скачать книгу бесплатно
Женщина, несущая смерть
Юлия Алексеевна Титова
Сборник рассказов, включающий серии «Пороки в лицах», «Случаи_из_жизней», «Родительский дом – начало начал», «Проза каждого дня» и рассказы «Элия», «Женщина, несущая смерть» предназначен для читателя интересующегося собой, людьми, жизнью. Для читателя чувствующего и разностороннего, а главное, небезразличного.
Предисловие
В данном сборнике собраны несколько серий прозаических произведений, основанных на реальных событиях.
"Пороки в лицах" – это описание нескольких непростых характеров, определивших жизнь и судьбу этих людей, что коснулось не только их самих, но их окружения.
Допустимо ли подобное поведение в обществе или глубоко осуждаемо?
Правильно или отвратительно?
Хотели бы мы встретиться с подобными людьми или они нас окружают?
Судить каждому…
«#Случаи_из_жизней» – это сборник рассказов, написанных на основе реальных событий с реальными людьми. Герои редко переходят из рассказа в рассказ, хотя и такое случается, но объединяет их одно: все они живут, радуются и ошибаются, падают и поднимаются, являются примером для подражания или объектом осуждения.
Каждый из героев попадает в некую жизненную ситуацию, провоцирующую на переживания, размышления, поиск решения и действия. Некоторым это даже удается. Но для кого-то ситуация становится роковой, а для кого-то редкой удачей.
«Родительский дом – начало начал» – это отрывок из книги «Лилькины рассказы», находящейся сейчас в работе, о непростых детско-родительских отношениях в самой обыкновенной разведенной советской семье, где родительские будни никак не желают пересекаться с детскими.
Рассказы «Элия» и «Женщина, несущая смерть» стоят особняком. Как и неизгладимое впечатление, оставленное встречами с необыкновенными людьми.
Во вторую часть сборника также вошла рубрика «Проза каждого дня», где собраны размышления на разные темы, влияющие на жизнь и развитие человека.
Женщина, несущая смерть
Городок К.
Интересно, куда только не занесёт судьба, чтобы встретиться с человеком, с которым необходимо…
Задумывая поездку сюда, в дом отдыха В. со школой рисования, я тщательно вслушивалась в свои внутренние ощущения, пытаясь понять, нужна ли она мне, и если да, то зачем. На последний вопрос я, конечно же, ответа так и не получила))) но редко так сильно настойчивый внутренний голос потребовал моего присутствия там, оставив за кадром цель.
И вот я в К… Масло… Да, масло… Проба пера прошла под предводительством некрасивой, но очаровательной девушки-математика, по совместительству администратором школы, рисующей правополушарно и обучающей других, желающих постичь премудрости правой половины головного мозга. Полученный результат не вызвал восторга, но дал представление о масле, кистях и холсте…
Следующим пунктом, а заодно и уроком было знакомство с Ней. Вот уж человек сюрприз… Глядя на грузную комплекцию этой женщины никогда не скажешь, а может даже и не предположишь такой прыти, напора, подвижности (как физической, так ментальной, умолчу о душевной тонкости и духовно-энергетическом неспокойствии и поиске). Эта Женщина с потрясающей харизмой и задатками духовного лидера и учителя, являясь и в жизни учителем живописи, для многих стала проводником не только в мир творчества и самореализации, но и в тайники их собственной души.
