих ногах. Одна сторона лица заплыла от огромной гематомы. Рыжий волос забран сзади в хвост. Одежда, когда-то серый комбинезон, залита кровью, так же, как и пол бота, вероятно, из глубокого пореза на правом боку. Это была самка, избитая, раненая, наверняка смертельно уставшая самка неизвестной расы. Но самое удивительное – она держала оружие в вытянутых руках. И, наверное, если бы она выстрелила, то обязательно попала бы в того, кто был перед ней. А перед ней был он, Мял. Харки увидел, как палец её шевельнулся нажимая кнопку спуска, но выстрела не последовало. Оружие разряжено. Женщина, наверняка вычерпав остатки сил, выронила оружие, наверняка упала бы, если бы он не успел подхватить её на руки. Рядом присел на корточки Хар и сделал ей в плечо укол.

– Она потеряла много крови. Это поддержит, – прокомментировал он свои действия.

Я пришла в себя, открыла глаза. Серый светящийся потолок, монотонное гудение какого-то прибора. Всё тело болит, особенно правый бок. Скосила на себя глаза: раздета, накрыта серебристой простынёй. Материал похож на фольгу, только мягкий, нежный и очень приятный на ощупь. Повернула голову, она практически не болела, просто очень трудно двигаться. Прислушалась. Тихо. Наверное, я в помещении одна, меня лечат. Может, нашли и подобрали наши? Хорошо, что заряд в бластере кончился, и я никого не убила. Ведь не видела же ничего. Тихое шипение открывающейся двери. Чтобы увидеть, кто пришел, надо было поднять голову, а у меня совсем нет сил, главное, что это свои. Мягкие тихие шаги, и рядом останавливается… существо. Он вовсе не был похож на человека: широченные плечи, серые волосы с торчащими из них кошачьими ушами, клыки над нижней губой. От накатившего ужаса дёрнулась, бок снова пронзила острая боль, я невольно застонала. Кот отпрянул, выставив перед собой руки в успокаивающем жесте, что-то сказал на незнакомом языке. Я проглотила ком, тело забил озноб. Кто это? Не люди, и не костилианцы, и не пакшинцы. А если это и есть хозяева тех монстров что напали на станцию? Я в ужасе глядела на этого… на это животное. Он несколько секунд стоял неподвижно, потом сделал шаг назад, не отрывая от меня своих коричневых глаз. Опять что-то сказал, развернулся и вышел. Из глаз хлынули слёзы. Куда я попала? Пошевелила руками – в нескольких местах к ним были прикреплены присоски. Но руки слушались, я несколько раз сжала и разжала кулаки, обдумывая, что делать дальше. Надо выяснить, кто эти существа: друзья или враги, но как? Возможно, если получится выйти из этой комнаты, мне удастся найти ответы на свои вопросы. Решительно отлепила от рук присоски. И поднялась, закусив губу, чтобы стон не вырвался наружу, спустила ноги вниз. Простыня сползла, обнажая, я осмотрела рану на боку. Когда я начала двигаться, она снова принялась кровоточить. Встала на ноги. Огляделась вокруг, взгляд зацепился за длинный кусок ткани, висевший на стуле рядом с кушеткой, на которой я лежала, – что-то вроде полотенца. Его длины хватило, чтобы обмотать тело пару раз. Стон всё-таки прорвался, когда резким движением я стянула узел. Отёрла выступивший пот. Моей одежды не было видно и, взяв простыню, которой была укрыта, я завязала над грудью, пусть хоть такая одежда. Сделала несколько шагов к дверям. Голова кружилась от слабости, рана саднила, но, сжав челюсти, я нажала на выпуклость в стене, как это делал кот. Дверь с тихим шипением отъехала в сторону. В коридоре было пусто, но из одного его конца слышался разговор на незнакомом языке. Нет, сейчас мне не надо ни с кем встречаться, и я направилась в другую сторону. Звуки приближались, и мне пришлось ускориться, прижимая руку к раненому боку. Здесь не было углов, и я не сразу поняла, что коридор плавно поворачивал. Наверное, это был такой же дискообразный корабль, как и тот, из которого на нас напали пауки. Раздался крик, и по металлическому полу застучало несколько пар ног. Я уже понимала тщетность попытки своего побега, они большие и сильные и скоро догонят. А я… возможно, моих сил хватит ещё на несколько метров, а дальше? Чужой корабль, я совсем одна, все, кто был мне дорог, мертвы. Прижалась спиной к переборкам, дышать становилось всё труднее. Шаги приближались, я повернула голову в направлении преследователей. Показалось двое мужчин-котов, они остановились в нескольких метрах от меня. Да, довольно высокие, с накаченными мускулами, в лёгких кожаных куртках, не скрывающих их, брюки тоже из тонкой кожи, плотно облегающие ноги. Я смотрела в глаза тому, который что-то говорил, тон его кажется был успокаивающим. Он сделал плавный шаг ко мне, я, не отрываясь от переборки, шагнула прочь. Он остановился, его зрачки расширились, он замолчал и только показал мне рукой на пол у моих ног. Взглянула туда – несколько капель крови, похоже, моя повязка не справилась со своей задачей. Закрыла глаза, как же я устала. С другой стороны коридора послышались быстрые лёгкие шаги, я с трудом, повернула голову туда. Эти были другими, они больше походили на людей, только гораздо выше, и кожа имела голубоватый оттенок, и глаза, непривычно большие, затянуты бледной поволокой, так что создавалось впечатление, будто они слепые. Волосы чёрные, до плеч, только у одного из них белая прядь. Эти тоже остановились в нескольких метрах, они увидели меня и у обладателя белой пряди брови взметнулись вверх. Он что-то сказал коротко и резко, но, похоже, обращался не ко мне, существо с ушами ответило. Я усмехнулась, представив, как это смотрится со стороны. Они ещё какое-то время обменивались репликами, а потом я увидела, как ко мне потянулось щупальце состоящее из света. Я отшатнулась, наступила в кровь, которая уже успела накапать, поскользнулась и упала, приложившись головой об пол. Последнее, что успела увидеть, уплывая в черноту, – это большие глаза, затянутые плотной белой плёнкой.

