скачать книгу бесплатно
– Адмирал, поступила информация, что наш гарнизон должен быть эвакуирован с острова. Но самостоятельно мы это сделать не успеем, поэтому просим поддержки флота. Если быть точным, оружие класса Сен Току.
После этих слов воцарилась тишина, а потом вдруг раздался весёлый смех:
– Ха-ха, дорогой Рэй! Неужели ты веришь в эти сказки матросов из Токио? Боюсь, у нас нет таких подлодок, а если бы и были, отправлять их к вам крайне рискованно, как для самой Японии, так и для нашего союза с Германией. Не дай Будда они попадут не в те руки!
Капитан, сжав ладонь в кулак, пытался сдержать себя. С его лба падали капельки пота то ли от духоты помещения, то ли от напряжения. Что могут с ним сделать за упоминание Сен Току?
– Адмирал, вы не понимаете. Если мы не используем подлодку, не только восемь с половиной тысяч воинов умрут. Ваша честь, как военачальника, окажется под угрозой. Вы ведь можете спасти их от предстоящей смерти.
Этот разговор уже выходил за рамки простой офицерской просьбы, это был вопрос чести и справедливости. Пожертвовать секретным оружием или восьмью с половиной тысячами жизней?
– Слушай, капитан, я не знаю ничего про Сен Току. Если есть просьба поскромнее, я помогу, чем смогу, но если на этом всё, то выбирайтесь оттуда… Конец связи.
На этом разговор двух офицеров завершился. Оттука не смог добиться, чего хотел. «Наверное, это конец», – подумал он.
Наша жизнь – росинка.
Пусть лишь капелька росы
Наша жизнь – и всё же…
После разговора адмирал Кимура вышел из своего кабинета покурить. Он ещё не мог нормально двигать рукой – боль в плече от недавнего ранения выводила из себя, поэтому он попросил сидящего рядом связиста помочь ему поджечь сигару.
– Ну почему именно сейчас? У нас нет ни средств, ни людей. Я не могу рисковать подлодкой, но рисковать людьми еще хуже. Тока, вызови ко мне капитана Хоши Канэко.
Связистка Сугавара Тока начала быстро нажимать на клавиши телефонного аппарата, чтобы сделать вызов.
Через какое-то время раздался тихий стук в дверь, и вошла юная девушка с чёрными волосами до плеч и идеальной осанкой, которой позавидовал бы любой. Глаза её горели зелёными сапфирами. Она, словно кошка, подкрадывающаяся к жертве, прошла в кабинет, и, не дождавшись ответа, представилась капитаном второго ранга Канэко Хоши.
– Здравствуй, Хоши. Можешь присесть в кресло, разговор будет долгим, – радушно поприветствовал её адмирал и даже потушил сигару, после чего достал из стола папку с документами и передал в руки Канэко. – Думаю, вы знаете что это, а то объяснять действительно долго и нудно, но если…
Резкий, уверенный голос прервал его одной фразой:
– Так точно, адмирал. Что от меня требуется?
Кимура попросил связистку покинуть кабинет и сделать чай для него и его подчинённой. Он мог начать этот разговор только без свидетелей.
– Отлично, это упрощает дело. Моя милая Хоши, вы же слышали о вторжении на острова Атта и Кыскэ? – Кимура улыбнулся, чтобы девушка немного расслабилась, но та сделала лицо ещё серьёзней и кивнула в ответ на заданный вопрос.
– Тогда не будем тянуть. Вот документы по секретному оружию. Подводная лодка класса Сен Току: экипаж сто сорок четыре человека, 14,7 узлов, погружение на сто метров, но, самое главное, она может перевозить гидросамолёты с торпедами и бомбами. Вам, наверное, интересно узнать, почему здесь именно вы? Вот что мы знаем о вас. Четыре победы в мелких стычках во время битвы за Мидуэй, два затопленных авианосца и семь разрушенных крейсеров. Многие считают вас легендой, они зовут вас дьявольской русалкой. Говорят, вы оставляете на месте сражения свой фирменный след – русалку, выцарапанную на обломках кораблей.
Наконец девушка изменилась в лице – смутилась то ли от похвалы, то ли от того, что её считают примером для подражания.
– В общем, император вами доволен, поэтому никому, кроме вас, я не могу поручить эту миссию. Берите эту папку и отправляйтесь изучать ваш новый офицерский состав. Ах, да, чуть не забыл. Как я помню, капитан Рэй Оттука был вашим сокурсником в морской академии. Я прав? Так вот, возможно, вы скоро встретитесь.
