скачать книгу бесплатно
Отдохнём по-взрослому
Владимир Тимофеев
Лейтенант Фомин, сотрудник Департамента проблемных ситуаций, с трудом выбивает отпуск и отправляется с женой на курортную планету Голубой Купорос, мечтая отдохнуть «по-взрослому». Увы, мечты остаются всего лишь мечтами. Да и как отдохнёшь, когда в первый же день вокруг тебя начинается какая-то непонятная суета со шпионами, драками, ломающимся оборудованием и открывающимися тут и там порталами в иные миры. Плюс старый друг «дядя Миша» в звании подполковника родимых спецслужб просит выполнить одно маленькое, но очень ответственное поручение…Короче, пока до кровати в номере доберешься, вконец озвереешь.
Владимир Тимофеев
Отдохнём по-взрослому
Глава 1. Мы летим на Купорос
Широкофюзеляжный планетолет приземлился, или правильнее было бы сказать, «прикупоросился» на небольшом почти игрушечном космодроме. Прибывшие на модный курорт граждане для начала слегка поаплодировали мастерству пилота, а затем дружно расстегнули ремни безопасности, отчего по всему салону пронесся многоголосый лязг, и так же дружно повскакивали со своих мест, стремясь занять наиболее выгодное положение для стремительного рывка к выходу. Смысла, правда, в этом не было никакого. Абсолютно никакого. Поскольку минут через пятнадцать, когда мы с женой выбрались, наконец, из прохладного чрева планетолета, самые резвые уже совершенно размякли и испАрились на жарком солнце в ожидании транспорта. Того, что должен был доставить всех новоприбывших в зону досмотра и контроля. В выигрыше в итоге оказались самые неторопливые. Те, кто никуда не спешил – космодромный шаттл появился как раз в тот момент, когда последний пассажир покинул салон гиперпространственного лайнера. И ворчащие торопыги, и «притормаживающие» флегматики загрузились в подкативший челнок почти одновременно – три десятка дверей услужливо распахнули створки, и спустя две минуты мы очутились там, где и положено – в здании космопорта планеты Голубой Купорос, излюбленного места отдыха неизбалованных морем и солнцем граждан Москонии.
Процедура паспортного и таможенного контроля прошла без сучка и задоринки. Улыбчивые аборигены лишь растягивали до ушей рты и что-то приветливо щебетали. То ли на местной лингве, то ли на общепринятом в этой части галактики «глинике». Впрочем, понимать их нам и не требовалось – багаж был моментально выгружен, просвечен лептонными анализаторами и теперь дожидался своих хозяев в индивидуальных ячейках за стойками регистрации, а идентификационные карточки считывались дистанционно. Так что уже минут через семь-восемь все пассажиры компании «Трансгалакто» переместились в зал прибытия и растеклись по космопорту в поисках встречающих их гидов разнокалиберных туристических компаний. Наш гид, загорелая молодая дама приятной наружности, обнаружилась почти сразу, отсвечивая голограммой «Библио-Шарик» на лацкане весьма легкомысленной униформы.
– Господин Фомин. Госпожа Фомина. Добро пожаловать на Голубой Купорос. Наш «трансфер» ждет вас слева от выхода. Номер шестьдесят девять, – радостно проворковала она, добавив напоследок. – Только смотрите, не перепутайте. А то увезут в какую-нибудь глушь, где даже коктейлей приличных не делают.
– Спасибо, учтем, – улыбнулся я в ответ даме. – Но, вообще говоря, нам с женой нравится всё неприличное.
– И всё-таки постарайтесь не перепутать, – чуть нахмурилась девица, не оценив моей неуклюжей иронии, и переключилась на следующего туриста. – Добро пожаловать на…
– Хоть бы юбку что ли подлиннее надела, – недовольно проворчала жена, когда мы отошли на пару метров от жизнерадостной представительницы туркомпании.
– Ты лучше свою укороти. А то ведь так и останешься бледной. Снизу, по крайней мере.
