скачать книгу бесплатно
– Постоянно ходишь под покровительством Чубака, – Бозуул начал оскорблять Ырчы уула еще сильнее. – Кто он?! Он не лучше, чем Алмамбет, мой покровитель. Помнишь, что я стал для скакуна Сарала живой наградой? Алмамбет сегодня глава войска – аскербашы. Алмамбет ночью уехал на разведку. А что делает Чубак?! Он не может справиться нойгутами до сих пор. С кем поведешься, того и наберешься. Вы со своим Чубаком способны только сеять смуту среди людей. Его даже в разведку не взяли.
Правда глаза колет. Прав был Бозуул. Ырчы уулу плакать хотелось от таких унижений. Правда, что он, как только попал в распоряжение Манаса, познакомился с Чубаком, и с тех пор они стали неразлучными приятелями. Правда и то, что Чубак постоянно его опекает, как певца всего войска. Ырчы уул закричал:
– Вы слышали, люди?! Он назвал нас смутьянами! Я ему покажу, кто смутьян!
Ырчы уул вскочил на своего скакуна и помчался к месту, где расположились нойгуты.
– Чубак! – кричал он. – Мы с тобой – смутьяны! Так о нас народ говорит! Мы с тобой ни на что не способны. Кто аскербашы?! Алмамбет! Кто в разведку уехал?! Алмамбет! Кто сидит без дела?! Чубак!
Слова Ырчы уула били по самым сокровенным чувствам Чубака. Как только вознесли Алмамбета на уровень аскербашы, у Чубака екнуло сердце, будто его обошли стороной. Он подумал, что Манас мстит ему по случаю отъезда когда-то в Алайскую долину на некоторое время. А насчет разведки он услышал впервые. Ему показалось, что она придумана как раз с целью еще насолить раны Чубака. «Что творит Манас?! Что, нойгут хуже, чем ногоец?! Чубак слабее, чем Манас?! Врага громит везде Чубак, а слава достается Манасу». Так нельзя.
– Ак-ба-ал-та! – прокричал богатырь уран нойгутского племени. Ударил Чубак по доолбасу несколько раз.
– Ак-ба-ал-та! Ак-ба-ал-та!!!
Уже завопило все нойгутское войско. Чубак одним прыжком оказался в седле на скакуне Коктеке и взял поводья в руки. Будто Чубак шепнул в ушко скакуна, он помчался в сторону площадки, где играли в ордо все чоро Манаса. За ними гнались все остальные, будто на них напали вражеские войска.
– Ак-ба-ал-та-а!!! – кричало войско.
Коктеке наехал на черту игры ордо.
– Ты чего топчешь альчики! – заорал на Чубака Кыргыл чал. – Ты что, только альчиками воюешь?!
Слова Кыргыл чала будто подлили масло в огонь. Чубак еще сильнее разозлился.
– Я не позволю здесь править мною чужеземцу! – Чубак размахивался плеткой. – Я его уничтожу!!! Вы, чоро, со мной или нет?!!
Коктеке крутился внутри ордо. Чубак ударил плетью по бедрам скакуна. Он стрелой рванул на восток за Алмамбетом.
– Ак-ба-ал-та-а!!! Ак-ба-ал-та-а!!!
От урана войска загремело пространство, затрещала земля. Тысяча коней под войском рвануло за Чубаком. С избытком накопившиеся силы войск Тоштюка, Жамгырчы, Кокче, Санжыбек, Урби и Музбурчака, смотревших на действия нойгутов, тоже начали возбуждать аскеров, которые частями вливались в войска Чубака.
Разведка
Шум от топота копыт тысячи коней и от голосов издающих уран нойгутов дошел до синего шатра Манаса, где великодушный обсуждал мысли уничтожения племени сазаншон с мудрецом Бакаем. На бумаге были нарисованы разные рисунки.
– Что за шум, Бакай ава? – спросил Манас у своего советника, не отрываясь от бумаг.
Бакай вышел из шатра. Там, внизу, где играли в ордо все чоро Манаса, поднялся клубок пыли и послышался уран нойгутов. Со стягом зеленого цвета целое войско помчалось на восток за Алмамбетом. Бакаю стало все ясно.
– Чубак в ярости, – сказал он, заходя в шатер. – Помчался с войском за Алмамбетом.
