скачать книгу бесплатно
Леди медленно выпрямилась, сфокусировала взгляд, отставила кружку на скамеечку для ног – словом, приготовилась вступить в диалог.
– Здесь очень тихо, – ответила она бесцветным голосом.
– И правда! Вы здесь по делам или отдохнуть приехали?
Вспомнилось, что Тэйлор Эмери начинала писательскую карьеру, строча заметки в какую-то бульварную газетку.
Этот вопрос погрузил прикаминное приведение в еще большую задумчивость. По ее блуждающему взгляду мне показалось, что она с трудом пытается вспомнить, как здесь оказалась. Наконец, последовал ответ:
– По работе.
– И кем же вы работаете, мисс…?
– Калверт. Кэтрин Калверт. Я работаю в Трэнтоне, Нью-Джерси, небольшая строительная компания.
Мисс Эмери собралась задать очередной вопрос, но Кэтрин Калверт, поднявшись, отошла к столу с кофе.
Интересно, у журналистов генетически отсутствует чувство такта или их этому специально в колледже учат?
Но рассуждать на эту тему было недосуг. Торопливо допив кофе, я откланялась. Полковник писал, что будет ждать меня в первой половине дня, и последнее, чего мне хотелось – так это произвести на него впечатление несерьезной безответственной девицы. Если Лекси надумала шарахаться по лесу до вечера – ее дело.
***
Спустя час, оставив Лекси ответную записку в номере, а ключ – у мисс Розенфильд, я подъехала к воротам дома полковника Хэмптона. Створки были заперты, и мне пришлось, оставив машину у забора, идти до особняка по заросшей подъездной аллее.
Эх, вот бы Лекси сейчас на славу повеселилась! Здесь-то ее надежды точно бы оправдали себя. Коттонхилл – типичный особняк-«антебеллум», олицетворение Старого Юга: величественный, гордый, с отпечатками былой роскоши на колоннах, барельефах и резных перилах, но в то же время – запущенный и постепенно разрушающийся. Кизиловая аллея – разросшаяся, со спутавшимися над головой ветвями, казалось, заглушала звуки. От этой мертвой тишины, от полузаброшенного дома, мне стало тоскливо и жутко.
Постаравшись отбросить неуместные мысли, я прибавила шагу, загородившись папкой с тетрадями и ручками, как щитом. Дом выглядел спящим, и меня охватили сомнения – не будет ли мое прибытие выглядеть вторжением?
Тихая аллея, неподвижный дом – всё словно просило меня: «не нарушай наш покой, уходи». Но я уже стояла на крыльце и давила в кнопку звонка. Длинное густое «доннн!» раздалось где-то внутри. Я начала считать до десяти, выжидая положенную приличием паузу, на седьмой секунде дверь степенно отворилась.
Я натянула самую доброжелательную улыбку, имевшуюся в моем арсенале, увидев, что в проеме стоит седовласая женщина в строгом черном платье с ослепительно-белым воротничком.
– Что вам угодно? – поинтересовалась она холодно.
– Добрый день, я – Шэннон Галлахэр. Полковник Хэмптон меня ожидает.
Она сделала шаг назад, пропуская меня внутрь. В темной прихожей, после яркого света, я захлопала глазами, пытаясь привыкнуть к полумраку. Строгая тетка не торопилась вести меня к своему хозяину.
– По какому вопросу? – спросила она.
«А вот встреча у меня с ним, деловая! Тебе какое дело? Показывай дорогу!» – хотелось ответить мне и высунуть язык. Почему все домоправительницы такие чопорные? Их этому где-то учат? Взять хоть «нашу» мисс Розенфильд – слова не вытянешь.
– Я из колледжа в Атланте. Полковник пригласил меня поработать с его личным архивом – фронтовой перепиской его деда.
Миссис хмуро окинула меня взглядом, в котором я прочла: «Да кому ты сказки рассказываешь, детка?».
– Вы уверены? – спросила она, наконец. Я начала терять терпение.
– Конечно. Он написал мне письмо, в котором указал и день, и место, и время, когда ему удобно будет меня принять. Я веду исследование по Гражданской войне…
Она жестом прервала меня:
– Могу я взглянуть на письмо?
Черт.
– К сожалению, я не захватила его с собой сегодня. Не думала, что возникнут какие-то проблемы.
Мне показалось, что леди хмыкнула. Лицо ее оставалось неподвижным – все то же холодное презрение.
– Боюсь, здесь какая-то ошибка, мисс. Во-первых, полковника сейчас нет в Пайнвуде. Он на Восточном Побережье, как всегда, в это время года. Во-вторых, он никому – никому! – не позволяет прикасаться к этим письмам. Ни одному историческому обществу или музею не удалось даже издалека на них взглянуть. Думаю, вы что-то неправильно поняли.
