скачать книгу бесплатно
– Это, – Гриша пальцем указал на прямой кавказский кинжал, – от деда наследство. А это, – он указал на бебут, – первый трофей. Оба дамасской стали клинки. Так что и не думайте. Не отдам.
– Значит, так, – прорычал князь. – Григорий – мой телохранитель, и его оружие вы не получите. Судя по всему случившемуся, без оружия в этом городе делать нечего.
Штабс-капитан скривился, но, не решившись спорить, поспешил откланяться, прихватив с собой и своего эксперта. Вскоре полиция покинула дом, и все переместились в буфетную, дав прислуге возможность смыть кровь и навести порядок. Лиза, первым делом убежав к детям, вскоре вернулась, удивленно сообщив, что девочки, наигравшись, уснули и даже не слышали, что происходило в доме. Даже выстрел, которым Ермолай убил стоявшего у сарая бандита, их не разбудил.
– Что это было? – спросил князь, вопросительно глядя на Гришу.
Все уже несколько успокоились и обрели некоторую ясность мыслей. Поэтому, услышав вопрос, дружно уставились на парня.
– Сам не понимаю, – пожал парень плечами. – Я у себя в комнате был, когда все началось.
– Но тот мужик требовал тебя отдать, – не сдавался князь.
– Чушь какая-то, Николаша, – решительно тряхнув головой, ответила Зоя. – Гриша постоянно в город один выходил. Чего проще, напасть на него в тихом переулке? Но ведь они сюда пришли. Выходит, Гриша только повод. Скорее, даже наоборот. Они его недооценили.
– Ты права, Зайка. Что-то тут не сходится, – задумчиво кивнул князь, погружаясь в раздумья.
* * *
На следующий день, едва допив утренний чай, князь вызвал к себе Гришу и, приказав собираться, потребовал подавать машину. Уже выходя из дома, князь задумчиво посмотрел на парня и, заметно смутившись, спросил:
– Гриша, а ты огнестрельным оружием-то владеешь? А то все ножами да кинжалами орудуешь. Да нагайкой еще.
– Само собой владею, Николай Степанович. Я ж полное испытание на пластуна держал, – пожал плечами Григорий, явно удивленный таким вопросом.
– Выходит, у тебя его просто нет?
– Я ведь еще не реестровый, – вздохнул парень. – Годами не вышел. Да и не успел батя под меня оружие купить. Мор начался.
– Извини, – смутился князь. – Раз так, тогда поехали.
Ермолай привез их на базар, и Николай Степанович сразу направился к уже знакомой лавке оружейного мастера. Увидев нежданных гостей, мастер, уже ознакомленный с последними новостями, с чувством пожал Григорию руку, прямо заявив:
– Спасибо тебе, казак. Избавил город от коросты. Житья от них уже не стало.
– А сами-то чего молчали? – возмутился князь. – Императорского запрета на оружие в стране нет.
– А как тут возразишь, если по приказу полицмейстера следствие ведут так, что ежели зашибешь вора, сам же на каторгу и отправишься. А уж если за оружие взялся, так и вовсе сразу виноват. Вот и молчали люди.
– Так, значит, – протянул Николай Степанович таким тоном, что озадачился даже Гриша. – Теперь понятно, зачем они тебя все время в участок тянули, – добавил князь, выразительно посмотрев на парня. – Ладно, посмотрим, чья возьмет. Значит, так, уважаемый. Мне нужно для вот этого казака карабин кавалерийский, господина Мосина системы, револьвер, который сам выберет, по сотне патронов на каждый ствол, обоймы, и все для чистки потребное. Найдется?
– Да как же не найтись, ваше сиятельство?! – возмутился мастер. – Самолично лучшее подберу.
Нырнув куда-то в заднюю комнату, он несколько минут гремел там чем-то тяжелым и железным, а потом вернулся обратно в лавку, неся в руках сразу четыре карабина. Сложив их на прилавок, мастер, словно фокусник, достал непонятно откуда тряпицу и, ловко щелкая затворами, принялся показывать товар. Чуть улыбнувшись, Гриша взял один из лежавших карабинов и медленно, буквально по миллиметру сдвигая затвор, склонился к оружию так, словно что-то слушал. Повторив это действие несколько раз, парень отложил его сторону и взялся за следующий.