– Что ему нужно?! – спросил Манас.
– Ясно, что его кто-то оскорбил, – объяснил Бакай. – Сказав, что он ни на что не годится, даже на разведку. Он, помню, обижался из-за избрания Алмамбета в аскербашы.
– Надо, Бакай ава, принять меры, чтобы он остыл, – Манас был огорчен поведением Чубака.
– Надо отправить датку Ашыр со скакуном Аксаргылом в качестве дара, – посоветовал Бакай. – Чтобы он поклонился перед Чубаком.
– Вы что, Бакай ава, не знаете Чубака, – Манас возмутился. – Он разрубит пополам датку Ашыр. Лучше вы сами езжайте к нему с моим скакуном Аккулой. Остановите его.
Бакай согласился с мнением Манаса. Действительно, Чубак мог со злости натворить непоправимое дело. Надо, чтобы перед ним встал глубоко уважаемый всеми кыргызами человек. Бакай подумал: «А я сам кто, человек, которого уважают люди, или нет»? Он поймал себя на мысли, что этим вопросом никогда не задавался. Раз Манас просит, надо предстать перед Чубаком. «Посмотрю на деле, – подумал Бакай, – Чубак меня уважает или нет».
Бакай на своем знаменитом Кекчолоке повел Аккулу за собой в обход горной местности, чтобы оказаться впереди Чубака, который огибал гору. При виде Бакая Чубак остановился и начал говорить про свою обиду.
– Если бы не вы, Бакай ава, – горячился Чубак, – меня бы никто не мог остановить.
– Спасибо, Чубак! – отозвался Бакай.
– Бакай ава! – начал Чубак. – До каких пор я должен находиться в немилости? Почему Алмамбет стал аскербашы, а я кто?! Почему Алмамбет уехал на разведку?! А что мне делать прикажете?!
– Это разве повод для обиды? – вопросом на вопрос ответил Бакай.
– С малых лет я служу народу рядом с Манасом, – Чубак еще сильнее повысил голос. – Калмык вчера прибыл к нам, и все почести ему. Так не пойдет, Бакай ава.
– Давай, Чубак, разберемся в спокойной обстановке.
– Мстит Манас мне за то, что я уехал в Алайские горы?!
– Я об этом с Манасом не говорил, Чубак!
– А зря, Бакай ава! – Чубак злился. – Узнать бы его мнение.
– Он знает, что ты никогда не подведешь свой народ.
– Отойди в сторону, Бакай ава, не задерживай меня.
В это время быстыми шагами Айманбоза подъехал к ним сам Манас. Он не мог остаться у себя в шатре, когда буянит всем напоказ один из его соратников. Вот и прискакал следом за Бакаем. Вместо того чтобы обрушиться на Чубака, он начал смеяться.
– Брат Чубак! До чего ты слаб своей честью! Свою обиду выказываешь всему народу напоказ. Постыдился бы, дорогой мой братец! Мы и так горды твоими подвигами. Шуметь на большом пути не следует, братец!
Манас говорил нарочито весело, но Бакай понимал, как тяжело Манасу изображать великодушие. Как прежде, погрел бы он Чубака плетью, но нельзя при всех, выросли богатыри, заслужили уважение и почет всего народа. Обращаться с ними как прежде уже непозволительно.
Чубак понял: вот теперь пришло время высказаться великодушному брату о своих обидах.
– Мой хан! Великий каган! – Голос у Чубака задрожал. – С малых лет я рядом с тобой служу народу. Куда ты, туда и я. Вернули мы с тобой родные земли своему народу. Где тогда был Алмамбет?! Поместили мы в зиндан Панус хана. Где тогда был Алмамбет?! Прогнали мы Алооке хана из Анжияна. Где тогда был Алмамбет?! Сражались мы с тобой с Шооруком. Где тогда был Алмамбет?! Я как твоя тень. Всегда я с тобой. Только вчера пришел к тебе Алмамбет. И все почести ему. Кто аскербашы?! Алмамбет. Кто ушел в разведку?! Опять Алмамбет.