Девушка поклонилась и вышла из кабинета. Адмирал же достал недавно затушенную сигару и попробовал её поджечь, но плечо снова дало о себе знать, и тогда Кимура позвал свою верную связистку Току на помощь.
Погода на Тихоокеанском фронте не переставала удивлять. Ближе к полудню выглянуло мутно-алое солнце, и капитан второго ранга Хоши с наслаждением наблюдала за этим чудом. Что ещё может так впечатлить девушку, как тёплый бриз, синий сверкающий океан и солнце, напоминающее о том, что в мире есть что-то важнее победы над американцами и этой службы? Однако она не могла забыть об этих вещах – армия была делом её жизни. Девушка, что могла стать учителем или врачом, как поступило большинство её подружек, выбрала другой путь – путь своего отца, который давно погиб на затонувшем крейсере Хацусэ.
Она не знала, при каких обстоятельствах он погиб, но, к сожалению, на войне такое случается. Было ли это случайностью или нет – кто знает?
Недалеко от Порт-Артура. 14 мая 1904 года.
– Капитан, вы уверены, что нам стоит отплывать на одиннадцать миль от крепости? Японский дозор не дремлет в этих водах, – с тревогой сказал мичман Пётр своему капитану, Фёдору Николаевичу Иванову, но тот лишь с улыбкой ответил:
– Кто не рискует, тот не пьёт шампанское. Хотя нам, Пётр Георгиевич, пить рано. Мины ставить нужно вовремя и безукоризненно.
Фёдор Николаевич знал, что делает. Ранее он разговаривал с контр-адмиралом Вильгельмом Витгефтом, и тот дал добро на расстановку минного поля только на восемь миль. Но что это за расстояние? Ни один японский крейсер не подплывёт так близко. Поэтому при таких хороших погодных условиях Фёдор Николаевич решился на свои одиннадцать миль.
– Ну что ты там возишься, Петруха? Давай уже быстрее, пока и в правду дозор нас не засёк, – поторопил парня юнга Витька Шустрый. Ему дали такое прозвище, потому что он всю работу делал шустро, даже мины клал быстро, но при этом ровно и качественно. Поговорка про первый блин явно не имела к нему отношения. Все мужики ему завидовали, ведь за его успехи Фёдор Николаевич платил больше, да и нравился ему Витька.
– Всё, уходить пора, товарищ капитан. Мы сделали, как просили, уж дай Бог японцев подловить, – сказал Петруха и завёл двигатель миноносца.
На следующий день, ровно в половину одиннадцатого утра, в комнату капитана Иванова вошли двое рядовых. Взяв под руки, они проводили его в канцелярию адмирала Витгефтона. Там он услышал следующее:
– Дорогой Фёдор Николаевич, что должно последовать за нарушение приказа от вышестоящего лица? Или… нет, погодите-ка, от приказа начальника эскадры, контр-адмирала, то есть от меня?
Фёдор Николаевич побледнел. «Неужели всё так серьёзно?» – думал он, со злостью сжимая свой мощный кулак. Но его мысли прервали.
– Однако я расскажу вам одну удивительную историю о двух броненосцах и минном поле на одиннадцать миль.
В этот момент Иванов совсем растерялся. Он не мог пошевелить даже бровью. Неужели это конец его карьере на флоте? И, что самое страшное, неужели трибунал или даже расстрел?
Вильгельм начал свой рассказ. Говорил он медленно, пытаясь не только поведать невероятную историю, но и раскрыть виновника этого нарушения. Дозорные броненосцы плыли по своему обычному курсу. Морской бриз за туманную ночь успел затмить голубое небо серой дымкой, и юнга плохо видел берег. Ему пришлось попросить хоть чуть-чуть приблизиться. Капитан согласился, так как знал, что дальше восьми миль от порта русские броненосцы не продвинутся. И вот, когда берег с русской эскадрой уже показался, матросы заметили что-то странное в воде. Это были мины.
– Bakku! Sutoppu! – закричал японский юнга, но в следующее мгновение раздался взрыв, и куски железа полетели в разные стороны. Крейсер стал снижать обороты, но задел ещё одну мину и, как камень, стал погружаться на дно. Несколько человек смогли спрыгнуть в воду – они надеялись на второй корабль. Однако тот попался в ту же ловушку.
