скачать книгу бесплатно
К нашему столику почти мгновенно подбежала Наталия, но я покачал головой. Хватит бухать, пиво, хоть и вкусное, но очень хмельное, мне уже немного в голову ударило. А может, усталость сказывается, слишком длинный день сегодня был. Впрочем, почему день? Очнулся я только к вечеру, где я был весь день? Как меня зовут? Я наморщил лоб, и мое имя самой собой вырвалось наружу.
– Антон, – протянул я руку сидевшему напротив меня парню по имени «Скиф».
– Илья, – отозвался он и заново пожал руку, – Илья Рейс, слышал?
Я покачал головой, и он с гордостью продолжил.
– Серебряный призер России по стрельбе из лука. Ну а ты, наверное, фехтовальщик? Просто так сюда не попадают, – хитро подмигнул Илья.
В это время в зале заиграла знакомая мелодия, я даже вздрогнул. Вот тебе и Средневековье, и блондинка на сцене запела красивым голосом песню Кричевского:
– Мой номер двести сорок пять, на телогреечке печать…
В зале кое-кто стал подпевать, раздался смех, шумные возгласы, а Илья сидел как ни в чем не бывало и улыбался.
– Попасть сюда можно и по своей воле, только воля у всех разная. Кто за деньгами, кто от безысходности. Да с зон тут людей полно, но и по своему желанию и азарту немало. Подписывают контракт, получают деньги – и вперед, в игру!
Мы говорили еще около часа, потом Рейс ушел, а я поднялся по скрипучей лестнице к себе в номер. Похоже, что на всем этаже жил сегодня я один. Видимо, больше никто из игроков не смог добраться до Западного Форта. Сбросил свои сандалии и, не раздеваясь, упал на кровать. Закрыл глаза и стал обдумывать услышанное от серебряного призера России. Точнее, бывшего призера, а ныне княжеского сотника Скифа.
Находимся мы где-то на юге – Средняя Азия, Кавказ, Закавказье. Природа похожа на эту местность. Тут не остров, большая пустая полоска земли, на которой стояли древние крепости и город. За периметр не пройти – охраняют. Крепости восстановили, и теперь их четыре – Восточный Форт, Западный, соответственно Северный и Южный. Посередине город – Вавилон. Почему Вавилон? А там все языки и нации перемешались. Западный Форт держит русская община, Восточный – китайцы, у них очень большая целевая аудитория. Северный – англичане и прочие англоговорящие, но много и немцев, и других европейцев, короче, там объединённая Европа. А вот Южный Форт – это отдельная песня. Поначалу, пару лет назад, как говорил Сотник, там обосновались африканцы. Но их очень быстро вырезали разномастные беспредельщики, и теперь Южный Форт – некое полубандитское образование – то ли Латинская Америка, то ли халифат, то ли… Короче, в те земли лучше не соваться. А вот Вавилон – это, со слов опять же Ильи Рейса, просто райский город. Там и женщины, и кабаки, и бизнес разный мутят. Но гораздо быстрее, с его слов, опять же, все потерять, чем сколотить капиталы.
Что это за земля и кто тут живет? Все очень просто. Живут тут… Даже не живут, отбывают свои срока или контракты, самые разнообразные личности. От обычных уголовников до добровольцев. Ты должен банкам или корпорациям? У тебя ни гроша в кармане и ты полный банкрот? Тогда у тебя два пути – или продать себя на органы, или завербоваться в Игру. Тебя переносят сюда, и ты играешь свою роль. Можешь просто погибнуть, тогда твои убытки погасит страховка, можешь доиграть до конца и погасить свои долги, можешь заработать и стать обеспеченным человеком как в этом, так и в том, настоящем мире. Хотя это еще вопрос, что считать настоящим миром. Если ты романтик, мечтал всю жизнь лихо срубать злодеям головы, то тебе прямая дорога сюда, в Вавилон. Илья говорил, что многие идут добровольно, по глупости или по расчету, но идут сами и с большим желанием. Потом, само собой, жалеют, но уже поздно. Назад только один путь – до конца отработать контракт или сдохнуть. Если ты осужден на длительный тюремный срок, но ты прошел отбор и согласен на все условия, ты можешь выйти гораздо раньше положенного, да еще и с деньгами на кармане. Это уж кому как повезет: или с деньгами, или вперед ногами.
