скачать книгу бесплатно
– Нет, спасибо, я ничего не хочу, – отмахнулся я, и откинул голову на спинку софы. Амелия схватила со столика чашку, и крепко сжала ее. Было видно, что с ней происходит что-то неладное.
– А где остальные? – нервно осведомилась она.
– Все мертвы, – устало сказал я. – Мне единственному удалось выжить. Хотя, признаться, сам не понимаю, как.
– То есть? – не поняла Амелия.
– Я тоже должен был погибнуть. Зверь напал и на меня. Но я как-то выжил. Хотя мое состояние ухудшилось. Может, мне недолго осталось.
– Не говори чепухи, Чарли! – строго произнесла Амелия. – Ты должен радоваться, что выжил. Не всем повезло так, как тебе.
– Да, – протянул я. – Так и есть.
Амелия с любопытством взглянула на меня, и спросила:
– Так ты был в лесу?
– Да.
– И видел убийцу?
– Видел.
– И что там? Расскажи! – Амелия прямо-таки сгорала от нетерпения. Я был очень уставший, но решил все ей поведать. Начал я с того, как мы вошли в лес, разделились, как пропал Стюарт. Затем описал так называемого «зверя», ямы с трупами, то, как я очнулся в одной из них, как бродил по лесу, надеясь поскорее найти дорогу обратно. Я рассказал ей обо всем: о том, что видел, что чувствовал, чего боялся. Рассказал ей о своих галлюцинациях, о голосах, которые звучали в моей голове. Судя по всему, Амелия такого не ожидала. Она не слышала, что рассказывал шерифу Фред, и мои слова повергли ее в ужас. Она смотрела на меня большими от удивления глазами, не в силах вымолвить ни слова. В ее взгляде читался испуг и сожаление. Когда я, наконец, окончил свое повествование, Амелия вздохнула с облегчением и дрожащим голосом спросила:
– Так он напал на тебя? Этот «зверь»?
– Это не зверь, Амелия, – невесело усмехнувшись, воскликнул я. – Он, скорее, похож на человека, чем на животное, хоть и больно кусается.
Я дотронулся рукой до шеи, но ничего там не обнаружил. Значит, следы укусов пропали. Странно…
– Он мог запросто меня убить, но почему-то не сделал этого. Наверное, он был не голоден, раз пообедал ребятами.
Амелия выпрямилась, и прямо-таки вцепилась в чашку с уже давно остывшим чаем. Нужно было ее как-то подбодрить, но я сам был на грани срыва, поэтому не знал, что утешительное можно сказать в этом случае. Я решил просто сменить тему разговора.
– А где Сиди? Он разве не остался?
Амелия посмотрела на меня совершенно опустевшим взором, и выдала:
– Сиди мертв.
– Что?! – ахнул я, подскакивая с софы. – Как? Когда?
Амелия уставилась в одну точку, и что-то забубнила себе под нос. Я едва различал ее слова.
– В город пришли те твари. Мы сражались с ними. Было много смертей. И Сиди… Его убили, Чарли. Его больше нет.
Теперь стало ясно, что происходило с Амелией, и почему она осталась одна в разрушенном городе. Любовь к шерифу свела ее с ума. Она больше не хотела жить. Я видел это по ее пустому взгляду.
– Что значит, те твари? – опомнился я. – Сколько их было?
– Я не знаю… Сотни. Тысячи.
Я тяжело опустился на софу, и посмотрел в чашку с чаем, который явно не собирался пить. Я никогда не пил чай, особенно холодный, предпочитая ему горячий кофе.
– А когда это произошло? – спросил я.
Но Амелия больше меня не слышала. Трясясь от страха и рыданий, она монотонно бормотала одну лишь фразу:
– Сиди мертв… Сиди мертв…
Внезапно чашка раскололась в ее руках, и осколки посыпали на пол. Все ее руки были залиты остывшим чаем и кровью.
