скачать книгу бесплатно
– Но у него по всем другим отлично, – сказал Серый.
– Совершенно правильно, – доброжелательно сказал декан. – Значит, если бы я был деканом факультета иностранных языков, я бы из них двоих кого принял в первую очередь? Тебя, Махарадзе. Но ты, дорогой, поступал на физико-математический факультет. Таким образом, если для тех, кто набрал 23 балла, оставалось только два места, кого я должен был принять в первую очередь? Того, у кого пятерка по математике. То есть Расулова. Логично я рассуждаю?
– Логично… – понуро согласился Махарадзе.
– Ну вот видишь, дорогой. Значит, на следующий год выучишь математику – приходи.
– Его на следующий год в армию призовут, – сказал Мурат.
– Очень хорошо, – сказал декан. – Наша армия – это большая жизненная школа, дорогой. Захочет – после армии придет к нам учиться. Мы после армии с большим удовольствием в первую очередь принимаем. Еще есть вопросы?
– Нету больше. До свидания, – сказали ребята и открыли дверь, чтобы уйти.
– До свидания, – сказал им декан. – Студент Расулов, задержитесь.
Мурат удивленно остановился в дверях. Гога и Серый вышли.
– Проходи, студент Расулов, садись, дорогой, – сказал декан и показал на кресло напротив себя. – Значит, когда свадьбу сыграешь? Бери виноград, угощайся.
– Какую свадьбу? – не понял Мурат, присев напротив декана в кресло.
Декан посмотрел на него пристально.
– Твоя фамилия Расулов?
– Расулов.
Декан достал из кармана блокнот, заглянул в него, спросил:
– Мурат?
– Мурат.
– Все правильно. Напугал ты меня, слушай. Я думал, перепутал. У тебя в Рашкесане есть дядя Иман?
– Есть, – подтвердил Мурат в недоумении.
– У него двоюродный брат начальник треста есть?
– Есть…
– И как его фамилия?
– Не знаю, – сказал Мурат.
– Нехорошо, – сокрушался декан. – Таких родственников не знать фамилию – очень нехорошо, дорогой. Его фамилия Гаджили, понимаешь?
– Понимаю.
– Что ты понимаешь?
– Ну, что его фамилия Гаджили… – сказал Мурат.
– Слушай, у тебя совсем нет логического мышления, дорогой. Я это еще на экзаменах заметил. Моя фамилия тоже Гаджили, теперь понимаешь?
– Нет.
– Ой как нехорошо! Двоюродный брат отца твоей невесты – мой двоюродный брат, понимаешь! Значит, вручая тебе студенческий билет, я тебе, как своему будущему племяннику, делаю скромный свадебный подарок. Когда свадьбу играешь?
Мурат помолчал, потом вскинул глаза, спросил в упор:
– Значит, меня приняли в институт по блату? Только потому, что я женюсь на дочке дяди Имана?
Декан откинулся в кресле, сказал укоризненно:
– Слушай, зачем такие слова говоришь? Мы в институт по блату никого, между прочим, не принимаем. Это я тебе честное слово даю. А что касается помощи – так я тебе на математике задал один наводящий вопрос.
– Два, – сказал Мурат.
– Ну, два наводящих вопроса, – согласился декан. – Я же за тебя не сдавал экзамен. Ты сам за себя сдавал экзамен. Я только на английском экзамене ужасно переживал – там я тебе ничем не мог помочь. Я русский язык знаю, фарси знаю, немножко французский знаю, а английский совсем не знаю. Но, слава Аллаху, ты же не двойку получил. И вообще, слушай, о чем мы говорим? Ты уже студент, через пять лет дядя твоей жены, может быть, совсем большой пост будет занимать, а ты уже будешь инженер, тебе руководящую должность можно будет доверить, логично я рассуждаю?
– Логично, – сумрачно согласился Мурат. – Я могу идти?
– Конечно, можешь, дорогой. Иди готовься к приезду невесты. Хорошо встретить невесту – это, мой дорогой, тоже для мужчины большой экзамен. Там наводящий вопрос никто не задаст…
Мурат хмуро шел по коридору университета. Возле двери с вывеской «Приемная комиссия» стояла очередь ребят и девушек. Среди них был и Гога Махарадзе. Из приемной комиссии бывшие абитуриенты выходили с папками в руках – со своими документами. Мурат подошел к Гоге.
– А где Серый? – спросил Мурат у Гоги.
– Домой пошел, там же волнуются, – хмуро сообщил тот.
– А-а, – протянул Мурат.
Очередь быстро продвигалась – ребята называли свои фамилии, и девушка-секретарша легко находила на полке папки с их документами.
– Карасева, – назвалась стоявшая впереди Гоги девушка.
– Карасева… Карасева… – повторила секретарша, нашла на полке папку с надписью «Карасева» и подала ее девушке. – Аттестат, две справки, три фотокарточки. Распишитесь. Следующий…
Девушка расписалась, а Гога сказал:
– Махарадзе.
