скачать книгу бесплатно
– Это еще почему? – возмутился трактирщик.
– На стойке пролитое пиво. Тарелки, на которых вы подали тем людям еду, плохо вымыты; к ним прилипли остатки пищи. И пол такой грязный, что, по-моему, еда в вашем заведении и здорового человека доведет до могилы. Начальник полиции графства с удовольствием послушает, в каком состоянии находится ваш паб. И поскольку едва ли ему самому захочется терять время и ехать в Фарнэм, он поверит мне на слово.
– На пушку берете! Вы не посмеете…
– Посмотрим, – холодно ответил Ратлидж и повернулся к двери, не обращая больше внимания на трактирщика, который выкрикивал ему в спину оскорбления.
Ратлидж почти добрался до двери, по-прежнему не оборачиваясь, когда Хэмиш вскричал: «Берегись!»
Он вовремя обернулся и увидел, что трактирщик догоняет его и замахивается деревянной дубинкой – наверняка он держал ее за стойкой на тот случай, если придется разнимать драчунов. Ратлидж меньшего и не ждал.
– Положи сейчас же, дурак! – рявкнул он. – Если убьешь меня, Скотленд-Ярду ты не помешаешь – сам знаешь.
Трактирщик остановился; в глазах его мелькнула нерешительность. Потом нерешительность сменилась яростью. Как видно, он непременно хотел довести дело до конца. В следующий миг Ратлидж толкнул его, прижал к стойке, вырвал у него дубинку и прижал к шее. Стиснув зубы, он обратился к остальным:
– Только попробуйте шевельнуться! Я ему шею сломаю!
Ножки стула загрохотали по полу; завсегдатаи поспешно расселись по местам.
– Ну вот, так-то лучше, – обратился Ратлидж к побагровевшему бармену, хватавшему воздух ртом, – сейчас я отойду, а вы спокойно сядете на стул и будете вести себя прилично. Понятно?
Хотя бармен едва мог шевелиться, он моргнул в знак согласия.
Не выпуская из рук дубинку, Ратлидж освободил своего пленника, и тот чуть не рухнул на колени. Опираясь одной рукой о стойку, он немного постоял, переводя дух, а затем, подойдя к ближайшему столику, тяжело опустился на стул.
Он посмотрел на Ратлиджа исподлобья – впрочем, уже без всякой ярости.
– Ну и стоило на меня бросаться? – спросил Ратлидж. – А теперь фотография… Как вас зовут? Только не говорите, что не помните своего имени!
– Барбер. Санди Барбер.
– Кто тот человек на фотографии?
Бармен не сразу хрипло ответил:
– Сын Уиллета… Младший сын старика.
– Кто такой Уиллет?
– Нед Уиллет, наш рыбак. Если он узнает, что его сын умер, ему самому крышка.
– Чем занимался его сын, когда жил дома?
– В том-то и штука, дома он не появлялся с тех пор, как кончилась война. Он служил в одном доме в Тетфорде… Он, Бен то есть, никогда не хотел быть рыбаком. Когда с Недом приключилась беда, Абигейл сразу написала брату, а Бен так и не откликнулся. Что ж… теперь мы хоть знаем почему. Слушайте, Неду совсем мало осталось жить. Пусть себе думает, что сына не отпускают со службы.
– Почему Уиллету недолго осталось жить? – спросил Ратлидж, вспомнив о том, что у Бена Уиллета был рак желудка.
– Несчастный случай… Вышел в море в шторм, ну и напоролся на рыболовный крючок. Ногу ему проткнуло, а потом рана воспалилась, началось заражение крови. Доктора хотели отнять ему ногу, только он и слышать ничего не желал. Вот упрямый старый осел! И теперь у него гангрена, и он может умереть в любой день. Видели бы вы его ногу – распухла и вся багровая, почти почернела. Даже на ногу уже не похоже… – Дернув подбородком в сторону конверта, который Ратлидж бросил на стойку, бармен спросил: – Ну а с Беном-то что случилось? Вы сказали, его выловили из реки.
– Кто-то выстрелил ему в затылок. А потом столкнул в воду.
Все присутствующие оцепенели от ужаса. Три завсегдатая беспокойно заерзали на своих местах.
Трактирщик покачал головой:
– Дела… Значит, теперь сынок с папашей встретятся уже на том свете, верно? – добавил он, немного помолчав.
– А вам кем Уиллет доводится? Почему вы всеми доступными способами пытались мне помешать?
– Моя жена Абигейл – его единственная дочь. Кому понадобилось убивать Бена? Мы никогда не слыхали, чтобы у него были враги. Нос он, правда, здорово задирал, что было, то было, но никто из наших на него зла как будто не держал.
– Нелегко зарабатывать себе на хлеб рыболовством… Жители Фарнэма не злились на Бена Уиллета за то, что он сбежал и захотел жить по-другому? Возможно, захотел лучшей доли?
– Нед, конечно, не радовался, – мрачно ответил Барбер. – А насчет того, не злился ли кто другой… нет, не слыхал.