– Амелия, ты в порядке? – воскликнул я, и бросился к ней, чтобы помочь. Но тут до моего обоняния дошел прежде неведомый, приятный запах железа и соли. Я зажмурился, и попытался уловить этот тонкий аромат, не растеряв ни кусочка. Мой мозг опустел. В нем снова появилось чувство невыносимой жажды. Сейчас мне было плевать на все. Я должен был лишь утолить ее. Открыв глаза, я посмотрел на окровавленную руку Амелии, и понял, что нужно делать. Мой организм требовал крови. Густой, соленой, железной крови. Не теряя ни секунды, я подбежал к ошарашенной жене шерифа, и схватил ее за запястье. Запах крови стал сильнее, заполнив мой разум, и затуманив рассудок.
– Чарли, что ты делаешь? – одними губами прошептала Амелия.
– Прости, – без тени сочувствия, произнес я. – Но это мне нужно.
И я, в предвкушении чего-то прекрасного, прильнул к ее руке, и укусил. На пол начала хлестать кровь. Амелия истошно завопила. Но мне было все равно. Вытягивая из нее всю кровь, я чувствовал, как становлюсь сильнее, слабость уходила в небытие вместе со всем рассудком. Чувства пропадали, оставались лишь животные инстинкты. С каждым глотком крови я стирал свою личность, превращаясь в Ничто.
Насытившись, я отбросил тело Амелии в сторону, и с блаженством облизнул соленые от крови губы. Закрыв глаза и вдыхая самый прекрасный аромат во всем белом свете, я захохотал. Это был ледяной хохот дьявола. Хохот того, кем я стал.
Глава 4
Хищный лесной обитатель
Я выбежал из дома шерифа так быстро, будто меня ошпарили кипятком. В висках пульсировала боль, коленки подгибались под тяжестью тела, к горлу подступала тошнота. А в голове пульсировала лишь одна мысль:
«Я убил человека… Убил человека…»
Теперь у меня не осталось сомнений, что тот человек, которого я встретил в лесу, заразил меня своей «болезнью». Я прямо-таки жаждал впиться в кого-то зубами, и высосать кровь. Я мог думать лишь о солоноватой на вкус крови, и больше ни о чем. Я даже не жалел о том, что убил Амелию. Напротив, эта мысль доставляла мне удовольствие. Я радовался тому, что совсем недавно считал чудовищным. Моя человечность исчезла сразу после того, как я сделал первый глоток крови. У меня словно мозги вышибло. Тогда я напоминал овощ, неспособный ни на какие чувства. Хотя, наверное, овощ чувствует больше, чем я в тот момент. Запыхавшись от долгого бега, я остановился, и согнулся пополам. Мое сердце громко стучало, по телу хлестал пот. Жажда немного отступила, на смену ей пришел страх. Я весь трусился, грозясь в любой момент потерять сознание, которое и так было очень зыбким. Я не понимал, что за страх поселился в моем сердце, не осознавая, чего же я боюсь, ведь мне теперь было некого бояться. Я вполне мог постоять за себя. Однако мне все же было кого бояться, хоть я и не признавал этого. Не признавал очевидного. Я боялся не «зверя», не смерти, а самого себя.
***
Глубокой ночью я добрался-таки до поля. Не зная, куда идти и что вообще делать, я бесцельно брел по освещенной луной тропе. Я хотел как можно быстрее отыскать своих родных. Я догадывался, куда они подались, но до Лондона было не так просто добраться, особенно пешком. Дорогу-то я знал, но не был уверен в том, что преодолею этот путь в ближайшие дни. На это нужна была, как минимум, неделя. Отец, наверное, думал, что я погиб, иначе он бы не уехал, а обязательно дождался бы меня. По крайней мере, я так считал. Никаких иных мыслей у меня не было. Я и подумать не мог, что отец бросил меня умирать, и сбежал, спасая свою задницу. Он любил меня, я знаю. Но сможет ли он любить меня после того, что я совершил? После того, как я убил Амелию? После того, как стал монстром? Пусть я и отрицал это, но нужно смотреть правде в глаза: я действительно превращался в монстра. И не просто в убийцу, а в демона, пьющего кровь. Конечно, отец меня любит, и обязательно все поймет. А если не поймет, что же… Значит, будет так. Я сам не до конца все понимал.
