скачать книгу бесплатно
Ответ пришел сразу.
Никт@: Привет, ты хочешь о чем-то спросить или просто убить время?
От такой постановки вопроса по спине посыпались мурашки, странный собеседник знал вчерашний разговор с девушкой? Зачем он вспоминает о времени? Может, это ее проделки? А может у него просто начинается паранойя? Он решил идти до конца.
Он: Привет, пока я хочу только узнать кто ты?
Никт@: Я – НИКТО.
Он: Зачем ты пригласил меня?
Никт@: Я приглашаю всех, ты сам пришел.
Он: Что за сообщество, в котором главный ТЫ?
Никт@: Сообщество таких, как ТЫ!
ОН: Значит ты, такой как я?
Никт@: Нет, это ты, такой как я.
Наглый собеседник откровенно хамил. Странный разговор действовал на нервы, но прекращать не было смысла, до машины оставался еще целый час. Все же хотелось вывести этого шутника на чистую воду.
Он: Что такое твое ничто?
Никт@: Это не мое, это твое ничто, ты пришел в него, невозможно прийти в то, чего нет в тебе.
Бред какой-то.
Он: Ты сказал, что я на первом уровне. А сколько всего уровней?
Никт@: Столько, сколько ты сможешь пройти. Уровень может быть один, или бесконечное число уровней, или ноль!
Он: Ноль уровней, это их отсутствие?
Никт@: Какое странное у тебя искаженное мышление, ноль не есть отсутствие, ноль – это начало, координата, мандола с которой все происходит. Ноль – это вход, а для некоторых и выход. Попробуй уменьшить себя до ноля, кто знает, может в этом, ты найдешь свое расширение.
Было понятно, что собеседник хочет его запутать окончательно. Но зачем? Для чего этому мифическому никто нужно пудрить мозги, какому-то художнику из захолустья. А может он уже на новом уровне, все же выставки, в престижных залах… Стало смешно, он начинает мыслить категориями виртуального гостя. Ладно, попробуем, с другой стороны.
Он: А что за странное имя ты мне присвоил – Эгоист?
Никт@: Ты хочешь оспорить? Пожалуйста! Это имя соответствует твоему уровню. ЭГО – вот твой путь! Кстати, старик Фрейд тоже был когда-то с нами, но теперь он далеко, очень далеко. Так вот, ты взращивал и лелеял свое эго, ты не хотел знать ничего кроме своих желаний! Разве не твои слова – Я-есть творец?! А разве не ты бросил красавицу жену и уехал из родного города во имя себя самого? Во имя бесконечной любви к себе, чтобы внушить эту любовь всему миру? Почему же сейчас, когда тебе нужно признать свою истинную цель, ты опять предаешь себя? Ты хочешь славы? Богатства? Свободы? Я могу дать тебе все! Только попроси! Попроси меня! Я дам все, что ты пожелаешь! Одно твое слово, только одно, любое слово, то которое ты захочешь, первое пришедшее на ум…
Черт знает, что такое. Откуда этот невидимый собеседник мог узнать о жене, о болтовне с друзьями, когда он не однажды восклицал я – творец! И вообще! Что все это значит? Эта бессмысленная игра в слова. Ладно, пусть будет по-твоему! Слово, так слово! И он написал.
Он: Бог!
Смехом взорвалась вся пустота интернета, казалось, будто смех брызжет, заливая собой всю комнату, по экрану пошли огненные сполохи. Его лицо обдало жаром. Конечно, жара не была, но от такой наглости у кого хочешь, скакнет давление, и как следствие кровь прильет к голове.
Никт@: Поздравляю, ты подтвердил свой уровень, ты Эгоист!
Он: Почему? Любое слово означает эгоизм?
Никт@: Все зависит от того, что ты вкладываешь в это понятие, выражая его словом. Бог – это я! Это твои слова, так на каком ты уровне, а, Эгоист?
Он: Откуда же ты можешь знать, какое я вкладываю понятие в слово бог.
Никт@: В этом слове невозможно выразить понимание того, о чем ты рассуждаешь. Ты сравниваешь себя с непостижимым. Так ли ты непостижим – провинциальный творец портретов?
Хам, сволочь! Кулаки сжимались! Как хотелось дать ему в морду, ну не бить же по монитору. Он в бессилии написал.