– Мужлан, – констатировала моя прекрасная половина, коротко и как бы невзначай глянув на собственный сарафан, буквально подметающий пол длиннющим подолом. Глянула, тихо вздохнула и… лицо ее приобрело загадочное выражение. Загадочное, но решительное. Впрочем, я отлично понял, что за мысли крутятся в ее голове. Понял и тоже вздохнул:
– Н-да, придется обновлять гардероб. Того, что в чемодане, тебе явно не хватит.
– Какой же ты у меня догадливый, – рассмеялась жена, прижавшись ко мне на мгновение, а затем слегка отстранилась и уверенно зашагала к выходу.
– Только бы денег догадливому хватило, – пробормотал я чуть слышно и поплелся следом. Правда, через секунду от моего уныния не осталось и следа. От разглядывания упругой походки своей ненаглядной с тыльной, так сказать, стороны мысли постепенно приходили в норму, да так, что уже возле стеклянных дверей космопорта я мечтал лишь об одном. Поскорее бы до отеля добраться, а уж там… О! Уж там-то мы повеселимся. Отдохнем, как говорится, по-взрослому. Главное, чтобы кровать подходящая нашлась. Крепкая.
Глава 2. Луна, «газзон» и никакой личной жизни
Вообще говоря, идея отдохнуть на Купоросе принадлежала мне. Или не мне, а супруге? Или всё-таки мне? Впрочем, какая теперь разница, кто из нас додумался до этого первым. Ведь, в конце концов, всё вышло как нельзя лучше, и сейчас мы здесь. В царстве желтого солнца, бирюзового моря, розового песка и романтических грез самой романтичной планеты нашего сектора. Планеты, где, как утверждают рекламные буклеты, родилась дреческая богиня любви Фригодита… Н-да, для любовных похождений имечко у этой мадам, конечно, не самое подходящее, но на бесптичье, сами понимаете, и ж… э-э-э… ну, в общем, вы поняли – в нашей старинной русслийской поговорке там дальше соловей упоминается.
Короче, отдохнуть на Купоросе мы с женой решили давно. Еще пять лет назад, через год после свадьбы. Мне тогда уже тридцать стукнуло, а Жанне – всего-навсего двадцать ш… Хотя, т-с-с, возраст ее я уточнять не буду. А то мало ли что, вдруг случайно ошибусь и лишку накину в разговоре с теми, с кем супруга на эту тему уже пообщалась. Неудобно получится, да и шея «намыленная» будет потом долго болеть. Так что лучше промолчу. Молчание, как известно, золото.
А еще известно, что если бы не наши общие с женой работодатели, то фиг бы с маслом мы получили, а не отпуск. Впрочем, кто знает, может, и наоборот – давно бы этот курорт освоили, кабы не наш родной ДПС, то бишь, Департамент Проблемных Ситуаций. Где, как обычно, то пусто, то густо. Лет двадцать на планете всё было тихо и спокойно. Относительно, конечно. И вот позапрошлой зимой прорвало. Как всегда, неожиданно.
Видимо, такой уж у нас, у русслийцев, менталитет. Национальный. Очень древний, уходящий в глубь веков и глубины Вселенной.
И потому, в полном соответствии с этим самым менталитетом, в те времена, когда человечество заселяло Галактику, мы, как обычно, ухватили больше всех. Не от жадности – просто так получилось. Короче, увлеклись немножко: более семидесяти миров входят нынче в Русслийскую Синеговию. И каких миров! Сибирка, Уралия, Уренгут, Кузбастус, Петромурман, Таврисия. Можно сказать, жемчужины. Ну и Москония наша тоже мирок вполне себе ничего. К тому же столичный – Думская Рада на ней заседает, такие дела.
Впрочем, есть у нас в Синеговии и другие планеты. Нет-нет, они ничем не хуже остальных, вот только народ на них проживает весьма самобытный. И называются они своеобразно. Иногда даже смешно. Например, Харькодесса или, скажем, Закусало. А еще Сахарилы, Заквак. Или вот еще – Вяликая Бульба. Ну, с бульбой-то понятно: картошку у них всё население выращивает. Но вот почему «Вяликая», этого я уразуметь не могу – обычная планета, такая же, как все остальные.
