скачать книгу бесплатно
Никто не знал, что у этой красавицы есть страшная тайна. Пару недель назад ей исполнилось пятьдесят лет.
Пятьдесят.
Если разобраться – не так уж много. К тому же выглядела Карина превосходно – а как еще могла выглядеть женщина, которая добрую половину жизни посвятила работе над собой, напряженной и ежедневной? Диеты, изнурительная гимнастика… За последние десять лет в Москве появились спортивные клубы мирового уровня, и стало куда проще поддерживать безупречную форму. Потанцевать под красивую музыку под руководством милого, вежливого тренера – это даже приятно. А раньше…
Чтобы не поправиться, раньше Карина каждое утро обматывала все тело полиэтиленовыми мешками и полчаса скакала сначала на одной ножке, потом на другой.
Она знала, что в современном мире никто своего возраста не скрывает. Притворяться тридцатилетней, тайно справив полтинник, – это в некотором роде даже моветон. И все же по привычке загадочно улыбалась, когда журналисты пытались ненавязчиво разузнать, в каком году она родилась.
У Карины было все, что делает женщину счастливой. Она была красива и богата, жила в небольшом аккуратном загородном особнячке и водила новенький алый «Мерседес». Готовил для нее повар, проживающий в доме звезды постоянно.
У нее был муж – солидный бизнесмен и двое детей-близнецов, недавно поступивших во ВГИК. Катенька, само собой, на актерский, а куда ж еще податься девушке с ее внешними данными и родственными связями? А Костенька, золотой мальчик, гениальная голова, на сценарный. У нее было несколько десятков восторженных приятельниц, которые отчаянно ей завидовали, но виду не показывали. И несколько близких подруг.
К тому же она была талантлива и востребована. Причем пока никто не смел предложить ей «возрастную» роль. Нет, Карина Дрозд играла только роковых красавиц, причем не молоденьких пустых профурсеток, а сильных, ярких женщин – таких, какой была она сама.
А ее последняя роль – это вообще мечта, сенсация. Карина снялась в сериале, который должен был демонстрироваться в прайм-тайм на одном из центральных телеканалов. Роль выигрышная: сексапильная обаятельная стерва – Карина появлялась на экране в разных париках, которые необыкновенно шли к ее ухоженному правильному лицу, в нарядах от известного брюссельского дизайнера, сшитых специально для нее. Несколько «съемочных» платьев она даже купила в личное пользование – уж больно жалко было с ними расставаться.
В общем, Карина Дрозд находилась на вершине своего заслуженного триумфа, и никто не знал, что на самом деле кинозвезда считает себя несчастной. Несправедливо и больно обиженной.
Главный обидчик – муж, Анатолий. Всегда был смирным, неприхотливым и благодарным судьбе – за то, что в один прекрасный день она свела его с ослепительной Кариной. Он боготворил жену-кинозвезду и гордился ею.
Но всем известно: седина в голову, бес в ребро. Молчаливый, не слишком красивый, измученный работой Анатолий ухитрился завести роман на стороне. Карина прекрасно понимала, что сам Толя ни при чем, по неопытности он просто стал жертвой цепкой, хитрой стервы – двадцатилетней псевдоманекенщицы.
Девица эта называла себя моделью, но вряд ли вообще имела представление о том, что такое подиум. Нет, проституткой она не была – скорее профессиональной любовницей. Причем она была девушкой неглупой и на мелочи не разменивалась.
Когда ей было шестнадцать лет, ею увлекся седовласый телемагнат. Ни на минуту не задумавшись, смазливая девчонка переселилась в одну из его шикарно обставленных квартир. Их отношения длились полтора года. Потом появился крупный американский бизнесмен, за которого девушка даже выскочила замуж. Впрочем, когда браку исполнилось три года, богатый американец куда-то испарился из ее рационально налаженной жизни, уступив место разбитному ресторатору кавказского происхождения.
Вот, пожалуй, и все. С одной стороны, всем было ясно, что девушка существует за счет богатых любовников, с другой – в легкомыслии ее не упрекнешь. Вокруг полно молоденьких красавиц, которые прыгают из постели в постель, зарабатывая себе на красивую жизнь, эта же на их фоне смотрится вполне целомудренно.
Вот на такую особу и запал тихий бизнесмен Анатолий Дрозд. Ладно бы просто запал – полбеды, нагуляется и перебесится. Так нет, Толя, похоже, влюбился. Дома не появляется. Пряча глаза, придумывает небылицы о поздних совещаниях и срочных командировках – классика жанра!
Отвез чертовку к морю, появляется с ней на людях, снял для нее квартирку в центре и частенько остается там ночевать.
А на днях между Кариной и Толей состоялся довольно унизительный разговор, который стал для нее последней каплей и помог осознать, что все на самом деле серьезнее ее опасений.
