скачать книгу бесплатно
Ланселота – к лорду Артуру.
О Гвиневре, горюя, грезил он снова:
Беда в Британии, бушует война;
Коли вновь возродилась в ней верность стойкая,
165 Так гибель грозит ей. Глубоко любил он.
Хоть в гневе ушла она, горя не выказав,
Не печалясь, не плача, в презрении гордом,
Глубоко любил он. В горький час бедствия
Послала б письмо она, пылко и спешно,
170 Трубя в трубы, против туч и шторма
За море мчался б он, мечом потрясая,
В предел покинутый, к последней битве
По воле владычицы, хоть владыка отверг его.
Не пришло ни письма с призывом от лорда,
175 Ни вестей от владычицы. Лишь ветер гулкий
Над вольными волнами веял беспечно.
Ныне слава Гавейна в сиянии злата,
Как закат, что заревом зажигает мир,
За окоем океана опускаясь в багрянце,
180 Пред Артуром пылала, и померкнул Восток.
В сумраке сером сокрывшись, Гвиневра
Ревниво следила, как рушится мир,
Сердцем суровела, как счастье таяло,
В потаенных помыслах просчитала опасность;
185 Мечты миновали – а ведь мнила недавно
Лепить рок людской, как любо душе ее.
А Ланселот за лиги морские
Глядел да гадал, горюя один
В смятении сердца. Сгустилась тьма.
190 В рог не трубил он, рать не сбирал он;
В путь не пустился. Порывы ветра
Сотрясали стены, сердилась буря.
Заря забрезжила. В заливе сумрачном
На песке призрачно пена мерцала;
195 Поменялся прилив, поутихла буря.
Свет скользнул из стылой тени,
Волны возжег, по водам разлившись,
Стеклом сияли серебро и зелень.
Сном скован, склонясь к окну,
200 Прилег Ланселот пленником грез,
Челом поникнув на подоконник.
Отверз он очи: за окном – рассвет;
Ветер все веял в вольном небе,
На дорогах вышних, а на дольний мир
205 Пал покой. В прудах отражались
Серебром сиявшие солнца лучи;
Мир мерцал, омытый росою;
Пели птицы, празднуя утро.
* * *
Воспряла в нем воля – словно вес тяжкий
210 Cо спины сбросил. Стоял один он;
Зари зарево зажглось в лице его,
Песнь позабытая прибоем нахлынула,
В сердце слышалась, что струны арфы.
Так Ланселот в лад и негромко
215 Пел про себя, приветствуя солнце;
Жизнь из сумрака, сияя, восстала,
Под сводом вышним смертью восславлена.
Прилив переменится, придет время,
Из-за гряд утра грядет надежда —
220 Пробуждать спящих, пока стоит мир.
Часа не чаял он, не чуял, что впредь
Не вернуться вовек ей вестницей бури,
Не воззвать к войне ветрам трубным.
Стеченье судеб сменилось отныне,
225 Прилив отхлынул потоком быстрым.
Смерть стояла пред ним, и сочлись дни его
Вне вех времени; не вернется он снова
В страны смертных, пока стоит мир.
Песнь IV
О том, как Артур возвратился на заре и с помощью сэра Гавейна пробился к берегу
Выли волки у врат чащобы,
Ветви под ветром, вздыхая, дрожали,
Листва летучая над лесом кружилась,
Умирая, устлала унылые долы.
5 Путь петлял по промозглым долинам,
Через гряды гор в густевшем тумане,
До валов валлийских, что воздвиглись на западе,
Темнолики и грозны. К грядам черным
По кручам каменным конники мчались,
10 Cледа не оставив. Слышался грохот
Воды с высот, вскипавшей во тьме
Повсюду в пути к потаенному царству.
Ночь настала. В недвижном безмолвии
Звон копыт затих над землей теней.
15 Заря забрезжила. По зябким склонам
Вековых гор, на восток глядящим,
Заструилось зарево. Замерцала земля.
Сверкнуло солнце. Серебристое утро
Всходило все выше, водой омытое,
20 В синь светозарную свода небесного.
Лучи лились сквозь лесные кущи,
Сияя, сквозили в седой глуши;
Дождевые капли с дерев срывались,
Стекали, сверкая стеклом расплавленным.
25 Птицы не пели, прятался зверь.
Волками чуткими сквозь чащу крались
К границам гористым гонцы Мордреда,
Голодны и грозны, гончие с ними —
По следу[41 - Здесь в оригинале стоит архаичное слово fewte «след затравленного зверя». Это слово встречается в рассказах о выездах на охоту в «Сэре Гавейне и Зеленом Рыцаре», как, например, в строке «Summe fel in pe fute per pe fox bade»; в переводе моего отца (строфа 68): «По следу летели они [гончие] туда, где лис затаился».] спешили, свирепо лая.