А на самом краю галактического рукава затерялся наш наименее заселенный мир. Чукотский Рома – так его местные кличут. И что сие означает, не говорят никому, только щурятся хитрО и головой многозначительно покачивают – пришлым, мол, не понять, а у нас про то даже тюлени знают, однако.
Впрочем, какие бы планеты ни были, все они наши. На всех по-русслийски говорят. Везде сало кушают, картошку уважают, пельмени со сметаной наворачивают, плов варят, бешбармак, сациви… А еще не любим мы по мелочам разбрасываться. Что-нибудь грандиозное, эпохальное – это да, это по-нашему. А мелочи… что мелочи? С мелочами пусть ханьчени разбираются. Или хелиманцы с хелипонцами. Вон, говорят, на Хелимании даже пылинки строем ходят. Скукота, одним словом, сплошная. И, видимо, как раз за эту самую скукоту их и не любят. Никто. Ни мы, ни наши заклятые друзья мериндосы. Те, что с другого конца Галактику осваивали. Правда, они больше по хелипонцам специализируются. Лупцуют их время от времени, чтобы не задавались. Так же, как мы – хелиманцев. Но это уже совсем другая история. А у нас… у нас речь пойдет об ином.
О том, что еще шестьсот лет назад «Объединенные нации» договорились о едином стандарте терраформирования осваиваемых планет, чтобы все новые миры были похожи на прародину человечества. По крайней мере, по основным параметрам. Таким, как сила тяжести, наклон оси, длительность суток, период обращения вокруг ближайшей звезды… Даже про спутники естественные не забыли: порешили, что каждой планете нужен один, но большой и с четырьмя фазами – семидневными. Вот только про размеры уточнить тогда так и не удосужились.
И получилось в итоге, что закусальцы, к примеру, недолго думая, к своей «земле» здоровеннейший булыган подтащили. Да такой, что стало совершенно непонятно, кто вокруг кого вращается. Короче, не продумали ребята всё до конца, поторопились. И проблем соответственно огребли по самое не балуйся. С приливами и разной всяческой дребеденью. Впрочем, сильно по этому поводу парни переживать не стали – почесали репы и принялись высверливать свою луну изнутри, а мусор на дальнюю орбиту скидывать, чтоб глаза не мозолил. Однако уже через год надоело им это занятие. Так надоело, что плюнули они и на спутник, и на мусор, и на единые для всех стандарты. Плюнули и забыли. В результате чего появился в их системе астероидный пояс. Неслабый такой поясок. А за спутником, который местные жители ЧернОбой прозвали, теперь по орбите целый рой пыли несется, напоминая собой не то комету, не то обманутых кредиторов с далекого Шлемазеля, почувствовавших на себе всю силу и мощь боевого гопака с прибабахом. Что, по уму, не так уж и далеко от истины. В смысле, кометный хвост, а не кредиторы на подтанцовке…
На Петромурмане же за дело по-иному взялись и спутничек себе притырили совсем небольшой. Зато поверхность отполировали на славу. Яркая у них вышла луна. Как фонарь стопятьсотгигаваттный. А потом для красоты на лицевой стороне картинку огромную нацарапали: «Человек, разрывающий пасть зверю». Но и на этом не успокоились. С обратной стороны, для приколу, видать, сварганили другую картинку. Где всё наоборот. Зверь человеку чего-то там разрывает. Сам я, правда, не видел, врать не буду. Но инопланетники, по слухам, туры на облет Петрогофа (так петромурманская луна называется) расхватывают как горячие пирожки, раскупая их чуть ли не оптом и, как минимум, на год вперед. Особенно ханьчени и хелипонцы – очень вроде бы та картинка их философии соответствует. Как олицетворение то ли Хинь, то ли Хян, то ли обоих вместе.
…Ну а в москонском небе луна нормальная, без изысков. У нас проблема в другом аспекте выявилась. Совсем в другом.