Он: Что ты хочешь от меня?
Никт@: Я хочу то, что хочешь ты. Что хочешь ты?
Господи! Помоги мне! Можно было просто отключить комп, растянуться в кресле, и забыть всю эту галиматью. Но почему-то эта мысль не приходила в голову. И он спросил.
Он: Я хочу знать, как выглядит никто?
Возникла пауза, наш мастер ликовал, все же он заставил шутника задуматься. Но ответ все же пришел.
Никт@: Не все можно увидеть, не все нужно видеть. Сегодня ты будешь многое видеть не видя. Не старайся увидеть то, что скрыто. Неосторожно для жизни!
Где-то он уже слышал это предостережение. А! От неплательщика портрета.
Он: Я хочу видеть тебя.
Экран погас. Он сидел и ждал, что придет хоть какое-то послание, или шутка, или хоть что-нибудь. Он всматривался в завораживающую темноту экрана, но ничего не происходило. Он сидел так минуту, а может и десять, мысли вихрем бушевали не находя никакой основы для логического объяснения происходящего. А он все смотрел и смотрел. Вдруг он вздрогнул, внезапно осознав, что на него из темноты монитора смотрело его собственное отражение. Он даже отпрянул, никогда еще отражение своего лица не пугало его до такой степени. Даже в самые тяжелые времена, глядя по утру на себя в зеркало, он не испытывал такого страха, лишь легкое отвращение и жалость к себе.
Он ткнул пальцем в первую попавшуюся клавишу, и тут же пришло сообщение, странный собеседник откликнулся.
Никт@: Ты еще чего-нибудь хочешь, может, хочешь приятно убить время, в нашем арсенале замечательные порно коллекции, или ты желаешь заключить выгодную сделку? Или сделать заказ по интернету? Мы можем все!
Да, собеседник был не промах, Ладно! Он решил, ну что же чем черт не шутит, может эта игра и стоит того, чтобы в нее сыграть.
Он: Да, я хочу сделку! Я хочу получить заказ на портрет! Дорогой заказ!
Последовала небольшая пауза, после которой пришел ответ, которого он точно не ожидал.
Никт@: Тебя уже заказали…
Он: Кто?!
Никт@: Я не могу тебе сказать его имя. Ты скоро все узнаешь сам. Одно знаю точно, плата – очень высока.
Он очень устал, эти загадки его утомили, а еще эта встреча. Он написал последнее.
Он: Я хочу выйти!
Никт@: Выходи!
На экране появилась открывающаяся дверь, и стал слышен скрип несмазанных петель, затем экран погас.
Мыслей не было, только опустошение. Он смотрел на зияющую темноту экрана. Что за чертовщина твориться с ним в последние несколько часов? Нет, точно пора завязывать с иностранным спиртным, оно не для нашего брата.
Стройный ход его мыслей прервал машинный гудок на улице у подъезда. Он глянул на часы, было ровно три. На ходу, натянув свитер, он инстинктивно обернулся, глядя на комнату в дверной проем. Возникло ощущение тоски и показалось, что сюда он больше никогда не вернется. Отогнав грустные мысли, он помчался вниз по лестнице навстречу своей судьбе.
Катарсис
Огромный белый лимузин, ждал у подъезда. В свете не по-осеннему яркого солнца, от сверкающей белизны лимузина, слепило глаза. Свет прогнал тяжелые мысли от странного разговора. Дверца приоткрылась, и он нырнул внутрь. Его там ждала Руах. О-о-о! Это была превосходно. Он искренне рад был видеть девушку. Она была ослепительна. Волосы были зачесаны высоко и мелкими локонами ниспадали на плечи, мягко обрамляя ее восхитительное лицо. Белый костюм, видимо, в тон лимузину, придавал ощущение свежести. Глаза сияли, на губах блуждала та же отстраненная улыбка. И этот загар! Ее кожа переливалась, казалось, что она искриться миллионом звездочек! Он не выдержал и спросил, – боже, где ты так загорела, на дворе осень, а ты вся сияешь!
Глаза девушки вспыхнули, она улыбнулась, и в машине стало совсем тепло, – высоко, очень высоко, – ответила она, неопределенно описав рукой полукруг над головой.