«Нет, он должен!»
Мое сознание кричало. Я не представлял себе, что будет, если отец отвергнет меня. Не представлял, что буду делать сам в этом огромном мире. Я сжал зубы, и едва слышно ругнулся. Злость начала подниматься во мне, пожирая все недавние светлые чувства. Я не верил в то, что отец считал меня мертвым. Каждый родитель хочет узнать, докопаться до правды, отыскать своего ребенка. Ведь он даже не видел мой труп! Как он мог меня бросить?! Теперь я ненавидел своего отца. Раньше я думал, что он заботится обо мне, но сейчас все изменилось. Та ночь в лесу изменила не только мою жизнь, но и мою душу. Я больше не нуждался в человеческих чувствах, не ощущал их. Они обратились против меня, став злостью, ненавистью и желанием убить весь мир, высосать кровь из каждого человека, включая и моего отца. Я начал многое понимать. На самом деле это была лишь маска. Он никогда не любил меня. Вспоминая его взгляд, я все ярче в этом убеждался. Люди умеют лицемерить. И очень часто делают это. Гораздо чаще, чем я думал. Во мне вспыхнула жажда. Я снова хотел крови. Все эти мысли возбудили во мне желание впиться кому-нибудь в глотку, и лишить этой бессмысленной, ненужной жизни. Зачем людям жизнь? Они ведь все равно ее не ценят. Для того, чтобы начать ценить жизнь, нужно умереть. Я умер. И умру еще не раз. Моя душа раскололась. Я стал монстром. Теперь я нуждался лишь в одном – в человеческой крови.
***
Взошло солнце. Его теплые лучи ласково обняли землю, согревая ее своим теплом. Стало жарко. Солнце начинало припекать, а спрятаться было негде – поблизости не было ни единого деревца, лишь бескрайние просторы поля и море благоухающих трав. Мне казалось, что мою кожу жгло огнем, настолько палящим было солнце. После той ночи в лесу солнце стало для меня самым большим наказанием. Я не мог долго находиться на открытом пространстве днем, а если находился, то терял все свои жизненные силы. Солнце убивало меня. И с каждым днем становилось все хуже и хуже. Мне повезло, что я был здесь, в безлюдном поле, где я не мог никого убить. Из всех живых существ здесь были лишь птицы и муравьи, которые копошились у меня под ногами. Впереди – бескрайние просторы поля, вверху – чистое голубое небо, а на душе тьма. Ни один лучик солнца не смог туда пробраться. Казалось, что кромешная темнота поселилась там навечно. Я утратил все человеческие чувства и был, словно корабль, которому обрубили канаты, и пустили в свободное плавание. У меня было все, но в то же самое время, ничего. Мое одиночество, наконец, обрело одиночество, но я не радовался этому. Я тосковал по друзьям, по дому, по тому себе, кем я был раньше. Порой люди просят у жизни побольше свободы, но когда ее получают, жалеют, что не остались там, где были. Одиночество – это свобода, но не та, какую мы желаем. Нам нужны люди. Даже самым заядлым одиночкам они нужны. В полном одиночестве мы теряем себя, теряем веру во все, и в конечном счете сходим с ума. Нет свободы. Есть безумие, страх. Для одного нет пути. Каждый человек нуждается в людях. Я всегда находился в обществе людей, поэтому одиночество убивало меня. Я все больше менялся, терял себя прежнего, и превращался в того, кем никогда не был. Теперь я стал убийцей, хищником, которому люди нужны были лишь для одной цели – насытиться. День становился все более жарким. Пот тек с меня ручьем. Я еле брел по уже приевшемуся мне полю. Местность была слишком скучной и однотонной, и навевала уныние. Хотелось немного прохлады, напиться холодной воды, или просто окунуться с головой в какое-нибудь озеро. Жара начала выматывать меня, и мне казалось, что я вот-вот рухну замертво. Без человеческой крови я все больше слаб. Мне нужна была всего лишь капля. Всего лишь одна капля… Внезапно я увидел на дороге какое-то движение, и остановился как вкопанный. Я боялся, что встречу по дороге человека, ведь точно знал, что с ним произойдет. Сколько бы я ни пытался