скачать книгу бесплатно
Коридон
Александр Травников
Мы забыли, кто такие титиры, сатиры, коридоны. А ведь это из классической мировой литературы. Да и не перевелись они среди нас. Позволю предложить вам освежить память. Это первая книга из трилогии. Книга про Коридона. Вы его знаете. Только забыли, что зовут его именно так.
Коридон
Александр Травников
© Александр Травников, 2023
ISBN 978-5-0060-3088-6
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Предисловие
Почти ушли в прошлое профессии пастухов и козопасов. Кому нужен пастух в городе?
Только представьте себе: идёт по улице человек. Немытый, лохматый, бородатый, с козлиной шкурой на плечах, с диким козлиным запахом. Идёт и весело или грустно играет на тирсе – двойной пастушьей свирели. Вот только раньше он сопровождал бога Диониса. Он и его родственник Сатир. И выглядел он при Дионисе несколько по-другому. Свита Бога – не иначе. Требовалось соответствовать.
Как выглядел он, по мнению большинства? Маленький, обросший шерстью человечек с ослиными ушами, мопсиным носом и хвостом. Ну, а как ещё должен был выглядеть сын Земли? Да и ведёт он себя нагло, приставуче и влюбчив до изнеможения.
Титиры – родственники сатиров. Но сатиры – это которые с козлиными копытами и рожками. Постоянно смеются во весь рот, слушают песни и игру на двойной флейте титиров, да ещё и танцуют до изнеможения. Ещё и те и другие пьют без устали. Но это им Дионис, бог винограда и вина, велел.
Другое дело – аркадский пастух Коридон. Считай, интеллигент пастушьего дела. С ориентацией есть вопросы. Но зато философ и любит поговорить. Особенно в виде монологов и в форме нравоучений. Зато титиров сам Вергилий прославил в своей буколической, деревенской поэзии. Даже имя придумал – Титир.
Кто придумал имя Коридон, я не знаю. Но говорят, что тоже Вергилия рук дело. Но всё это внешнее давно ушло в прошлое.
Люди перестали советоваться с природой, но не перестали философствовать и поучать других. И на смену деревенскому мыслителю пришёл мыслитель городской. Он, если честно, более скрытен, зато многовекторный, скользкий в своих словах и многозначительный в мыслях.
И хотя времена поменялись, как и обстановка, но есть в этих самых тайных титирах, сатирах и коридонах скрытые смыслы. Потому и книга эта про них и их мысли. Не всё же цитировать великих философов и классиков. Простому человеку тоже есть что сказать.
____________________
Это было предисловие к новой книге про людей, а также их воплощения в виде титиров, сатиров и коридонов. Вдруг вам и дальше интересно будет, если вы дочитали до этих строк! Ведь, по мне, слово-оглавление типа «Предисловие» следует писать после вступительного текста, а не перед. Хотя, может, следует писать слово «Предисловие» и перед. Вдруг кто испугается и дальше читать не будет?
Коридон
Есть у меня друг. Если, конечно, так можно громко сказать, что друг. Но то, что близкий знакомый, это точно. Зовут его Коридон.
На все случаи жизни у него свои теории, философии, взгляды, метафизики, понятия и парадоксальные высказывания, отличающиеся отсутствием банальности, традиционности и предсказуемости. Но не ждите от меня признания, что эта философия сколь-нибудь близка мыслям Коридона, которые ему приписал Андрей Жид.
В моём эссе – сплошная бытовуха и банальщина, и только философия момента. Как говорится, философия из жизни. Причём реальной. Но, как известно, именно такие мысли всегда пища для дискуссий и многообразия мнений. Хотя как знать? Может, это – лишь зеркало отношений?
Однако не важно. Первое слово произнесено. Пора переходить к теме. Тем будет много. Может, и не так и много. Но уж точно не одна и не две. Говорит он много. Значит, есть о чём поспорить
Глава 1. Эссе о череде закономерности событий
Кладбищенский трактат месяца апреля
Рассказываю. Дело было так.