Самку устроили в одну из пустующих кают, медкапсула была сейчас занята. Один из харки, брат Мяла, был серьёзно ранен, а программа регенерации ещё не завершилась. Хар – хороший врач, он обработал рану, удивившись, что у самки плохая свёртываемость крови. Посетовал, что нет хорошего оборудования для выяснения причины. Продолжая сканировать её тело портативным сканером, он охнул, когда увидел результаты. Пара сломанных рёбер, сильный ушиб головы, порез на правом боку, но самое страшное – яд арахнов. Вот и причина того, что за то время как спасательный бот болтался в космосе, кровь так и не остановилась. Яд этих паукообразных условно разумных существ не давал в достаточной мере свёртываться крови в теле жертвы.

– Как она жива-то осталась? – в растерянности пробормотал док.

– Сильная самочка, жаль, что не моя истинная, – провёл по рыжим волосам девушки харки, – но если кто-то в ней признает свою…

– Сначала надо позаботиться, чтоб она выжила, медкапсула освободится только через несколько часов, – Хар грустно вздохнул, – что же это за раса? Скелет слабый, кости хрупкие, мышцы недостаточно развиты, но такая сила духа…

– Когда она очнётся, надо будет её успокоить. Ты же видел, на сколько это раса воинственна. Надо поговорить с парнями, я пока раздену и помою её, а потом пусть придут, посмотрят, вдруг, правда, окажется, что она истинная кого-то из наших. Тогда будет проще её приручить.