Отложив понравившееся оружие в сторону, он кивнул и, повернувшись к мастеру, сказал:
– «Смит-вессон» сорок пятого калибра с двойным действием ударного механизма есть?
– Не тяжеловат будет? – с сомнением спросил князь, вспомнив, что парню нет еще и шестнадцати.
– В самый раз, – твердо ответил парень. – Я с батиным револьвером учился. Так что шутка знакомая.
– Что, и отдача не мешает? – не поверил Николай Степанович.
– Его держать правильно надо, тогда с любым оружием справиться можно.
Сообразив, что об оружии этот парень знает больше, чем вся его семья, вместе взятая, князь замолчал, внимательно наблюдая за каждым его движением. Между тем мастер выложил на прилавок пять револьверов, жестом предложив казаку выбирать. Дальше началось то, что Николай Степанович мог назвать только двумя словами: цирк с колдовством. Парень прокручивал револьверы на пальце, качал на ребре ладони, словно пытаясь определить центр тяжести, и щелкал курками разными способами.
При этом с первого взгляда было понятно, что привык он пользоваться револьвером одинарного действия. Повесив на пояс кобуру, Гриша несколько раз выхватил револьвер, наводя его на угол прилавка и одновременно взводя курок, ребром ладони левой руки тут же нажимая на спусковой крючок. Увлеченный этим зрелищем князь старательно смотрел на ствол оружия, но каждый раз срез ствола даже не вздрагивал, что говорило о точности прицела.
– Вот теперь точно верю, что ты один мог сразу шестерых положить, – вдруг сказал оружейник.
– Не сразу. Я их по двое резал, – отмахнулся Гриша так, словно речь шла не о бандитах, а о курах.
– Ты выбрал? – спросил князь, которому напоминания об этих событиях доставляли почти физическую боль.
– Да. Вот этот, – решительно кивнул Гриша, убирая выбранный револьвер в кобуру.
– Хорошо. Что еще нужно?
– Подсумок под обоймы и самих обойм штук пять, – добавил Гриша.
– Давай, – скомандовал Николай Степанович мастеру.
Выложив все требуемое на прилавок, мастер принялся ловко щелкать костяшками счет. Уже успев прикинуть общую сумму покупки, князь ткнул пальцем в патроны, велев:
– Заряжай. С этого часа без оружия даже в сортир, прости господи, не ходишь.
– А полиция? – уныло поинтересовался Григорий.
– То моя забота. Пусть только сунутся, – прошипел князь так, что оружейник невольно вздрогнул.
Отдав за все купленное кругленькую сумму, Николай Степанович первым вышел из лавки и с ходу наткнулся взглядом на двух рядовых полицейских. Вышедший следом за князем казак, с карабином на плече и револьвером на поясе, заставил стражей порядка переглянуться и мрачно скривиться. Заметив их мины, князь злорадно усмехнулся и, проходя мимо, сказал так, чтобы его услышали все находившиеся рядом:
– Рожи можете кривить, сколько влезет, а кто посмеет моего телохранителя разоружить, от меня лично пулю схлопочет. В этом городе без оружия ходить, только неприятностей искать.
Он отлично понимал, что открыто идет на конфликт с местными властями и эти слова будут немедленно переданы полицмейстеру. Но сдержаться не мог. Еще вчера вечером он поклялся себе, что как только доберется до столицы, то первым делом отправится на прием к его величеству и лично доложит о всех мерзостях, что творятся в этом городе с согласия чиновников. Полицейские, проглотив пилюлю, последовали за ними в десятке шагов, настороженно глядя Григорию в спину.