Манас не стал с ним спорить. Дал ему возможность высказаться до конца, чтобы полностью выложился теми обидами, что прикипели внутри. Чубак припоминал еще то, что Манас прогнал его в Алайские горы, приревновав Каныкей, из-за чего Чубак чуть не примкнул к калмыкам и манжу, перечеркивая все свои заслуги.
– Если хочешь заняться разведкой, – Манас ударил пятками по бокам Айманбоз, – тогда поехали вместе.
Манас направился на восток вслед за Алмамбетом. Бакай ударил по спине Чубака плеткой. Чубак повернулся к нему.
– Не наглей! Придержи язык! – наставлял Бакай Чубака.
Манас и Чубак следом за ним скрылись за холмами. Войско нойгутов во главе с Бакаем смотрело вслед двум удаляющимся всадникам. Через некоторое время Бакай погнал войско нойгутов обратно к месту зимовок…
* * *
Алмамбет и Сыргак ехали по горной тропе. Места были знакомы Алмамбету. А Сыргак расспрашивал Алмамбета о названиях некоторых особенно приметных мест. Алмамбет рассказывал их наименования, показывая плетью на горы и поляны.
– Те горы, которые высятся впереди вдали, называются Тал-Чоку. Дальше расположен перевал Ак-Кулжа. Он обладает волшебством. За перевалом в низовьях имеется озеро под названием Ак ордек.
Внезапно послышался громкое эхо от удара по доолбасу, и следом раздался звук доолбаса Манаса. Показались издали, со стороны запада, еле заметные очертания двух всадников. Алмамбет решил дождаться их появления и спешился. Отпустил Саралу щипать пожелтевшую, но очень густую траву. То же сделал со своим скакуном Кокказык баатыр Сыргак. Было ясно, что их догоняли Манас и Чубак. Они тоже увидели Алмамбета и Сыргака и ускорили бег своих скакунов. Скакун Коктеке под седлом Чубака был резвее, чем скакун Айманбоз Манаса. Появление богатырей наводило Алмамбета на много мыслей разного толка. Он без разговора понял, что Чубак наделал много шума из-за устройства разведки Алмамбетом. «И теперь под натиском алайского богатыря Манас вынужден вернуть Алмамбета обратно в войско, чтобы разведкой занялся сам Чубак». Алмамбет загрустил от своего положения. Никто ему не говорит, что он покинувший свой народ беженец, но действия некоторых становятся хуже, чем оскорбительные слова.
Быстрее прискакал Чубак на резвом Коктеке, чем Манас на Айманбозе.
– Будьте здоровы, богатыри! – Чубак первым поздоровался.
– Будь здоров, Чубак ава! – Сыргак принял приветствие.
Алмамбет не только не принял приветствие, но и отвернулся от Чубака в другую сторону. У Чубака еще сильнее стало наполняться сердце возмущением от такого поступка Алмамбета. Он спешился и отпустил Коктеке щипать траву. Коктеке сразу направился в сторону Сарала и тихо заржал. Сарала ответил ему взаимностью. Оба скакуна начли чесать друг друга, будто не виделись в течение долгого времени. Чубак обнялся со Сыргаком и не подошел к Алмамбету.
– Здороваться не хочешь, беженец! – набросился Чубак. – Возгордился тем, что тебе Манас все позволил.
Он тоже присел, отвернувшись от Алмамбета в другую сторону. Когда подъехал Манас, Алмамбет и Сыргак встали со своих мест и приняли приветствие Манаса, поклонившись ему. От злости на Манаса, что он поддался на нападки Чубака, на лице Алмамбета выразилось недовольство. Оно стало каменным и чернее тучи. Манас это заметил и засмеялся, чтобы снять напряжение в обстановке.
– Что здесь произошло, богатыри?! Будто чуть не подрались!
У Алмамбета искривилось лицо.
– Ой-о-ой! Ой, Манас!! Не прикидывайся дурачком! – Алмамбет злился от досады на Манаса. – Ты сам скажи, зачем вы примчались за мной?
– Ой, калмык! – Чубак набросился на Алмамбета вместо ответа Манаса. – Ты забыл наш уговор о том, что в трудные времена будем вместе всегда.
– Я никогда ничего не забываю, – возразил Алмамбет.
– Люди все видят! – Чубак начал перечислять: – Когда ты стал аскербашы, ты меня не позвал на помощь. Это раз. И на разведку меня не взял. Это два. Ты нарушил нашу клятву. Не зря тебя хотели убить твои правители.
