скачать книгу бесплатно
– Непременно. Однако я не припомню, чтобы раньше вас интересовали такие малозначительные вещи.
Это что, ирония сейчас прозвучала в его голосе? Любопытно! Значит, можно вывести его на хоть какие-то эмоции, кроме натянутой нежности и естественного равнодушия.
Но своего удивления я постаралась не показывать. Едва заметно пожала плечами и вдохнула, чтобы сказать что-нибудь столь же равнодушное, но захлебнулась воздухом, когда в двери вошёл… некто с подносом в руках.
Я думала, что уже привыкла к внешности рыб-людей, но вид этого чуда заставил меня замереть с открытым ртом. Немолодой, если не сказать пожилой, совершенно лысый, покрытый чешуёй почти полностью и блестящий от влаги, мужчина сжимал большой серебряный поднос в неестественно длинных пальцах, перепонки между которыми выглядели куда более плотными и отливали синевой, в отличие от перепонок, например, на руках капитана – тонких, как натянутый целлофан, и почти прозрачных. Безгубая нить рта, выпученные чёрные глаза без ресниц и бровейбровей дополняли жуткий образ.
Когда существо подошло к столу и наклонилось, чтобы составить на скатерть тарелки и стаканы, я заметила мелькнувший за спиной чешуйчатый хвост.
Чувство голода редко испарилось, на смену ему пришла сильная тошнота. Захотелось зареветь, вскочить и убежать в каюту, ноги задрожали, а к горлу подкатил соленый ком, но я героически сдержала первый рвотный позыв и сидела почти неподвижно до тех пор, пока существо не вышло, хлопнув тяжёлой створкой. Но даже после того, как мы с капитаном вновь остались наедине, полностью расслабиться не получилось – сырой рыбный запах, принесённый местным рыболюдом, всё ещё витал в воздухе, отбивая остатки аппетита.
– Вы уверены, что хорошо себя чувствуете? – ещё раз уточнил капитан, наклоняясь чуть ближе ко мне. – Вы очень бледны.
Ещё бы не побледнеть! Скажи спасибо, что я в обморок не рухнула прямо здесь. Но – спокойствие. Вдох, выдох, и продолжаем делать вид, что я – та самая Эстер. Он не должен узнать о том, что я – не она. По крайней мере до тех пор, пока я не разберусь, где я и что вообще происходит.
– От запаха мне стало немного не по себе, – почти честно ответила я и покосилась на стол.
Внимание моё привлекла пыльная бутылка, гордо возвышавшаяся над блюдами с – какая неожиданность – тушёной рыбой и водорослями.
Стефан проследил за моим взглядом, потом взял бутылку и откупорил её. Разнесшийся над столом запах сладкого вина немного заглушил тухлую вонь, и я вдохнула ещё глубже. Пожалуй, кое-что хорошее есть и в этом мире. Да, бокалы не такие красивые, какие я покупала в Италии, но тоже ничего – в странном геометрическом узоре стекла причудливо плясали отблески солнечных лучей.
Прежде чем приступать к еде, я всё же решилась выпить – всего глоток, и удивительно лёгкий вкус помог-таки избавиться от мерзкого привкуса тухлой воды на языке.
– В прошлом вас не смущал вид нашего кока. Или вы забыли и о нём тоже? – спросил Стефан прежде, чем приступить к еде.
Я ответила не сразу – кусок рыбы во рту давал мне легальное право обдумать свои слова.
– Может, и не совсем, но помнила очень смутно. Теперь сложно сказать, – с показной задумчивостью ответила я.
Обед мы доедали в гнетущем молчании. Возможно, я бы сумела завести некое подобие светской беседы, если бы знала об этом мире хоть что-нибудь. Но увы, всё, что я видела – это бескрайнее море, монстр, рыболюды и палуба корабля. Неплохо бы, кстати, узнать, как он на самом деле называется. Я привыкла думать о нём как о "Летучем Голландце", но наверняка ведь ошибаюсь.
После того, как тарелки опустели, капитан галантно подал мне руку, которую я равнодушно приняла, и повёл к выходу, а позже – в свою каюту.
– Вы ведь хотели узнать, где мы и куда направляемся, – пояснил он в ответ на мой вопросительный взгляд. – Я покажу вам карту и маршрут. Конечно, если вам всё ещё интересно.
Пришлось смириться и шагать, чувствуя на спине одобрительные взгляды рыболюдов. Интересно, верят ли они в то, что я могу им помочь, или относятся к происходящему как к какому-то глупому фарсу? Ги насмешлив, Мариота смотрит исподлобья, остальные – те, кто мне не знаком – глядят или с лёгким любопытством, или с равнодушием.
