скачать книгу бесплатно
Магистр повернулся и посмотрел в его широко растопыренные добродушные голубые глаза. Его лицо было совсем белым, как манжеты на дорогом камзоле министра, а взгляд настолько тяжёл и угрюм, что Ливий вздрогнул.
– Убери от меня свои глаза, – попросил он, – вина выпьешь?
– Пожалуй, – кивнул Бессмертный.
В покоях министра, потягивая вино, Арий Конрад раскрыл то, что терзало его душу.
– Я не чувствую её, Ливий. Так не должно быть.
– Чего ты не чувствуешь? – не понял тот.
– Той силы, что наделил когда-то Демиру, я не чувствую, – пояснил Арий Конрад, – когда мы шли к Белой Пустыне, я слышал её силу, как зверь чует зверя. Теперь не слышу. И мне странно и досадно это осознание. Как могла она растратить, утерять такой дар? Как могла променять его на эту государственную рутину, на блеск камней? Алмазы гранит!
– Утратила она давно всю силу и забыла знания, – махнул рукою министр, – не было раза с коронации, чтобы я за ней замечал подобные деяния. До того ли ей? Легко ли страною править, такой, как Руана?
– Алмазы гранить находит время! – ядовито заметил Арий Конрад.
– На то и женщина, – ответил Ливий, – а ты что думал? Что блеск острой стали её всю жизнь занимать будет? Ты посмотри, какой она красивой стала! К лицу ей и корона, и дорогих камней сияние!
– И пустота во взгляде! – добавил магистр. – Будто кукла разряженная! Я помню, Ливий, ветер в её волосах! Помню льющийся из глаз живой огонь! Помню улыбку свободной женщины с горящим сердцем! Всё то, что столько лет хотел забыть! – Арий Конрад залпом допил вино и со стуком поставил кубок на подлокотник кресла. – Что теперь, Ливий? Во взгляде пусто, а в волосах глупый жемчуг! На мёртвый камень сменила Демира вольный ветер! Купилась на корону! Власти захотела! В такой Демире я красоты не вижу! – заключил он.
– А может, стоило бы присмотреться? – улыбнулся Ливий. – Другие мужики нос не воротят! Ей, знаешь, сколько было предложений руки и сердца?
– Те жалкие глупцы хотят заполучить корону, – зло усмехнулся Арий Конрад, – как женщина, Демира не нужна им.
– Ты что же, считаешь, нельзя любить Демиру, как женщину? – обиделся министр Руаны.
– Такую глупую разряженную куклу – нет! – отрезал магистр.
– Однако струны сердца твоего она задеть сумела, – заметил Ливий, – белее извести лицо твоё! Весь изозлился! Не по нраву тебе Демиру видеть в роскоши и королевой! Ты ожидал чего? Что все пятнадцать вёсен она лить слёзы станет? Греметь оружием и совершать обряды? В страданиях любви пройдёт вся жизнь её? А Демира научилась жить! И будет счастлива, решившись заключить союз с Велором!
– И на здоровье! – пожелал Арий Конрад, налил себе вина и выпил полный кубок.
Глава пятая.
Подсмотренная тайна
Магистра наполняло отвращение ко всей этой роскоши, богатой зале замка, праздному безделью, пустой трате времени. Он сожалел, что приехал, поддавшись живому свету чёрных глаз Арии, досадовал на себя, что не устоял и сидел теперь тут, вместо того, чтобы постигать новые таинства бесконечности.
Ему хотелось тем же вечером покинуть замок, но какая-то часть сознания настойчиво требовала остаться. Арий Конрад привык доверять своему чутью, но сейчас он искренне недоумевал, что побуждает его провести здесь ночь. Он не видел никаких тайн, которые должны были приоткрыться, не ожидал важного, должного свершиться вскоре события.
И всё-таки остался.
Он бесцельно бродил по коридорам замка, сжигая время, которое всегда так ценил. Демира не звала его, и он не искал её общества. Пропасть стояла между ними.
Арий Конрад не знал, чем заполнен её вечер. Может быть, она играет в шахматы с кем-то из придворных, зевая от скуки? Или ведёт счёт государственной казне, обдумывая предстоящую меновую сделку с Киммерией? Или просто лежит на софе, пьёт вечерний чай, треплет за ушами ленивую домашнюю кошку?