Я взвилась, начиная терять терпение:
– Я поняла ровно так, как могла понять фразу: «Приезжайте ознакомиться с письмами из моего семейного архива». Когда вернется полковник Хэмптон? Может, он перепутал даты, а вас не счел нужным известить о моем визите.
Однако моя резкость ничуть не смутила домоправительницу.
– Не имею права говорить об этом.
Мы смерили друг друга рассерженными взглядами. По поджатым губам домоправительницы я поняла, что раскрывать рта она более не намерена.
– Послушайте, леди, – примирительно начала я. – Я половину каникул посвятила этому исследованию. Чтоб добраться до Пайнвуда, я ехала всю ночь, отказалась от поездки в Калифорнию со своими друзьями, торчу теперь в этой глуши. И я с места не сдвинусь, пока вы мне не скажете, когда вернется полковник.
Театрально вздохнув, леди разомкнула скрещенные на груди руки, и я поняла, что выиграла.
– Письмо, конечно же, отпечатано?
– Написано от руки, – торжествующе ответила я.
– Привезите его, и если это действительно писал полковник Хэмптон, я не только скажу, когда он приедет, но и позвоню ему, чтоб он приехал как можно раньше.
Я чуть в объятия ее не заключила. Конечно, я была уверена, что все это какое-то недоразумение, и я доберусь-таки до этих злосчастных писем. Почему ни одно дело, за которое я ни берусь, не проходит гладко? Вечно что-то случается!
Сдержав эмоции, я уже собралась попрощаться, как услышала нечто странное. Звук, которой никак не вписывался в атмосферу этого дома, не подходил ни под его обстановку, ни под его обитателей – семидесятилетнего полковника и престарелую домоправительницу.
Разорвав тишину умирающего особняка, он зазвучал неожиданно, жутко, но в то же время – естественно. Детский плач.
Я автоматически повернула голову на шум, а потом взглянула на стоящую передо мной женщину, а она не сводила взгляда с меня. Казалось, она пыталась проникнуть в мои мысли, и понять, слышу ли я этот звук, и что об этом думаю. Я попыталась улыбнуться – рядом с маленькими детьми положено умиляться. Но при виде исказившегося лица домоправительницы, у меня вышла лишь кривая гримаса. Леди грубо схватила меня за рукав:
– Так ты за этим здесь? Ну, признавайся!
Я выдернула руку и шарахнулась к двери:
– О чем вы?
Она рванула дверь, запуская в прихожую поток света.
– Убирайся!
Маска холодного равнодушия съехала с ее лица, словно кто-то распустил тесемки. Губы гневно дрожали, глаза метали молнии.
Я благоразумно решила не спорить и бросилась сквозь проем, через ступени, к воротам. А вслед
мне надрывался детский плач.
***
Прийти в себя мне удалось только на проселочной дороге, ведущей к пансиону. Весь путь я бессознательно давила на газ, и пыталась переварить странное происшествие. Бред какой-то с этим Коттонхиллом. Ладно, я дам старушке успокоиться, и вернусь с письмом – пусть убедится, что ничего, кроме архива, мне не надо. Подумаешь, ребенок! Интересно, конечно, чей он, и что за муха укусила домоправительницу, стоило ему расплакаться. Но это не мое дело. Мое дело – исследовательскую работу закончить.
Подъезжая к пансиону, я чуть не застонала, вспомнив, что собиралась заскочить в город и взять нам с Лекси по гамбургеру на обед. Черт, что у нее с телефоном? Не отвечает ни на сообщения, ни на звонки. В подреберье вдруг зашевелилось беспокойство: слушая гудки в трубке, я и мысли не могла допустить, что подруга, скажем, заблудилась или … Нет, такое с нами случиться не может. Такие истории всегда происходят с кем-то другим.
Но тревога заполнила нутро и подкатила к горлу, когда мисс Розенфильд с улыбкой протянула мне ключ от номера. Я взяла его дрожащей рукой:
– Моя подруга так и не вернулась?
Та взвела брови, точно курок.
– Ну, моя подруга, – напряженно сказала я. – Вы не знаете, во сколько она ушла? По моим подсчетам, ее уже больше трех часов нет. В лесу возможно заблудиться?
Мисс Марджери продолжала смотреть так недоуменно, точно я идиотка. Может, по ее мнению, я зря беспокоюсь? Меня начинали бесить и ее брошка на блузке, и красная ниточка губ, и глаза-бусины за стеклами очков. И с чего я сегодня взяла, что из ночной ведьмы она превратилась в утреннюю фею? Такая же злобная мегера, только замаскированная под добропорядочную мать семейства из пригорода.