– Махарадзе… Махарадзе… – повторила секретарша и нашла папку с его документами. – Аттестат, две справки, три фотокарточки. Распишитесь. Следующий.
– Расулов, – сказал ей Мурат.
– Ты что? – изумился Гога.
– Расулов… Расулов… – автоматически повторила секретарша. – А ваших нет документов. Расулов? Разве вас не приняли?
– Да приняли его, он вас разыгрывает, – сказал Гога.
– Слушай, ты чего – издеваться сюда над нами пришел? – спросил парень, стоявший за Муратом.
Но Мурат не ответил ему, спросил у секретарши:
– А если меня приняли, где сейчас мои документы?
– В отделе кадров, – ответила она.
– Ты ишак, ты идиот, сумасшедший! – говорил Гога, торопясь за широко идущим по улице Муратом.
Под мышкой у Мурата была папка с его документами, шел он молча и целеустремленно.
– Клянусь отцом, клянусь матерью, ты – самый большой ишак в моей жизни! – не отставал Гога. – Ты что думаешь – тебе за это памятник поставят? Куда ты?
Мурат резко свернул с тротуара в открытые двери парикмахерской. Клиентов в парикмахерской не было, тут было прохладно и тихо, и три парикмахера в глубине салона неторопливо пили чай из тонких гнутых стаканчиков «армуды». На появление Мурата и Гоги они никак не отреагировали.
Мурат сел в свободное кресло, спросил у вошедшего следом за ним Гоги:
– Мы к экзаменам вместе готовились?
– Ну, вместе, – сказал Гога. – Ну и что?
– Он тебе на математике какие вопросы задавал?
– Ну, какие вопросы? Обыкновенные вопросы.
– Врешь! Он тебе трудные вопросы задавал. Он тебя срезал. А меня вытащил. Из-за кого? Из-за моей невесты. Это честно?
– Слушай, ты дурак, честное слово, – сказал Гога. – Математику мы оба плохо знаем. Так хоть бы ты учился, а так – ни ты, ни я. К тебе невеста приезжает – ты об этом думаешь?
– Думаю. Не нужна мне невеста. Не буду я жениться.
– Как это? – удивился Гога.
– Так. Не буду, и все. Я в армию уйду! Мастер! – позвал он парикмахера.
Но парикмахеры продолжали пить чай, и оторвать их от этого серьезного занятия могло лишь землетрясение или футбольный матч «Нефтяника» с ереванской сборной.
– В какую армию? – сказал Гога. – Нам еще восемнадцати нет!
– Мастер! – снова нервно позвал Мурат.
– Зачем тебе стричься? – сказал Гога. – Мы только стриглись, перед экзаменами.
– Ара! Есть тут мастер или нет? – взорвался Мурат.
Один из парикмахеров допил чай, встал, подошел к креслу с Муратом.
– А, что кричишь? – сказал он. – Пожар?
– Пожар. Полчаса уже ждем.
– Пах-пах-пах! Полчаса! Как стричь будем?
– Наголо!
– Как наголо? – изумился Гога.
– Совсем наголо? – спросил парикмахер.
– Нет, пополам! – сказал Мурат.
– Зачем, Мурат? – сказал Гога.
– Ты хорошо подумал? – спросил парикмахер.
– Да! Подумал! – закричал Мурат в бешенстве. – Стриги, ара! Стриги!
Парикмахер, пожав плечами, включил машинку для стрижки и пропахал ею первую широкую борозду в пышной шевелюре Мурата.
Военкому было не больше сорока. Поскрипывая хромовыми офицерскими сапогами, он прошелся по кабинету, потом неожиданно срезал угол и сел на край своего письменного стола, доверительно сказал Мурату:
– Слушай, Расулов, не морочь мне голову. Раньше срока никто в армию не просится. На каком она месяце?
– Кто? – в недоумении сказал Мурат. Обритый наголо, он сидел на стуле перед письменным столом военкома, в руках комкал отцовскую кепку.
– Ну, кто-кто! Невеста твоя. На которой ты жениться не хочешь. Сколько ей осталось?
– До чего?
– Слушай, ты из себя мальчика не строй! – начал злиться военком. – Тут военкомат! Тебя в институт приняли? Приняли! Другие за это – знаешь? Последние штаны готовы… просидеть в библиотеке. А он – в армию! Ну! Только давай как мужчина с мужчиной. Ну?
– Что «ну»? – спросил Мурат в прежнем недоумении.
Военком встал, обошел вокруг стола и сел в свое кресло. Пристально посмотрел на Мурата.
– Слушай, а может, ты это? – Он покрутил пальцем у виска, потом подвинул к себе папку с документами Мурата, полистал. Но документы были в порядке, и в медицинской справке во всех графах значилось «годен», «годен», «годен». Военком закрыл папку, снова поднял глаза на Мурата. – Значит, ты хочешь сказать, что у тебя с этой невестой ничего не было? Сколько ей лет?
– Шестнадцать.
– Шестнадцать! – заинтересовался военком. – Красивая?
Мурат пожал плечами:
– Ничего, наверно.