Подал голос пожилой завсегдатай, сидевший за столиком один:
– В начале войны, перед тем как его отправили во Францию, ему дали отпуск, и он приезжал домой похвастаться своей формой. Мы все были рады его видеть. Я помню. Моей дочке он нравился, да только ничего из этого все равно не вышло.
– Вы сказали, он задирал нос. Что вы имеете в виду?
– Водил компанию с теми, кто побогаче. Сам говорил, что мог бы легко сойти и за герцога, если бы захотел. Однажды он насмешил Абигейл до слез – уж очень здорово умел представлять. Рассказывал про семью, в которой служил, да так живо, в лицах, за каждого. С ним никакого театра не надо было… – Вспомнив, что говорит об умершем, Барбер посерьезнел и заключил: – Да, Бен – он такой был.
Ратлидж вспомнил человека, который приходил к нему в кабинет и выдавал себя за другого, за джентльмена. Он так хорошо играл, что обманул даже инспектора Скотленд-Ярда. Правда, тогда у него, Ратлиджа, не было причин сомневаться в личности своего гостя. Зачем человеку признаваться в убийстве, которого он не совершил?
А может, как раз совершал?
Снова достав фотографию, Ратлидж спросил:
– Вы совершенно уверены, что этот человек – Бен Уиллет?
– Вы их спросите. – Барбер жестом указал на посетителей.
Так Ратлидж и поступил; он показал фотографию каждому из трех завсегдатаев по очереди. Хотя те мерили его недружелюбными взглядами, в их глазах Ратлидж прочел узнавание и уверенность.
Выйдя в центр зала, он сказал:
– А теперь скажите, кто из вас знал Уайата Рассела?
Наступило молчание. Один из игроков в криббидж, наконец, нехотя ответил:
– Знать – знали, а вот знакомство не водили. До войны он жил в усадьбе «Берег».
– Бен Уиллет был хорошо с ним знаком?
– Вряд ли они разговаривали больше одного-двух раз, – ответил Барбер. – Расселы презирали нас, всех, кто жил в Фарнэме. Вся их семейка… – Он как будто собирался добавить что-то еще, но передумал.
– Мне говорили, что жители Фарнэма помогали в розысках миссис Рассел, когда она пропала.
– Да ведь это полицейские приказали нам прочесать болото, – ответил пожилой посетитель. – Они, а не Расселы.
– Ну а что вы можете сказать о Джастине Фаулере?
Пожилой завсегдатай поерзал на стуле, но, когда Ратлидж повернулся к нему, сказал только:
– Имя его я слыхал, а лицо вряд ли вспомню.
– Он тоже почти никогда не появлялся в Фарнэме, – сказал Барбер. – От «Берега» легче было ехать на запад, чем на восток. А у нас им ничего не было нужно, и ходить в деревню они не любили.
– Но ведь кто-то время от времени продавал им рыбу, – предположил Ратлидж, вспомнив слова Нэнси Бразерс.
– Нед приносил улов кухарке, миссис Бродли. И расплачивалась с ним она. Сомневаюсь, чтобы он видел миссис Рассел больше пяти раз за год.
– Однажды она приехала его поблагодарить, – вспомнил одинокий посетитель паба. – Надо отдать ей должное.
– Кто-нибудь из вас знает, что случилось с Уайатом Расселом или Джастином Фаулером?
Барбер отозвался не сразу:
– Они оба ушли на войну, ведь так? После войны дом не открывали. Значит, они не вернулись.
Впрочем, Ратлидж не был уверен, что трактирщик говорит правду. Когда он повернулся к другим посетителям паба, заметил, что те отводят взгляды в сторону и смотрят на реку.
Он сказал:
– Мне бы хотелось побеседовать с миссис Барбер. Она наверняка больше помнит то время, когда ее брат еще жил дома – до того, как пошел в услужение, а потом в армию. Где мне ее найти?
– Слушайте! Не смейте показывать моей жене фотографию! Как-никак покойник – ее родной брат! – Барбер вскочил с места. – И потом, как ей утаить новость от отца, я вас спрашиваю?
– Тогда давайте договоримся. Придумайте, как мне поговорить с миссис Барбер, а уж я проведу разговор так, чтобы она… пока… ничего не узнала о судьбе брата.
Барбер бросил на него мрачный взгляд:
– Даете мне слово?
– Даю.
Барбер повернулся к завсегдатаям:
– Я ухожу. Если хоть одно слово из того, о чем здесь говорилось, выйдет за пределы этого зала, будете иметь дело со мной. Все ясно?
Все трое торопливо закивали в знак согласия. Барбер обернулся к Ратлиджу и бросил:
– Пойдемте со мной.
От «Гребной шлюпки» они повернули налево, в переулок, застроенный более старыми домами. Барбер остановился у последнего дома в ряду, почти неотличимого от соседних.
– Так не забудьте, вы слово дали, – напомнил он перед тем, как отодвинуть засов и распахнуть дверь.
Ратлидж кивнул.