Ему встретилась Ария, маленькая принцесса, в изумрудном пышном платье, в сиянии драгоценностей, надменная и равнодушная. Она одарила его церемонным поклоном и неторопливо прошествовала мимо. Та Ария, которая два дня скакала рядом, суровая и решительная, не знающая усталости, будто рождённая в седле. Дитя Огня и Стали.
Горькое разочарование обжигало его. Увидев Арию, он ожидал увидеть прежнюю Демиру – грозную воительницу, вольную странницу. Он не ждал увидеть Королеву. «Зачем я здесь?» – в сотый раз спрашивал себя Арий Конрад. «Узнаешь вскоре», – в сотый раз отвечало его сознание.
Ночью он не мог уснуть. И постель была удобной, и комната просторной, и жарко не было, приоткрытые ставни пропускали прохладный воздух с улицы.
Сонная тишина стояла повсюду. Мирные грёзы окутали столицу Руаны. Город Благоденствия спал. Лишь к Арий Конраду не шёл сон. Хотелось приблизить утро, но ночь казалась бесконечной.
Магистр встал с постели, оделся, набросил на плечи плащ и вышел в коридор. Спустился по лестнице, миновал холл и ступил в сад, провожаемый равнодушным взглядом недремлющих стражей замка.
Прохлада и аромат прелой листвы наполняли старый сад. Арий Конрад не спеша бродил по чистым песчаным дорожкам, любуясь спящими деревьями, красными бусинами ягод шиповника, последними осенними цветами.
С рассветом он покинет этот город, вернётся в свой привычный мир и вряд ли ещё когда-нибудь увидит королеву. Эта мысль не опечалила его, не внесла сожаления.
Тьма стала редеть. Небо на востоке будто таяло, светлело, приобретая серый, а потом и розовый оттенок. Наступало утро.
Расцвеченные красным и жёлтым, резные листья шиповника покрыли капельки росы, пожелтевшая трава стала влажной. Арий Конрад подошёл к кусту, взял в ладонь упругую красную ягоду. Когда он отпустил тугую ветвь, она обдала его брызгами. В редеющих сумерках запахи осени становились полнее, ярче.
…Даль прошлого, вересковая пустошь, бутон шиповника в его волосах. «Добрый знак», – сказала тогда Демира. Много времени минуло с той поры. Розы и шипы. Вечность было так. И будет.
Пора было возвращаться. Арий Конрад отошёл довольно далеко от замка. Он в последний раз оглядел просыпающийся старый сад. Не скоро, должно, доведётся любоваться красотами этого мира.
Он повернулся, чтобы идти назад, и остановился, пораженный.
В воздухе слышалось зло. Оно шло от противоположной к замку стороны, ширилось, множилось, и было таким сильным и ярким, что непроизвольно волосы шевельнулись на затылке Арий Конрада.
Он не помнил, когда в последний раз сталкивался с такой грозной силой. Она ураганна была, сокрушительна, и велика настолько, что могла сравниться с его силой, а быть может, и превзойти её в поединке.
Зло приближалось. Магистр хотел видеть, что породило это зло. Он шагнул за куст шиповника и сделался невидим для всех, кто имеет око.
Незримое покрывало надёжно спрятало его. Арий Конрад стоял неподвижно, замерев в ожидании. В чистом утреннем воздухе послышался приближающийся топот копыт, и он увидел Демиру.
Её конь шёл рысью, она сидела в седле, выпрямившись, и глядя перед собой застывшим, тяжёлым взглядом. Брюки из сыромятной кожи, высокие сапоги и простая серая льняная рубаха – вот во что была одета королева Руаны. Как в те далёкие дни, волосы её были заплетены в две косы и переброшены на грудь. И чёрный меч, тот самый Меч, Разящий Без Промаха, закалённый в пламени Ада, чуть постукивал о её стремя.
И это огромное, столь сильное Зло исходило от Демиры, от тяжёлого взгляда её черных глаз.
Она почти поравнялась с тем местом, где стоял невидимый Арий Конрад, когда, будто почувствовав что-то, резко осадила коня и медленно повернулась, всматриваясь и вслушиваясь. Она не видела магистра, но стояла так близко, смотрела прямо на него, холодным пустым взглядом призрака, взглядом, проникающим в самое дно души, взглядом, от которого застывало сердце.