Есть и другая категория лиц – это спецы. Их отбирают, вооружают, наряжают и забрасывают сюда в разное время и в разные места. Мне повезло, что я оказался около Западного Форта. Мог бы запросто и где–нибудь в Южном появиться, но тогда шансов практически нет, никто ставки на меня ставить не станет. А тут, скорее всего, ставили, и кто-то даже выиграл. Я же пока живой. Только надолго ли это? На какой срок у тебя контракт, не знает никто. Может, на месяц, а может, на годы. Так что, живи, богатей, убивай, на потеху публике. Ну, а поговорить с теми, кто выбрался на волю, увы, не придется. Не возвращались они пока сюда. Вот такие перспективы, братуха! Я сам не заметил, как провалился в глубокий сон. Видимо, меня чем-то таким укололи, что в сочетании с пивом сработало как снотворное.
Глава 3. В неизвестность улетят они…
– Сергей Яковлевич, я все понимаю, но и вы поймите тоже, – сидящий передо мной мужчина в строгом сером костюме, белой рубашке и синем галстуке в горошек был непреклонен и строг, как статуя вождя, и мне нужно подобрать слова, чтобы убедить его.
Точнее, не статуя, а бюст вождя. Он и внешне чем-то неуловимо напоминал нашего президента. Точнее, скорее всего, старался ему подражать. Даже волосы на голове уложил так, чтобы хоть немного прикрывали большую лысину. На вид можно было дать лет пятьдесят, а то и меньше. Но я точно знал, что этому загорелому полковнику, заместителю начальника отдела кадров пятьдесят шесть лет. И загар у него – это тропический загар, буквально недавно он отдыхал на Мальдивах. Это тоже был секрет Полишинеля, все у нас знали об этом, но вслух не говорили. И вот сейчас мне надо от него только одно, чтобы он завизировал мой рапорт и отдал его на подпись начальнику Управления. Сам Директор, само собой, не будет возиться с подобной мелочью. Заместитель подпишет, причем, подпишет не глядя. Не будет он вникать в такую ерунду, я больше не сотрудник секретного спецподразделения. Пару месяцев назад перевелся, после ранения признан ограниченно годным, вот меня и направили… Впрочем, сейчас дело в другом. Мне кровь из носу нужно уломать этого лысого самовлюбленного нарцисса. Если не сделаю этого, то… То никуда не поеду. Годы тренировок и все мои траты – псу под хвост. Мечта всей моей жизни – рыцарский турнир – отдалялся от меня со скоростью поезда в метро.
– Погоди, товарищ капитан, ты же у нас уже был в Чехии, так ведь? – внезапно встрепенулся полковник, найдя какую-то запись в моем личном деле, которое он листал.
Вообще-то, у нас об этом не принято распространяться. Мало ли, куда выезжают сотрудники спецподразделения, да еще залегендированно. Но я точно был в Чехии, и по совпадению, через пару месяцев после этой двухнедельной поездке меня наградили медалью – ордена «За заслуги перед Отечеством» второй степени. Как бы сказал товарищ Киселев: «Совпадение? Не думаю!».
– Добро, – полковник Разживин закрыл папку с моим делом и хлопнул по ней ладонью, – давай сюда свой рапорт, – причем он сделал ударение на второй слог, рапОрт. Ходили слухи, что полковник служил особистом на атомной подводной лодке, и он сам всячески эти слухи поддерживал, периодически вставляя различное морские словечки.
– Я попробую завизировать у генерала, но учти, – Разживин ткнул в меня своим скрюченным указательным пальцем, – без гарантий, это же не олимпийский вид спорта. Был бы ты у нас олимпийцем, катался бы без проблем.
Я вытянулся в струнку и внимал каждому слову. Был бы я олимпийцем и международником, хрен бы я попрошайничал завизировать рапорт. Сам бы он бегал и все документы получал за меня. А так действительно, ничего сложного, заграничный паспорт на меня оформлялся, причем оформлялся он не на мою настоящую фамилию, а как документы прикрытия. Ехать по нему, конечно же, можно, а вот если возникнут проблемы? Хотя какие могут возникнуть проблемы? В этот раз я еду совсем по другому поводу. И виза у меня еще действует, кстати. То, что Разживин Сергей Яковлевич подпишет у генерала мой рапорт, это к гадалке не ходи. Директор такие мелочи не читает и не вникает в них, если зам по кадрам завизировал «Разрешаю», то не глядя, подмахнёт.
Немного, правда, насторожил один момент. Что-то он вычитал в моем личном деле и сразу стал добреньким дяденькой. С другой стороны, какая мне разница? Я больше не сотрудник подразделения с литерой «В», признан ограниченно годным. Но, как известно, своих не бросают, вот и пристроили меня на непыльную должность в Управление. Пока типа инспектор БСП, или боевой и специальной подготовки. Не очень мне эта работа пока нравится, уж больно много бумажной волокиты, но мне так и сказали – если что, смотри, перейдешь в оперативный отдел или в Академию преподавателем. Так что я не переживаю. Конечно, по сравнению с прошлым местом службы, тут совсем все по-другому. Но деньги платят примерно те же. Хотя нет, не те же, меньше стал получать, не сильно, но меньше. С другой стороны, отсидел с девяти до шести, опечатал кабинет – и в шесть часов домой, толкаться в московском метро или стоять в пробке на своем «Субару Форестер».