В попытке спастись броненосец сдал назад. Тонущие японские моряки с отчаянием смотрели, как он двигался к ближайшим островам. Взрывы видели с берега, и вскоре русские крейсеры отправились за вторым броненосцем, но тот ушел под воду, не добравшись до суши. Всех тонувших японцев подняли на борт как пленников и свидетелей произошедшего события.
– Вот какая невероятная история, не правда ли, Фёдор Николаевич? – язвительно спросил контр-адмирал своего подчинённого. Внезапно в глазах капитана Иванова блеснула гордость. Он понял, откуда появились мистические мины на таком большом расстоянии. Оказалось, что он был прав, ослушавшись Витгефтона. Контр-адмирал, прекратив мерить шагами свой кабинет, остановился напротив капитана.
– Фёдор Николаевич, за нарушение приказа – взыскание. Но за вашу смелость и смекалку я снимаю взыскание и даже считаю нужным поощрить вас двумя днями увольнения.
Теми потопленными броненосцами были «Хацусэ» и «Ясима», считавшиеся на тот момент лучшими у японцев.
Засекреченный японский порт
Хоши с теплом хранила память об отце. Ради него она пошла в морскую академию и поступила на службу. Но как же ей удалось сделать это, вопреки стереотипам о девушках на корабле? Оказывается, ей помог адмирал Кимура: он был куратором Канэко во время её обучения, и он же взял на себя ответственность за неё. Это меньшее, что он мог сделать в память о своём друге и её отце.
Хоши развернула документы, отданные ей адмиралом. В них было всё: от характеристик подводной лодки до личной информации о новых подчинённых девушки. В перечне имён она увидела и своё, а ниже – офицерский состав из трёх человек. Это немного возмутило её. Она пролистала биографию каждого из них: несмотря на их сходства, все они были чем-то уникальны. Например, механик Акайо Отта был одним из разработчиков систем управления и оборудования судна. Другими двумя были брат и сестра, высококлассные пилоты сержант Чи Масуда и лейтенант Мамору Масуда, участники битвы при Мидуэй. Совсем скоро Хоши предстояло встретиться с ними на своём новом судне.
4 глава
Скажи, кто ты, и я скажу, кто твой враг
На линкоре «Невада» Сержант Вудсс чистил свой пистолет, Кольт 1911, когда к нему подошёл рядовой и вручил конверт с письмом. Сержант не стал распечатывать его, так как руки его были в масле.
– Рядовой, если не трудно, разверни письмо и прочитай, пожалуйста, – сказал Вудсс и стал внимательно слушать почтальона.
Письмо пришло из Нью-Йорка, писала ему жена. Ей было только двадцать три, она работала медсестрой в хирургическом отделении. В письме говорилось, что Нолан – сын Генри – уже совсем подрос, впервые упомянул отца и даже нарисовал его: в мундире, как на последнем фото, сделанном перед уходом на фронт. Также жена писала, что её брат Ник Паттерсон был повышен до лейтенанта и отправлен со своей группой на линкор «Невада», чтобы обеспечить подкрепление. Генри вытер руки о полотенце и убрал пистолет в кобуру. Рядовой закончил читать письмо, вернул его в конверт и отдал сержанту.
– Разрешите идти? – спросил он и отдал воинское приветствие.
– Да, иди, – немного смутившись, произнёс Вудсс и убрал письмо в карман своего мундира.
До наступления оставалось четыре часа. Сержант поднялся на палубу и увидел суматоху, которая бывает, когда на муравейник падает первая капля дождя; только здесь муравьями были солдаты, таскавшие крупнокалиберные снаряды и готовящиеся к сражению.
– Дорогой сержант Вудсс! – с натянутой улыбкой прокричал адмирал Кинкейд и жестом приказал подняться к командной рубке.
– Здравия желаю, адмирал, – нехотя поприветствовал Вудсс адмирала, смотря на его пояс.
– Ах, это. Этот кортик – трофей одного японского офицера, – похвастался Кинкейд. – Совсем недавно мы потопили дозорное судно, и их капитан чудом выжил. Он всё твердил, что это семейная реликвия, и только сильный духом человек сможет его носить. После его харакири я забрал это чудо. Носить его – честь для меня.
Сержанта история совсем не удивила. Он больше думал о приезде своего друга. Когда он будет здесь? Операция вот-вот начнётся.
– Пока я не забыл, хочу сообщить вам, что лейтенант Николас Паттерсон будет участвовать в специальной миссии в здешних водах. Нам об этом сообщили только сегодня. Говорят, вы знакомы. Надеюсь, это хороший офицер, – на этом Кинкейд закончил свой монолог и отлучился в каюту, оставив сержанта.