сдержать себя, у меня все равно бы не вышло. Инстинкты были сильнее моих чувств на тот момент. Я понимал, что убью любого, кого встречу на пути. Поэтому я боялся любой встречи с человеком. Но мой страх не оправдал себя. Это был не человек, а всего лишь маленький щенок, который рысцой бежал по дороге, поджав заднюю лапку. С нее на землю тихо стекала кровь. Я сглотнул слюну. Мой взгляд был устремлен на мелкие капли крови, покрывающие землю. До моих ноздрей донесся запах свежей, солоноватой и влажной на привкус крови. Перед моими глазами потемнело. В горле появился комок, который я не мог сглотнуть, и начал задыхаться.
В моем мозгу появилась новая мысль, которая затмила все: убить. Я еле сдержался, чтобы не броситься на щенка, и не разорвать его в клочья. А он все приближался, идя мне навстречу. Завидев меня, щенок остановился, и обратил на меня свой испуганный, несчастный взгляд. Мои глаза наполнились слезами. Мне было жаль его. Этот щенок был беззащитен против меня. Он даже не мог убежать. Он лишь стоял и смотрел на меня с такой надеждой, с таким ожиданием, что я не поверил, что животные умеют так смотреть. Этот взгляд напомнил мне взгляд ребенка, который просил милостыню, взгляд голодного и бездомного малыша. Но я уже не был человеком, у меня не было совести. Я слышал лишь пульсирующую по его жилам кровь, и чувствовал невыносимый голод. Мои глаза сузились, клыки заострились и я, отчаянно борясь с собой, схватил этого щенка за шкирку и высосал всю кровь из его маленького тельца. Крови было маловато, но мне стало немного лучше. Бросив опустошенную тушку в заросли чертополоха, я побрел дальше.
***
Около полудня я оказался на границе небольшого соснового леса. После скучной местности поля это было просто подарком судьбы. Ступив под живые зеленые ветви сосен, я вдохнул свежий лесной аромат, и прислушался. Свистел ветер, шелестела трава, где-то неподалеку пели птицы. Это было самое лучшее место, в котором мне довелось побывать за последние несколько дней. Даже мой родной город не внушал мне такого душевного трепета. В то мгновение, как я вошел в этот лес, я забыл абсолютно обо всем. Я хотел лишь лечь, и уснуть, хотел навсегда остаться здесь и никогда не покидать это дивное место. Но мне нужно было идти. Я понимал это, и поэтому, отбросив все желания в сторону, побрел по тропе через лес, не зная, куда иду. Я просто шел вперед, навстречу пугающей меня неизвестности. Всю дорогу я размышлял об отце. Я не понимал своих чувств, не понимал, почему так внезапно возненавидел его. Я ведь раньше любил его, и уважал, несмотря на все плохие слова, которые он когда-либо мне говорил. Я понимал, что кроме отца и Джеймса у меня больше никого нет, и хоть я очень часто ссорился с ними, но никогда и не думал о том, что ненавижу кого-то из них. Это были два моих самых родных человека. Но после всего того кошмара, через который мне пришлось пройти, после осознания того, что мой отец сбежал из города без меня, на меня обрушилась злость. Я и не думал, что могу так ненавидеть. Но я ненавидел. Своего родного отца. Когда в жизни сталкиваешься с тем, что ты не можешь объяснить и что тебя пугает, ты начинаешь винить во всем окружающих. Вот зачем я пошел в тот проклятый лес?! А ведь отец предупреждал меня! Почему я его ослушался? Мне просто захотелось поступить по-своему. Я всегда так делал. И всегда после принятия мною важных решений следствием было неодобрение отца, либо других людей. Но на этот раз последствия были гораздо масштабнее. Я стал убийцей-монстром, мой город разрушили, а отец сбежал с мыслью о том, что я погиб. Возможно, и ему было больно, как и мне. Может, и он ненавидел меня за то, что я его ослушался и снова сделал по-своему. На тот момент мне было плевать на чьи-то чувства. Я думал лишь о себе. Я хотел, чтобы все было по-моему. Монстр внутри меня все больше заполнял мой рассудок, лишая свободы. С каждым днем, с