Через шесть часов предстояла стыковка с нанимателями. Для доставки груза минералов с планеты Усилия команду наёмников харки с планеты Ланч нанял высокородный арлеанец Эльм Саилиан Ларух. Надо сказать, довольно опасное задание. Эти минералы – богатая добыча для пиратов, и они охотятся на перевозящие их корабли. Из минералов производят топливо для межзвёздников. Добывают их на планете хорошо охраняемые старатели, а вот для доставки нанимают харки. Это раса воинов, способных к боевой трансформации, сильные и смелые их представители находились практически на любом корабле в качестве охраны. А нанять корабль с командой, состоящей только из харков, мог позволить себе не каждый. Единственное слабое место у них были женщины. Девочек на Ланче рождалось чуть ли не в пять раз меньше, чем мальчиков, из-за чего самочек всегда не хватало. Так что подобрать в открытом космосе бот с самкой на борту была поистине удача. Вот только вела себя она агрессивно, всё-таки что же это за раса? Док уже выяснил, что они совместимы и девушка способна выносить потомство харки, только бы поправилась, уж больно слаба, и этот яд. Мял решил, что всё равно заберёт её на Ланч, мужчины харки сильные и нежные по отношению к своим женщинам, относятся к ним как к сокровищу, дарованному богиней жизни, и сделают всё, чтобы она была счастлива и ни в чём не нуждалась. Такие добьются расположения любой женщины, даже такой воинственной как эта самка с рыжими волосами.

Сеанс связи с арлеанцами прошёл по графику, через несколько минут стыковка. Мял наблюдал, как к ним приближалась махина корабля арлеанцев, когда в рубку вошел Хар:

– Командир, она очнулась!

– Ты же говорил, что это произойдёт не раньше, чем через сутки!

– Вероятно, из-за наличия в крови яда всё происходит иначе, – быстро произнёс врач, – и она не понимает нашу речь, очень боится. У меня создалось впечатление, что она никогда не видела представителей нашей расы.

– Пойдём! – быстро кинув взгляд на монитор, произнёс харки, – надо попытаться хоть на пальцах объяснить, что ей ничего не грозит, а когда прибудем на Ланч, установим лимф-детектор. – Последние слова он уже говорил в коридоре.

– Она не сможет сейчас встать?

– Нет, большая потеря крови, травмы. Она и голову-то смогла повернуть с трудом, чтобы на меня посмотреть.

– Плохо, что очнулась именно сейчас. Я не могу встретить ура Ларуха, а эти господа не терпят непочтения, но, надеюсь, с девочкой мы быстро найдём общий язык.

Вопреки ожиданию, каюта, в которой устроили самочку, оказалась пуста. Мужчины ошарашенно переглянулись. Доктор прочистил горло и протянул:

– Как? Она же так слаба, и рана…

– Она могла пойти только в том направлении, – кивнул Мял и чуть не бегом кинулся по коридору.

Харки увидели её, пробежав несколько метров. Маленькая, хрупкая, босая, обёрнутая простынёй. Смотрит бесстрашно исподлобья, рыжие спутанные пряди лежат на голых плечах. Прижалась спиной к переборке, подняла глаза ясные, серые и смертельно уставшие.

– Зачем ты встала? Разве тебе не больно? – Мял медленно сделал шаг к девушке.

Проследил, как она, едва вздрогнув, отступила, скользя спиной по переборке. Она изо всех сил прижимала руку к ране и продолжала напряжённо смотреть в глаза харки. Мужчина не очень понимал, что сейчас стоит делать, самочке необходима была помощь, и срочно.

– У тебя опять идёт кровь! – он медленно, чтобы не напугать, поднял руку, указывая на пол возле её ног, где уже упало несколько красных капель.

Она проследила за взглядом, опустила глаза и безразлично хмыкнула, едва поведя худеньким плечом. Несомненно, самочка принадлежала к расе воинов, раз так пренебрежительно относится к ранам. Мял ещё обдумывал свои дальнейшие действия, а с другой стороны коридора появились их наниматели. Увидев полуголую женщину, они тоже остановились, не рискуя приближаться. Харки внутренне содрогнулся. Эти гуманоиды отличались от остальных присутствием в своём теле аумёб – своего рода энергетических щупалец. Эти аумёбы были способны высосать у живого существа энергию, за что за глаза их называли вампирами. Если они были особенно голодны, то подобное могло кончиться смертью для этого существа. Арлеанцы, конечно, в высшей степени разумны и не позволяют себе уничтожать других разумных, но их всё равно побаивались. А эти трое, что стояли сейчас с другой стороны от девушки, были голодны. Их глаза полностью закрывала белая непрозрачная плёнка – глиз. Видимо, они очень давно в космосе.