В рубку зашёл посыльный: всем приказали выйти на палубу для приготовления лодок к десантированию. После этого Вудс прошёл вместе с посыльным на палубу и грустно подумал: «Скоро начнётся. Неужели японцы не засекли линкоры? Или они засекли, но специально не открывают огонь?»
Но никто не знал ответа, кроме самих обитателей острова, что затаились в ожидании врага. Думы не оставляли двадцатипятилетнего сержанта в покое, и он рассматривал всевозможные варианты развития событий. Если не он японцев, то они его. Этот закон жизни Вудсс повторял, как мантру, ведь ему придётся вести своих людей в бой, который может стать для них последним.
США, Нью-Йорк. За 6 дней до встречи Паттерсона с Вудссом.
Рано утром Паттерсон начал подготовку к встрече в географическом обществе AmericaLand: он приготовил свой офицерский мундир, начистил до блеска туфли и подобрал подходящий одеколон. Внезапно раздался звонок в дверь. Ник на мгновение приостановил свои приготовления, чтобы убедиться, не послышалось ли ему, но стук повторился, и тогда парень крикнул из комнаты:
– Войдите!
Гость открыл дверь и переступил порог. Это была уборщица. Она приходила каждый день, хотя Паттерсон старался держать своё помещение в чистоте, чтобы облегчить её работу.
– Миссис Уокер, вы, как всегда, вовремя, но, к сожалению, я вечером убрался в квартире. Вы можете уделить себе немного времени, отдохнуть. Вам же этого так не хватает.
– О, дорогой Ник, сколько раз говорить, чтобы ты не утруждал себя уборкой. Ты же офицер! Тебе и так нелегко, особенно сейчас, когда идёт война.
Миссис Уокер беспокоилась о Паттерсоне, так как знала его – она сдавала ему квартиру в своём небольшом домике уже долгое время.
Офицер взял свои вещи, прощаясь с арендатором, выбежал на улицу и сел в ожидающую его чёрную матовую машину с эмблемой AL. В машине мужчина поздоровался с водителем и пристегнул ремень безопасности. Ему предстоял долгий и довольно утомительный путь, но он был взволнован и почти не заметил время, пролетевшее в дороге.
Машина подъехала к большому двухэтажному зданию, напоминавшему дворец в стиле ампир. Повсюду горели огни и съезжались автомобили популярных марок, таких как Ford и Cadillac.
– Приехали, мистер Паттерсон, – сказал водитель, остановившись перед главным входом в особняк. Офицер чуть заметно кивнул и вышел из машины, после чего направился в этот пчелиный улей.
Внутри особняк выглядел так же шикарно, как и снаружи: огромная лестница посередине этажа, большие люстры с электрическими лампочками, фото участников общества в очередном путешествии – всё это вызывало неописуемый восторг. Паттерсон пошёл дальше в поисках круглого стола на шесть мест. Ему пришлось пробираться через тесную толпу чёрных пиджаков, белых, красных и чёрных элегантных платьев и неведомых ароматов чужих духов. Наконец, он достиг своей цели. За столом сидели трое: двое мужчин и одна миленькая девушка.
– Здравствуйте и добро пожаловать, дорогой мистер Паттерсон. Меня зовут Эрик Шульц, я владелец особняка и глава общества AmericaLand, – представился невысокого роста старичок, вставший с места напротив Ника. У него были седые волосы и пышные усы. Одет он был, как аристократ, в чёрный смокинг с ярко-красной бабочкой, а на его протянутой руке блестели механические часы, дороговизна которых была очевидна по ручной гравировке каёмки. Слева от старика сидела девушка лет двадцати с золотыми волосами и голубыми глазами, на ней был деловой костюм с красным галстучком, на руках у неё были белые перчатки, а также от неё веяло чудесным ароматом белой гвоздики. Она улыбалась, слушая ещё одного гостя – молодого мужчину в синем смокинге и с чёрными, как нефть, волосами. У молодого человека было грубое и грозное лицо и довольно атлетическое телосложение, на вид он был ровесник Ника.
– Приветствую, – ответил Ник и пожал руку Эрику, а затем продолжил рассматривать присутствующих за столом гостей.
– Прошу прощения за вашу неосведомлённость. Эта милая девушка – моя дочь Элизабет, а юноша рядом с ней – Маарк Смит. Раньше он был сержантом, но был переведён в тыл за особые заслуги. Сейчас он ответственный за безопасность в наших путешествиях, – Ник снова протянул руку и поздоровался со Смитом.