Усевшись в машину, князь велел водителю ехать домой. Дождавшись, когда автомобиль выкатится на безлюдную улицу, Николай Степанович тяжело вздохнул и, посмотрев на парня, тихо сказал:
– Гриша, Христом Богом молю, сбереги детей. Чего хочешь проси, только сбереги их. Даже если меня убивать будут, плюнь и уйди, главное – девочки. Сам я, похоже, все навыки растерял. Даже стрелять толком разучился уже. А все дела, будь они неладны.
– Ничего вы не растеряли, – так же тихо отрезал парень. – И вчера вы все правильно сделали. Все в одной куче стояли, а у того гада револьвер был. На таком расстоянии он бы сразу двоих зацепил. Нельзя было дозволить, чтобы он стрельбу начал. А вы правильно сделали. Начали его разговором отвлекать. Время мне дали, чтобы разобраться, кто где находится.
– Неужто пластунов и такому учат? – растерянно спросил князь, не веря собственным ушам.
– Нас всякому учат, – вздохнул Гриша. – Тут ведь дело не в том, где враг сидит и кого на мушке держит, а в том, что он есть. Есть тот, кого надо убрать. И сделать это так, чтобы другие не поняли.
– Как это?
– А разве вы успели заметить, что я делал?
– Нет.
– Вот в том и штука. Ну да бог с ним. Что дальше делать будем?
– Завтра же начнем собираться. Не хочу больше тут оставаться, – отрезал князь. – Приедем в Екатеринодар, прикажу билеты срочно покупать. Домой ехать надо. Там проще.
Автомобиль въехал во двор, и Ермолай, собиравшийся подъехать прямо к крыльцу, вдруг резко выжал педаль тормоза. Не ожидавший такого князь едва удержался на заднем диване и уже открыл рот, чтобы обругать водителя, когда тот, обернувшись, растерянно проговорил:
– Гляньте, ваше сиятельство. Это что ж еще за новая напасть?
Подхватив карабин, Гриша резко встал, начиная поднимать оружие, но вдруг замер, удивленно ахнув:
– Быть того не может!
– Что там? – раздраженно спросил Николай Степанович, поднимаясь.
Открывшаяся ему картина заставила князя охнуть и выругаться так, что даже сидевший за рулем Ермолай покачнулся. Перед крыльцом в чинный ряд сидели три громадных, лохматых волкодава с обрезанными ушами и завитыми в кольца пушистыми хвостами.
– Это еще что такое? – спросил князь, поворачиваясь к парню.
– Это, Николай Степанович, дядьки Василя звери. Он с ними казарменный двор ночами охранял.
– А здесь они что делают?
– Похоже, к новому хозяину пришли, – неожиданно смутился парень.
– Это к тебе, что ли?
– Угу.
– Только сейчас? Где они тогда до этого были? Может, из казарм сбежали?
– Из казарм они сразу ушли. Как только дядьки не стало, – грустно вздохнул Гриша.
– Ваше сиятельство! – оборвал их разговор вопль откуда-то сверху.
Приехавшие дружно задрали головы. Высунувшийся в окно по пояс лакей, отчаянно размахивая руками, заголосил:
– Ваше сиятельство, прикажите стрелять. Эти твари нас уже полтора часа из дома не выпускают. Пришли и сидят перед крыльцом.
– А стрелять-то зачем? – не понял Гриша. – Они ж ни на кого не бросаются.
– Разберись, Гриша, – устало вздохнул князь. – Вот еще головная боль.
– Не беспокойтесь, Николай Степанович. Эти собачки нам крепко помогут. Если их поставить двор охранять, никакая тварь не пролезет, – ответил парень, откладывая карабин и выходя из машины.
Три громадных кобеля, едва увидев его, дружно вскочили и настороженно уставились на Гришу. Не доходя до них одного шага, парень плавно опустился на одно колено и поочередно заглянул каждому псу в глаза. Этот молчаливый диалог длился минуты три. Потом Гриша погладил каждого пса по морде и, оглянувшись, с улыбкой сообщил:
– Я правильно угадал. Они меня хозяином приняли. А сбежали, как только дядьки Василя не стало. В лесу жили.