Она зацепила меня с первого взгляда, с первого раза… Я так и не могла понять, чем именно, но это шло у неё из глубины, наполняя не только пространство, но и задевая сердца и умы. Это ощущение приковывало к ней взгляд, заставляя внимательно ловить каждый её взгляд, жест, слово и посыл… Да-да, слова и посылы зачастую диссонировали и, подобно притчам, слова, ею используемые, были доступны и просты, но смысл посылов мог ускользать или открываться частями, кусками, порциями, возможными для понимания и усвоения. Остальное могло просто скользить мимо, оставаясь неузнанным и порой неуслышанным, что не мешало этому инкогнито-рассыпанному по поверхности полушарий постепенно пропитываться вглубь, в самое подсознание, нарушая и подрывая авторитет мирно существующих там привычных стереотипов, шаблонов и псевдоубеждений…
Я буквально наблюдала эти неосознанные людьми трансформации их Сознания, скрип извилин, словно КПП, пропускающих новые и свежие идеи в святая святых, нимало не сомневаясь, что это не "чужаки", видимо в силу их неузнанности и маскировки под простоту и лояльность. Никакой лояльностью тут и не пахло… Для ума это означало одно: неминуемый взрыв с предшествующим озарением и последующим выпадением в осадок от осознавания. Но это потом…
Напрашивалось сравнение… Это Женщина-Притча, Женщина – Сказка, Женщина-Сирена, привлекающая своими завораживающими способностями, самовыраженная и творческая, необыкновенно искренняя и отдающяяся вся без остатка, что окончательно подкупает. И вот, когда под анастезией иллюзии безопасности и комфорта, окрылённые её заразительной Верой в них самих, люди приближаются на достаточно близкое расстояние, начинают позволять себе выкладывать на прилавки свои ментальные потроха, начинается процесс, меняющий впоследствии до неузнаваемости всё оказавшееся на "витрине".
В общем котле оказываются и собственные мыслеобразы и мысли соседа, синтонные с твоими, а то и прямо или кривопротивоположные. И пока ничего не подозревающая публика пишет свои творения под Ее чутким руководством, незримо вытряхиваются с помощью её невидимого дзенского посоха хлам и шелуха мозгов и слегка проветриваются помещения Храма Сердца и Души, привнося туда лёгкий аромат тепла, любви и нежности, способных, попав в Сердце в виде маленьких ароматных семян, прорасти там под воздействием "благоприятных" обстоятельств, вскорости предложенных самой Жизнью.
Я отходила на все её занятия, всё больше понимая цель провидения, приведшего меня сюда… Я здесь для неё, за ней… Это знакомство и есть суть путешествия в прелестный дом отдыха В. Цель его, как можно догадаться, неясна и загадочна, но что знакомство с продолжением сомнений нет.
Её встречи со смертью носили регулярный характер… Смерть выпрыгивала перед ней, как чёртик из табакерки, неся с собой уроки самопознания и озарения. Море людей в эти периоды превращалось в мерцающие голограммы, представляющие собой лишь оболочки, не замечающие и не понимающие происходящей реальности с ней. Они являли собой план её жизни, показывая иллюзорность всего, кроме неё самой. И в какой-то момент Смерть полностью заменила её…
Облик женщины остался тот же, а вот начинка, сущность… стала другая. Смерть шла навстречу Жизни в теле этой женщины, которая даже не подозревала, что дни её обычной жизни сочтены и теперь она – Несущая Смерть.
Всё, что встречалось на её пути, все, кого хотела поприветствовать сама Смерть, оказывались в полной доступности и открытости. Люди не могли и предположить масштабности происходящего, смысла этого действа, его последствий. Если бы они только осознали, с кем они общаются, кого так неосмотрительно пускают в свой круг интимного пространства, с кем фамильярничают и спорят, капризничают и дразнят, то, наверное, похолодели бы от этого осознания, кто от страха или ужаса, а кто от изумления и очарования…
Смерть явилась… в облике прекрасной… женщины с горящими глазами. Пришла познакомиться с теми, кто так жаждал встречи с нею и с теми, кто панически этой встречи боялся… с теми, кто писал или размышлял о ней и с теми, кто всячески избегал даже помыслить о её существовании… с героями и трусами, творцами и роботами, гениями и никчёмностями, людьми и лишь делающими вид…
Многим перепало… А она шла по Земле, неся повсюду свою великую идею… Шла, зная и повторяя одно: "Увидьте меня, услышьте меня, познайте меня, полюбите меня и лишь тогда вы обретёте способность увидеть этот Мир, услышать своё дыхание, познать, кто вы есть и полюбить Жизнь…"
Эти мудрые слова оставляли неизгладимый след и отпечатывались в душах всех тех, кому посчастливилось получить в Дар от Бога незабываемую встречу с Женщиной, несущей смерть… И остаться жить…
Серия «Родительский дом – начало начал»
Чужая
– Ты знаешь, – сказала мать Лиле, – скоро будет много праздников: Новый год, наши дни рождения, 8 марта, 23 февраля… так вот, не дарите нам подарков, никаких, не надо… и мы не будем. Зачем тратить деньги на ненужные подарки? Так, на словах скажем друг другу и все.