А настоящая жизнь у меня начиналась по выходным. Слава богу, выходные были свободны полностью. Историческое фехтование – это вам не шутки. Спустил кучу денег на доспехи, мечи, различные финтифлюшки… Собственно, из-за этого я с Ольгой и разбежался, не вынесла она моего нового увлечения. Я и раньше был такой, кендо занимался, дзюдо, кикбоксингом… Фехтование на самурайских мечах меня особенно привлекало, так я и дошел до исторического фехтования. И не просто дошел, а если мне все подпишут, поеду с командой на чемпионат мира в Чехию, Лига наций!
Несколько дней я жил как в прострации: ходил на работу, писал отчеты, справки, съездил на полигон, обучал комендантский взвод – и вот внезапно меня вызвали к Разживину. Почти как на крыльях, я понесся по лестнице на четвертый этаж, постучался, спросил разрешения, чуть ли не строевым шагом вошел, и… И мне разрешен выезд в Чешскую Республику для участия в соревнованиях!
– Смотри, в виде исключения подписали один раз, – строго говорил Сергей Яковлевич, – у тебя же своего паспорта нет, документы прикрытия с прошлого места службы, да и не дал бы тебе никто других документов, иначе отпечатки пальцев нужно будет менять, там же сейчас сканируют все, – задумчиво добавил Разживин.
Потом он что-то нес про последнюю поездку, после неё сдать документы и я невыездной до конца жизни, но я уже не слушал полковника. Я мысленно был там, где старинные замки, прекрасные дамы и благородные рыцари – в средневековой Чехии. Выслушал все, получил свой заграничный паспорт, потом написал рапорт на отпуск за свой счет, который мне тут же подписали, и все. Я свободен. Все проблемы потом, все осложнения с будущими визами и путешествиями тоже впереди. Я еду на турнир рыцарей!
В аэропорт «Внуково» я прибыл одним из первых. Легкая ветровка, джинсы и бейсболка, темные тактические очки «Кроссбоу», и эти очки, пожалуй, единственное, что меня связывало с моей прошлой службой. А в руках две огромные сумки, по типу хоккейных. Путешествовать со всей рыцарской амуницией и оружием – то еще, скажу вам, удовольствие. Мало того, что нужно отдельное багажное место покупать, так еще кучу справок и документов собирать. Но все проблемы улажены, сумки сданы в багаж, а я сижу в салоне «Боинга» и лечу навстречу новым приключениям. Вот так бывает, ты поставил себе какую-то цель и стремишься к ней. Тебе все равно, что будет после того, как достигнешь цели. Сейчас ты все отдашь за то, чтобы достичь её. Знал бы я, что меня ждёт, поехал бы? Не знаю сейчас, думаю, что поехал.
А дальше удары, сражения, кровь и пот, травмы, и вот финал – все упали мои товарищи, а я один отбиваюсь против троих. Отбился бы, но рука… После ранения прошло девять месяцев, я думал, что все прошло, а сейчас каждый удар мечом в щит, что держит левая рука, отзывается тупой болью. Я свалил с ног одного, но оставшиеся двое добили меня. Чуда не случилось, мы заняли второе место в этом году. А я ещё умудрился занять первое место в личном зачете меч на меч, тут мне равных не было. А после победы, конечно же, чешский кабачок и восхитительное пиво. Да. Мне все очень понравилось тут – и еда, и воздух, и атмосфера. В Москве все как-то постоянно суетятся, все на бегу. В Чехии народ никуда не спешит. Особенно тут, возле замка Чешски – Крумлов, жизнь, как мне показалась, замерла. Величественные башни, здоровые ворота и огромный ров, казалось, дышат атмосферой средневековья. Я уже успел прогуляться по стене, походить по саду, сделать кучу фоток и селфи, а также спуститься в подземелья и воочию увидеть камеру пыток. Чешский язык я немного знал, специально учил, по работе было нужно, но даже без знания языка все вокруг хорошо понимали английский, а некоторые, особенно люди пожилого возраста, хорошо знали русский.
– Ну, за второе место на самом крутом рыцарском турнире! – сказал тост Вадик, высокий здоровый парень примерно моего возраста, в очередной раз мы ударили кружки и выпили.
– Ты слышал что-нибудь о шоу «Западный Форт? – спросил его Илья, худощавый и жилистый паренек из Ворсмы, оружейной столицы России.
– Это та самая ерунда на каком-то платном канале? – скривился Вадим, – набрали уголовников, которые и мечом-то работать не умеют, машут во все стороны и режут друг друга?