– В горах? – он не совсем понял, где это высоко и решил уточнить.
Девушка удивленно взглянула на него и протяжно ответила, – да-а, пожалуй, в горах, – при этом улыбаясь чему-то в глубине собственных мыслей.
Он уже привык к странностям вокруг него, поэтому решил расслабиться и провести приятные минуты с Руах, наслаждаясь ее обществом. Окна были прикрыты рольшторами, и водительское место тоже загораживала перегородка. Но долго расслабляться не пришлось. Видимо Руах знала свое дело, и не просто так, появилась она в его жизни.
– Я должна тебе сказать, – девушка стала серьезной, – вернее, передать…
Казалось, она краснеет, путаясь в словах. Он никак не мог взять в толк, что же она хочет выразить.
– Понимаешь, это мое первое задание, такого рода, – она закрыла руками лицо, – ой подожди, я соберусь…
Он сидел, ничего не понимающий и ждал, пока Руах соберется.
Постепенно она упокоилась, и очень серьезно произнесла, – тебя призывают, ты должен послужить!..
Он ждал еще чего-нибудь, каких-то объяснений, но их не было. А уточнения, между тем, хотелось бы получить, – куда, если не секрет, меня призывают, в армию? – он улыбался.
Она удивленно, и даже строго глянула на него и ошарашила окончательно, – в какую еще армию? Ты же старый!
Вот те и здрасте! Он выразительно поклонился ей, выражая тем самым глубочайшую благодарность за выказанную прямоту!
– Ой! – она прикрыла рукой свой прелестный ротик, – я не то хотела сказать! – ее глаза молили о прощении, – конечно, в армию не надо, нет, это другое…
Она приблизилась и положила свою ручку на его измызганные, с въевшейся краской, пальцы.
Он улыбнулся, желая продемонстрировать, что совсем не обижен, и гордиться своим возрастом.
Руах продолжала, – понимаешь, настал твой час, ты много, много страдал, работал, творил! – последнее слово она произнесла с особенным выражением, – ты стоишь на пороге, только нужно войти, а там за этой дверью, вечность. Ты создашь свою лучшую картину. Тебе дано это право, эта картина станет дорогой для всех нас.
Он не понимал и половины из того, что Руах бормотала. Его мысли, чувства, желания сконцентрировались на этой маленькой ручке. Он почти не ощущал ее прикосновения, казалось, что рука невесома. Руах сидела совсем близко и говорила, говорила… Ее волосы касались его лица, от ее тела исходила такая свежесть, что у него кружилась голова.
– Многие, многие пытались проложить путь, но люди забывают… Невозможно достучаться… Мы сами не в силах, только чувствам открывается истина… Только ты, ты… Все ничто… Никто не в силах…
Он перестал воспринимать реальность, она еще что-то бормотала. Он распустил ее волосы, огненным водопадом они рассыпались по плечам. Одежда спадала сама. Они едва касались друг друга. Бесконечность прикосновений. Ее руки рождали звездные скопления в его теле. Время остановилось. Лишь дыхание, он впитывал ее дыхание, сознание провалилось в бесконечный свет. Стон. Ее стон, огнем разливался в нем. Движение, движение, все сжалось в одну точку… Взрыв! Вселенная понеслась, разрушая покой! Свет! Обжигающий свет…
Он открыл глаза. Руах смотрела на него. На ее лице застыл благоговейный ужас, так это можно описать. Господи, какие знакомые глаза! – мысль пронеслась как молния.
Она отстранилась и села, – ты провел меня! – было непонятно, говорит она с восторгом или с досадой, – я поняла! – ее голос набирал силу, – я все поняла!!! – казалось, что это кричат небеса, – я поняла, – обессиленная она упала на сиденье.
В его жизни было много женщин, очень много, разных женщин. Но то, что произошло, нельзя назвать близостью, нельзя назвать единением. Это было больше чем соприкосновение! Это было очень, очень, очень странно, и непостижимо. Он не помнил собственно близость, казалось, что обжигающая страстью пелена упала на них и, испепелив их души, открыла солнце, и оно ослепительно засияло, обнажая падение в пустоту. Он был абсолютно опустошен. Мыслей не было. Желаний не было. И окружающая белизна начинала угнетать, хотелось закрыть глаза и погрузить в темноту покоя и дремоты.