Когда терраформировали Москонию, думали, в первую очередь, о климате. Причем в средних и высоких широтах. А на экваториальный пояс, мягко говоря, наплевали – ну не любим мы постоянно в жаре находиться, а, тем более, жить. Не любим – и баста. Хотим, чтоб и снежок зимой шел, и елку на Новый год нам нравится наряжать, и лыжи там, коньки, лед на речках, морозец по утрам, да чтобы после баньки в сугроб…
Справились, конечно. Устроили всё как надо и руки умыли. А экватор… да что экватор, там сейчас облачность сплошная, духота, жара, болота всякие, гнус тучами роится. Но вот ведь незадача – два года назад обнаружили (внезапно, конечно), что в тропической зоне до сих пор работают большие формат-реакторы. С десяток, не меньше. Как запустили их пятьсот лет назад, так до сих пор и пашут они как проклятые, и чего там сейчас производят, одному богу известно. И документации на них, увы, нет как нет.
В ДПС конечно тут же объявили всепланетную тревогу, а весь личный состав отправили на поиски этих дурацких реакторов. А затем: одни – глушить, другие – переводить постепенно в спящий режим, над третьими – сооружать защитные саркофаги. Накрывать их, так сказать, медным тазом. То есть, не медным, конечно – пластобетонным.
Наша с Жанной личная жизнь после введения чрезвычайного положения накрылась по той же схеме – медным тазом со всеми вытекающими. Сегодня она по медицинской части сутки работает, потом отсыпается, а через день меня в научную командировку отправляют. Встречаемся, дай бог, раз в две недели. Да и то, на самом «интересном» месте обязательно начинает трезвонить либо ее, либо мой коммуникатор, отрывая нас друг от друга.
Такая вот, короче, житуха пошла. Хуже горькой редьки. Хорошо хоть реакторы эти гребанные отыскались. Все одиннадцать штук. Рабочие. Неубиваемые. В итоге, как последний полгода назад нашли, пошел я к начальству да как стукнул кулаком по столу. Мысленно, правда. В отпуск, мол, хочу и баста. А начальство тоже по столу кулаком, но уже натурально – хрен, говорит, тебе, а не отпуск, вся планета, понимаешь, в едином порыве, а ты тут, б…, е…, х… В общем, послали меня. Далеко и надолго. По этому поводу я, кстати, в тот же день от жены втык получил. Конкретный. Правда, ее тоже, как выяснилось, с отпуском продинамили, но она на этом внимание не заостряла, да и я не вякал. Так что, боюсь, ничего бы у нас с Купоросом не вышло, но случай помог, везение редкое.
И месяца после разговора с начальниками не прошло, как в очередной командировке обнаружила наша лаборатория залежи «газзона» аккурат между седьмым и восьмым реакторами. А героем дня оказался ваш покорный слуга – первым сообразил, чем дело пахнет, и доложился по инстанции. К докладу, как водится, приложил техотчет и свои соображения… Идиотские, прямо скажем, соображения, но суть, по большому счету, не в них. Суть в том, что всё подтвердилось. Везде, по всему поясу. Отчего, почему, никто не знает и не узнает, видать, никогда. Главное, что наши правители углядели во всем этом бардаке, – это газзон. Тот самый, что любую планету сделает процветающей. И не только ее одну, а и все прилегающие миры, сколько бы на них народу ни проживало.
Газзон, если кто не в курсе, – полезное ископаемое. В обычных условиях газообразное, хотя иногда встречается и в жидком виде. Чаще всего его используют как топливо, и в этом качестве равных себе оно не имеет. А для гиперпространственной техники так и вообще чуть ли не единственное. И стоит ого-го сколько. Что в дубелях наших, что в столлерах мериндосовских, что в секто. А уж про глинийские понты, хелипонские хрени и хрюани ханьченьские я и говорить не хочу – за эти валюты вам газзон даже на Харькодесском Привозе не продадут. Даже контрафактный. Тот, которым шарики воздушные надувают.
Но, в принципе, всё это не столь важно.
Гораздо важнее то, что это ценнейшее ископаемое добывают, в основном, у нас – на Уренгуте. В очень больших количествах. А потом через подпространственные газзонопроводы распределяют по всей Галактике. За деньги естественно. А кто не платит, тому мы краник того, перекрываем. Ну, то есть, не мы конкретно, а общерусслийская компания «Газзонбром». Почему бром, спросите? А черт его знает? Скорее всего, опечатка вкралась в регистрационные документы, а потом решили не исправлять – дороговато в Синеговии обходятся подобные процедуры.