Шульц продолжил:
– И крайний наш гость – Виктор Речкин, русский видеооператор. Он обещал запечатлеть наше великое путешествие. – Рядом со столом стоял хилый на вид мужчина в круглых очках с чудной ухмылкой, на нём был туристический комбинезон и военные сапоги по колено, он протянул свою дрожащую руку:
– З-здравствуйте, Ник. П-простите, я с детства з-заикаюсь, и п-поэтому стараюсь молчать в бес-седах.
– А можно поинтересоваться, для чего вы здесь Ник? Вы исследователь? – спросил Маарк.
Паттерсон неловко почесал голову и, слегка улыбнувшись, ответил на вопрос:
– Увы, но я никогда в своей жизни таким не увлекался. На самом деле я занимаю должность военного комиссара, и здесь я по приказу адмирала Кинкейда. Он уверяет, что вам не помешал бы человек, умеющий говорить на японском, а также держать оружие в руках…
Паттерсон не успел договорить, как его перебили:
– Значит, вы здесь представляете армию США. Всё понятно, в принципе оно и неудивительно.
– Да, так оно и есть, – закончил Ник.
Наконец, познакомившись со всеми, Паттерсон сел за стол. На столе было множество разных блюд и деликатесов. Сразу понятно: эти люди – аристократы.
На какое-то время каждый занялся своим делом: девушка и Маарк разговаривали о каких-то архипелагах и островах, Речкин показывал свою необычную технику Паттерсону. Затем старик Шульц вдруг встал из-за стола с бокалом в руке и попросил минуту внимания. Когда все гости замолчали, он произнёс следующее:
– Дорогие друзья! Я собрал вас сегодня для официального заявления. Мы планируем научно-исследовательскую экспедицию в Тихом океане.
Выдержав интригующую паузу и убедившись, что все его слушают, он продолжил:
– Нам стало известно о священном артефакте на острове, где жили древне-японские племена, – в этот момент речь исследователя перебил вой недовольной толпы. – Я повторю ещё раз! – повысил голос Шульц, и все снова затихли в ожидании пояснения. – Месяц назад, во время битвы линкора США с японским гарнизоном, был взят в плен священник. Он утверждал, что существует меч Кусанаги – одна из реликвий Императора. Я собираюсь достать её и привезти в исторический музей, чтобы древний артефакт не канул в лету.
Настроение толпы сразу поменялось, всем как будто стало снова интересно. Казалось, все хотели, чтобы экспедиция окончилась успешно, вот только, как после стало известно, никто, кроме армии, не согласился помочь в финансировании. У военных же были свои цели.
Тихий океан, порт безымянного острова.
Ник стоял в носовой части линкора, обеспокоенный. Его товарищи гибли в битвах, вершили судьбу человечества, а он отдыхал в какой-то кругосветной прогулке. Вдруг его плеч коснулись лёгкие руки Элизабет.
– Что вас тревожит, мистер Паттерсон? – улыбнувшись, спросила девушка.
Офицер повернулся к ней и убрал её руки со своих плеч.
– Извините, но это очень личное. Можно сказать, дело мужского достоинства. Не берите в голову. Лучше расскажите мне, как давно вы живёте в Америке? Вы же немка.
Девушка, не переставая улыбаться, облокотилась на перила и начала свой рассказ:
– Мы переехали из Берлина два года назад, когда только начиналась война. Раньше отец работал в исследовательской организации «Наследие предков», похожей на эту. Там разрабатывали странные, как мне казалось, вещи, – девушка смотрела на берег, где бегали дети со своими родителями, и вдруг случайно проронила слезу, и это не получилось спрятать за улыбкой. – Однажды отец обнаружил что-то очень необычное. Он посчитал это опасным для Германии того времени.
Пригладив свои волосы и стерев слезу, Элизабет продолжила свой рассказ:
– Отец украл эту вещь из общества и сбежал. Его искали и даже пришли к нам домой. Солдаты «SS» – элита немецкой армии – забрали мою мать и младшего брата. Мне посчастливилось сбежать – я была в это время у тёти. Потом я встретила отца, и он вывез меня из Германии в Америку. И вот, теперь я здесь, разговариваю с вами.
Девушка больше не улыбалась, вспоминая те страшные дни, навсегда оставшиеся в памяти. Следующие её слова были тихими, словно шёпот.