– Во-первых, это не ерунда, – обиженно отвернулся Илья, – во-вторых, там все реально, по-настоящему. Вот увидишь, через пару лет это будет самое крутое шоу во всем мире!
– Реально, в наших доспехах долго не проходишь, – задумчиво пробормотал Алексей, бородатый мужик под сороковник, самый старый в нашей команде, – а там они не соревнуются, в этом «Западном Форте», они там живут. Я бы, если честно, хотел бы попасть туда ненадолго, проверить себя.
– А туда надолго и не получится, – хмыкнул Вадим, – прирежут сразу и точка.
Я про это шоу никогда не слышал и довольно быстро забыл про эту тему. Ну, еще бы, мало ли что эти сумасшедшие продюсеры наснимают. Скорее всего, не по-настоящему там режут, спецэффекты там, монтаж, и прочая туфта. Все для того, чтобы привлечь зрителя. А современный зритель падкий на такие ужасы. Сидит целый день перед монитором, тыкает кнопочки в айфоне. Какой там двуручный меч, ему бы пивную кружку поднять, не запыхавшись.
Сидели на живописном берегу речки Влтавы, в кабачке прямо на набережной. Собственно, тут почти все кабачки были на набережной. Вечер мая, шум, песни, смех, море пива. По реке плыла резиновая лодка с сидящими там иностранцами, по разговору я понял, что это немцы. Орали, шумели, один из них даже упал в воду, которого потом все дружно вытаскивали под смех и улюлюкание. Перед нами поставили огромное «вепрево колено» на деревянном круге, и я ножом отрезал самый большой кусок с хрустящей корочкой. Что такое счастье – наверное, вот оно. Даже не смотря на ноющую боль в левой руке, на травму плеча и больную ногу, я был счастлив. Не хватало только одного – женского внимания. И как раз мне подмигнула симпатичная чешка, сидящая за соседним столиком.
Поднялся, подошел. Странно – вечер, девушка одна в кабаке. Светлые длинные кудрявые волосы чуть ниже плеч, немного крючковатый нос, как у графини на портрете в замке, что я видел на экскурсии сегодня, серая вязаная кофта немного сползает с правого плеча, и меня это чертовски возбуждает. Как оказалось, мой чешский был не так плох. Вот я уже сижу с ней вместе за одним столиком, а все мои друзья уже ушли. На столе свечи, кружки с пивом для меня и бокал с вином для неё. Как же звали эту соблазнительницу? Ума не приложу, из головы вылетело. Нет, я не попался на медовую ловушку. А вот меня просто приняли местные чешские спецслужбы. И девчонка эта – просто отвлекающий маневр, чтобы как можно дольше мои друзья ничего не заподозрили. Все верно, когда я не явился в номер ночевать, никто панику не поднял. Загулял парень, дело молодое.
Мы шли по узким улочкам Крумлова, и внезапно девушка, только что державшая меня под руку, испарилась, а вместо неё меня за руки держали двое здоровых парней. Я сразу понял, что это не грабители, слишком интеллигентные они для бандитов. Двое взяли руки на изгиб, а третий поддерживал голову. Обычная схема задержания шпионов, чтобы не раскусил ампулу с ядом в воротнике. Я не шпион, никаких ампул у меня с собой нет, я обычный турист. Только меня все равно, почти оторвав от земли, занесли в черный микроавтобус, где тщательно обыскали. Отобрали телефон, ключи от номера, паспорт, какие-то бумажки и мелкие купюры. Больше при себе ничего не было. А потом мы долго ехали куда-то, примерно около часа. Наконец, микроавтобус заехал на какую-то закрытую территорию и остановился. Снова меня подхватили под руки в наручниках, на голову надели мешок и потащили по длинному коридору. Потом ступеньки, значит, я спускаюсь в подвал, а потом мешок с головы сняли и наручники расстегнули.
Я сидел в небольшой комнате со стеклянными стенами, передо мной вмонтированный в пол стол и за ним, напротив меня, чуть сбоку, сидели двое мужчин в строгих костюмах. Наверное, контрразведчики в разных странах мало чем отличаются друг от друга. Неброская внешность, заурядное лицо, ничего героического. Но вот глаза сразу выдают их с головой, очень цепкий взгляд, отмечающий каждые мелочи.
– Здравствуйте, Антон Владиславович, – чуть улыбнувшись уголком рта, поздоровался со мной тот, что сидел правее, и я сделал вид, что не заметил изменение моего отчества, в загранпаспорте я записан как Антон Владимирович.