30 За Гвиневерой гнались они в гневе лютом,
Пока не отчаялись средь чуждых пустошей,
Погоню прервали в предгорьях грозных
У валов валлийских. Война – позади них,
Беда – в Британии. Бушевали ветра,
35 Выжидал Мордред.
Вести пришли к нему
Под сенью скал сиявших над морем
В стороне южной. На скошенном поле
Шатры встали – что шумный город;
Проулки и площади полнились гомоном
40 На дне долин и на дюнах отлогих,
Над Ромерилем[42 - Ромериль – Ромни в Кенте (см. ниже).], где ревущий поток
Проложил к побережью путь неглубокий.
С островов облачных, с Ангельна, с Востока[43 - Частичный повтор строки II. 108.]
Короли Альмейна корабли там строили:
45 Под скалой стеснились суда резные,
Смоляные стяги струились вольно.
Ветер вспенил воды зыбливые;
Над сверкающей галькой, серебристо-зеленое,
Мыло море меловые скалы.
50 Мордред встал молча на могильном кургане:
Взор свой вперяя вдаль, к южным пределам,
Чтоб суда Артуровы к суше нежданно
Не пригнал прибой. Поставил он стражу
Вдоль кромки моря в краю южном —
55 Наблюдать неусыпно ночью и днем
За проливом с предгорьев. Построил на высях
Сигнальные башни – что светом вспыхнут,
Коль Артур покажется, на помощь скликая,
Собирая силы, там, где спешная надобность.
60 Так выжидал он вдумчиво и ветер отслеживал.
Воззвал к нему Ивор, выкликая зычно:
Суров и статен, стоял у шатра тот;
Невеселы вести, что привез он с Запада:
«О Король! – крикнул он. – Королева пропала!
65 След сокрылся средь серого камня,
Гонители с гончими в горах заплутали.
В королевство сокрытое, в священные долы,
Где Леодегранс[44 - Леодегранс (см. прим. к II. 198).] много лет назад,
Владыка волшебный, вел жизнь осадную,
70 Она спаслась – и свободна. Но по сердцу немногим.
Не страшись ее долее, даму-фею!
Провались она пропадом! И пусть сюда она
Не вернется вовеки вздорить с Мордредом!
Из мыслей гони ее! До мужей тебе дело;
75 От жены отрекшись, обратись к битве!
Грядет час твой!» Тут глаза отвел он,
Поток слов пресекся. Повернувшись неспешно,
Супясь сурово, свирепый Мордред
Взор вперил в него. «Вон! – крикнул. —
80 Владыки время выберет сам он.
Ничего не знаешь ты. Никчемный посланец,
Провалив порученье, посмел вернуться,
Чтоб наглым напутствием наставлять Мордреда
Да скудоумным советом! Страшен гнев мой —
85 Прочь проваливай! Побери тебя дьявол!»
По холму хмуро ходил он долго.
В душе дымилось душно и тяжко
Чадное пламя под черной тенью;
Метались мысли в мороке путаном
90 От свирепости к страху. Сперва дума,
На волю вырвавшись, вожделеньем пылая,
Приманилась похотью к пытке давнишней.
Но Гвиневера, гадал он, с гонцом тайным
Привет послала поспешно за море
95 К Ланселоту, о любви памятуя
И прося помощи в пору бедствия.
Коли Банов род в битву ринется
И чистая лилия в черном поле[45 - «Чистая лилия в черном поле» (см. прим. к II. 134).]
Вновь вспыхнет, выступив гордо
100 В подмогу Артуру, пойдут крахом
Его затея и замысел. Задумался крепко он.
Ведь Ланселота, лорда Бенвикского,
Больше всех боялся он, больше всех ненавидел;
Помнил он пророчество, подсказано ведьмами:
105 Коли лордам Бенвика лилейноукрашенным
В беспощадной битве бросит он вызов —
Пожнет погибель он. Так подлость с гневом,
Сомненье и смелость в совете мрачном
Войну вели. Ветер улегся.
110 В ясной выси, ярко-златое,
Сумеречное солнце сходило с неба
В мареве летнем. Море искрилось
В сонмах созвездий свода ночного.
День сменялся днем. Даль рассветала,
115 Ветерок веял веселым утром,
Крылат, кружился. Крик разбудил его.
«Парус, парус над пучиною реет!»