Пытка взглядами закончилась, как только за моей спиной захлопнулась дверь каюты. И я облегченно выдохнула, только сейчас осознав, как затекли от напряжения плечи. Нет, мне точно нельзя себя выдавать: черт знает, что они сделают со мной, если окажется, что настоящая Эстер мертва.
Капитан развернул одну из карт, которые я уже замечала раньше, но не удосужилась разглядеть подробнее. Запахло старой бумагой, и я с замиранием сердца приблизилась к столу.
Старые карты я обожала ещё в прошлой, земной жизни. Помню, даже бывала в галерее географических карт, когда мы снимали сюжет об истории католицизма в Ватикане.
Когда я взглянула на карту, то сперва мне показалось, что передо мной – грубая срисовка с географической карты Земли века приметно восемнадцатого. Евразия, Африка, Австралия и Америка – два континента которые соединены тонким перешейком – всё так же, как на земле. Правда, нет ни Северного, ни Южного полюса.
Только приглядевшись, я начала замечать отличия. В Океании – гораздо больше крупных островов, треугольник Индостана более узкий, зато длиннее и клином врезается в воду. Красное море более округлое и будто вдавливает берега двух континентов, а острова Карибского архипелага уходят гораздо дальше в Атлантический океан, делая прославленное Голливудом море поистине огромным. Кроме того, досконально я карту Земли не помню, каких-то незначительных отличий могу и вовсе не заметить.
Лишь спустя несколько минут осознала, что называю знакомые на вид участки суши и воды привычными мне именами, и пригляделась к надписям на карте. Покосилась в сторону капитана, но он спокойно ждал, давая мне возможность полюбоваться. Наверное, такая карта – редкая реликвия. Неужели, он похвастаться решил? Даже если и так – мне же лучше.
Я едва ли не носом уткнулась в пожелтевшую бумагу, разглядывая названия морей и стран. Язык показался смутно знакомым, и чем больше я вглядывалась, тем отчётливее узнавала португальский, ставший почти родным за четыре года жизни в этой стране. Правда, писались слова не в строчку, а в столбец, сверху вниз, отделяясь друг от друга черточками. Не очень удобно на мой земной взгляд, но привыкнуть можно.
Едва успев понять правила местного способа письма, я с удивлением обнаружила, что в целом карта с очертаниями и названиями государств и в самом деле очень похожа на земную.
– Мы здесь, – капитан, вероятно, уставший ждать, подхватил со стола циркуль и указал им почти на самый центр Америки. – Идём сюда.
Перепонки не помешали Стефану ловко раздвинуть ножки циркуля и ткнуть одной из них в самый восточный остров местного Карибского моря. Интересно, а ножки Эстер он уже раздви… Стоп, не о том думаю.
Я наклонилась, чтобы получше разглядеть остров, но капитан сложил карту пополам. Под ней лежала еще одна – на этот раз более подробная карта восточных берегов Центральной Америки. И теперь, рассматривая её ближе, я поняла, что хоть в целом наши миры немного схожи, в деталях они разительно отличаются.
– Корабль пойдёт напрямую? – спросила я, пытаясь прикинуть расстояние.
– Да. Мы не торговцы, приставать к берегам других островов нам ни к чему.
– Логично, – кивнула я и немного отдалилась от карты, потирая глаза – рассматривать тонкие контуры в полумраке каюты – то ещё удовольствие. – А зачем вам туда?
– Доберемся – узнаешь, – вдруг жёстко оборвал расспросы Стефан.
Я взглянула на него удивлённо. Его плотно сжатые губы и напряжённые скулы намекнули, что развивать тему не стоит. И чего это он так разозлился?
Я отступила от капитана на шаг и обвела взглядом каюту. Заметила на полке несколько книг и решила перевести разговор в безопасное – как я надеялась – русло.
– Могу я взять что-нибудь почитать? – вопрос задала, напряжённо ожидая новой вспышки гнева, но капитан только кивнул.
– Разумеется. Вы, помнится, уже кое-что из них брали, – он, кажется, собирался сказать что-то ещё, но с палубы послышался крик и топот, а в следующий миг в каюту ворвался Ги.
– Капитан, – задыхаясь, крикнул он, и указал пальцем куда-то за дверь, – там, на палубе…
Стефан, не дослушав, ринулся наружу, а я на миг замерла. Ужас от воспоминаний об огромном монстре сковал моё тело, разлился льдом в груди, но я тряхнула головой, сбрасывая наваждение. Любопытство и решимость быстро пересилили страх, и я бросилась на палубу вслед за моряками.