Кстати, окромя газзона у нас имеются и другие ископаемые. На Кузбастусе, например, еще один вид топлива выкачивают из недр. Точнее, выкапывают, поскольку он твердый. Причем мериндосы его гугелем называют, а мы – шмяндексом. Очень интересный, скажу я вам, минерал: ему надо лишь топку нужную указать, а дальше он ее сам найдет и внутрь запрыгнет. Главное, с количеством не переборщить и буквы в названии топки не перепутать, а то беды не оберешься. Жаль только, что этого ископаемого в Галактике много, и потому наш шмяндекс на большинстве планет котируется не слишком высоко. Зато яффуефть (это название ей мериндосы придумали) идет на ура. Наверное, потому что жидкая. Жаль только, что больше всего этой дряни производим не мы, а Даусовская Барабания, которая цены на яфтерынке регулярно сбивает своими оптовыми распродажами. Гады, конечно, но тут уж ничего не поделаешь – люди мы мирные, силой никого принуждать не собираемся.
Правда, если кто на нас дуром попрет, то тогда дело другое. Огребут так, что мало не покажется. Мы эту забаву страсть как любим. В смысле, отоваривать дураков непонятливых. У нас с этим просто. И не просто «просто», а очень просто.
Глава 3. Кажись, приехали
Новенький, с иголочки, трансфер неторопливо пылил по серой ленте дороги. Гудели кондиционеры, в боковых стеклах проплывали перемежающиеся эндемичной зеленью пальмы, монотонный голос гида бубнил что-то убаюкивающее. Жена тихо дремала, положив голову мне на плечо и цепко ухватив за руку, а я, слегка осоловевший и разморенный плавным покачиванием и высокой влажностью, тупо глядел в окно и вспоминал.
С Жанной мы познакомились почти восемь лет назад. На военных играх. Я тогда возглавлял взвод боевых роботов и после успешной высадки в заданный район и стремительного рейда по пересеченной местности получил от командования новое целеуказание – уничтожить опорный пункт или, скорее, тайную базу противника на краю лесного массива. Вдохновленный предыдущими удачными действиями своего отряда, я решил не ломиться через лес напрямую, а произвести фланговый маневр вдоль болота, на первый взгляд, кажущегося непроходимым. Однако уже на середине пути, когда мои закованные в композитную броню подчиненные растянулись походной колонной вдоль самого края трясины, прибрежные кусты отвалились в сторону и появившиеся словно бы из ниоткуда роботы противника в мгновение ока «перестреляли» всю нашу диверсионную группу. А я даже охнуть не успел, как в спину мне мягко ткнулся набалдашник ствола и нежный девичий голос ласково проворковал:
– Сдавайтесь, сударь. Сопротивление бесполезно.
Оставалось только одно – поднять руки и признать поражение. А когда я развернулся и разглядел свою пленительницу, то поднял руки еще раз. И снова сдался. Теперь уже навсегда. О чем сейчас нисколечко не жалею.
А вообще, наши боевые роботы (БР, быры или бырики по-житейски) самые отмороженные во всей Галактике. И самые непредсказуемые. Уж как в свое время мериндосы ни пытались их (и нас заодно) прищучить, а всё равно толку – ноль. И локальные конфликты провоцировали, и хелиманцев науськивали регулярно, и даже своих супернавороченных «mechanical warriors» несколько раз в дело вводили, причем в самом распрекрасном для себя соотношении: то ли десять к одному, то ли двадцать. А результат всё тот же – полная и безоговорочная капитуляция. Не наша естественно, а совсем даже наоборот. Забавное это, прямо скажу, зрелище – сдавшиеся или выведенные из строя быры. Стоят себе железяки, щупальца опустили, глазки, у кого два-три, а кого и целая сотня, в пол смотрят, хлам трофейный в кучу свален – красота, да и только.