– А тебе не страшно, мама?
– О чем ты?
– Тебе не страшно, что ты можешь остаться совсем одна? Ты так уверенно и настойчиво убеждаешь меня в том, что я тебе не нужна, а ты не нужна мне… Не надо подарков, не надо милых семейных поздравлений, теплых объятий, приятных сюрпризов, сделанных с любовью и заботой… Любопытно, какой будет следующий шаг? Не надо лишних звонков и обращений, не надо встреч и разговоров, не надо со мной здороваться при встрече. К чему эти ненужные приветствия? Достаточно того, что мы знаем о существовании друг друга, а здороваться – это лишняя трата времени и сил, ненужная обуза.
Зачем ты меня отталкиваешь, мама? Мы и так давно уже не близки, если вообще когда-либо были. Ты так хочешь избавиться от меня? Даже люди, которых можно было бы назвать посторонними, не боятся почувствовать тёплую душевную близость и подарить это чувство мне. Эти люди не бояться сделать мне подарок и искренне радуются, когда получают подарок от меня. Мы обнимаемся в знак признательности друг другу, что каждый из нас не забыл о существовании другого, мы ценим недорогие, но ценные знаки внимания, то время, что было потрачено на поиск и выбор. Мы благодарны за минуты внимания, за мысль, за важность, за потраченные дыхания. Так почему же ты отталкиваешь меня, мама? Почему так хочешь стать Чужой?
– Я не понимаю тебя, ты все придумываешь!
– Да, ты не понимаешь меня… наверное, ты права, я все придумала… все… и тебя тоже…
Чужая
Часть 2
«Поздравляю! Всех благ!» – неслышно принял смс-поздравление телефон.
Спустя пару часов, когда Лиля проснулась и получила поздравления от любящих близких, лично и по телефону, она прочитала и это сообщение. Скупое, формальное, прохладное. Впрочем, ничего нового, обычное отношение мамы.
Лиля вздохнула, но солнечный лучик, заигравший из-под откинувшейся ветром шторы, заставил ее улыбнуться и продолжить восхитительный н-ный день рождения в приятных хлопотах, тепле и радушии близких.
Через пару часов мама все же позвонила. Бросив пару поздравительных фраз, она перешла к разговору по существу. На празднование она не придёт, время свое она так бездарно тратить не может, ей по магазинам бы пробежаться перед дачей, завтра ей приятель повезет кой-какие вещи на дачу, ведь дочь не может уважить и сделать эту сущую безделицу, поэтому приходится готовиться к приезду приятеля, харчи покупать, угощать надо будет дорогого гостя.
– Я не в отместку тебе не приду, нет, просто так совпало, что у него именно завтрашний день свободен. Чего мне отвлекаться на тебя с твоим днём рождения, суетиться, ездить туда-сюда, я тебя поздравлю сейчас и будь здорова.
Лиля снова вздохнула. Чужая – это не настроение, Чужая – это качество, неотъемлемая часть, она не пройдет и не исчезнет, она навсегда. Лиля не стала ничего отвечать маме, не стала грубить, оправдываться, спорить, обижаться. Доказывать ей было нечего, упрекнуть себя не в чем, она всегда откликалась и будет откликаться на просьбы матери и выполнять их по мере сил. Независимо от того, как мать к ней относиться, Лилино отношение от этого не менялось. То, что мама никогда не считалась и скорее всего уже не будет считаться с чувствами и мнениями других людей, было очевидным. Она никогда не попытается войти в твое положение, никогда не посочувствует и не предложит помощь, никогда не взвесит требуемое ею и возможности другого человека. Она считает, что ей должны дать по первому требованию. Дать все, что она захочет незамедлительно. Отбросить все и посвятить себя только ей. В этом ее глубокое убеждение… или заблуждение… не важно. Важно лишь то, что она такая навсегда и другой не будет. Чужая…
– Ты же не можешь сделать для матери даже мелочь, – продолжалось возбужденное квохтание в телефонной трубке, – вот и будет другой человек завтра у меня работать целый день на даче: воды привезет, газ заправит, вещи доставит, работы на целый день я ему припасла. Вас же не дозовешься, матери помочь не можете, ничего для нее сделать не хотите, а вот приятель может, а потом я его покормлю, и он уедет восвояси.....