Глава 5
Выбравшись на палубу, я оказалась в клубах густого серого тумана. Прохладный ветерок пробрал до костей, я невольно дёрнула плечами и поежилась.
Кажется, вся команда собралась на палубе, взгляды рыбоподобных моряков были прикованы к силуэту огромного корабля, который медленно и величественно приближался к нам.
– Мариетт, – прошипел капитан сквозь зубы, но быстро справился с минутной досадой и вернул себе былое спокойствие.
– Кто это? – тихо спросила я, стараясь держаться поближе к Стефану. Он хоть и зло, но всё же знакомое.
– Еще один проклятый, – со вздохом пояснил один из моряков, стоявших неподалёку.
Холодок ещё раз пробежался по спине – теперь вовсе не от сырого ветра. Я представила ужасное существо, кого-то вроде знаменитого Дэйви Джонса, а может, капитан того судна в тумане – именно он, чем черт не шутит!
Но когда корабли оказались почти вплотную прижаты друг к другу бортами, я сквозь пелену тумана разглядела на палубе совершенно нормальных – по крайней мере на первый взгляд – людей. И капитан в сером бушлате, сжимавший в руке треуголку, ничем не отличался от них. Молодой – не старше тридцати на вид, с русыми волосами, забранными в низкий хвост, он широко улыбался, и черти плясали то ли в темно-карих глазах, то ли в лёгких морщинках между широкими бровями. Узоры татуировок начинались на правой щеке, обвивали подбородок и спускались к шее, исчезали где-то под воротом серой рубахи и своим полудиким очарованием приковывали взгляд. При виде них даже кожа на лодыжках и плечах зачесалась – на моём предыдущем теле тоже красовались подобные узоры.
– Капитан Стэфан, – незнакомец взмахнул треуголкой, широко развёл руки в стороны и демонстративно поклонился. – Какая неожиданная встреча!
– Да уж, неожиданная, – ответил капитан, приближаясь к борту. – Ты шёл за нами уже двое суток. Говори, что тебе надо!
Незнакомец рассмеялся, и его голос громовым раскатом пронёсся над туманом, прокатился по палубе и затих вдали.
– Ты никогда не умел принимать гостей, – сказал он, сверкнув хищным взглядом. Его орлиный нос – длинный, с чёткой горбинкой, – ещё сильнее подчеркнул опасность.
А подмечено верно – Стэфану великосветские приемы и беседы даются плохо. Я не без труда сдержала улыбку и отступила на полшага, когда взгляд капитана туманного корабля скользнул по мне.
– Богини передают тебе привет и интересуются, когда же ты наконец снова возьмешься за дело.
Стэфана передёрнуло, и он не посчитал нужным скрыть явное отвращение.
– Души носятся над южными морями. Ждут тебя. Я подобрал, кого смог, но вообще-то береговая линия – твоя зона, – продолжал его старый то ли друг, то ли враг, делая вид, будто вовсе не замечает его реакции.
– Ты можешь сколько угодно вилять хвостом перед старыми ведьмами! – кое-как совладав с эмоциями, крикнул Стэфан, но его голос дрогнул. – А я найду спасение.
– Уж не в этой ли куколке? – незнакомец кивнул на меня и презрительно улыбнулся. – Сдаётся мне, она не из тех шлюшек-аристократок, которые прыгают под любой капитанский бушлат. Хотя такую красотку я бы…
Я закипела от негодования прежде, чем наглец успела сказать ещё что-то. Ответ сорвался с языка будто сам собой.
– Под ваш бушлат я бы точно прыгать не стала. Сдаётся мне, ничего там не найду, кроме петушиных перьев!
Наглец подавился от возмущения и собирался что-то ответить, но Стэфан успел перебить его:
– Ты можешь не верить в спасение, но я верну то, что отняли у нас колдуньи.
– Лучше подумай о том, что они дали тебе, – с этими словами незнакомец отошёл от палубы и начал раздавать команде указания, отголоски которых едва доносились до меня.
– А ты с характером, значит, – окинув меня пристальным взглядом, произнёс капитан. Он будто обращался не ко мне, а думал вслух, так что я не сочла нужным отвечать. – Но где же этот характер был раньше?
Я пожала плечами с видимым равнодушием, хотя внутренне содрогнулась. Штирлиц ещё никогда не был так близок к провалу! Надо срочно узнать, какой была настоящая Эстер и что случилось между ней и капитаном. Иначе я себя выдам.