В такие дни рейтинги новостных голопрограмм взлетают чуть ли не до небес. Все мыслимые и немыслимые рекорды бьют. Ну еще бы, каждому охота посмотреть как наши в очередной раз ихних уделали. Или даже приобщиться к победе, вспоминая: «А вот шестьсот семнадцатого лично я этому приемчику обучал. Ну, помнишь, с забеганием по третьей линии» – «Не, не ты. Мы это забегание еще в прошлом сезоне отрабатывали» – «Да ладно врать-то, вы и слов-то таких не знаете» – «Это мы-то не знаем!?..»
Вообще говоря, люди давно перестали воевать сами. Да и себе подобных уже почти не убивают. Научились мы, наконец, жизнь ценить, и тысячи лет не прошло. Видимо, потому что маловато нас пока во Вселенной: даже собственную Галактику не то что освоить – изучить до конца не можем. А есть ведь еще и другие галактики, туманности разные, целые пространства, состоящие из темной материи. И кто там обитает, одному черту известно. Вдруг злыдни какие? Заявятся сюда и всыплют всему человечеству по первое число. Пока оно, человечество это, собачится само с собой.
Однако, увы – не собачиться мы не умеем. Поэтому держим целые армии быриков для сражений с такими же, но чужими. Кстати, оружие у роботов для людей не опасное. Максимум, что бывает от его применения по живому существу – это аллергическая сыпь, ну и голова еще иногда болит как с похмелья. Сами же быры из строя выходят на раз – доля у них такая, за людей отдуваться. Впрочем, они железные, им всё равно. Тем более, что после любого конфликта всех «погибших» роботов полностью восстанавливают. Победители – за счет побежденных.
А поскольку за последние лет пятьсот нас, в смысле, русслийцев, еще ни разу не победили, постольку трофейных быров в Синеговии дохрена. И всех их мы опосля опять в дело пускаем. Против бывших хозяев.
Отчего наши роботы (в том числе и «перевербованные») круче всех прочих, никто в Галактике не понимает. Мериндосы до сих пор волосы на себе рвут, никак успокоиться не могут. Даже министерство целое создали, чтоб опыт сражений изучать и стратегию новую разрабатывать. Вот только вряд ли у них из этого что-то путное выйдет. Одной линейной стратегией войну не выиграешь, как кашу из топора не сваришь. Невдомек партнерам нашим так называемым, что ларчик сей открывается просто.
Совместные военные игры – вот ключ к успеху. Игры, где люди участвуют в боях наряду с роботами. А бырики учатся, развивая в своих электронных мозгах такую штуку, как интуиция и способность действовать вопреки шаблонам. Вот так и живем. А коли понадобится, то и сами можем встать в строй и встретить любого врага во всеоружии. Видимо, это память в нас живет генетическая. О том, что когда-то всё было по-другому. И о том, что на быров надейся, а сам не плошай. Такие дела, однако.
Впрочем, сейчас об этом говорить не стоит. Мы всё же сюда отдыхать приехали, а не в войнушку играться. О, а вот, кстати, и конец пути. И отель наш уже виднеется…
Трансфер слегка замедлил ход, поворачивая на боковую дорожку, а я, незаметно расправив плечи, чуть наклонил голову и прошептал на ушко своей благоверной:
– Просыпайся, любимая. Кажись, приехали.
Жена сладко потянулась, распахивая сонные глаза, и тут же сердито шлепнула меня по руке, скользнувшей куда не следует:
– Ты что? Люди ж кругом.
– Да ладно, фигня всё, – ответил я, попытавшись продолжить заигрывания, однако супруга решительно пресекла эти поползновения, убрав мою шаловливую ручонку со своего бед… хм, н-да … и указала взглядом на какого-то крутящегося возле входа в отель мужичка:
– Видишь дядечку в черных очках?
Дождавшись моего кивка, она продолжила:
– Странно, я его еще в космопорту заметила. И как он только успел сюда раньше нас?
Разочарованно вздохнув, я глянул в окно и пробурчал с досадой:
– Как, как? Такси, небось, взял.
– Не похоже. Нас в дороге никто вроде бы не обгонял.
– Да ты ж всю дорогу проспала, откуда тебе знать-то, – неподдельно удивился я.