Монолог продолжался и продолжался, претензии и обиды, язвы и иронии продолжали струиться из дрожащего девайса, но Лиля уже не слушала их. Они отошли на задний план, они за бортом сегодняшнего торжества. Никто, нет, никто не сможет испортить этот день. Даже Чужая.
День рождения – прекрасный праздник. Лиля всегда его очень любила и проводила радостно в кругу любимых и любящих людей. Всем, кто находиться рядом в этот день должно быть хорошо, и от этого на сердце тепло. А те, кто не хочет быть рядом с ней хотя бы в этот день, свободны! Свободны находиться там, где хотят и с теми, кого они выбрали!
Звездная девочка
Маленькая девочка устремила свой взгляд вверх и увидела как всегда не потолок, а небо… Темное звездное небо. Скорее всего, этот звездный рисунок относился к неизвестному землянам небу. Это была далекая галактика с мириадами вселенных, та галактика, родом из которой была та, что лежала сейчас в детской кроватке в одну из холодных ночей ее жизни, пока все остальные дети мирно спали, и вглядывалась в дальнюю дать того (…), что она знала, было ее родным домом.
Одним из условий нахождения ее здесь, на Земле, по-видимому, было отсутствие части памяти о своем прошлом, но те, кто знал и любил ее там, присутствовали и здесь, на этой планете. Они всегда были рядом, чтобы при случае иметь возможность поговорить, подсказать, поддержать ее… ту, которая здесь оказалась в теле маленькой девочки в семье, которая распалась на втором году ее жизни. Дитя любви двух незрелых землян, играющих в обиды и измены… В пылу этой возни ребенок оказался никому не нужен, но и об этом она знала, правда не очень помнила тогда, когда все это случилось. И вот сейчас, глядя в звёздное небо родного дома, она вопрошала Семью: "Что происходит с людьми, почему они такие странные? Зачем они ссорятся? Зачем так ведут себя?"
И Семья отвечала, что люди забыли о том, что могут и умеют любить, и что она должна помочь им вспомнить об утраченной способности, но для этого необходимо как следует узнать их, их повадки, привычки, обычаи, традиции…
Здесь всё так сильно отличалось от того милого и родного, к чему она привыкла дома, многое её удивляло, смущало, приводило в смятение. И каждый раз она выходила на связь с Семьей, выбирая для этого тихие места, где вокруг были невинные… Дети, животные, растения, умершие… "Для чего им нужно спать? Зачем они делают это и как им это удается?" Она задавалась множеством вопросов и получала ответы, спокойные и умиротворялась. Она научилась спать или выглядеть спящей, стала внимательно наблюдать за окружающими ее людьми и многому научилась у них. Поведение детей было малоинтересным для неё, девочку скорее интересовали поступки взрослых, ведь именно они носили в себе способность познавать этот мир, обладали информацией о Жизни, умели читать и писать, добывать необходимые знания и, прежде всего, знали места, где эти знания живут, скапливаются и …
Правда она поняла ещё кое-что… Не все взрослые эти знания ценят и не все к ним стремятся. Это было шокирующее открытие, так как свидетельствовало о том, что люди не просто забыли то, чем они являются, но и продолжают забывать, то есть быстро шагают по дороге Деградации, и происходит это повсеместно. Неосознанность плодит ещё большую неосознанность, а затем Забвение и их собственную Смерть… Смерть, как Существ, несущих Свет.