– Простите, мисс Галлахер, я не знала, что вы ждете подругу. Никто не приходил.
Мне показалось, что диалог принял странную форму. Словно мы говорим о разных вещах.
– Во сколько она ушла из пансиона?
– Да о ком вы толкуете? – не выдержала она.
– О моей подруге, Лекси Доусон, с которой мы ночью приехали, помните?
Она неуверенно улыбнулась.
– Но… мисс Галлахер. Вы приехали одна.
Я бессознательно отступила назад. Еще шаг, и еще. Пока не уперлась в край кресла. Того самого, где сидела вчера Лекси, распивая ромашковый чай.
– Вы что, смеетесь надо мной? Мы приехали вместе, в половине третьего ночи, вы нас встретили, напоили своим мерзким чаем, и заселили в одиннадцатый номер! Обеих!
Она поморщилась и отгородилась от меня ладонью:
– Я прекрасно помню, во сколько вы приехали, и куда я вас определила, повышать голос ни к чему. Только вы были одна.
Я схватилась за голову. Мне хотелось наорать на нее, тряся за грудки, что есть мочи. Но я могла только сильнее сдавить виски. Наконец, до меня дошло:
– Это Лекси вас подговорила? Мстит мне, что я разыграла ее женщиной в белом на дороге?
– Мисс Галлахер… Утро сегодня на редкость жаркое, а молодые леди сейчас зря не носят шляп…
– С моей головой все отлично! Передайте Лекси, что она идиотка, и шутки у нее идиотские! Я сейчас переоденусь и уеду в город до вечера, если она хочет куковать под вашей стойкой или где-то в чулане – флаг ей в руки! Лекси! Ты меня слышишь? Не умри от голода, у них тут не подают обедов!
Яростно стуча каблуками по ступеням, я взлетела на второй этаж. Моему возмущению подружкиными глупостями не было предела – нашла время развлекаться, когда надо решать проблему с этой ужасной домоправительницей, засевшей в особняке полковника, точно дракон в пещере с золотом.
Ну что за ребячество!
Ворвавшись в комнату, я остолбенела. Ключ с металлической пластинкой вывалился из рук и грохнулся на пол.
– Что за хрень? – громко сказала я и не узнала собственный голос. – Что за хрень тут творится?
И всхлипнула, и закричала.
Наш номер. Из него исчезла вторая кровать. Вторая тумбочка. Лексин чемодан. Все было иначе.
Это был одноместный номер. Комната на одного.
Глава 2. Кэтрин
Утро началось странно. Не люблю странности и неожиданности – как правило, это приводит к переменам, а перемены – страшная вещь.
Не успела я сесть за рабочий стол, как ко мне подошел старший менеджер и велел немедля бежать к боссу. Мол, он срочно хочет меня видеть.
– К боссу? – уточнила я, ушам не веря. – К мистеру Паркеру?
– Именно, мисс Калверт.
Не знала, что мистер Паркер в курсе моего существования. Главу небольшой строительной фирмы "Паркер и партнеры", куда мне удалось устроиться пару месяцев назад, я видела два раза в жизни: в первый раз на фото в местной газете, второй – когда он толкал речь перед сотрудниками в честь заключения крупного контракта.
Поднявшись на административный этаж, я попала в приемную, похожую на большой аквариум – сплошь стеклянные двери и окна от потолка до пола. Рыбка-секретарша в ярком костюме лавировала между стеллажами, помахивая хвостиком рыжих волос. Увидев меня, она вопросительно подняла брови.
– Я Кэтрин Калверт, – ответила я. – Из отдела работы с клиентами. Мистер Паркер посылал за мной.
Девушка сочувствующе кивнула, что меня совсем не обрадовало:
– Он вас ждет, – указала она на большие двойные двери.
Я с трудом подавила в себе желание спросить какую-нибудь глупость из разряда: "Меня уволят? Вы не знаете, где я облажалась?" Но, разумеется, вряд ли ей это известно.
Постучавшись, я вошла и замерла у порога. Босс, сидевший за огромным столом, при виде меня расплылся в улыбке. Тревога росла, отвратительно заныло в животе.
– А! Вы, должно быть, мисс Калверт? Прошу, присаживайтесь.
Нервно поправляя волосы, я проковыляла к кожаному креслу, стоявшему по мою сторону стола. Каблуки утопали в ковре, и я изо всех сил пыталась не споткнуться. Наконец, дойдя до места и присев, я осторожно выглянула из-под челки.
– Итак, вы у нас отработали два месяца. Ну и как? Нравится? – бодро начал босс, продолжая фальшиво улыбаться.
– Да, спасибо.