– Ты мне постоянно напоминаешь о том, что я калмык! Что я беженец! Видеть тебя не хочу, не то что взять тебя на разведку.
– Не отстану я от тебя! – прокричал Чубак. – Пойду я с тобой на разведку! Не можешь ты меня прогнать!
– Я тебя не только могу прогнать, но и на пике подниму!
– Попробуй, беженец! Сам окажешься на пике!
Манас на них смотрел и слушал безумие с обеих сторон. Ему казалось, что оба богатыря впали в детство. Но он, проявляя выдержку, не вмешивался в их разговор. Пусть, подумал он, выскажут друг другу все обиды, не утаивая ничего.
Алмамбет вскочил на Сарала, а Чубак на Коктеке. С копьями на руках они помчались друг к другу. О-о, чудо! Сарала и Коктеке резко остановились друг против друга. Оба богатыря постарались погнать своих скакунов, но им это не удалось. В это время Манас встал между ними. Взял поводья обоих скакунов в свои руки.
– Благодаря тому, что вы со мной, – прогремел Манас, – я начал эту войну против сазаншон. Если вы не можете найти общий язык, я вас отправлю по домам. Я сам один пойду на сазаншон. Может быть, я погибну на этой войне. Зато человечество избавится от угрозы. Уходите оба! Ваша война между собой мне не нужна!
Манас сбросил поводья скакунов в разные стороны. Сам он отошел в сторону большого камня и прислонился к нему, бросая взгляд к Вечному Синему Небу. В таком состоянии Манаса оба богатыря никогда не видели. Они быстро пришли в себя, будто их облили кипятком. Они увидели перед собой одинокого беспомощного человека перед вселенной. Они оба поняли, что без них он слаб и одинок. И они сами тоже без Манаса не представляли большой ценности в этом мире. Только Манас стоял на пути опасности всему человечеству. Им обоим стало жалко великодушного богатыря. Они оба поняли никчемности своих настроений по сравнению с заботами Манаса. Оба поняли, что понесли сгоряча чушь разного рода. Замолчали и понурили головы оба на некоторое время. Спешились со скакунов, которые торопливо начали дальше щипать траву.
– Наш поступок – позорный поступок! – Чубак понурил голову.
– Точно, Чубак! – Алмамбет кивнул головой. – Стыд и срам!
– Прости, Алмамбет! – Чубак подошел к нему. – Это все из-за меня. Прошу меня простить.
Чубак встал на одно колено перед Алмамбетом.
– Брось, Чубак! Ты тоже меня прости!
Оба богатыря, которые храбро сражались одни с тысячами жайсанов неприятеля, не боялись выступить против сотни драконов и не моргнули глазом на сотни вражеских стрел в сражениях, стояли побитыми одним словом великодушного. Они невольно шагнули друг к другу и обнялись, будто давали клятву повторно быть вместе на одном холме живыми или мертвыми в одной могиле, ради дела, что затеял Манас, ради спасения человечества.
– Он свою жизнь посвятил нашему народу, – сказал Алмамбет.
– Он и нас, всех чоро, вывел в люди, – сказал Чубак.
– Он сделал ханом и беженца, – сказал Алмамбет.
– Он сотворил мир во всем мире, – сказал Чубак.
– Он спасет мир от чудовищ, – сказал Алмамбет.
Манас повернулся к ним, когда они обещали друг другу не бросать никогда дело Манаса и обнимались как прежде. Радостное настроение вернулось к Манасу.
* * *
У Алмамбета все же осталось некоторое чувства обиды за поступки Чубака и Манаса, хотя он простил их обоих. Они не понимают, решил Алмамбет, всю сложность разведки, и поэтому ему захотелось их поставить в сложнейшие условия, чтобы им пришло хоть малейшее соображение о разведочных делах. Он повернул в сторону, где по рассказам маалимов в школе, где он обучался в детстве, лютуют волшебные царства среди горных мест, недоступных для людей. Они ехали по двойной тропинке для езды по верхним уровням одной горы.