Темноволосый, в строгом черном костюме и белой рубашке, он даже чем-то напоминал мне Разживина, только лет на пятнадцать моложе. Наверное, тогда Сергей Яковлевич плавал на подводной лодке и вот так же вызывал к себе офицеров и матросов, провинившихся перед Особым отделом. Руки мне никто не подавал, а я, пользуясь случаем, растер немного онемевшие руки и помассировал плечо. Все же я после тяжелых боёв, эйфория побед проходит, травмы остаются. Второй под стать первому – худощавое в оспинах лицо, светлые волосы и точно такой же строгий черный костюм с галстуком.
– Добрэ вэчур, – ответил я по-чешски, чем лишь вызвал усмешку на лицах этих двоих.
– Да, товарищ капитан, нам известно, что вы приезжали раньше в Чехию, – на чистом русском продолжил темноволосый, – как раз ровно четыре года назад, седьмого мая. Но позвольте представиться, Иржи Прохазка, «Безпежности Информажни Служьби» – произнёс он, и мне все стало понятно.
Это типа нашего ФСБ, контрразведка, борьба с терроризмом, защита информации. Я попал по адресу, сейчас будут вербовать…
– Вы, конечно, можете ничего не говорить, и мы обязаны уведомить консула о вашем задержании, – продолжил Иржи, и я уловил чуть заметный акцент у него, – но я предлагаю вам все же выслушать нас и принять решение после этого.
– Почему бы не выслушать? – расправил я плечи и улыбнулся, хотя мне было совсем не весело, и я понимал, о чём он сейчас скажет мне.
– Вот и хорошо, – улыбнулся сотрудник БИС и продолжил, – четыре года назад вы, Антон Владиславович, также приезжали в Чехию, только как Антон Владимирович Сандунов, все верно?
– Я и есть Антон Владимирович Сандунов, – невозмутимо ответил я.
– Вы посещали Злинский край, были на складе боеприпасов. Через две недели после вашего визита склад взлетел на воздух, погибли люди, – пристально глядя мне в глаза, произнес Иржи.
Уж не знаю, выдал ли я волнение или нет, я на себя со стороны не смотрел. Мне показалось, что все было естественно. Второй, светловолосый, тоже смотрел на меня, но молчал. Я еще подумал, что, возможно, он чуть хуже владеет языком, чем этот первый, Иржи Прохазка. Все они там Прохазки, это как я бы представился Иваном Ивановым.
– Ничего не слышал об этом, – спокойно, стараясь не выдать себя дрожью в голосе, ответил я.
– Но мы с вами знаем, что ни вы, ни ваше руководство не хотели причинять вред Чехии и уж тем более не желали смерти рабочим на складе. Боеприпасы должны были продать через неделю, тогда они бы взорвались где-то в Сирии, не так ли? – и снова пристально две пары глаз вцепились в меня. А за прозрачным стеклом, наверное, целый консилиум на меня смотрит.
– Хватит нести ерунду, – я слегка поерзал на стуле и помассировал плечо. Травмы – есть травмы, – я тут не при чем, и вы отлично это знаете.
– Мы так же знаем, что вы не Сандунов, а Соловьев. Антон Владиславович Соловьев, капитан легендарного подразделения «Вымпел», – улыбаясь, как тореадор перед быком, пытался вывести меня из себя Иржи, – правда, сейчас вы перевелись на другое место службы, но это не имеет значения.
Сука, кто же сдал? Ну, точно свои, не могли они просто так взять меня, не было никаких данных. Разживин, скотина, он, больше некому. Так подставил, ну мне бы только выбраться отсюда… Мысли проносились в моей голове стремительно, и, скорее всего, контрразведчик что-то уловил на моем лице, потому что продолжал победно улыбаться.
– У нас с вами есть время до утра, – он именно сделал акцент, что не у меня, а у «нас», – или мы находим общий язык, и вы спокойно отправляетесь в свою гостиницу, как ни в чем не бывало. Никто ничего не заподозрит, вы улетите к себе в Москву и продолжите свою работу, от вас потребуется лишь одно небольшое действие – все нам рассказать!
Капля пота застыла на лбу у этого Иржи и сразу вернула меня к реальности. Сознаваться нельзя! Ни за что нельзя! Не верь ему: только ты откроешь рот, тебя сразу припрут к стенке. Это только кажется, соглашусь немного, потом. Когда прилечу к себе, во всем признаюсь, все расскажу, и меня поймут, вместе начнем игру… Нет, все совсем не так, ничего не будет, только я хоть в чем-то признаюсь, меня сразу упекут. Не вербуют так агентов, так раскалывают. Я для них – отработанный материал, интерес представляют только мои знания, мое прошлое и…
– Мне нечего рассказывать, – уже спокойно, совладав с собой, ответил я, – да, я был в Чехии четыре года назад, ездил по экскурсиям, но взрывать склады? Бред какой-то.