В гостиной оказалось на удивление уютно. Мебель была старой, но хорошо отполированной; стулья и диван обтянуты выцветшей темно-красной материей. На полу лежал тонкий ковер с завитушками синего, красного и кремового цветов. Ковер казался здесь не совсем уместным, но придавал комнате вид потертого изящества. Ратлидж невольно подумал: уж не из «Берега» ли он. Солнце высветило подставку для растений; на подставке в синем глазурованном горшке пышно цвел папоротник. Ратлиджу он показался французским.
Барбер оставил Ратлиджа стоять в гостиной, а сам пошел за женой.
Через несколько минут он вернулся в сопровождении невысокой, пухленькой женщины. Ее зеленые глаза на красивом бледном лице были обведены темными кругами. Судя по всему, она давно уже не высыпалась.
– Мистер Ратлидж, – произнес Барбер, – я сказал Абигейл, что вы разыскиваете всех, кто знал хозяев «Берега».
– Я их почти и не знала, – произнесла его жена, словно извиняясь. – И не знаю, зачем вам понадобилось беседовать со мной.
– Я хватаюсь за соломинки, – объяснил Ратлидж, улыбнувшись, и Абигейл как будто немного успокоилась. – А вы были знакомы с мистером Расселом или его матерью?
– Если мы встречались – например, в лавке, – то здоровались, конечно, вот и все. Не настолько мы были хорошо знакомы, чтобы разговаривать. Да они и нечасто выбирались в Фарнэм.
– Пожалуйста, опишите их внешность, – попросил Ратлидж и, заметив удивление Абигейл, пояснил: – Насколько мне известно, их фотографий не сохранилось.
– Да что вы… даже в доме? – Она робко предложила гостю есть и спросила: – Да в чем же дело?
Санди Барбер, стоявший за спиной у жены, бросил на него угрожающий взгляд.
– Увы, дом закрыт. – Ратлидж вспомнил, как его отец беседовал с клиентами. Джон Ратлидж считался очень хорошим адвокатом, умевшим скрывать острый ум за непринужденными манерами. – А меня привели сюда юридические дела, – продолжал он. – Они связаны с одной вещью, которую недавно нашли. И оказалось, что мы не знаем, кому ее вернуть.
Осмелев, миссис Барбер сказала:
– Ну, тогда ладно. Мистер Рассел был высокий и светловолосый. И держался очень приветливо. Если встречал нас с мамой на улице или в лавке, притрагивался к шляпе и говорил: «Добрый день, дамы», когда проходил мимо. Мама всегда хвалила его за хорошие манеры. И все-таки он был не из тех, кто остановится, спросит о детях, если кто болеет, или поинтересуется, как состояние отцовской лодки после шторма. Ну а миссис Рассел… та заговаривала с мамой, если встречала ее в магазине. Она и отца нашего знала, иногда он возил рыбу миссис Бродли, кухарке из «Берега». После миссис Рассел, бывало, говорила ему при встрече: «Вот славная была камбала. Спасибо, Нед, что не забываете нас». Грустно, что она вот так пропала.
Ратлидж поймал на себе многозначительный взгляд Барбера. Владелец паба старался создать впечатление, что семья Рассел почти не зналась с Уиллетами. Почему?
– Что у вас говорили после того, как она пропала? Как по-вашему, что с ней случилось?
– Мы думали, что она утопилась. А что еще можно было предположить? В последний раз ее видели, когда она спускалась к воде.
– Люди не топятся без причины, – тихо ответил Ратлидж. – Миссис Рассел была… несчастна?
– Не то чтобы несчастна, – ответила Абигейл Барбер, наморщив лоб. – Правда, помню, мама говорила: она последнее время как будто сама не своя, как будто ее что-то гнетет. Тогда все только и говорили, что будет война, а у ее сына и мистера Фаулера как раз возраст был подходящий.
– Насколько я понимаю, у вас были братья – примерно ровесники мистера Рассела. Они когда-нибудь проводили вместе время – может, ходили по реке на лодке?
Абигейл искренне рассмеялась и даже порозовела:
– Да что вы, мистер Ратлидж! Не могло такого быть, и все тут. Правда, Бен присматривался к тому, как мистер Рассел одевается. Он мечтал поступить куда-нибудь на службу лакеем, а со временем и стать камердинером. Пару раз он наведывался в «Берег» вместе с отцом, а по возвращении, бывало, говорил: «Интересно, чем он чистит туфли?» или «Он, должно быть, сегодня одевался второпях. Спинка его сюртука не выглажена как следует». И голосам их он тоже здорово умел подражать. У него все получалось как будто само собой.
– В самом деле? Может, он надеялся, что Расселы возьмут его к себе на службу?
– Нет, что вы, сэр, он и не думал устраиваться в «Берег». Бен говорил: лучше он поедет туда, где его никто не знает. Но то, чему он выучился, поможет ему вписаться – вот его подлинные слова. – Абигейл покосилась через плечо на мужа. – Здесь-то он был рыбацким сыном, а в другом месте, как он думал, может стать кем угодно.
Оказывается, Бен Уиллет был тщеславным.