Перед богатырями показался большой город среди гор. Множество зданий и сооружений казались богатырям устроенными изо льда, сквозь который были видны горные хребты, ложбины и малые ущелья. Они то появлялись, то исчезали из поля зрения. Голубоватый оттенок некоторых зданий закрывал всю видимую часть местности. Тропинка подходила к какому-то большому прозрачному мосту, который казался висячим мостом между двумя горами. По обе стороны моста безмолвно стояли прозрачные жайсаны двумя рядами. Впереди ехал Чубак на Коктеке. Почему-то он повернул скакуна на мост. Коктеке одной ногой наступил на мост и провалился. Мост оказался простым миражом. Не было никакого моста.
– Куда?! – закричал Алмамбет.
– Что за мост?! Что за войско?! – закричал Чубак, испугавшись.
– Не видишь, что ли, это всего лишь мираж! – Алмамбет прикрикнул на Чубака.
– Алмамбет! Давай вперед! Сам веди нас, куда следует, – наконец велел Манас.
Чубак молча согласился…
Через два дня они вчетвером доехали до предгорных участков горы Тал-Чоку. Вся вершина горы была в ледниках. А предгорья были сплошь в ложбинах и руслах речек, где земля покрывалась мелколесьем и густыми зарослями. Алмамбет повел спутников вверх, в сторону вершины до краев ледников, где находилась небольшая ровная поляна. Откуда было видно огромное пространство, будто положили на ладонь всю видимую часть земли. Потянула на себя взгляды богатырей бескрайняя даль, покрытая в конце мутной белизной, где стыкуется земля с небом.
– Вот это да-а-а! – восхитился Манас величавым видом земельного пространства.
Алмамбет поднял правую руку с плетью, показал в край окоема и начал рассказывать.
– Те недосягаемые для глаза земли, где темнеет легкая мгла, – это земли Чет Бейджин, где лютует хакан Эсенкан. На восточной стороне Чет Бейджина возвышается гора Кара-Тоо, где добывается золото. Там живет родной народ Эсенкана, где правителем является Борикез, его родной сын. С правой стороны Кара-Тоо расположились горы Каспана, где находится знаменитое пастбище Чок Табылгы. Владелцем пастбища является красноглазый богатырь Конурбай. Это тот Конурбай, младший сын хана Алооке, который угнал целый народ кыргызов на поминках Кокетея. Твой исконный враг. На западной границе земель имеется перевал Ак кулжа с волшебной охраной калмыцких земель. Означает «белый горный баран», который сам и стоит на охране границ земель калмыцких, манжу и жунгаров. Рядом находится озеро, где плавает Ак ордек, что означает «белая утка», тоже в целях охраны, в любую погоду, зимой и летом. На стороне Жетигена земля богатырши Оронгу, кто выиграла в игре «тео чечмей» на поминках Кокетея. Ближе располагается перевал Кумсары, за которым живет народ манжу, во главе с Нескарой, на голове у него шапочка с красной шишкой сверху. Земли ближе населяет народ «солондор» под ханством Бороончу хана. Еще ближе Тыргоот и Шибе, во главе народов стоят ханы Ороккыр и Бозкертик. За горами Каспан расположено озеро Коке-Ноор, вокруг него обитает народ богатыря Жолой. За горами Коке-Ноор большая страна, в ней живет большой народ жунгары. Вы не удивляйтесь тому, что и озеро, и гора называются одним именем Коке Ноор. Они рядом. Гора примыкает к озеру с восточной стороны.
Если кыргызы являются сорокаплеменным народом, то калмыки, манжу и жунгары состоят из пятисот племен и родов. Чем только этот народ не занимается. Земля благодатная, она кормит весь народ бескрайними полями. Невозможно подсчитать количество людей, оно несметное. Мы хотели, чтобы Конурбай узнал о том, что его враг Манас уже вступил на земли калмыков, манжу и жунгаров. Их всех вместе называют кангайским народом. А весь каганат – Кангайским каганатом. Я уверен, что белая утка полетела с вестью до лисы, лиса уже добежала до белого барана. От белого барана стало известно Конурбаю, что Манас с тремястами туменами войска прибыл в земли Чет Бейджина. Конурбай непременно обратится к сазаншонам за помощью, чего мы и хотим.
– Очень интересный рассказ, Алмамбет, – Манас взбодрился. – Мне самому захотелось принять участие в разведке.