– Тогда утром вам будет предъявлено обвинение в террористической деятельности, – зевая, сообщил мне Иржи Прохазка, или как там его звали, – а это минимум пятнадцать лет. И уж поверьте мне, вы их получите.
– Немедленно требую консула, я гражданин другого государства, – решительно и громко почти прокричал я, – это провокация, и кто-то обязательно ответит за все это!
Глава 4. Дожить до утра.
Вот так и бывает, вроде спишь, видишь сон из прошлого, который все объясняет, и внезапно просыпаешься, и снова в голове сумбур. Будто тебя схватили, вырвали из сна и забросили в непонятную, страшную реальность. И чувство тревоги в душе, уснуть больше не можешь, просто лежишь на кровати и слушаешь внимательно тишину. Лунный свет проникает в комнату и освещает большой черный ящик. В нем твое оружие, самурайский меч тати. Почему оружие в ящике? Потому что сказали, что тут безопасно. Здесь не безопасно, меня обманули! Быстро встаю с кровати и открываю железный ящик – сейф. Да, такие требования были в России когда-то давно, в прошлой жизни – оружие хранить в сейфе. У меня в Москве стоит сейф, и в нём лежит ИЖ-43, двустволка. Наверное, скоро уже подойдет стаж в пять лет, и я смогу купить себе АК-12, или АР-ку, ещё не решил. Интересно, как там сейф с оружием без меня поживает? Вот так придет участковый спросить, почему я не продляю разрешение на оружие, а меня дома и нет. Что будут делать? Вскрывать двери? Вряд ли, не дадут им двери вскрывать, мои коллеги. Надеюсь, позаботятся обо всем. Отнимут ли у меня оружие? С чего бы это? Я не судим в России, а в Чехии…
Шорох за дверью заставил меня вздрогнуть и сжать в руках рукоять меча. Рукоять упругая, длинная, как раз под двуручный хват. Сердце бешено застучало, когда в замок двери в комнату неизвестный с той стороны вставил ключ и начал поворачивать его. Быстро, стараясь не шуметь, встал и сделал несколько шагов в сторону, хорошо, что я босиком, шагов не слышно. Дверь открывается внутрь, я встану как раз за ней. Вряд ли незнакомец станет распахивать её ударом ноги, осторожно откроет и войдет. Меч я держал двумя руками и ждал, больше ничего не оставалось. Нестерпимо зачесалось между лопатками, я же не мылся вчера, но нужно терпеть и ждать. Одежда на спине прилипла к телу, я явственно ощущал запах своего пота и молил бога, чтобы тот, кто сейчас войдет, не почувствовал этот запах.
И я дождался! Кто-то осторожно приоткрыл дверь и неслышной тенью проскользнул в комнату. Прошел несколько шагов к моей кровати и остановился. Я опоздал буквально на секунду, острый клинок метнулся в мою сторону и даже немного вспорол самурайское коседе. Я быстро отреагировал и ударил коротко, по прямой, без замаха, как когда-то учили, в далеком прошлом, в секции кендо, сверху вниз рубящим ударом. Незнакомец отскочил в сторону, но я сделал шаг вперед и повторил удар мэн. На этот раз попал точно в область плеча, рука у нападавшего безвольно повисла, и его клинок со звоном выпал из руки на пол. Он метнулся к двери на выход, зажимая руку, но я, сам не зная для чего, нанес колющий удар в область шеи. По инерции, мой противник сделал шаг вперед за порог комнаты и упал лицом вниз уже в коридоре, со страшным грохотом. Все длилось несколько секунд.
Темнота и тишина повисла, обстановка угнетала. Включить свет? Но как? Тут нет света, темное Средневековье. Я выглянул в коридор, больше никого в нем не было, только тусклый свет луны пробивался через дальнее окно, убого освещая помещение. Вернулся назад в комнату, нашел подсвечник на столе с огарком свечи, спичек нигде не было. Пошарил по столу, ничего не нашел. Вышел снова в коридор и громко крикнул.
– Армен! Хозяин! – после паузы добавил, – кто-нибудь, вызывайте дружинников, тут нападение!
Заспанный кабатчик и хозяин заведения Армен вылез только минут через десять. К этому времени уже немного рассвело, и я даже успел обшарить убитого. Ничего особенного, черная рубашка и черные штаны, мягкие сапоги на ногах, тоже черные, и черная маска на лице, которую я, конечно же, снял. Даже немного перепачкался в крови при этом, но тут уж ничего не поделаешь. Лицо мне показалось совершенно незнакомым. Мой удар попал ему точно в шею и перебил артерию. Впрочем, и первый рубящий удар в плечо, как мне показалось, был уж если не смертелен, то нанес тяжелую травму. У напавшего на меня бандита был короткий узкий длинный кинжал, оружие ночных убийц. Никаких документов, денег и каких-либо вещей при нём не было, что, впрочем, неудивительно. Моё внимание привлек только ключ, которым этот «рыцарь плаща и кинжала» открыл дверь в комнату. Скорее всего, это копия, но я мог и ошибиться, обычный ключ без брелока, как у меня.