Миг она смотрела так, не видя его, а потом, будто занавес отдёрнулся – зло исчезло и словно никогда прежде не появлялось в тишине этого утра. Демира дёрнула поводья и поскакала вперёд.
Арий Конрад застыл в оцепенении, забыв снять покров невидимости. Источником зла оказалась Демира. Мощная чёрная энергия шла от неё. Значит, пятнадцать лет не прошли даром! И королева Руаны не только вела меновые сделки и гранила алмазы, но и практиковалась в магии! И сила её теперь была столь велика, что – нет, этой мысли Арий Конрад даже допустить не мог! – она могла превзойти его!
Сознание подчинялось ему с трудом. Оно будто растекалось, и он никак не мог собрать его, чтобы понять, насколько же недооценил Демиру. Ничем не выдала она себя, и, если бы не эта прогулка, он никогда бы не узнал, какой силой она владеет.
Прошлое властно нахлынуло на него. Как страшился он не суметь заполучить Книгу Бессмертия! Как избегал близости с Демирой и как желал этой близости! Были мгновения, когда он ненавидел её, как препятствие к Цели. Были мгновения, когда Цель отступала на второй план перед сиянием её чёрных глаз.
Арий Конрад гордился одержанной над собой победой, гордился, что не поддался велению плоти и сумел достичь желаемого. Его воля казалась ему сильнейшей из того, что дано человеку. Никто – он был уверен в этом – на его месте не устоял бы перед Демирой. Он смог устоять.
Но теперь он понимал и другое. Заслуга его Бессмертия – это заслуга и Демиры. Это она молча ушла с его дороги и не стала помехой. Только теперь Арий Конрад понял, как слеп и тщеславен был в своей гордыне. Что стоило Демире соблазнить его, когда человеческие чувства уже почти одержали в нём верх? Она могла бы сделать это с лёгкостью, если бы хотела, и никогда бы он не стал Великим Арий Конрадом, Бессмертным. Нет, не он устоял перед искушением. Демира отпустила его.
Вспомнилось ему, как умывался в ручье, забывший во хмелю прошлую ночь. Вспомнил её обещание: «Я не стану помехой на твоём пути. А ты… Ты помни о клятве». Сколько силы и мудрости заключалось в её словах! Во имя его Бессмертия она заставила замолчать своё сердце. Сколько любви!
Он забыл о времени, стоял, погружённый в размышления. Воспоминания не отпускали его.
Как же тогда он не понял всей её жертвенности, глубины и силы такой любви? Сколько дано ему было, а он, ослеплённый тщеславием, не принял! Сколько мужчин готовы были бросить всё к ногам Демиры, но только ему одному она могла отдать то, о чём грезили они. Сколько ночей, проведённых в молитвах в глухих подземельях, старался он забыть запах ветра в её волосах! И верил, что забыл, но нет, наяву помнил, точно вчера всё было!
Нужно было возвращаться в замок. Магистр снял с себя покров невидимости и зашагал по песчаной дорожке с полной сумятицей в мыслях. Он боялся увидеться с Королевой, боялся каких-то перемен, которым суждено быть, это он знал точно!
Теперь так, как мнилось, уже не будет. Будет всё иначе. О нет, Демира и сейчас не станет ему помехой на Пути. Ныне он желал сблизиться с нею, но ещё не осознавал это отчётливо, мысли путались. Он понимал только, что должен держать маску холодного равнодушия, и это легко удалось ему, ведь он носил её столетиями.
Арий Конрад вошёл в замок с заднего крыльца и прошёл в трапезную, будто бы со стороны комнаты, где провёл ночь.
– Ну, наконец-то! – воскликнул Ливий, увидев магистра. – Уже два раза за тобой посылали! Ну и горазд же ты спать!
Арий Конрад прошёл в комнату и сел за стол напротив королевы. Бросил на неё быстрый взгляд. Она смотрела на него, и в её глазах читалась отрешённая невозмутимость. Движения рук были покойны и неторопливы, покуда она разливала чай.