– Не знал, что харки способны истязать женщин, – скользнув по самочке взглядом, холодно произнёс Эльм.

Девушка посмотрела на арлеанца, перевела взгляд на харки и как-то обречённо усмехнулась.

– Мы подобрали её шлюп в космосе несколько часов назад, – поморщившись, с досадой ответил Мял. Плохо, что они увидели эту самочку, – никто не знает, к какой расе она принадлежит, языка нашего не понимает, на шлюпе был изображён неизвестный символ.

– Я видел его, – арлеанец заметил, что от слабости у женщины подрагивают ноги, – если она была ранена, почему не положили в медкапсулу?

– У нас капсула одна и пока занята. Док сделал всё, что возможно. Мы даже подумать не могли, что она не только очнётся, но и двигаться сможет.

– Ваш врач не смог остановить кровь? – бровь арлеанца удивлённо поднялась.

– В её организме яд арахнов, он не даёт крови нормально свёртываться.

– Эту женщину ранил арахн? – теперь обе брови арлеанца поползли на лоб, – и она до сих пор жива?

Щупальце уже поползло к девушке, она заметила это и в ужасе отшатнулась. Наступила в лужицу, которая натекла пока она стояла и прислушивалась к незнакомой речи, поскользнулась и упала, коротко вскрикнув.

Глава 4

Эльм Саилиан Ларух

Харки нас не встретили в ангаре, как это было раньше; я не привык, чтобы ко мне относились с подобным пренебрежением. Буквально час назад я лично разговаривал с командиром наёмников, выполняющих заказ, и всё было как обычно. Дав задание переправить груз на мой корабль, я обратил внимание на странный спасательный бот. Похоже, он побывал в серьёзной переделке. Осмотрев этот бот со всех сторон, не смог даже предположить, чьему флоту он принадлежит. Заглянул внутрь: судя по количеству крови, на полу тот несчастный, что был на борту этого бота, уже мёртв. Стало любопытно, я выпустил аумёбы, которые чуть тронули уже подсохшую поверхность. От неожиданности по моему телу прошла дрожь, кровь принадлежала гуманоиду женского пола. И эта женщина была удивительно притягательной. Рядом стал Бруссер, наш медик, он тоже прикоснулся к пятну на полу аумёбами.

– Женщина, скорее всего, мертва, у неё была вкусная энергия, – с печальным вздохом озвучил он мои мысли.

– Я всё равно хочу увидеть её, – сказал я жёстко и пошел к харки.

Пусть это их корабль, и я здесь нахожусь без приглашения, мы с капитаном всё рано должны были встретиться, а теперь ещё и такой повод. Когда в коридоре корабля наёмников увидел её, в первый момент растерялся. Прижавшись к переборкам, стояла девушка самая необычная (никогда не видел таких): невысокая, щуплая, с вьющимися оранжевыми волосами. Непонятно, к какой расе она принадлежала. Почти раздета, босиком, прижимала ладонь к правому боку, сквозь пальцы на пол капала кровь. Я не решился подходить ближе, опасался, что не смогу удержать свои аумёбы. Во время разговора с командиром Мялом я сморгнул, переключая зрение. И вздрогнул: её аура была тёмно-фиолетовой, почти чёрной, разорванной местами, почувствовал её боль и страх, а ещё толстую ледяную корку обречённости. Она решила, что умирает? Одна аумёба метнулась к ней, я хотел лишь убедиться, что она зря хоронит себя. Всё-таки напугал – поскользнувшись, она упала, ударилась головой. Я был уже совсем рядом и увидел, как в удивительных серых глазах гаснет сознание.

– Я заберу её на свой корабль, – произнёс, втягивая аумёбу. Бороться с искушением хотя бы немного попить её энергию было тяжело, но она и так серьёзно ранена, – у меня на корабле лучшая медкапсула, последнего поколения.