– Милый, ты помнишь, что послезавтра презентация моего фильма? – напомнила она за завтраком. – Надо договориться об одежде, я сегодня собиралась поехать за платьем, хочу, чтобы мы были одеты как всегда. В унисон…
Карина любила появляться с ним на людях. Физической красотой Толя не отличался, но было в нем что-то – то, что принято называть харизмой. От него веяло успехом.
Анатолий, гордившийся успешной красивой женой, придавал публичным мероприятиям большую важность, чем бизнес-переговорам. Потом он с удовольствием рассматривал фотографии в журналах – те, на которых он был запечатлен рядом с Кариной. Журналисты любили эту пару. В интервью Карина всегда подчеркивала свою неотделимость от семьи. Лицо ее супруга было, пожалуй, не менее знаменитым, чем ее собственное. На всех журнальных разворотах они появлялись вместе. Карине даже сто раз предлагали сняться в «семейном» варианте телерекламы – «Наша семья ест только данный майонез», «Наша семья лечит зубы только в данной клинике!».
– Я как раз хотел тебе сказать, – отодвинул он в сторону чашку с остывающим кофе, – Карочка, ко мне завтра приезжает партнер из Германии, я бы рад пойти с тобой, но и его бросить не могу.
– Пусть тоже приходит! Ему понравится.
– Но у него программа, у нас запланирована встреча с председателями правления, а потом мы все вместе идем в ресторан.
– Ты мог бы подъехать позже. – Она все еще не верила в то, что Толя ее просто-напросто «кинул».
– Кара, ты же понимаешь, работа есть работа. Я не могу бросить партнера ради твоей прихоти.
– Прихоти? – взвилась она. – Это не прихоть, это презентация! Вся Москва будет, все будут спрашивать о тебе. Мы всегда появляемся вместе!
– Скажи, что я болен.
– Уж раз мы об этом заговорили… Никто не поверит, что ты болен, потому что позавчера ты был на премьере в кино с этой крашеной мымрой. Вас сфотографировал один мой знакомый журналист.
– Валечка натуральная блондинка, она… – сказал Анатолий и тут же осекся.
– Ее еще и Валечкой зовут, – сникла Карина, но виду постаралась не показать. Кто такая эта Валечка? Очередная профурсетка, которая на чужое позарилась. Но в данном случае ничего у нее не выйдет.
– Кара, извини меня, – еще раз зачем-то повторил Толя.
– Ну, я понимаю, бизнес… – решила она сбавить обороты. Ей не хотелось ссориться.
– Нет, раз уж ты сама сказала… Кара, мы знакомы почти тридцать лет…
– Двадцать восемь, – машинально поправила она.
– Не важно. Главное, что ты мой самый лучший друг. Поэтому я тебе это и говорю. – Он смотрел куда-то в сторону, и у Карины почему-то тоскливо сжалось сердце. – Карочка, я запутался…
– Расскажи мне. – Она придвинула свой стул ближе и погладила его по руке. Если надо «сыграть» лучшего друга, она сыграет. Она молодец, она справится. И не важно, что ей вдруг стало страшно. Даже спина под платьем вспотела. Он не заметит.
– Кара, ты такая хорошая. – Внезапно Толя порывисто обнял ее, но в этом жесте не было ни капельки страсти. С таким же выражением лица он мог притянуть к себе лучшего друга, чтобы ободряюще похлопать того по плечу. – Я тебя не заслуживаю…
«Начинается, – тоскливо подумала она. – Это опасная фраза… «Я тебя не заслуживаю». Так говорят слабые люди перед тем, как уйти навсегда. Нет, он никогда не скажет: «Ты меня больше не возбуждаешь, ты стала старая и скучная». Я тебя не заслуживаю, и все тут».
– Толик, что ты… Я тебя люблю, ты же знаешь.
– Я тоже тебя люблю, вот только…
– Что?
– Валю я тоже люблю… Кара, я чувствую себя таким подлецом.
На мгновение ей показалось, что он хочет покаяться.
– Я поступаю подло. Я и ее, и тебя обманываю.
Ей вдруг захотелось его ударить. Что значит «и ее, и тебя»? Он поставил их на одну ступеньку.
– Думаю, она понимает, на что шла, – сухо сказала Карина.
– Как тебе объяснить! Валечка – ребенок. Нет, она взрослая девушка, умная, но в душе школьница.
– Она моложе твоей дочери!
– Старше на год. И она меня так любит… И я… И тебя тоже.
– Ты думаешь, что влюблен?
– Я не думаю… Кара, я влюблен, – выпалил он и замолчал.