Она всегда слышала голоса, точнее это был один и тот же голос, мужской, мягкий, любящий, терпеливый и очень – очень близкий. Это был тот, кто вызвался помогать ей тут. Сам он должен был остаться Дома. Ему очень хотелось быть рядом с ней, но на Землю отправилась она одна. Они оба понимали правильность и единственноверность происходящего, они любили друг друга и любили Людей. Он понимал, что они больше никогда не увидятся там, Дома, но знал, что она ни на минуту о нём не забудет, что во имя их великой Любви она сделает то, зачем (…)
Именно его голос она слышала в детстве, именно он помогал ей в трудные минуты её земного детства вспомнить о Доме, ощутить поддержку и тепло. Так он мог быть максимально близко к ней, к их общему делу, спасению Земли. Она выросла необычайной Женщиной, не похожей на других, да она и не могла быть похожа на них, так как не являлась землянкой да к тому же ещё и помнила об этом. Он гордился ею, радовался тому, как ей удается нести их Любовь людям, скольким удалось пробудиться и начать свой путь по дороге Эволюции.
Слезы памяти душили её, когда она вдруг вспомнила всё, и волна огромной Вселенской Любви накрыла её. В этот момент Они оказались близко- близко друг к другу, как будто и не расставались никогда, и она узнала, что расставания никогда и не было, что теперь каждый раз, когда она вспомнит о нём – окажется дома. Благодарность и Чудо наполняли её Душу, многое прояснилось с ещё большей чёткостью. Жизнь стала чуточку короче и ярче… Она осознала себя Счастливой и продолжала жить.
Один вопрос давно не давал девочке покоя. Однажды она задала его ночному небу: «Что такое пространство и временя? Существуют ли они?»
«Нет, не существуют»,-услышала она спокойный ответ.
"Но ведь Я здесь сейчас?", – спросила она…
И тут же услышала ответ: "Конечно, ты здесь… и ты там…".
"Я везде… всегда…", – подумала она. И это была правда. Одновременно и сразу там, где есть Бытие, там есть и я… Как чудесно находится сразу.
"Значит Он тоже здесь?"
"И Он здесь… и везде".
" Тогда то совсем не страшно…"
"Конечно не страшно, мы все с тобой, по-другому и быть не может"…
Маленькая девочка улыбнулась и заснула мирная и спокойная в сегодняшнем Сразу Всё, чтобы проснуться в новом Всегда в своём Везде под тихий звон колокольчиков её Жизни…
Серия «Пороки в лицах»
Лицемерие – входит в разряд качеств, с обладателями которыми я предпочитаю не водить дружбу…
Исповедь
«Я очаровательная женщина. Я знаю это и выставляю свою невинность напоказ, хотя целомудренной могу только притворяться, но делаю это виртуозно. Я выгляжу мило и привлекательно. Я умею лучезарно улыбнуться и скромно потупить глаза. Я могу сделать вид, что мне нет дела, и что я очень занята. Я обучилась актерскому мастерству, чтобы нужные люди верили, что я искренна. Я не хочу, что бы кто-то догадался, что я стерва, жестокая, расчетливая и холодная, ибо тогда я не смогу из них что-то вытянуть. Я использую людей себе в угоду, манипулируя ими. Я стараюсь заполучить власть над человеком, а потом доить его, как корову, играя на его чувствах и желаниях. Я поняла ценность моего тела и моей внешности, поэтому я изо всех сил поддерживаю их в хорошей форме, холю и лелею, как хороший хирург бережет и заботится о своих инструментах. Я не стесняюсь использовать и продавать свою внешность за хрустящие купюры и звонкие монеты. Иногда за медяки, когда дают только их, но стараюсь набить себе цену побольше, ибо я установила её. Я лицемерная гадина, вонзающая нож в спину и улыбающаяся в лицо. Я верю, что выгляжу достоверно, и никто не сможет раскусить меня, так как вокруг глупцы и недоумки.