Давно мы с Коридоном не посещали городского кладбища. То осень, то зима, то слякоть и гололёд. Вдруг апрель месяц. С утра пасмурно. К 11:00 солнце. Плюс двадцать. Уговорил. Поехали.
Народу на кладбище много. С кисточками и красками, граблями и лопатами. Точно столпотворение.
Если кто ещё не в курсе, то кладбище – лучшее место нашего города для философских бесед и осознания истины. Воистину – «Сик транзит глория мунди», что в переводе на местный означает: «Проходит так мирская слава».
Кладбищу уже всё. Мест свободных уже скоро не будет. Кроме как для тех, кто избранный.
– Ой! Участок для избранных. Смотри, сколько там ещё мест свободных!
– Ты сам-то понял, что сказал? – Удивился я тому, что на фоне простоты кладбища участок для избранных выделяется и памятниками, и уже аккуратно приготовленными местами для особых категорий будущих постояльцев.
– А что? – Возразил Коридон. – Смотри, какой контраст. Как всё в этом месте выделяется на фоне остальной скученности.
– Если честно, то это смотрится, будто вокруг старый город – и вдруг участок дорогих небоскрёбов. Согласен?
– Точно.
В этом образном сравнении что-то есть.
– Пойдём, глянем: кто там из «великих» ещё подтянулся за зиму?
– Пойдём, – отвечаю. – Ты в курсе, что в городе небоскрёбы строить запретили?
– В курсе.
– Полагаю, доить будут.
– Кого доить?
– Тех, кто небоскрёбы строить собирался.
– Не-ет. Сейчас более актуальна борьба с незаконным строительством. Выявляют. Оформляют. Сносят. Если не откупятся. И, что поразительно, – заметил Коридон, – чтобы что-то выявить, нужно было сначала взлелеять это и вырастить. Чтобы было это всё незаконно возведённое. Чтобы было что сносить и кого кошмарить и доить.
– Ты думаешь?
– Думаю. Вначале взяли за то, что не замечали. Потом возьмут за то, что снесут. Потом возьмут за то, что нельзя, но можно.
– И?
– Что – и? Потом сюда, на почётное место на кладбище. Видишь, сколько для них ещё мест свободных. Уже всё приготовлено.
– Мрачный ты, Коридон! И злой! И мысли твои мрачные и злые.
– Да! И мрачный! И злой! И что?
– То, что время идёт, а ничего не меняется!
Глава 2. Философия друга или эссе о трех шансах
Рассказываю. Дело было так.
Коридона у меня в гостях давно не было. Обиделся. На кофе не заходит. И вдруг такой подарок. Осчастливил. Зашёл.
– Дела, – говорит. – Занят был. Пытался третий шанс использовать.
– А первых два не получилось? – Злобствую я в ответ и подаю ему большую чашку кофе на блюдце.
– Шанс – это дело такое, – отвечает Коридон, добавляя три ложки сахара в чашку кофе и разворачивая обёртку шоколадной конфеты.
Причём так случайно получилось, что обёртка конфеты радужная. Многоцветная. И знатно шуршит.
Затем Коридон размешал в чашке сахар, три раза пустив ложку по кругу. Сначала по часовой стрелке покрутил. Потом четыре раза против. И продолжил:
– Шанс – это дело такое. С первого раза даже не поймёшь, что это был твой шанс и что ты стратил, так и не поняв, что его, шанс этот, надо было использовать по-полной и на всю катушку.
– И? – Поддерживаю разговор одним всего-навсего звуком в вопросительной интонации, дабы не сбить Коридона с его умной мысли.
– Что – и? – Продолжает Коридон. – Я, ясное дело, мысленно взмолился об утерянном и тут же пропустил свой второй шанс.
– Что так? – стараюсь затягивать паузу в его монологе своими репликами.
– Да так. Тут вдруг внезапно нарисовался третий шанс.
– А ты? – спрашиваю.