Но жена в ответ лишь загадочно улыбнулась, прикрыв на мгновение глаза. Да уж, в наблюдательности ей не откажешь. Что есть, то есть. Она даже во сне на боевом посту.
Тем временем мужик в черных очках, словно почуяв на себе заинтересованные взгляды, неожиданно развернулся и торопливо зашагал прочь по усыпанной гравием дорожке, случайно задев прогуливающегося тут же рыжего толстячка в шортах и старомодной панаме. Секунд через пять подозрительный тип скрылся в зарослях кактусов, а я лишь недоуменно почесал затылок, пытаясь сообразить, кого же он мне напоминает. После секундного раздумья течение мысли привело меня к простому и логичному выводу: этот мужик один в один похож на шпиона из древнего фильма, не единожды просмотренного еще в раннем детстве.
«Н-да, загадка», – думы мои вновь перенеслись в события месячной давности. Как раз те, что предшествовали нашему столь внезапно полученному отпуску.
Глава 4. Отпуск вместо ордена
Волна слухов и домыслов, поднятая открытием новых месторождений газзона, катком прошлась по незамутненным мозгам обывателей. Как наших синеговских, так и инопланетных, населяющих оставшуюся часть Галактики. Первые радостно потирали руки, предвкушая будущие плюшки и пряники, вторые тихо скрежетали зубами, отчаянно завидуя первым. Масло в огонь вовсю подливали многочисленные обозреватели, репортеры и блогеры. Те, что разливались соловьями, освещая эпохальное событие, то гордо демонстрируя графики предполагаемого роста благосостояния русслийских граждан, то исходя крокодиловыми слезами по поводу порушенной экологии хмурых болот экваториального пояса Москонии. Пару раз в головизоре даже моя рожа мелькнула. С идиотским комментарием: «человек, убивший мечту о зеленой планете». Правда, мне от этого было ни холодно, ни жарко. Только суеты немного прибавилось. Помимо основной работы в полгода уже стоящем на ушах департаменте, теперь приходилось регулярно отбрыкиваться от разных пронырливых журналистов. Тех, что всенепременно желали поведать миру о скромном «первооткрывателе» ценнейшего ископаемого, выслушав перед этим его полный драматизма рассказ о том, как же он «докатился до жизни такой».
Однако, что оказалось для меня совершенно неожиданным, родина не забыла своего героя и решила хоть как-то поощрить везунчика.
Вызванный на ковер к высокому начальству, я был всячески обласкан и даже удостоен отеческого похлопывания по плечу. Кроме всего прочего руководство под большим секретом сообщило, что ваш покорный слуга включен в особый наградной список, уже лежащий на столе у самого… (в этот момент начальство верноподданнически закатило глаза, указывая пальцем вверх) и дожидающийся лишь его благосклонного одобрения.
– Так что через месяц-другой, – гордо сообщило руководство, – у вас, Андрей Николаевич, на груди медаль будет висеть. А то и орден.
Как ни странно, ответной благодарности начальство так и не дождалось. Наплевав на развернутую передо мной радужную перспективу, я просто и без затей резанул правду-матку:
– Нахрен орден! В отпуск хочу!
– Да вы что!? – изумилось высокое начальство. – Как можно!?
– А вот так и можно! – нагло заявил я. – А если не дадите, вступлю в партию «зеленых» и начну бороться за экологию. Прямо тут, в департаменте.
После этой моей эскапады начальство впало в уныние и даже слегка оскорбилось. Впрочем, я тоже, признаюсь честно, сразу понял, что переборщил: у нас на Москонии слово «зеленые» звучит почти как ругательство. Однако дело есть дело, и без положительного решения своего вопроса уходить из кабинета я не собирался. Вышедшее из ступора руководство еще минут пятнадцать бомбардировало меня тяжелыми снарядами с начинкой из очень даже реальных кнутов и весьма сомнительных пряников, но этот артиллерийский налет я выдержал с честью, ни на шаг не отступив с занимаемых позиций.
– Ладно. Хрен с тобой, – наконец согласилось начальство, видимо, деморализованное упорством противостоящего ему бойца. – Езжай в свой отпуск.