– Бред какой-то. Теперь уже и собаки сами себе хозяев выбирают? – фыркнул князь.
– Эти – выбирают, – решительно кивнул Гриша.
– Ты уверен, что справишься с ними?
– А с ними не надо справляться. Они всему уже обучены. Им просто надо показать, кто в доме живет, кого пускать можно и что охранять надо. А дальше они уж и сами справятся. И еще, Николай Степанович, их обязательно надо с собой взять. Слово даю, никто ночью в ваш дом не влезет.
– Добро, – помолчав, решительно кивнул князь. – Раз ты так считаешь, значит, возьмем. А пока уведи их со двора куда-нибудь. А то и вправду домочадцы мои с перепугу глупостей наделают.
– Я их пока в конюшню определю. Там все равно один Грач стоит.
Слуги успели по приказу князя продать всех коней. Оставался только тот самый аргамак-полукровка, по которому так страдал раненый улан. Ухаживавший за ним Григорий успел назвать коня Грачом, за вороной окрас, и приучить ходить за собой по пятам, словно собачонку. Сообразив, что конюшня для этой своры самое подходящее место, князь только рукой махнул, выбираясь из машины.
* * *
Недаром сказано, один переезд сродни двум пожарам. Глядя на груженные различными вещами подводы, Гриша только головой качал. Ладно дети. Им всегда что-то нужно. Но зачем тащить с собой по пять чемоданов одежды на каждого?! Сам он давно уже уложил все в походный сидор, привязал к нему отцовскую бурку, свернутую в скатку, и с карабином в руках стоял посреди двора, молча наблюдая за погрузочной суетой. К походной жизни парня приучали с младых ногтей.
На каждую из уже готовых к дороге подвод он усаживал одного из псов, от чего возницы, едва завидев хвостатых пассажиров, начинали испуганно креститься. Горские волкодавы одним своим видом внушали страх. Сам же Григорий, не обращая на недовольные мины возниц внимания, продолжал внимательно следить за каждым проходившим мимо ворот подворья.
По решению князя все слуги должны были отправиться в путь на подводах. В автомобиле место нашлось только ему, княгине и графине Зое. Сам Гриша должен был следовать за машиной верхом. Николай Степанович не ожидал такого решения парня. Как ни крути, а это почти сотня верст. Но парень, чуть усмехнувшись, пообещал, что не отстанет от них. Зная его умение держаться в седле, князь нехотя согласился. Но главным аргументом для него стали слова парня. Подозвав к ним Ермолая, Григорий сказал, глядя водителю в глаза:
– Слушай и запомни. Что бы ни случилось, ты должен ехать. Стрельба, яма на дороге, бревно, делай что хочешь, но не останавливайся. С остальным я сам разберусь.
– А может, лучше будет тебя огнем поддержать? – не удержался водитель, воинственно продемонстрировав парню револьвер.
– Я знаю, что ты не трус, – улыбнулся Гриша. – Но еще ты водитель. И никто кроме тебя автомобиль вести не сможет. А уж лучше тем более. Потому и говорю тебе, не останавливайся. Сможешь?
– Не сомневайся, – решительно кивнул Ермолай.
– Добре, – вздохнул Гриша с заметным облегчением. Лишние цели в бою ему были не нужны.
Дождавшись, когда водитель вернется к машине, князь повернулся к парню и, подумав, уточнил:
– Ты уверен, что сможешь прикрыть нас, находясь вне автомобиля?
– Рядом с вами я буду связан, – подумав, спокойно ответил Гриша. – К тому же первым делом постараются избавиться от меня. Я ведь вооружен сильнее всех. И пока я там, на дороге, буду зайца им показывать, у вас будет время уехать.
– Не боишься, что могут попасть?
– А зачем тогда меня джигитовке учили? Главное, первый выстрел пережить, а дальше как Господь рассудит.
– Ты вообще ничего не боишься? – растерянно спросил князь.
– Ничего не боятся только умом скорбные. А я на выучку да на Бога надеюсь.