Она поняла, что весь предыдущий разговор был лишь бессмысленной подготовкой к этой короткой, как выстрел, фразе. У нее давно было плохое предчувствие. Карина боялась этого разговора, и несколько раз он ей даже снился. Она думала о том, что скажет ему в ответ. Как ненавязчиво намекнет, что она никогда не ограничивала его свободу, что она понимает все… Ободряюще улыбнется и убедит его, что такое рано или поздно со всеми случается… Что надо это пережить, перетерпеть – вместе. Не принимать никаких серьезных решений, пока не будешь уверен по-настоящему. А она – да что она, она потерпит вместе с ним… Карина думала об этом, но в глубине души ужасалась – то есть как это потерпит? Потерпит – значит, будет закрывать глаза на то, что ее законный супруг таскается к какой-то Валечке? И не будет иметь права даже его упрекнуть – сама же согласилась…
А что скажут дети? А что скажут журналисты? Что скажут поклонники? Скорее всего не скажут ничего. Но насплетничаются за ее спиною от души. Эти красноречивые сочувственные взгляды, эти ехидные улыбки былых завистниц, эти осторожные расспросы… Идеальная семья распалась.
Она не сможет, сломается…
– И что ты собираешься делать? – спросила Карина, вместо того чтобы «выстрелить» проникновенным монологом о понимании и прощении.
– Карочка… я хочу попробовать пожить отдельно.
– Понятно. То есть вы с так называемой Валечкой решили жить вместе.
– Ну зачем ты так? Ты не волнуйся, материально для тебя ничего не изменится. Я сейчас заключил удачный контракт. Что тебе подарить, Карочка? Хочешь новую машину? Хочешь отдохнуть на Бали?
«Он мой муж. Мой муж предлагает мне отступные. Как будто бы я уволенный сотрудник – и профессионал никакой, и на улицу выкинуть жалко!»
– Спасибо, Толик. – Она заставила себя улыбнуться. – Мне ничего не нужно. Деньги есть. Моя машина мне нравится. А отдыхать я не могу, работы слишком много.
– Понимаю… Кара, но и твоя вина в этом есть! – неожиданно воскликнул он.
– Чем же я виновата, по-твоему?
– Ты иногда бываешь такой странной! Эти твои кукольные домики! Три комнаты забиты кукольными домиками. Как маленькая, честное слово!
– Это меня успокаивает. Когда что-то случается, я сажусь строить домик. Ты же знаешь. Почему-то раньше тебя это не раздражало.
– Раздражало. – Он не выдержал ее взгляда и отвернулся к окну. – Когда мы жили в двухкомнатной малогабаритке, было еще хуже. Ты все равно не хотела выбрасывать эти дурацкие кукольные домики. Извини, но в этом есть что-то… нездоровое.
– Ты хочешь, чтобы я их выбросила сейчас? – устало поинтересовалась она.
– Нет. Не знаю. Извини… Меня всегда раздражало это твое странное хобби. Лучше бы марки собирала или сорила деньгами, как все твои подруги.
– У меня нет подруг, – спокойно улыбнулась она. – У такой женщины, как я, подруг быть не может.
– Да? А эта мерзкая баба, которая у нас постоянно ошивается? – прищурил глаза Анатолий.
Карина старалась быть спокойной. Она нарочито медленно извлекла из буфета нарядную фарфоровую чашку и налила себе холодного мятного чаю со льдом. При этом у нее дрожали пальцы, и чашка тоненько позвякивала на фарфоровом блюдце, словно в поезде.
– Ты имеешь в виду Зойку?
– Да, кого ж еще? Она торчит у нас постоянно. Это же невозможно, как будто у нее дома своего нет!
– Я знакома с Зойкой гораздо больше, чем с тобой. Она не подруга. Что-то вроде родственницы. Да, полуродственница.
– Наверное, поэтому у меня иногда складывалось впечатление, что она для тебя дороже, чем я! А между тем она совершенно отвратительная баба! Как ты ее выносишь, ума не приложу.
Карина отхлебнула мятного чаю. Говорят, мята успокаивает. Что-то не похоже. Наверное, ее сейчас и фенозепам не успокоит.
– Ты все сказал, Толя?
Внезапно он подошел к ней и положил руки на ее тоненькие плечи. Чуть чашку не опрокинул. На, между прочим, светлый ковер.
– Кара, прости меня. Я дурак. Наговорил тебе всего… Но ты должна понимать, я просто нервничаю…
«Ты должна понимать…» И почему это я должна всех понимать? Меня бы кто понял!»
– Карочка, я уже пойду. Ну, если что понадобится, ты мне звони, хорошо? Я и сам буду звонить два раза в неделю.
Вот так все и кончилось. Она долго поверить в это не могла, все ждала, что он одумается. Но нет, Анатолий наскоро собрал вещи в чемодан и уехал. Она осталась в роскошном особняке одна – как принцесса в замке. Пятидесятилетняя принцесса, которую даже некому спасать.