– На месяц. С женой, – достигнутый успех стоило закрепить.
– С женой, – вяло подтвердило руководство, но тут же спохватилось и грозно насупило брови, переходя в контратаку – Какой еще к дьяволу месяц!? Десять дней, не больше!
Ну что ж. Десять так десять. Дальнейшее сопротивление перспективы не имело, поэтому я браво развернулся через левое плечо и почти строевым шагом двинулся на выход из кабинета. С гордо поднятой головой, сжимая в руке идентификационную карточку со всеми необходимыми резолюциями.
Но, как оказалось, рано я радовался, поскольку уже в дверях был остановлен вопросом. На первый взгляд, абсолютно невинным, но по сути… по сути напоминающим контрольный выстрел в голову:
– Отдыхать-то где планируете, Андрей Николаевич?
– На Голубом Купоросе, – бесхитростно объявил я, не чуя подвоха.
– На Купоро-о-се, – протянуло начальство задумчиво. – Да-а, это меняет дело.
– Что значит «меняет»? – от нехорошего предчувствия заломило в висках, а по спине заструился противный холодок.
Предчувствия меня не обманули – на идкарте вспыхнул оранжевый огонек, наглядно демонстрирующий изменчивое лицо фортуны и означающий только одно: синица в виде долгожданного отпуска вновь выпархивает из моих ослабевших рук.
Конечно, я возмущался. Я негодовал, я требовал, я призывал в свидетели все мои двенадцать лет беспорочной службы в рядах родимого департамента… Увы, ответом мне был лишь полный искреннего сочувствия взгляд начальства. Взгляд, выражающий вселенскую скорбь по поводу столь неудачно сложившихся обстоятельств.
– Очень жаль, Андрей Николаевич. Но Голубой Купорос – инопланетная территория. А вы сейчас являетесь секретоносителем третьей категории. Соответствующее распоряжение вышло четыре дня назад. Возможно, вы с ним еще не ознакомлены, но, тем не менее, это факт. И выезд за пределы Синеговии вам запрещен.
Я был раздавлен, унижен, растоптан.
– Так что же мне делать?
В ответ на этот жалкий вопрос начальство только руками развело. Однако через пару секунд всё же сжалилось, озарив темноту отчаяния тонким лучом надежды:
– Попробуйте поговорить с нашими «дембелями». Может, получится? Впрочем, чего мы вас уговариваем. Вы ведь прекрасно можете отдохнуть и у нас. Например, на Таврисии или там на Закваке каком-нибудь. Как и хотели, с женой. В этом случае мы даже отпуск вам готовы продлить. Неделек, скажем, до двух. А? Андрей Николаевич? Соглашайтесь.
Да уж. Если бы я в тот момент купился на эти медоточивые речи, всё бы рухнуло. Все планы полетели бы к черту. Накрылся бы весь мой отдых медным тазом. И дня бы ведь не прошло, как выдернули бы меня из отпуска. Срочным звонком, по производственной необходимости – в нашем департаменте это обычная практика. Для тех, кто по Синеговии путешествовал. А вот тех, кто по иным планетам вояж совершал, обычно не дергали. Считалось, что это не совсем комильфо. Так что соглашаться было нельзя. Ни в коем случае.
И я не согласился. Только промямлил вроде как в нерешительности, усыпляя бдительность руководства:
– Спасибо. Я подумаю.
– Вот и славно, – просияло начальство. – Думайте. Время у вас есть. Целый месяц.
«Месяц, месяц, месяц…», – мысли постепенно выстраивались в цепочку. Логическую цепочку действий, действий и еще раз действий. Но – без «дембелей» в этом раскладе обойтись было невозможно. Никак нельзя.
«Дембелями» мы ласково называли всех наших страшно засекреченных бойцов невидимого фронта, то бишь, работников Департамента Москонской Безопасности. ДМБ, если коротко. Сам-то я с ними никогда не встречался – бог, как говорится, миловал. Но некий пиетет всё же испытывал. Не до дрожи в коленях, конечно, однако что-то такое в мозгах присутствовало. И потому… потому визит к представителю ДМБ в нашем департаменте я запланировал только на следующий день, поутру.