Паруса корабля медленно таяли в далёком тумане, дымка рассеивалась, и скоро сквозь неё уже стала видна мелкая рябь морских волн. С каждой минутой воздух теплел. Уходить в каюту почему-то не хотелось, так что я нашла на палубе укромный уголок, в котором не буду никому мешать, и забилась в него. Смотрела, как моряки проверяют узлы и паруса, как Стэфан раздаёт им указания. Ветер трепал полы моей туники, бросал волосы на лицо, качка постепенно усиливалась, но не настолько, чтобы меня беспокоить. Наконец, за туманом показалось солнце, его лучи ласкали кожу и отражались на гребешках мелких волн. В такой момент ужасно хотелось оказаться в одиночестве или хотя бы в тишине, но матросы то и дело перекрикивались, шутили, ругались, топали – корабль гудел, как улей рассерженных пчёл, и не затихал ни на миг. Может, ночью будет спокойнее?
Только сейчас, глядя на рыболюдов, щурясь от блеска их чешуйчатой кожи, я поняла, что мне не скрыться отсюда. Не сбежать, не побыть в одиночестве, по крайней мере до тех пор, пока я не найду возможность сойти на землю – там они меня не достанут. Впрочем, высаживаться на какой-нибудь необитаемый остров смысла нет – они просто дождутся того дня, когда им можно будет сойти на берег, и заберут меня. Поэтому если и бежать, то непременно на континент. И подальше, в его глубь, на несколько дней или недель пути, – так, чтобы никогда и близко не подходить к морю.
Мысли текли вяло, и вскоре я провалилась в тяжёлый сон. Сквозь него иногда всплывало беспокойное сознание, и в такие моменты я пыталась вспомнить что-нибудь о прошлом Эстер, но ясной картинки так и не получила. Перед глазами метались тени и размытые образы: тот самый офицер, с которым она провела ночь, белокурые локоны, женский смех, потом – морская пучина, мерзкая вода в лёгких. И нестерпимая боль, то ли физическая, то ли душевная, терзала и рвала грудь. Она – как открытая рана, в которую ветер наносил песок и сор, саднила и чесалась, и хотелось вырвать сердце или зачерпнуть уже, наконец, носом воды, только бы загасить нестерпимый пожар в груди.
Я очнулась, ощутив прикосновение к спине. Открыла глаза, когда Стэфан уже поднял меня на руки и спустился в трюм.
Голова нещадно гудела, тело, затекшее в неудобной позе, ныло, по ногам бежали мерзкие мурашки, как будто я отсидела их, а теперь пыталась ходить.
– В следующий раз постарайтесь найти более подходящее место для сна, – проворчал Стефан, укладывая меня на кровать в моей каюте.
– Простите, – пробормотала я и почувствовала жуткую сухость во рту. – Видимо, я ещё не совсем оправилась, и эта встреча с капитаном другого корабля немного… выбила меня из колеи.
Стэфан уже собирался уйти, повернулся, и его взгляд упал на клетку с крысюком, который сопел, свернувшись в аккуратный клубок. Капитан поморщился, наклонился, рассматривая странного грызуна, но так ничего и не сказал. Он уже потянулся к двери, но я не собиралась и дальше оставаться в неведении.
– Что это был за человек? Как вы познакомились? Расскажите, прошу вас! – голос вдруг обрёл неожиданную силу, и я озвучила просьбу громче, чем намеревалась.
Стэфан обернулся, внимательно посмотрел на меня, блеклые глаза под приподнятыми бровями сверкнули слабым удивлением.
– Если вам угодно выслушать, – Стэфан опустился на край моей кровати, а я села, обхватив руками колени. – В некотором роде мы с ним были коллегами. Видишь ли, почти двести лет назад три корабля подошли к берегам Южной Америки. Нам было приказано подчинить или прогнать местных, новые земли должны были стать колониями Голландии.
Услышав знакомые названия, я замерла. Даже страхи отступили перед жгучим любопытством: ужасно хотелось узнать, насколько похоже развивались истории этого мира и моего, родного.
Заметив мой интерес, Стэфан улыбнулся, но как-то печально.
– Но местные боги решили защищать свой народ. Нам удалось одолеть одного из колдунов – майя звали его Хуракан. Тогда две древние богини – теперь я знаю, что их звали Икешь и Иш-таб – объединились, чтобы наложить на нас проклятье. Они зачаровали нас, и теперь мы трое – Я, Фредерик Мариетт, которого ты видела сегодня, и Карел Беккер – наш товарищ, который сейчас по ту сторону континента – должны вечно странствовать по морям, собирать души тех, кто погиб в море, и раз в семь лет сходить на землю, чтобы опустить эти души во врата Шибальбы – подземный мир, где боги до сих пор живут и питаются своими жертвами.