Рукава голубого утреннего платья до локтя открывали её руки, и Арий Конрад смотрел на них, вспоминая, какими они были тогда, исхудавшими, тёмными от солнца, израненными, крепко сжимающими в ладонях Меч Ормузда.
Демира, ослепительная в своей зловещей демонической красоте, в лучах рассвета, и Демира за утренним чаем были схожи между собой, как дикая рысь и домашняя кошка.
– Как спалось, магистр? – бесстрастным тоном поинтересовалась она.
Её глаза смотрели испытующе, она силилась дознаться, был ли он на той тропинке на рассвете. Она же почувствовала силу, заставившую её остановиться! Видел ли Арий Конрад её такой? Боле всего королева Руаны хотела сберечь свои знания в тайне.
Почему? Арий Конрад терзался догадками. Почему она не хочет открыться ему, тому, от кого получила дар посвящённых? Она знает то, что неподвластно его разуму? Она желает превзойти его по силе и доказать своё превосходство? Никогда ещё Демира не волновала магистра так, как сейчас. Он мучился неразрешёнными вопросами, она же спокойно пила свой чай.
Он прощался с нею, будто пребывая в мороке. Очертания замка, убранство комнат, люди перестали существовать. Он видел перед собою лишь её чёрные глаза, полные влажного мерцания, словно звёзды, отражающиеся в глубине колодца.
Он продолжал их видеть, когда мчал над лесами и полями верхом на Инзаре, когда вступил в чертоги скал, бывшие его домом в этом земном мире, и не мог уйти от их сияния даже, когда ночью служил мессу на чёрной горе Кулаберг.
Три дни спустя, покидая святилище Аримана, Арий Конрад слышал громовой глас Князя Тьмы: «Ты волен в своём выборе, сын мой!» и в спину еле слышное, похожее на вздох, на шёпот змеи: «Сбывается древнее пророчество!»
И он, будучи Бессмертным уже, не осмелился возразить, ибо никогда ещё искушение не было так сильно, как сейчас.
Остаток дня он провёл в молитвах в подземном святилище богини смерти Гекаты. Арий Конрад чувствовал себя точно после долгой болезни, уставшим, утратившим силу. К вечеру равновесие будто вернулось к нему. Он вышел на воздух, долго стоял у входа в свою скалу, смотрел на звёзды, необычайно яркие в чистом осеннем небе.
– Мессир! – робко окликнул его негромкий женский голос.
Магистр обернулся. Гаркана, конечно. Опять в полумаске, несмотря на сгущающийся сумрак. Стыдится своего шрама. Стоит тут, видимо, давно уже, наблюдает за ним, успела замёрзнуть, зябко поводит плечами.
– Пойди сюда, Гаркана, – позвал Арий Конрад, притянул её к себе, обнял худенькие плечи девушки, согревая. Она тихо вздохнула, нерешительно придвинулась к нему ближе, подчиняясь.
– Посмотри вверх, Гаркана, – магистр показал ей направление, – вон туда, где созвездие Быка. Вот Семь Сестёр, ты видишь?
– Да, мессир, – девушка послушно смотрела на звёздное скопление.
– Чуть влево… но ты не сможешь увидеть, твоему взору недоступно… там сейчас нарождается новая звезда. И скоро она взойдёт на небосклон, и мы будем приветствовать рождение её.
– Это… её звезда? – безжизненно прозвучал девичий голос.
– Да, Гаркана, то зарождается на небе новая звезда. Звезда Демиры.
– Вы любите её, мессир? – она не спросила, простонала.
– И всегда любил, – просто сознался Арий Конрад.
Развернул Гаркану к себе, посмотрел ей в глаза. Она опустила голову, но магистр приподнял её за подбородок, заставляя смотреть на себя, и снял с её лица маску. Девушка вскрикнула и закрыла шрам на щеке ладонью.
– Ты красива, Гаркана, – Арий Конрад осторожно отнял ладонь от её лица и провёл по кривому шраму кончиком пальца, – и это не портит тебя, и не отвращает меня от тебя. Но я не могу любить тебя.
– Можешь! – отчаянно выкрикнула она, давясь рыданиями, рванулась, но он держал её крепко. – Ты не желаешь!