Я удивляюсь, видя людей, способных размышлять и стараюсь избегать их, так как чувствую от них опасность. Я без тени сомнения облапошиваю слабых, кручу доверчивыми, презираю наивных, пользуюсь добрыми, ибо от них нету больше проку. Я считаю, что только такие как я имеют право судить и использовать других, так как понимаю больше их. Мне по праву принадлежат блага этого материального мира, так как он мой бог, ему я поклоняюсь и благоговею, хотя со стороны можно подумать, что я набожна и высокодуховна. Конечно, ведь я же хочу, что бы так считали. Так выглядеть гораздо выгоднее.
Я уверена, что я права и не чувствую ни вины, ни сожаления к тем, кто попался мне на пути и пострадал от этого. Сами виноваты, дурачьё! Вообще, пусть будут рады, что я уделила им внимание и одарила собой.
А мне кажется нравится этот священник… такой миленький, светится прямо от своей святости, глаза, как лампочки, аж слепят!.. Интересно, какие барышни ему могут нравиться?.. Надо прикинуться овечкой, вот этот симпатичный молодой отче и не устоит перед моими чарами. Охмурю-ка я его, хоть это и кажется не очень простым. Как-то приелись уже туповатые денежные мешки, да зажравшиеся деляги, чего-нибудь чистенького захотелось».
– Простите мне, Святой отец, ибо я грешна…
Молодой священник отвел взгляд от блестящих лукавых глаз, по которым только что прочёл ее душу… внимательно вгляделся в это чужое-знакомое лицо… ботоксный гладкий лобик, силиконовые пухлые губы, люминированные белоснежные зубки, курносый нос, пожалуй, лишь он один у неё натуральный…
«Ещё одна живая покойница, ещё одна загубленная душа, погибшая в жестокой схватке Духа Потребления и Духа Божьего…», – глаза его лучились состраданием к этой несчастной, израненное сердце обливалось кровью.
– Отпускаю тебе грехи твои, дочь моя, уходи с миром…
«Господи милосердный, прими молитву мою! – добавил он про себя, – Ты наделил меня даром прозорливости, Ты позволил мне видеть и слышать души человеческие, редко радостные и часто безутешные! Ты даешь им возможность познать Тебя и спастись, но Ты делаешь меня свидетелем того, что они не используют этой возможности и продолжают жизнь ходячих трупов! Услышь мою молитву, Господи! Пусть же они познают Тебя, примут Тебя своим сердцем, как я принял… Пусть не все… но хотя бы некоторые… Пусть хоть кто-то один… или одна…»
Воспитание средой
Я росла в обычной советской семье, ничем не примечательной, небогатой, мягко говоря, и простой. Но с детства мне казалось, что я особенная, и что уж мне-то не место в такой серости. Я была уверена, что оказалась здесь случайно, и вот-вот случится чудо, и я стану богатой и счастливой. Да-да, для меня эти два понятия были тесно переплетены. Но тогда я ещё не понимала, к чему такое переплетение может привести. Я не скрывала своих амбиций и представлений и, надо сказать, родители из кожи вон лезли, чтобы их удовлетворить. Пристраивали в пионерские лагеря для детей высокопоставленных чиновников, где я могла притвориться дочерью богатых родителей и пообщаться с золотыми детками. Покупали дорогие вещи, чтобы я не чувствовала себя обделённой среди друзей. Оплачивали обучение в престижном институте, потому что попасть на бюджет я не имела ни способностей, ни желания, а не учиться вовсе мне не позволяли мои же амбиции. Но всё это было ничто по сравнению с тем, что произошло со мной потом.
На меня положил глаз богатенький еврей. Не очень молодой и совсем не красивый, но охочий до молоденьких длинноногих девиц, несмотря на имеющуюся жену и маленькую дочь. Я тогда была наивной дурочкой с восторженным взглядом и распахнутым сердцем, немного пораненным неудачной влюблённостью в одноклассника, но окрылённая восхищёнными взглядами мужчин, которые ловила на себе всё чаще, и их вниманием, особенно финансовым, подстегивающим мои амбиции.