каждой секундой, с каждым шагом я все больше жаждал человеческой крови. …Половина пути была пройдена. Начало смеркаться. Я стоял у огромного дуба, и глядел на темнеющее небо. На мое тело навалилась усталость. Я осмотрелся в поисках места для ночлега, и мой взгляд остановился на небольшой полянке, которая была усеяна мелкими, едва различимыми в зелени травы, цветами. Я лег, заложил руки за голову, и закрыл глаза. Мне нужно было хорошенько выспаться, ведь мне предстояло прожить еще один тяжелый день, полный испытаний и мучений. *** Проснулся я глубокой ночью в холодном поту. Было такое ощущение, словно меня приковали к земле, я не мог ни пошевелиться, ни даже открыть глаза. Меня будто парализовало. В голове я услышал странный тихий шепот, а в сердце поселился первородный страх. Как будто я снова вернулся в тот проклятый лес… Полностью проснувшись, я вскочил на ноги и начал оглядываться по сторонам. Странно, но я никого не увидел. В лесу было тихо и пустынно. Казалось, что спали не только лесные обитатели, но и сам лес. Ни один листок не шелохнулся ни на одном дереве. Ветер молчал, не желая тревожить эту спокойную тишину. Но меня она не успокаивала. Я настороженно вглядывался во тьму, ожидая, что какая-нибудь ползучая тварь вылезет оттуда и сожрет меня. Но все было тихо. Чересчур. Это казалось мне подозрительным, поэтому я не успокаивался. Просканировав взглядом каждый видимый участок леса, я немного успокоился и прилег на траву. Страх стал понемногу отступать. Спустя несколько часов, а, может, секунд, я поднял свои отяжелевшие кости от мягкой, уютной травы и стал искать тропу. Мне нужно было торопиться. Отец мог быть уже где угодно, а мне следовало отыскать его. Я больше не чувствовал себя монстром. Этот страх подсказал мне, кем я на самом деле являюсь. Только человек может так чего-то испугаться. Найдя тропу, я неспешно побрел к северной опушке леса. Сил у меня хватало ровно на то, чтобы еле-еле передвигать ногами. Я чувствовал себя брошенным и опустошенным. Кровь той собачонки уже давно сошла на нет, и я снова чувствовал знакомое мне жжение в венах, которое напоминало мне о голоде. В те минуты у меня была лишь одна мечта: оказаться дома в своей кровати и спать спокойным сном. Ни тебе вампиров, ни трупов, ничего. Лишь я и мой сон. Но, как говорят, мечтать не вредно. Хотя иногда и вредно. Если мечта неосуществима, лучше не мечтать. От этого может стать только хуже. Тропинка виляла между деревьями, и мне приходилось пригибаться, чтобы пройти через кустарники и заросли акации. Я был весь исцарапан, изрядно вспотел, но продолжал упорно следовать навстречу свободе. Этот лес стал угнетать меня. Здесь было слишком спокойно. А когда у тебя в душе словно поселилась стая кровожадных воронов, спокойствие ни к чему. От него только больше сходишь с ума. К счастью, я шел не так медленно, как мне казалось, и вскоре, через несколько часов, перед моим взором замаячила долгожданная опушка. Однако радости от этого во мне не прибавилось. Как раз в этот момент я услышал чей-то громкий смех и из-за деревьев появилось трое мужчин. За их спинами висели ружья. Судя по всему, это были охотники. Они были изрядно выпившие и шли, слегка покачиваясь и громко распевая песни. Меня они заметили не сразу. А я, только увидев их, остолбенел. Я узнал об их приближении еще задолго до того, как они подошли к опушке, но я надеялся, что они повернут в другую сторону. Однако бог не услышал мои мольбы. Мне снова пришлось встретиться с людьми. Завидев меня, охотники остановились как вкопанные. Я понимал, что выгляжу нелепо, и поэтому не удивлялся тому, что они на меня так пялятся: на мне были лишь брюки и рваные сапоги. Оголенную грудь украшали мелкие порезы и ссадины, а все мое лицо было в крови. Я походил на бродягу. Наверное, охотники так и подумали. Один из них схватился за ружье и настороженно спросил:
– Э-э-э… Молодой человек, вы в порядке?