– Что я? Я и третий шанс упустил.
Коридон поставил чашку с недопитым кофе на столик, выждал паузу и продолжил:
– Пошёл я. Совсем удача от меня отвернулась.
Я не стал его удерживать. Человек совсем не в том измерении живёт. Это ж надо! Было три шанса. Все упустил. Может, судьба у него такая? Или это кара небесная за что-то? А шанс этот, что первый, что второй, что третий – это и не шанс вовсе, а так, дразнилка Вселенной, издевательство судьбы над Коридоном, чтобы он, в свою очередь, над ней не издевался.
Коридон ушёл. Вышел я на крыльцо, смотрю плетущемуся по дорожке Коридону вслед и думаю: «Помрёт скоро! Нельзя же так шансами разбрасываться!».
Глава 3. Эссе о паразитизме
Рассказываю.
Дело было так.
– Все женщины – паразиты! – Заявил Коридон. – Вся их стратегия – сесть кому-либо на голову и ножки свесить.
– С чего ты решил? – спросил я.
– Ну а как же? Вот посуди сам. Потеплело. Сел кофе попить в кафе на улице. Принесли пепельницу. Закурил[1 - Курить вредно! Предупреждаю!]. Рядом компания. Мужики. Курят. Пиво пьют. Принесли кофе. Сижу. Никого не трогаю. Курю. Вдруг через столик от меня присела тётка лет двадцати пяти. С ребёнком лет трёх. Присела и давай по сторонам оглядываться. Мужики за другим столиком ей сразу не понравились. И она обратила свой взор на меня. «Не курите! – требовательно заявила она мне. – Видите, я тут с ребёнком?!» «И что? – Отвечаю. – Ветер в другую сторону. Если мешает, вид сигарет раздражает, можете просто попросить, а не командовать. Не дома! Здесь можно». «Что?! Официант! Иди сюда! Чего он курит? Ещё и хамит! Разберитесь!» Подошёл официант. Тётка. Тут же потребовала: «Прекратите курить!». «А пепельницу зачем поставили?» – Спрашиваю. «А никто не жаловался», – отвечает. Вежливо так интересуюсь: «А рядом тогда почему курят?». «А это хозяин с друзьями». «И что? – Озадачился я. – Заберите у них пепельницу, и я тоже курить не буду!» Пока с официанткой дискутировали, тётке с ребёнком надоело на это всё смотреть, и она так же незаметно исчезла, как и появилась. Всё представление едва ли длилось пару минут.
– И что? – Спрашиваю. – Бывает. Чего тут глубокомысленного?
– Ну как что? Нашла кого-то, села ему на шею. Ребёнка родила. Он сбежал. Теперь она на всех кидается. Разве не очевидно?
– Нет, – отвечаю, – не очевидно. Может, у неё просто настроение плохое было? Может, ты не те сигареты куришь? Может, наоборот. Те самые. С которыми у неё плохие воспоминания связаны.
– Правда? А то, что я её полчаса назад видел в парке? И с ребёнком тем же самым. Она спокойненько курила с другой тёткой. Это как?
– Так, может, она с тобой познакомиться хотела? Повод искала?
– Да? Ты думаешь? А вот я так не думаю. Нет. Я думаю, она просто искала, кому ещё со своими проблемами на шею сесть. У них у всех такая философия. Найти кого-либо. Охомутать. И паразитировать.
Вот, собственно, и всё. А вы как думаете? Не иначе философия коварных замыслов?
Глава 4. Эссе о последовательности событий
Рассказываю. Дело было так.