В скором времени мы стали любовниками. Он покорял меня подарками, не очень дорогими, но довольно частыми, ресторанами и шмотками. Он водил меня по различным заведениям и знакомил с друзьями, представляя им как любовь всей его жизни. Я тогда не понимала, да и не задумывалась, почему никто из них не удивлялся, и не задал ни одного вопроса о том, почему он всюду таскал меня, а не свою жену, но меня это устраивало, так как он пел мне дифирамбы и говорил, что настоящая его жена я, и никто не заменит меня в его сердце, что с женой у них нет ни малейшего взаимопонимания, и она не стоит и моего мизинца. Я верила и влюблялась в него всё больше и больше. Никакое критическое мышление и советы или вопросы подруг или родственников не могли больше обратить вспять все последующие события. Я не верила им и верила ему. А он грамотно распорядился моим безграничным доверием и потихоньку отвадил от меня тех, кто мог хоть как- то повлиять на моё о нём мнение. Мама стала зависима от его подношений и великодушно закрывала глаза на то, что её дочь якшается с женатиком. Папа вообще не лез ни во что, считая, что если дочь счастлива, то большего и не надо, а забегать вперёд и думать о будущем было не в его правилах. Критически настроенных подруг очень быстро не стало в моём окружении, так как моему избраннику нельзя было отказать в мастерстве убеждения и артистичности. Он быстро объяснил мне не совместимые со мной недостатки этих моих подруг и развёл нас друг от друга. Последним бастионом была моя лучшая подруга, которой я доверяла и которая оставалась единственной опасностью для моих отношений с любимым. Но и она с помощью его острого слова быстро осталась за бортом моей жизни, а я на многие годы оставалась убеждена, что она враг моего любимого, а соответственно, и мой, так как не желает мне добра, а скорее, завидует и хочет сделать меня несчастной.
Никто не знает, как сложилась бы жизнь и представления о ней, если бы тогда в среде моего обитания остался хоть один человек с критическим мышлением, могущий помочь видеть немного шире всё происходящее. Но таковых не осталось, и я оказалась наедине с моим избранником. А вскоре перезнакомилась и с подружками его друзей. Именно с подружками, потому как все они были по примеру моего любовника женаты, но «несчастны» в отношениях с жёнами. Эти подружки казались мне милыми, интересными обладательницами красивых фигур и лиц, одетых в блестящие дорогие вещи, и богатого жизненного опыта, во много превосходящим мой. Они-то и стали моей средой, моими няньками и наставницами в этом мире лжи и лицемерия, и очень скоро я поняла, что хочу быть похожими на них: так же блистать и принимать поклонение и дорогие подарки, так же делать вид, что супружеская жизнь моего мужчины меня не касается, так же верить что моё положение более завидное и достойное, чем положение обычной женщины. Замуж я не стремилась, но была уверена, что, случись что, он отдаст предпочтение мне и не глядя бросит свою «селёдку» и женится на мне.
Потом я забеременела…
Любимый очень популярно объяснил, что ребёнок от него мне не нужен, что это только отяготит мою жизнь, а развестись он не сможет, так как его жена… ждёт ребенка. Тут впервые в мой ум закралось неприятное сомнение, что меня водят за нос, но оно быстренько исчезло, и доверие осталось почти непоколебимым. Я сделала аборт…
Деньги решают многие проблемы и стирают многие воспоминания, и моё путешествие продолжалось. Я всё глубже погружалась в водоворот гламурной жизни, научилась ставить маникюр выше нужд моих близких, так как научилась презирать тех, у кого не много денег. Всё больше я походила на этих девок, продающих себя и свою молодость за побрякушки и тусовки. Пожалуй, единственное, чем я всё же отличалась от них, было то, что я умела (или мне казалось, что умела) любить своего содержателя. Сейчас я понимаю, что, скорее, я придумала себе такую игру, в которой я его как бы люблю, но тогда и ему, и мне это чувство казалось искренним. Он с удовольствием им пользовался и бахвалился, а я наслаждалась иллюзией власти над его сердцем и умом. В общем, все были довольны…
Прошло время, пролетели годы, я поумнела-повзрослела-заматерела, стала подумывать о семье и детях, а мой милый – о моих симпатичных и более молодых подружках. Вскоре мы расстались.