Я мог бы ответить, что да, и они бы отвязались от меня, но я не мог. Мне не удалось выдавить ни звука. Я просто стоял и поедал их взглядом. Я хотел, чтобы они ушли. Пока я сдерживался, но не факт, что мне удастся держать себя в руках и дальше. Я мог наброситься на них в любой момент, не прилагая для этого особых усилий. Но я сдерживался. И с каждой секундой становилось все невыносимее.
– Эй, юноша! – сказал второй. – Ты что, оглох?
Я попытался что-то ответить, но не смог. Мой внутренний голос кричал:
«Убирайтесь отсюда!».
Я думал, что взорвусь. А охотники подбирались все ближе ко мне. Я больше не мог совладать с собой. Набрав в легкие побольше воздуха, я что было мочи закричал:
– Вон! Идите отсюда! Убирайтесь прочь!
Это их разозлило. Один из них, тот, который заговорил со мной первый, снял с плеча ружье и, прицелившись в меня, сказал:
– Да кто ты такой? Как ты смеешь мне указывать? Это мой лес, и я буду делать здесь все, что мне заблагорассудится.
– Я прошу вас… – мой крик сошел на нет. – Уйдите. Я больше не могу…
В моих жилах закипела кровь, клыки начали заостряться, а голова потеряла способность мыслить. В моем мозгу пульсировала лишь одна, пугающая меня, мысль:
«Кровь. Убить».
Я посмотрел невидящими глазами на охотников, и увидел на их лицах испуг. Видимо, они не ожидали этого. А мне было все равно. Инстинкт заставил меня нападать. Но эти ребята были не промах. Они как один схватили ружья и выстрелили в меня. Я ожидал, что ко мне придет наконец моя смерть, но ошибся: я ровно ничего не почувствовал. Как будто в мое сердце и не вонзались три огромные пули. Но, судя по всему, у меня больше не было сердца и я не был способен на чувства. После второго неудачного выстрела я расхохотался охотникам в лицо и набросился на них, убив каждого по очереди. Ох, это было непередаваемое наслаждение! Как же прекрасно напиться крови после нескольких дней голодовки. Я как заново родился. Бросив обмякшие тела в грязь, я осмотрел себя и решил, что нужно приодеться. Не мог же я в таком виде явиться к отцу. Я выбрал второго охотника и стянул с него всю одежду. Теперь можно было идти.