Дети жили в Москве, Толя снял для них квартиру на проспекте Мира, чтобы было ближе ездить на занятия. Карина вообще-то была против – она считала личные апартаменты в восемнадцать лет излишеством. Сама в свое время моталась в тот же ВГИК из подмосковной Балашихи, и ничего, пробилась…
Карина была оптимисткой по натуре. Хотя, сказать по правде, жизнь не давала ей поводов впадать в депрессию. Ей почему-то всегда везло. Везло на людей и жизненные обстоятельства. Все давалось ей легко, даже диеты. И вот на самом Олимпе – такое разочарование…
Несколько часов после Толиного ухода она места себе не находила. Металась по дому, как наркоманка в ломке. Пыталась на что-то отвлечься, но не смогла. То книгу схватит, то тряпку для пыли. Попробовала сесть за новый кукольный домик. Но не смогла даже придумать эскиз.
Кукольные домики, кукольные домики… Каждый упакован в отдельную коробку. В ее доме предусмотрены три специальные комнаты со стеллажами «под домики».
Первый кукольный домик Карина сделала, когда ей было девятнадцать лет. Тогда ей казалось, что она влюблена в одного из лекторов – мрачноватого бородатого бывшего геолога, который казался ей воплощением романтики.
Потом это как-то вошло в привычку – когда она переживала, сразу садилась за домик. Монотонная работа отвлекала, отступала печаль.
Но сейчас Карине не хотелось возиться с бумагой и клеем. Она старалась не задумываться о своем новом статусе – брошенной жены. Одиночество представлялось ей чем-то абстрактным. Более конкретные проблемы не давали ей покоя.
И самая главная печаль: что же делать с презентацией сериала? Прийти туда одной, с гордо поднятой головой? Соврать, что Толя болен? Но все равно рано или поздно все узнают, что Анатолий совершенно здоров и – даже более того – у него настоящий гормональный всплеск, вон какую девчонку отхватил! Вот над нею все посмеются!
Она позвонила одной из своих лучших подруг – бывшей актрисе по имени Зоя. Той самой «полуродственнице», которую, как выяснилось, так не любил Анатолий. Она и раньше об этом догадывалась. Правда, у него до этого самого дня хватало деликатности не указывать ей, с кем следует дружить.
Зойка когда-то была ее однокурсницей. В молодости она была невозможно хороша собой – кудрявые медные волосы, синие глаза, чуть полноватая, но изящная фигурка. Всем казалось, что Зойка непременно станет звездой, в курсовых спектаклях ей нередко доставались главные роли. Ту же Карину преподаватели оценивали куда скромнее. Но получилось по-другому. Двадцатилетней девчонкой, студенткой, Зойка познакомилась с тихим студентом-медиком, будущим стоматологом. Влюбилась, как кошка, выскочила замуж, забеременела, бросила институт и без сожаления променяла возможную славу и свет софитов на бессонные ночи возле кроватки болезненного ребенка и красные от постоянной стирки руки. Тогда Карина Зою не поняла, а потом привыкла – подруга, похоже, была со стоматологом счастлива.
Стоматолога, кстати, приняли на работу в какую-то ведомственную больницу, и он неплохо зарабатывал. А потом, после перестройки, и собственную клинику открыл. Так что Зойка Карине не завидовала – у нее самой все, что пожелаешь, было. Она тоже жила в загородном доме, даже еще более шикарном, тоже колесила на «Мерседесе» и даже располагала штатом прислуги. Причем в отличие от подруги домоседкой она не была. Наверное, насиделась в молодости при стоматологе, а сейчас ей захотелось приключений и ярких впечатлений. Карина знала, что Зоя весьма активно «ходит налево». У нее был мужской подход к отношениям – она вовсе не собиралась бросать мужа, просто время от времени ей требовался допинг.
Карина позвонила Зойке и рассказала ей все. Ничего не стала придумывать, не попыталась оправдать себя или сбежавшего супруга.
– Ну и козел! – сказала Зойка, внимательно выслушав грустную историю. – Я и подумать не могла, что Толик такой козел.
– И что мне делать? Как ты думаешь?
– Радоваться! – гаркнула Зоя.
– Чему? – опешила Карина.
– Тому, что козел достался другой. А ты свободна, молода, красива и богата! Когда муж впервые изменил мне, я сначала переживала, но потом поняла, что все к лучшему. Мне открылись новые возможности. Впрочем, ты же сама знаешь… – Зоя замолчала.
Карина поморщилась. О чем бы они ни говорили, Зоя всегда умудрялась свести беседу к собственному супругу, который сто лет назад изменил ей с красавицей актрисой. Почти четверть века прошла с тех пор, но Зоя никак не угомонится. Карина понять не могла – любит подруга мужа или ненавидит? Или и то и другое одновременно?
