скачать книгу бесплатно
Линзой декабрьского воздуха
взгляд был невольно влит
в лежбище серых камней,
мергеля, известняка,
изредка кварца. Идущий
среди расколотых плит
как бы случайно искры
о прошлое высекал.
Оттепель беззаконна
среди зимы, и гвоздик
пятна ложатся на снег.
Здесь не стыдишься заплакать
о себе и о том,
кто пакости мне скостит,
квинтэссенцию примет,
а остальное в слякоть
выронит – бывшее телом,
влитое в слитный гул,
без видимой для всех,
кроме убийц, причины
складывающееся
на бегу,
как ножик
перочинный.
1987
Зимостойкий сорт
Мы вновь с тобой, рука в руке,
Терпя, страдая, веря,
Встречаем зиму налегке
В последней из империй.
Где пищу изредка дают,
Где воздух глух и ропщет люд,
Где лысый с кепкой наотлет
Все гаже и лобастей,
Где мегаполис нас жует
В своей гниющей пасти,
Но где костист, вынослив, тверд
Зимует зимостойкий сорт.
1989
Корабли
Антону
Вечером, на берегу
моря, на краю земли
наглядеться не могу
на большие корабли.
Отраженья в тишине
при отсутствии волны
узнаваемы вполне,
словно люстры зажжены.
Траулера лов ночной
там, где темная вода.
Голос теплый и живой
долетает и сюда.
И пока в ночи блестит
звезд молочная река,
над водою все скользит
синий проблеск маяка.
Вознамерился всерьез
хищный палец сосчитать:
сухогруз, лихтеровоз,
танкер, сухогруз опять…
1990
«Тело стремится туда, где осталась душа…»
О.
Тело стремится туда, где осталась душа,
и, пока продолжается гормональная суетня,
проза полураспада написана. Не спеша,
медленно и небольно время правит меня.
Мутная очевидность не узнает себя —
это сечется волос, это крошится мел.
Жидкую бороденку неуверенно теребя,
поздно уже сокрушаться о том, чего не успел.
В качестве точки отсчета можно в конце концов
лысину опознать в зеркале боковом.
Пальцы хватают воздух, где было твое лицо,
чтобы удостовериться, что больше нет твоего
рядом лица, дыханья, дара о нас во сне
помнить, дара любить. Видимо, мы все равно
не обманули природу, поскольку энергия не
возникает и не исчезает, не отыгрались, но
выиграли секунду, взявшись за руки. Нас
дальше будет нести вместе этот поток,
удаляя из поля зрения, уменьшая, из глаз
вымывая слезой, растворяя, не различит никто.
1993
Письма из Альберты
I. Michener Park
1
Земную жизнь пройдя до половины,
я оказался здесь. Я выбрал дом.
На выбор повлияли за окном
растущая сосна и три рябины
и здание, стоящее углом
за скоростным шоссе, слегка за десять
унылых этажей, что нетипично
для здешних плоских мест, зато привычно
для москвича. Мне надо было взвесить
расположенье комнат, и теперь,
укрывшись в меньшей и захлопнув дверь,
пишу тебе. На кухне голоса,
но это так, еще на полчаса,
потом уснут. На улице мороз.
я выйду покурить, и будут мерзнуть
в перчатках пальцы. Азбукою Морзе
мерцают звезды. Гулкий дерьмовоз,
как будто Терминатором ведомый,
промчится по хайвею, или ерзать
начнет скрипучий снегоочиститель.
И снова тихо. Некий местный житель,
чучмек в чалме, паркует свой «ниссан».
И снова никого. Один, у дома,
все курит, не уходит Цемахман.
Начнется снег и, светлый, невесомый,
определит и конус фонарей,
и перспективу. Надо поскорей
назад в тепло. Уже Грандфазер Фрост
настаивает, чтоб покинул пост.
2
Я не могу уйти. Я вновь в лесу
воспоминаний, в том лесу над Волгой,
где длится все, где полночи так долго
тянуться: десять тысяч верст, шесть лет.
Нет, мы еще не целовались с Ольгой —
держались за руки, и на весу
нас жизнь держала, как сказал поэт.
Ухаживанье, может, стоит вычесть:
в моем тогдашнем скудном словаре
слов не хватало, и тупые иглы
оцепененья нас кололи, тычась.
Мы разошлись едва ль не на заре.
Я чувствовал, что я сгораю в тигле,
но по привычке думал: фигли-мигли.
Происходило дело в декабре.
Я налегке приехал в «Энергетик»,
признаться, рад побыть дней десять в нетях,
отвлечься от ВНИИТа и семьи,
но чтобы с кем-то переспать?! Ни-ни,
скорее, провести как теоретик
я полагал свой отпуск. У лыжни
есть преимущества перед листом бумаги,
особенно задолго до люмбаго.
3
Она туда приехала с подругой
(конечно, крокодилом) отдохнуть,
три месяца назад уйдя от мужа-
татарина. По-моему, ей туго
пришлось под игом Золотой Орды.
Не то чтобы я так уж был ей нужен,
быть может, просто нужен кто-нибудь,
к тому же, ты ведь знаешь, до п…
охотников на отдыхе немало,
и по контрасту я, под одеяло
забраться к ней не думавший, штаны
поспешно не спускавший, был бы кстати.
Короче, нас столкнула, как шары,
судьба и по иронии судьбы
нас закатила в лузу, и в кровати
себя мы обнаружили. Следы
закономерности, принявшей форму
случайности, распутывать потом
не думая, на время став скотом
и не стыдясь, я спарился. Слепы,
глухи ко всем, всему, отдавшись шторму