***
Уже в сумерках я выбрался из леса. Немного отдохнув по дороге к опушке, я бросился в новый путь. До Лондона оставалось недолго. Несколько дней – и я уже там. Я был очень расслаблен, брел по дороге, разглядывая звезды и не замечал ничего сверхъестественного или непонятного. Но оказалось, что за мной все это время следили. Да еще и так, что я этого не заметил. Поэтому для меня было полной неожиданностью, когда на меня из кустов набросился какой-то лохматый зверь и покатился вместе со мной в кусты. В сгущающихся сумерках я долго не мог разглядеть, что же это за зверь, но когда его морда приблизилась к моему лицу, я понял, что это волк. Настоящий, только огромных размеров. Я думал, что справлюсь с «мелким лесным зверьком», но не тут-то было. Этот волк был сильнее обычного раз в сто. Тому я бы мигом свернул шею, но этот по-настоящему дрался со мной. Сначала он прижимал меня к земле, норовя прокусить шею, затем, когда я отбросил его в сторону, он принял другую тактику и начал меня душить. Я не желал умереть такой глупой смертью, и поэтому оборонялся, как мог. Я бил его в челюсть, кусал за все, что видел, и вскоре мой рот наполнился грязью и шерстью. Я начал задыхаться. Волк воспользовался моим замешательством, и прижал меня к земле, подбираясь к горлу. Но страх перед смертью заставил меня сражаться до конца. Внезапно у меня появились силы, чтобы противостоять этому «зверьку». Я отшвырнул его подальше и налетел сверху, при этом клыками вцепившись в шею. Прокусив его кожу, я почувствовал вкус его крови. Но эту кровь я не мог пить: она обжигала мне рот. Тогда я просто свернул ему шею и, отдышавшись, сел рядом с трупом этого волка.
Мое сердце все еще учащенно билось. Ошарашено глядя на него, я подумал: «Что это, черт возьми, было?»
Глава 5
Демон ночи
Многим позже я подошел к деревне Сателли. Я очень хорошо знал эти места, ведь в детстве часто бывал здесь с отцом у его друга Остина. Я изучил буквально каждый миллиметр каждой тропы. У меня было здесь много товарищей и знакомых. Но после смерти мистера Остина я больше здесь не бывал. На похоронах был только отец, меня он не пожелал взять с собой. Я очень любил этого человека, и снова оказаться в этой деревне мне было очень приятно, сразу нахлынули старые воспоминания. Я не очень люблю вспоминать умерших, но этого человека стоит вспомнить. Он был не только добр ко мне, но также научил многому, тому, чему отец не хотел учить меня. Он стал мне почти как дядя. Жаль, что мне не удалось проводить его в тот мир…
В деревню я попал совершенно случайно, просто она была по пути к Лондону, но все же у меня здесь было много знакомых, и я надеялся что-нибудь у них выведать. Может, кто-то и знал о том, где находится мой отец. Может, он уехал в другое место, а вовсе не в Лондон. В любом случае, я должен был все разузнать. В деревушке было очень тихо. Все дома были окутаны сонной дымкой, и от них исходило спокойствие и умиротворение. Слегка шелестела листва на деревьях, но в этой тиши она была подобна грому. Я брел вдоль домов, заглядывал во все окна, но нигде не горел свет. Деревня словно вымерла. Я был единственным живым существом на много миль вокруг. Казалось, что я забрел сюда случайно. Будто призрак посетил полное мертвецов кладбище. Я уже и не надеялся никого встретить, но мне улыбнулась удача: пройдя несколько метров, я увидел человека. Он бродил туда-сюда, временами останавливался и подолгу смотрел на звезды. Завидев его, я тут же остановился, думая о том, что бы мне сказать и как бы разузнать об отце. Но долго мне подумать не дали. Внезапно человек посмотрел в мою сторону и крикнул:
– Стой! Кто идет?
Этот голос я сразу узнал. И почему-то сразу в душе поселилась злость. Настолько сильная, что я еле сдержался, чтобы не убить этого человека.
– Бартер! – воскликнул я. – Что ты здесь делаешь?
– Чарли?.. – шепотом крикнул он.
В его голосе прозвучало удивление и ужас.
– Ты же умер!
– Кому лучше знать, как не тебе? Это ведь ты сбежал, и ничего не видел, а утверждаешь так, будто стоял рядом со мной, будто бы свечку держал, когда меня убивали.
Бартер пятился. Его руки тряслись и он еле совладал с собой.