Армен охал и ахал, причитая, послал кого-то из прислуги за дружинниками, кои и явились спустя полчаса. Никакого допроса мне чинить не стали. Молча посмотрели на труп, посовещались и пришли к единому мнению, что никогда раньше его не видели. Дружинники тоже были заспанные, в неизменных синих накидках и красных штанах, с длинными мечами на поясе. Двое вышибал Армена вертелись тут же, а вот официанток не было видно. Наверное, они жили в другом месте, а в таверну приходили только работать.
– Через ворота прошел, как пить дать, вчера караван из Вавилона был, – сказал один из дружинников, лет под сорок пять, невысокий, кряжистый, с длинными руками и густой черной бородой.
– Само собой, что не здешний, здешних я всех знаю, – подтвердил второй, высокий и худой, в кольчуге под синей накидкой, со светлыми волосами и детским лицом с веснушками, – на подстраховку прибыл, ставку до утра отработать, – продолжил он и посмотрел на меня.
– Что значит до утра? – недоуменно поглядывал я с одного на другого дружинников, переминаясь по полу босыми ногами.
Свои сандалии я так и не надел, ходил босиком. Неудобная обувь, нужно сегодня же поменять. По правде говоря, я думал, что меня просто хотели ограбить, деньги-то с собой немалые, что немедленно и высказал вслух.
– Нет, – покачал головой бородатый и оперся рукой на стену, – откуда им знать, сколько у тебя денег? Это нам неизвестно. Тем более, смысл ехать сюда заранее? Ты же все равно в Вавилон поедешь, редко кто тут остается, проще по дороге перехватить, если что. А вот когда играют тебя, то ставка есть такая, доживешь ли до утра, вот он ночью и полез, приказали, деваться некуда. Да ты, парень, не так прост оказался, – тихо усмехнулся в бороду дружинник.
Потом они втроём взяли труп и понесли на выход, всеми силами дружинникам помогали двое вышибал Армена, но, по-моему, больше мешались под ногами. Голова убитого гулко билась о ступеньки, и этот звук почему-то сильно нервировал меня. Я остался сидеть на кровати в своей комнате, так и просидел, пока не рассвело окончательно. Сон все равно не шел. Перебрал все свои вещи, потом решил все свое носить с собой. В местную экономику я еще толком не въехал, но понимал, что триста золотых, или, если быть точным, двести девяносто девять золотых и пять серебряных – это целое состояние. Что можно купить на эти деньги тут, я не представлял, и сегодня нужно немного продвинуться в этом направлении. Возможно, за них я смогу купить свою свободу. Когда в комнате стало светло, я достал зубную щетку и порошок, который оказался в вещах, почистил зубы и умылся. Так же среди вещей оказались опасная бритва и кусок мыла. Что же, пригодится. Хотя бы покупать эти предметы личной гигиены не нужно. Наскоро намотав на ноги портянки и завязав эти дурацкие сандалии, я, цокая, спустился по лестнице.
Несмотря на раннее время и ночную побудку, Армен кашеварил на кухне, и запах чего-то вкусного уже витал по всему залу. Я молча протопал и сел за свободный столик. Выбирать не пришлось, они все были свободные, но на остальных просто стулья стояли вверх ножками, а на этом, рядом со стойкой, деревянные стулья располагались где им и положено – на полу возле стола. Только я присел, как Армен сразу же подскочил и поставил передо мною тарелку с яичницей, а потом принес… Настоящую чашку с кофе и три куска сахара на блюдце! Именно куски, рафинированный сахар. Такого в средние века точно не делали, да и кофе тогда не было. Я быстро расправился с глазуньей, в ней даже попадались кусочки сала. Ароматный хлеб, только что испеченный, мне тоже очень понравился. А вот кофе был обычным, растворимым, будто из «Пятёрочки». Но я был рад и такому. Часов нигде не наблюдалось, и я спросил у вновь подошедшего ко мне Армена.
– Который сейчас час?
– Половина седьмого, – буднично отозвался он и хотел уже убрать пустые тарелки с чашкой со стола, но я внезапно выхватил из ножен меч, с которым теперь не собирался расставаться, и легонько приложил его плашмя по спине.
– Дружище, присядь на стульчик, у меня есть пара вопросов к тебе.
Странно, но кабатчик не испугался. Спокойно обернулся, посмотрел на меч в моей правой руке, улыбнулся уголком рта, погладил бороду и уселся на стул, доставая из кармана широких штанов пачку сигарет, ещё один атрибут Средневековья.