Может, он и задремал, убаюканный мягким покачиванием лимузина. А может, и нет, может, это была лишь секунда. Время перестало играть значение. Только, когда он открыл глаза, Руах была причесана и одета. На ее лице появилось выражение восторга и полной отстраненности. Она стала совсем чужая, эта почти незнакомая, непонятная ему девушка, неизвестно откуда появившаяся в его жизни.
Он оделся, и они доехали молча. Говорить не о чем не хотелось, да и о чем?
Подняв рольшторы на окнах, они увидели, что находятся в административном центре столицы. Строения из стекла и бетона готовились поглотить, еще кое-где виднеющиеся архитектурные памятники, которые, как бы напоминали о бренности мира и еще о том, что невозможно уничтожить то, что создавалось веками. Тени прошлого живут рядом с нами и даже в нашем урбанистическом современном мире они выглядывают из закоулков, совсем неожиданно, вдруг, напоминая о том, что природа наша сложнее даже самых современных и совершенных строений.
Машина остановилась около здания в виде огромной черной стеклянной пирамиды (совершенство современной строительной мысли). Руах подвела своего спутника к крыльцу, и двери повинуясь приближению человека, услужливо раздвинулись, открывая огромную лестницу белоснежного мрамора, уходящую в ослепительно сияющую солнечную высь. Она обернулась к нему, и он подумал, что видит ее в последний раз. Сердце защемило, казалось, что чего-то он не договорил, чего-то не понял в этой девушке.
– Здесь мы с тобой расстанемся, ты сделал для меня больше, чем я могла ожидать. Я в тебя верю. Помни о времени. Что бы не случилось, это будет правильным, ты сделал свой выбор, очень давно, – ее голос тускнел, казалось, она блекнет прямо на глазах, – мне пора, иди…
Он посмотрел в проем двери, величественная лестница призывно сияла. За его спиной хлопнула дверца лимузина, и заработал мотор, это вывело его из оцепенения. Он понял, что не успел попрощаться с Руах. Глубоко вздохнув, он шагнул вперед.
Привратник
Он вошел в здание. У двери стоял араб, с суровым непререкаемым лицом. Безупречно сшитый костюм темно серого цвета дополняла чалма на голове и темные очки в тонкой золотой оправе. На лацкане пиджака был приколот бейджик с надписью «Привратник».
На ломаном русском привратник спросил, – куда?
– Туда, – улыбаясь, ответил художник, махнув головой в сторону лестницы.
– К кому? – последовал следующий вопрос.
– К нему, – следовал лаконичный ответ. Он не знал куда должен попасть, поэтому отвечал то, что первым приходило на ум.
– Вам необходимо заполнить анкету, – с серьезным видом привратник подошел к маленькому столику в углу и достал из выдвижного ящика анкетный лист, и потертую шариковую ручку, которую можно купить в любом газетном киоске. Очень бережно разложил все на столике и предложил посетителю присесть.
Решив не спорить, художник присел и стал вникать в суть вопросов в анкете. Первый же вопрос поверг в легкое недоумение.
Вопрос был таков, – кто есть творец? И за ним следовало три варианта ответа, – первый – Я, второй – никто и третий – не знаю.
Согласитесь, странная постановка вопроса. Но более его поразили варианты ответов. Получалось, что анкета была составлена именно для него, тот, кто составлял ее, уже знал все произошедшие с ним недавнишние события.
– А можно свой вариант? – хотелось, как-то расшевелить эту статую в чалме, которая стояла рядом и следила за каждым его движением.
– Это и есть, ваши варианты, – недоумение привратника выразилось в пожатии плечами.
Да-а! Ситуация! Ну, да ладно, и художник написал вариант – не знаю. Хотя еще совсем недавно мог быть совсем другой вариант ответа.
Следующий вопрос был еще более странным, – какое развитие вы предпочитаете? – и варианты ответов, – физическое, духовное, финансовое.
– А если я хочу написать все три? Это возможно? – отвечать совсем не хотелось, но и уходить тоже было как-то…
– Написать можно все что угодно! А исполнить вы сумеете? – казалось, что сквозь очки, светиться ироничный взгляд привратника.