– Нет, дитя, я не могу, – вздохнул Арий Конрад, привлекая девушку к себе и гладя по волосам, – я думал, что смогу забыть Демиру, но нет, не смог. А ты уезжай, Гаркана. Я многому научил тебя. У тебя впереди вся жизнь.
– Ещё не минуло два года, – всхлипнула она, – у меня есть ещё месяц. Позволь мне остаться!
– Зачем, дитя неразумное? Терзаться иллюзиями? Я не смогу полюбить тебя. Я люблю тебя иначе, не так, как ты хочешь, – спокойно признался магистр.
– Всё равно! Быть подле тебя – истинное блаженство!
– Глупое дитя, – вздохнул Арий Конрад, – мне жаль тебя. Теперь, когда я сам так терзаюсь, я не хочу никому причинять страданий. Тебе лучше покинуть мой дом.
– Я останусь! – решительно заявила она, подняла голову и вытерла слёзы.
Магистр наклонился и поцеловал её в изуродованную шрамом щёку нежным братским поцелуем.
– Твоя воля, – согласился он, – а сейчас иди спать.
– Да, мессир, – Гаркана привыкла повиноваться, покорно пошла в свою келью.
Арий Конрад проводил её взглядом, вздохнул и вновь обратил свой взор к небу, туда, где нарождалась новая звезда, холодная и бесстрастная. Звезда Демиры.
Гаркана вернулась в свою маленькую, тесную келью, зажгла лучину в светце. Села на жёсткое ложе, расплела косы, расправила лёгкую волну тёплых рыжих волос. Достала из-под кровати маленький, обитый железом сундучок, покопалась там, нашла отполированное медное зеркальце. Подсела поближе к лучине, всматриваясь в своё отражение.
В полумраке уродливый шрам на щеке был почти незаметен, и если не поворачиваться этой стороной… Нет, к чему тешить себя несбыточными мечтами? Мессир не войдёт в её комнату, не сядет рядом, не будет смотреть взглядом, полным кипящего серебра. Тот взгляд не для неё, и с нею он будет говорить ровно и насмешливо, или участливо, или покровительственно, но голос его не дрогнет в волнении. Всё, о чём молит она богов, принадлежит не ей, а Руанской королеве, гордой и прекрасной Демире.
Но… или Бессмертный не объяснился ей, или Королева не приняла его любовь, иначе почему он вернулся в таком душевном смятении? Ещё ничто не решено, и у неё есть месяц. Целый месяц. Всего месяц. Нужно успеть.
Гаркана приподняла волосы, перебросила пряди вперёд, закрывая щёку. Нет, не спрячешь, не скроешь. Это навсегда. Он сказал: «Это не отвращает меня от тебя», но не потому, что он любит её, а потому, что жалеет. А жалость – не любовь.
Девушка с глубокой нежностью и благодарностью оглядела тесную комнатку, где провела ночи почти двух лет. Она всё любила здесь. Простую аскетичную обстановку ради неё Арий Конрад разнообразил, раскрасил синим и жёлтым деревянные ставни маленького оконца, медвежью шкуру постелил на пол для тепла, принёс изящный серебряный кувшин для воды. Это другая келья была, не та, в которой оправлялась от ран Демира.
Гаркана, однажды увидев ту келью, очарована была восьмигранным мозаичным окошком и игрой разноцветных бликов солнечного света на полу, спросила, можно ли ей жить здесь, но мессир не позволил. Он сказал, что это её комната, Демиры, и она будет ждать свою хозяйку, его гостью. Гаркана тогда уже знала историю Руанской королевы, и как сплетались их пути с магистром, но мало времени ещё жила в его скале, и слова его не ранили её, не отозвались болью в душе. Теперь же, по истечении двух лет, острое копьё жгучей ревности пронзало её сердце при мысли о могущественной сопернице.
Глава шестая.
Закона супротив
Гаркана была лекаркой. Жила сторонённо от деревни, в лесной избушке, где жила и мать Гарканы, и бабка, и прабабка, и все они были лекарки.
Матери она не помнила. Мать задрал вепрь, когда Гаркана только ходить училась. Бабка её вырастила и научила всему, что умела. От матери к дочери передавали лекарские секреты женщины её рода. Жили отшельницами, собирали травы, варили зелья, готовили мази, врачевали страждущих, кормились тем, что приносили с благодарностью исцелённые.