Я так и не стала такой шлюхой до мозга костей, как мои подруги по цеху, но воспитание средой сделало своё дело, я стала ещё хуже. Я стала пародией на них… Я забыла, кто я на самом деле за ворохом кредитных карт и тугих кошельков, и моя маска приросла к лицу так плотно, что порой я не могу отличить добро от зла и своих от чужих. Моя система жизненных ценностей так извратилась, что походить на шлюху я считаю достойнее и уважаемее, чем просто быть собой. И это извращение настолько сильно, что я плюю в тех, кто думает не так, как я. Я не умею гордиться тем, какая я есть на самом деле, и посвящаю свою жизнь тому, чтобы поддерживать тот образ, которым так дорожу. Мне страшно отказаться от него, но всё сложнее удерживать, так как я всё же оставила своего женатика и вышла замуж… за нищеброда. Но я хотя бы уверена, что он, живя со мной, будет жить только со мной…
Я сумела сбежать из отчего дома, от своей родины, но не смогла убежать от себя. Я так и осталась маленькой бедной девочкой с большой претензией…
Теперь я живу в далёкой чужой стране, родила кучу детей. Но какими они будут? Чему я смогу их научить? Какую я смогу создать для них среду воспитания?.. Есть ли ответ?
Белая ворона
Из многого взять немножко, это не кража, а дележка. Многие слышали этот принцип. Кто-то воспринимал его, как шутку, кто-то как инструкцию к применению, лозунг, жизненное кредо, иронию. Я всегда осуждала его и, как следствие, тех, кто относился к нему снисходительно.
Сегодня меня поймали с поличным… обидно, стыдно, я бы даже сказала возмутительно! Дернули за рукав и попросили выложить то, что взяла. Я удивленно смотрела на продавца. Как она смеет? Что она себе позволяет, эта нахально глядящая старушка с фиолетовыми волосами? Вот так вот просто смотрит на меня в упор и осуждающе качает головой. Спрашивает, зачем я это взяла… она вообще в своем уме? Чтобы я взяла что-то чужое? Что-то, что мне не принадлежит? Да я сама всегда осуждаю мелких воришек, искоса смотрю на приятельницу, рассказывающую со смехом, что она стянула рулон туалетной бумаги в торговом центре, тяжело вздыхаю при появлении дома откуда-то чайных ложек, подставок под салфетки, стаканы и бутылки для масла… Дочь промышляет в дешевых кафешках, муж тащит из ресторанов, мать приносит все, что плохо лежит отовсюду, отец перетаскал ползавода гвоздей, инструментов и другого железа неизвестного мне названия.
Но всеми признанный асс у нас дед. Он комуниздил с размахом, в голодные времена еду ему отдавали сами и пакетами, на обед и ужин в доме всегда водились свежие овощи и фрукты, а также яйца, сахар, мука, орехи и прочее. Он затыкал за пояс даже бабушку, работницу торговли, которая на голубом глазу снимала сливки с привезенного бидона общественного молока, что бы отнести их домой, и ни один комар не успевал подточить носа.
У меня своя слабость… я натура утончённая, семейная меркантильность мне претит. Поэтому я таскаю книги. Из магазинов, библиотек, с лавочек, столиков, прилавков… иногда из чужих домов и сумочек. Я всегда беру почитать, но никогда не возвращаю. Если удается, то я приношу десяток книг, иногда не один. Но главное в этом процессе, чтобы никто не заметил, ведь себе я могу объяснить все свои поступки, их причины и даже благородные мотивы, привести разумные обоснования, засыпать аргументами. С посторонними эти доводы почему-то не работают. И вот тогда, как эта фиолетовая старушенция, минимум, что они могут сказать: «Как вам не стыдно брать чужое?». Заставляя меня вспыхивать от негодования и задетой чести, мучиться невозможностью все объяснить и оставаться незапятнанной этими нелепыми обвинениями.
Я злюсь… злюсь и продолжаю проигрывать в голове эту унизительную ситуацию в поисках выхода, альтернативного конца, где все довольны и чисты. Я злюсь на то, что оказалась сейчас на месте осуждённого за то, за что не раз сама презрительно кривилась на других.