Вышло всё совершенно случайно. Наверное. Прочитал «друг» моё первое эссе – «О паразитизме». Каким образом ему это удалось, не знаю. Наверное, в Интернете ознакомился. Но он отрицает. Темнит что-то. Я ему три варианта предложил до этого. Первый вариант – подождать, когда книга выйдет. И почитать. Второй – зайти и получить распечатку на листах формата А4. Самый простой всё-таки. Я так полагал. И мне удобно, и на его реакцию интересно посмотреть. Однозначно от расспросов уклонился бы. Третий – ознакомиться в Интернете. Заодно комментарии нормальных людей почитать. Сюрприз! Оказалось, он уже всё прочитал. Но свою реакцию на прочитанное не показывает. Темнит. Туман загадочности и проницательности нагоняет. Будто про него каждый день пишут. Наоборот, говорит:
– Разве это философия? Вот хочешь, я тебе настоящую философию покажу?
– Это как? – Спрашиваю.
– А просто. Пойдём по кладбищу погуляем. Погода отличная. Вот там философия – так философия. Я постоянно туда хожу. Как Проповедника[2 - Проповедник – он же Экклезиаст. Книга Экклезиаста входит в состав Ветхого Завета (Библии). Здесь – это тот, кто говорит умные вещи, которые следует воспринимать дословно, а не критически.] перечитаю, так вообще мне всё понятно.
– Пошли, – отвечаю, соглашаясь на его предложение. – Любопытно. Только лучше поехали. Там побродим среди могил и памятников и поговорим.
Сказано – сделано. Поехали. Приехали. Пробродили по кладбищу часа четыре. Погода действительно отличная. Весна. Солнце. Деревья цветут. Птицы поют. Белки скачут. Людей мало. Вернее, много. Но живых людей мало. Два-три, если без нас, на всё кладбище. Ходим, бродим. Кругом сплошь бывшие знакомые и родственники. Мысли разные. И комментарии «друга» разные. И тут, не вдаваясь в детали, всё наглядно и понятно. Вся философия состязаний человеческих тщеславий. И вывод. В битве тщеславий и гонке амбиций побеждает тот, кто пережил другого.
Вот и вся философия Коридона. Плоская философия. Метафизическая. Но, согласитесь, и она имеет право на существование. Ведь время – это всего лишь категория для обозначения последовательности и длительности событий. В этой последовательности вполне умещаются и те, кто проиграл, и те, кто выиграл. И не важно, кто проиграл. Друг. Враг. Недруг. Всё едино. Закон последовательности событий соблюдён. Возврата назад нет. Не переиграешь. В общем, спокойное это место – кладбище. И никакой глубокомысленной философии в нём, в кладбище, нет. Там всех ждут. Зато Коридон тут же другую философскую мысль высказал. Но об этом уже в другой, следующей главе расскажу.
Глава 5. Эссе о земном наказании
Рассказываю. Дело было так.
На кладбище всех тянет поговорить и пофилософствовать. Коридон постоянно знакомил меня с философией духа. Не знаю, понравилось вам это или нет. Но именно на кладбище мой друг вдруг заявил, что он верит в теорию, что Земля не более чем тюрьма, в которой люди отбывают назначенный срок.
Некоторым назначен срок короткий. Условный как бы. А некоторым и длительные сроки назначаются. Отбыл срок. На Земле помер. И свободен. Кто-то только память стирает до и после пребывания на Земле.
– И что? Ты в самом деле в это веришь? – Спрашиваю.
– Я? Да! Верю. Мой опыт подсказывает, что так всё и есть. По крайней мере, сравнение событий вполне себе всё доказывает. И теория эта мне нравится. Вот, веришь, и совесть практически чиста. Пожил на Земле. Отбыл срок. И всё. На свободу духа с чистой совестью. Можно теперь и делами возвышенными заняться.
– А если ты ошибаешься? Если всё не так? Шанс свой и здесь упустил. И там упустишь. И не наверстаешь?
– Не! Я не упущу. Ни здесь, ни там. Я в эту теорию верю. Ты только никому об этом не говори. Это тайна. Незачем это всем знать. А то расслабятся ещё. Тут-то, на кладбище, все те, кто уже отбыл своё наказание. Они-то уже свободные. Я ещё нет. Срок ещё отбываю.
Глава 6. Эссе о другой стороне суеты