– Чарли, прости… Я не хотел. Я испугался…
– Ну, конечно, ты испугался. Трус несчастный. Да, это не ты шлялся черт знает сколько по тому проклятому лесу, не ты закапывал тела своих друзей, просто чтобы они не валялись посреди дороги. Ты преспокойно спал себе, не видя ничего этого. Ты не пришел на помощь своим друзьям. И что ты сказал остальным? Как оправдывался? Небось соврал, а?
Бартер промямлил что-то невразумительное, и исподлобья взглянул на меня.
– Ладно, неважно. Где отец?
– Я, я не знаю. После того как… ты пропал, он ходил тебя искать. Потом объявили эвакуацию, и всех наших перевезли сюда. А твой отец забрал Джеймса, и уехал в другое место. Я право не знаю, где он, Чарли. Я приехал сюда вместе со всеми.
– А что ты здесь делаешь? Выслеживаешь зверя?
– В каком-то смысле, да. У нас ночной караул. Дежурим по очереди с ребятами. Лес не очень далеко, и мы решили, что лучше перестраховаться. На второй день после приезда мы собрали ребят, и теперь дежурим по очереди. Ну а ты как? Как ты выбрался из леса? Остальные в порядке?
– Все мертвы. Амелия тоже. Остался только я.
– Амелия? Она разве не уехала?
– Нет, Бартер, она мертва. Как и все твои друзья. Может, будь ты похрабрее, все сложилось бы иначе.
– А зверь? Он все еще там?
– Нет.
– А где?
– Он стоит прямо перед тобой, – тихо сказал я, и выдавил улыбку, наблюдая за тем, как меняется лицо Бартера. Он прямо-таки онемел.
– Чарли, что ты сочиняешь? С тобой все в порядке? Что за бред ты несешь?
– Это не бред, а самая настоящая правда.
Я втянул носом воздух, и почувствовал, как мои легкие наполнились кислородом. В висках застучало, зрачки расширились, а клыки стали увеличиваться. Я почувствовал вновь появившийся голод и безумие. Я больше не думал о том, что делаю. Я хотел лишь одного: отомстить этому трусу и насытиться. Жажда была слишком сильна. Я обратил свой взор на Бартера и увидел, что его всего трясет. В его глазах читался плохо скрываемый испуг. Он начал отступать. Секунду спустя он уже убегал. Но невозможно убежать от вампира. Я был силен, ведь я был хищником. Лев гнался за перепуганной ланью. У Бартера не было никаких шансов. Я пошел ему наперерез, повалил на землю и стал душить. Затем опрокинул его голову и впился зубами в плоть. Мой рот наполнился вкусом железа. Вскоре в Бартере не осталось ни капли крови.
***
Утром я зашел в местный трактир «Медная монета». Я не смог узнать у Бартера о том, где находится мой отец, и хотел найти кого-нибудь из нашего города, чтобы расспросить об этом. Я не мог больше вынести того, что я убиваю людей, не мог смотреть им в глаза, разговаривать с ними, зная, что они станут моими следующими жертвами. Я поставил перед собой цель. Я должен был найти отца. Я надеялся, что он поможет мне, поддержит. Я очень соскучился по нему и по Джеймсу. Эти дни были слишком длинными. Я не мог вынести свое одиночество. Мне нужно было кому-то поплакаться.
«Успокойся, Чарли. Ты выдержишь. Может быть, это всего лишь сон. Да, так оно и есть. Это все неправда. Это обычный ночной кошмар.»
Я успокаивал себя как мог, и вскоре поверил в то, что говорил. Я представил, что нахожусь во сне, и что на самом деле ничего этого не произошло. Тогда стало гораздо легче. В трактире, несмотря на раннее утро, уже сидело несколько заядлых пьяниц. Один из них покуривал сигару. Я прошел мимо них и подошел к трактирщику. Тот неодобрительно покосился на мою рваную одежду и сразу причислил меня к бродяге. Я поздоровался с ним, и учтиво спросил:
