скачать книгу бесплатно
– Не вижу ничего смешного. – Мать в растерянности.
Тапочка начинает ей растолковывать, что хотела сказать Лаура. И хотя её слова похожи на правду, правдой они не являются. Это версия Тапочки, но Мами?ну это успокаивает. Просто она боится оставаться наедине со своими страхами.
У фигурок легкая поступь, они словно танцуют.
– А это что? Вы в Грузию улетели? – спрашивает Тапочка.
– Вроде как да. Только здесь она ни с кем не общается. Из дома практически не выходит. Постоянно рисует.
Мами?на собралась в Грузию. Теперь, когда ей всё понятно, остаётся привести в Лауру в божеский вид. А управлять компанией она попробует дистанционно. Такие у неё планы.
Из-за Коли Завьялова Тапочка оказалась у нотариусов – она сама приветливость, улыбается, шутит, а сама вертит головой, не тут ли Волк. Виталий сюда довольно часто приходит, но они, кроме одного раза, не встречались. Только однажды поболтали, но приятель Волка – был с ним такой смазливый парнишка порочного вида с бородкой-эспаньолкой, ожидал в стороне и всё подслушивал. Потом-то он подстерег Тапочку в углу и облапил ей задницу, но не нашёл понимания: та скрылась от него в комнате отдыха нотариусов якобы взглянуть на кактусы.
– Как ваши кактусы? – каждый раз Тапочка спрашивает у сестер.
Завьялов предупредил её, что младшая из нотариусов, Юлия Михайловна, страстный коллекционер, и по её заказу Коля привозил новые сорта кактусов. Это единственное, что удалось из него вытянуть.
– Что, бразиликактус Гресснера зацвел?
Тапочка прочитала энциклопедию и безошибочно определяет этот кактус плоскоокруглой формы со вдавленной вершиной, одетый в золотистые колючки, который цветет зеленоватыми цветами. А ведь видела только на картинке в Интернете.
– Недавно дал два побега, – отвечает младшая из сестер Булут. – А вот и мой новый питомец, – представляла она новый кактус в янтарно-желтых колючках, топорщившихся на острых ребрах.
Тапочка определяет в нём ферокактус электрокантус, спасибо энциклопедии.
– Его родина – Восточная Мексика, – изрекает Тапочка. – И его не надо поливать, если земля влажная.
Между тем раздается голос помощницы: «Кудряшов, проходите».
Пока Волк торчит в кабинете, его спутник явно не знает, чем ему заняться, озирается словно иностранец.
– Вот это да! Ценные вещи? – надоеда не только последовал за девушкой, но и тут распускал руки и трогал горшки с растениями. Бляц-бляц, чуть не уронил один экземпляр.
– Осторожней, это особо ценный.
Кинулся поднимать и взвыл – вся ладонь в колючках.
Не по душе Тапочке этот подозрительно резвун, и она рада была от него избавиться. Звали его Гейзе. Волк сказал ему: «Гейзе, ты опять под кайфом?»
А сам так торопился, что забыл в приёмной гитару, Тапочка принесла её к такси.
Когда они уехали, старшая Булут сказала: «А он ничего, – и непонятно, кого она имела в виду. – Подожди, я скоро освобожусь», – это уже Тапочке.
Хотя в конторе было полно народа, посетителями занимались лишь в двух кабинетах, где работали помощники нотариуса, а во внутренних кабинетах царила тишина. Тут приятно пахло кофе. На угловом диванчике сидела пожилая дама, обсуждая что-то с партнерами-нотариусами. Старшей из сестер Булут исполнилось шестьдесят, хотя она и утверждала, что ей сорок, а младшая выглядела значительно старше, хотя разница в возрасте составляла шесть лет. Чёрный цвет волос её старит.
Девушка не стала соваться, куда её не приглашали, прождала в приёмной, что не очень интересно. Пялилась на стол секретаря, где на бумаге лежали очки, линзы увеличивали фамилию на документе. Она прочитала: «Долгушева». Очевидно, та самая важная клиентка, с которой у сестер Булут сегодня встреча.
Пока Тапочка сидела у секретаря, нотариусы обыскали ее термосумку, но так и не нашли кактус. Да они больные на всю голову, думала Тапочка, прислушиваясь к звукам из соседней двери.
«Ты её проверила?» – «Да». – «В полиции?» – «Да». – «Что сказали?» – «Нападение на бытовой почве». – «Скандальная особа? Ничего, подойдет».
Тихий голос и ласковые интонации принадлежал Светлане, ухоженной блондинке, которая имеет деловое чутье. Действовала она без суеты. Младшая сестра постоянно хмурится, им предстоит запутанное дело, поэтому у нее плохое настроение.
– Тебе нравятся кактусы? – Это Юлия Михайловна, младшая сестра. Она с документами не столько возилась, как со своими колючками.
– Очень, – ответила Тапочка, которые колючки терпеть с детства не могла, насмотрелась на них у себя на Ставрополье.
Вот и сейчас её просьба касалась растений, что-то они «загрустили».
– Не видела ежа? – спрашивает.
На месте ежового кактуса, эхинокактуса, оставалось пустое место.
– Нет. Может, Светлана Геннадьевна переставила, когда поливала, или взял кто-то из девочек?
– Вообще-то я у всех спрашивала. Пустяк, но как-то всё складывается и складывается. Грустновато в который-то раз выходит, но уже наплевать, реально наплевать.
Старшая Булут здесь главная. Она разговаривает с сестрой так, словно Тапочки здесь нет. Орёт во весь голос.
Сегодня юристам не до хобби. Тапочка бормочет Юлии на ухо, что она поищет достойную замену этой колючей редкости.
Сейчас она садовница и добрых полчаса возится с горшками, смешивает лиственную землю с песком и крупными гранулами, разбавляя землю крошками кирпича. А потом осведомляется, что ещё нужно сделать.
– Познакомишься с одной старушкой, ей надо понравиться. Ты ведь умеешь ладить со старушками? – подзадоривает её Светлана Геннадьевна.
– С какой именно?
– Надежда Анатольевна Долгушева – так её зовут.
– Сколько она будет платить?
– Пока немного, она не вступила в права наследования, но дом записан на неё. Зато у тебя будет, где жить. Колшево от Москвы недалеко, сорок минут на электричке, от станции пешком три километра.
– Зашибись.
– На машине удобно.
У Тапочки нет машины.
Вопрос решен.
У них трудное дело. Решением суда некий человек не был признан умершим после семи лет отсутствия. Доказательства признаны недостаточными, и клиентка не вправе вступить в права наследования. Та самая Долгушева.
Требуется подождать. Дверь открыта, слышен разговор. Сколько премудрости подбирает Тапочка, подслушивая разговоры, для неё не предназначенные.
У нотариусов конфиденциальные переговоры.
«Выгодный клиент?» – спрашивает Юлия.
«Нет. Невыгодный», – отвечает Светлана.
«Интересное дело?»
«Нет, неинтересное. У неё умерли родители, но дом и хозяйство забрала семья тетки».
«Личный интерес?»
«Никакого».
«Они её опекуны?»
Стоп, ведь это они обо мне говорят, дошло до Тапочки. Неужели и нотариусов втянули? Где поселок Ореховый и где Москва!
Тут и её вызывают.
– Если вы про дом в Ореховом, то можно и у меня спросить.
– Спрашиваю. Дом тебе принадлежит? – спрашивает Светлана.
– Вроде да, но бумаг я не подписывала. Зачем? Я скоро буду совершеннолетней.
– Всё равно, до восемнадцати ты не можешь распоряжаться наследством, родственники как законные представители распоряжаются от твоего имени.
Тапочка вне себя. Блин, кто их просил вмешиваться. Да что Булут известно про поселок Ореховый?!
Всё они знают про Тапочку! Даже про дальних родственников покойной матери.
– А у тебя тут есть родственники?
– А я похожа на девушку, у которой они есть? – сказала она угрюмо.
– У всех нас есть такие подлые родственники, – Юлия посмотрела на сестру.
– Вот, смотрите! – С этими словами Тапочка задирает свитер и предъявляет огромного синяк под грудью, которым тычет в глаза Булут и всем окружающим. Синяк не сходит уже полгода.
Они не родные, жадные звери, объясняет Тапочка. Оставили её на улице. Домой не войти. Мол, они не хотели неприятностей с соседями, если её впустят. С этими убийцами. Ругали Тапочку, что она сдала их в полицию. Говорят, чтобы она продала им дом, иначе его сожгут.
– Я уехала. Связи с ними не поддерживаю. И все время…
– И сколько у нас времени? – вспоминает Юлия Михайловна.
Тапочка явилась к 11 утра. Сейчас уже третий час.
– Хотите, я вам кофе принесу? – предлагает она тонким голосом.
Кофейня за углом, только обернулась, и что же – Долгушева уже на месте. Такая старая дама в розовой шубе, деятельная. Только появилась, а уже заскучала.
– Ты кто? – Старушка смотрела на неё с интересом.
Тапочка вежливо поздоровалась.
– Это вас зовут Надежда Анатольевна? – спрашивает.
Та кивает, сгорбила плечи и читает что-то в телефоне. Тапочка наклонилась и расплескала кофе на пол.
– Что это было? – удивилась старушка.
– Кофе для Булут. Ладно, не расстраивайтесь, там ещё осталось. Хотите, я вас кофе угощу?
Тут бы и святой не выдержал, но старушка сдержалась. С интересом посмотрела в её сторону.
– Вижу, милочка, вы человек решительный. Нечего вам тратиться. Да и не люблю я кофе.
Старушке удалось состариться благородно, и она находилась в прекрасной форме. Чтобы обеспечить безбедную старость Долгушева переводила дом на третье лицо на основании генеральной доверенности, речь шла о фиктивной купле-продаже. На низеньком столике перед нотариусами лежали бумаги, которые клиентке требовалось подписать. Все, что мешало им завершить сделку, это фамилия третьего лица. Долгушева возражала против кандидатур, предлагаемых Булутами. Когда она приняла решение, Булуты удивились, у обеих поднялись брови.
– Не будет ли она жалеть?
– Это наш шанс, – сказала старушка. – Я долго думала. Сделаем так, как договорились, а потом посмотрим, что выйдет.
Дошла очередь до Тапочки. Погладив её по голове, а волосы у Тапочки русые, блестящие, Светлана Геннадьевна подтолкнула её к клиентке и представила:
– Это и есть ваша новая помощница Тапочка, прошу любить и жаловать, Надежда Анатольевна. С агентством я договорюсь.
Так что налицо был умысел, как сказал бы следователь Семирядский.
Тапочка не могла понять, чего от нее хотят, но потом сообразила, что это её будущая работодательница.
Тем временем Долгушева принялась листать анкету:
– Я чужим не доверяю, но вас, Остапия, порекомендовали сестры Булут, а эта характеристика неплохая. Требуется работа с детьми. Опыт работы аниматором. И ещё ветеринарные курсы. Вы умеете ухаживать за животными?
Предложение пришлось Тапочке как нельзя кстати. Её землячка привела на съёмную квартиру в Томилино крупного добермана, имея планы устроить питомник. Доход от щенков мог поправить её дела. Об этом твердила реклама собачьих кормов и аналитики, уверявшие, что кризис – самое подходящее время делать инвестиции.
Элитный производитель Джек имел слабость к Тапочке. Возможно, ему нравился её запах. Каждый раз, когда она прогоняла его с дивана, он возвращался. Ничто не могло заставить его изменить своей привязанности.
– Да, умею, – Тапочка кивает. Она согласна на Колшево.
– В таком случае, девушка, заключим сделку. Всем скажем, что я передала тебя долю от моей недвижимости. На самом деле ничего не будет. Ты получишь работу с проживанием. Ну как, выгодно?
Если выигрыш и существовал, то лишь в воображении Долгушевой. Тапочка была не в восторге:
– Не особо выгодно. Сколько вы платить мне будете?
За странной старушкой следует смотреть в оба глаза. Вот, например, заключив сделку на дарение 1/16 доли имущества, которую Тапочка подписала (самая настоящая сделка, а не фиктивная), старушка не заплатила пошлины. Как положено, она расписалась в книге, но денег не дала. Это Тапочка знает точно, потому как в этот момент обихаживает бразиликактус, который готовился цвести. Питательные подкормки, которые они привезла, сами собой не добавятся в грунт, а у нотариусов сегодня много дел.
Чем сделка закончилась, она так и не узнала: беседа продолжилась за закрытыми дверями.
Очень её занимает вопрос, отчего нотариусы ведут дела бабушки, если она им не платит. Такой вопрос Тапочка не может задать ни одной из сестер, но их помощнице – вполне.