Я слушала, затаив дыхание. Грызун проснулся и, почуяв моё присутствие, завозился в клетке.
Я шикнула на него, и он отвернулся, демонстративно взмахнув блестящим хвостом.
Стэфан задумался о чём-то и замолчал. Может, вспоминал те времена, когда ещё был человеком. А у меня в голове назрел вроде бы не слишком значительный, но не дающий покоя вопрос, который я всё же решилась задать.
– Но раз вы все из Голландии, почему говорите на другом языке? – я не стала уточнять, что речь обоих капитанов португальская, да и в целом вопрос казался рискованным. По логике моего мира они должны были говорить на немецком, но кто знает, как какие финты выписывает местная история.
– Со временем голландских колоний здесь почти не осталось. Всё поделили между собой Испания и Португалия, потом подключились Британия и Франция, и мы переняли их языки – для удобства, – буднично пояснил Стэфан, не усмотрев в моём вопросе ничего странного.
Я собиралась спросить о чем-нибудь более важном – например, о причинах конфликта двух капитанов, но не успела. В каюту влетел растрепанный и как всегда спешащий Ги, и, едва отдышавшись, позвал Стэфана на палубу. Судя по весёлому виду паренька, ничего страшного не случилось, так что я осталась на кровати, когда капитан-амфибия вышел. Как только дверь за ним закрылась, я упала на жёсткую подушку и повернулась к крысу.
– Ни черта не понимаю, – призналась я, глядя в большие розовые глаза.
Крыс, поняв, что я обращаюсь к нему, подполз ближе – насколько позволяли прутья клетки – и уставился на меня в ответ.
– Получается, в этом мире оживают боги, которые в… в общем, которых я раньше считала мифическими. Белен… Мариота говорила, что посвящена Белену. Теперь я вспомнила! Это кельтский бог-врачеватель. Интересно, какие ещё пантеоны здесь "ожили"? Как сосуществуют греческий и римский – они ведь по сути одно и то же? Есть ли единый бог, и если да, то христианский он или исламский. А может вообще – будда? И выходит, что приверженцев разных религий после смерти ждёт разная судьба?
От размышлений голова пошла кругом. Я закашлялась, сухость во рту становилась нестерпимой. Ещё и узкие стены нагнетали тревогу – хотелось как можно скорее сбежать от их давления, но сил подняться почему-то не было, как будто жуткий сон вытянул из меня всю энергию.
Крыс повёл носом, пискнул и вдруг вцепился зубами в прутья клетки. Не отчаянно-дико, а скорее демонстративно погрыз их, а потом снова уставился на меня.
– Голодный, – догадалась я, наконец. Хорошая же хозяйка – морю зверька голодом.
Крыс кивнул, его взгляд стал почти умоляющим.
– Ладно, сейчас что-нибудь придумаю.
Я вздохнула и все-таки поднялась с кровати. Перед глазами слегка поплыло, но моргнув несколько раз, я почти избавилась от мерзкого чувства слабости.
Надо сходить на камбуз: там могут быть какие-нибудь объедки, да и воды неплохо бы попить. Плечи невольно дёрнулись от мысли о встрече с жутким коком, но я вспомнила, как меланхолично он поставил перед моим носом тарелку, и глубоко вдохнула. Враждебности не проявлял, а что до его рыбоподобной внешности – ничего не поделаешь, придётся привыкать.
Глава 6
Я выбралась из каюты и огляделась. Если я правильно поняла, этот корабль очень похож на парусники восемнадцатого века. Земного, разумеется. Если это так, то от офицерских кают – а поселили меня в одной из них – надо выйти на палубу. На другом конце корабля будет камбуз.
Выбираться под открытое небо снова не очень хотелось, но в горле нещадно першило, а крыс показательно расстелился по полу клетки слабой тряпочкой. Маленький манипулятор, и зачем я его вообще оставила?
Выбравшись в небольшой, общий для всех офицеров зал, который, судя по тарелкам на столе, служил им и столовой, я заметила Мариоту, которая сидела на стуле, ловко балансируя на двух его ножках, с запрокинутой к потолку головой. Её волосы покачивались в такт движениям корабля и в слабом свете походили на песчаные дюны в вечерней тени. Она прикрыла глаза, из её губ вырвались слова незнакомого мне языка. Пока что лекарка меня не замечала.
Я ещё немного постояла, разглядывая её. Красивая – гораздо более эффектная, чем я, вернее, чем Эстер с её маленькой фигурой, тонкими чертами лица и бледными губами. Жаль, я не по девочкам.