– Весь антураж испортишь, – слегка коснулся я кончиком тати пачки в руках у хозяина заведения.
– Пофиг, – равнодушно хриплым голосом ответил он, – трансляция раньше девяти не начнется, никто не увидит.
Я пропустил эти слова мимо ушей, хотя догадывался, о чем он говорит. Скрипнула дверь в подсобке, и я убрал меч в ножны, а Армен чиркнул зажигалкой, и табачный дым разбавил аромат кофе, до сих пор витавший в воздухе. Кофе и сигарета с утра, будто никуда не уезжал, и нет никаких Восточных и Западных Фортов. Наталья, беззубая официантка, заглянула в зал из подсобки, Армен скривил лицо, и она ушла, громко хлопнув дверью, а кабатчик как ни в чем не бывало сидел и курил. Потом неожиданно начал говорить, ни к кому не обращаясь.
– Чуть больше года назад я убил свою жену. Она мне изменяла с каким-то проходимцем. Я выследил их и зарезал обоих. Мне дали двадцать лет, – он вздохнул и затушил сигарету о столешницу, – у меня там, в той жизни, – махнул рукой куда-то за спину армянин, – тоже кафе было, «У Армена» называлось, не знаю что сейчас с ним. Вот теперь и тут у меня кафе, и я уже никогда отсюда не выйду, так что мне все равно, понятно тебе? – поднял свои глаза, большие и мутные, как две маслины, хозяин заведения.
– Ключ ты им дал? – спокойно спросил я.
Мне неинтересна была его историю, кого он там убил и чем занимался на воле. Мне было интересно свое будущее и своя безопасность. Дружинники сказали, что, этот, которого я убил, приехал недавно. Откуда у него дубликат ключей? Значит, Армен заодно с ними, вот и вся логика.
– А что мне делать? Это тебя тут играют, ради тебя люди ставки ставят. А я никто, я просто пешка. Не буду выполнять правила игры, меня уберут, понятно? – эмоционально прохрипел Армен, и я понял, кого он мне напоминает – молодого Джигарханяна. Кстати, того тоже Арменом звали. Наверное, это его не настоящее имя, а прозвище тут, в этом долбаном Форте.
– Как минимум, мог бы предупредить, – сплюнул я на пол, – шепнул бы там, знак какой подал… И кто они такие? Кто?
Этот вопрос мучил меня с самого начала, как только началась эта охота. Смутные воспоминания, Битва Престолов, игра, реалити-шоу… Да, не так я себе все это представлял.
Армен достал новую сигарету из пачки, закурил, выпустил очередную порцию дыма, внезапно затушил сигарету и забычковал, а после убрал назад в пачку.
– Тут так не принято – сообщать и предупреждать. Сразу самого подставят, и в ящик быстро сыграешь, – делово ответил мне он, слегка прищурившись, – у меня не первая ходка. А совет я тебе все же дам, но потом. Вспомнил, за что тебя?
– Да, – еле заметно кивнул я, – но не до конца.
– Обычно так и бывает, – сказал и немного закашлялся кабатчик, – пока ты все не вспомнил, у тебя постоянно будут проблемы. Нужно продержаться немного, с недельку, может, две. Тогда ты никому не интересен станешь, и сам будешь свою роль играть.
Я подвинул к себе стоявший рядом деревянный табурет и плюхнулся на него. Примерно так я себе все и представлял, нужно быстрее найти свою роль и спокойно выполнять то, что положено, ну или что прикажут.
– Мне в дружину предлагали, если соглашусь, все закончится? – с надеждой посмотрел я на хозяина заведения.
Я уже почти простил его, наверняка сам на его месте сделал бы то же самое – ну кто такой мне этот случайный постоялец? А с этими всемогущими руководителями тут жить, и очень долго жить. А те, кто правила игры не соблюдает, долго не живут.
– Смысла нет, – покачал головой армянин, – если захотят, и там достанут, а свободы передвижений лишишься. Это если все закончится, тогда…
Я вздохнул, заерзал на табурете, и он скрипнул подо мной. Вроде не такой тяжелый – метр восемьдесят два, восемьдесят пять килограммов, вдруг пришли мне на ум мои исходные антропометрические данные. Надо же, память начала возвращаться!
– Тебе нужно что-то вспомнить и сделать, тогда… – договорить Армену не дали.
Дверь в таверну скрипнула, и быстрым шагом ввалился помятый мужик с красной рожей в странных брюках и ботинках, но в синей накидке дружинника поверх серой холщевой рубахи.
– Армен, выручай, родной, – взмолился тот и протянул трясущуюся руку, – трубы горят, сил нет, а мне на стену идти через час, плесни…
