скачать книгу бесплатно
Поднялись в воздух и стали уже ложиться на обратный курс. И тут слева по борту несколькими километрами дальше я увидел стоящий над рекой утес. Смутное узнавание возникло у меня в голове, и я жестами попросил Колю править туда. Солнце освещало своим светом серые пики скалы, а под ними, высоко над рекой, просматривалась ровная площадка. В голове щелкнуло. Это был тот утес! Из моих снов! Только там, на нем, стоял я. Мне нужно туда! Немедленно! Перекрикивая шум двигателя и свист ветра, я уговорил Колю на посадку. Место там было. Сели вертикально с помощью верхнего винта. Коля был недоволен. В глазах его читалось: «Че за придурь?»
Сама площадка была довольно ровной, в виде плоской чаши, с небольшими бортиками по краям. Высота до поверхности реки – метров тридцать-сорок. Под торчащими пиками просматривался грот. Зашел, слегка нагнувшись. Дальше высота потолков внутри подросла, и можно уже было свободно ходить внутри. В этом гроте вполне мог поместиться Колин летательный аппарат. Прошелся вдоль стены, неровный серый камень был прохладен, солнце его здесь плохо прогревало. Левая часть грота немного длиннее. Пусто. Или мне показалось? В самом конце в стене, на пределе зрения, в стене угадывалась щель. Включил тактический фонарь на «Сайге». Точно щель! И не просто, а щель чуть приоткрытой и хорошо замаскированной двери! Дверь была явно бронированной. Дернул – поддавалось плохо. Мешали камни снизу. Позвал Николая. Он принес еще фонарь, и мы стали убирать их вместе. Из инструмента были только нож и монтировка.
Наконец щель расширилась настолько, что туда уже можно было протиснуться внутрь. С обратной стороны дверь имела штурвал и небольшой кнопочный пульт, который был обесточен. Проход чуть выше роста взрослого человека шел вниз с разным уклоном и был рукотворным, в породе были выбиты ступени, а на стенах – поручни. Изредка лучи фонарей выхватывали также кабели и плафоны освещения. Спускались осторожно, ход плавно извивался, ощущалась сухость и прохлада. Спуск закончился еще одной дверью, похожей на верхнюю, она оказалась закрыта. Я потянул за приваренную скобу. Натужный скрип возвестил о том, что снова не заперто. Шло очень туго, дверь явно была перекошена. Старались вдвоем. Наконец путь дальше был открыт!
Помещение, в которое мы попали, было прямоугольной формы. Обнаружилось еще две двери, одна была заперта с нашей стороны и имела только штурвал открывания, за ней явно слышался шум воды и какой-то гул. У левой стены луч фонаря выхватил конструкцию из металлических листов, с двумя дверками, без замков. Заглянули – справа стоял агрегат, похожий на насос, слева – щитовая, внутри которой находился распределительный щит, рядом на стене висел старый проводной телефон.
Николай пощелкал тумблерами, и зажглось освещение. Стало полегче. Покрутили штурвал внешней двери, открыли с трудом, используя монтировку. Пещера, уходящий вниз поток воды, работающая водяная турбина и гул генератора – стало ясно, откуда энергия. Закрыли, заперли штурвалом. Другая дверь была похожа на прочие и плавно открылась, к нашему удивлению, без скрипов и потуг.
Коридор, двери справа, обычные, не металлические, обе заперты, выключатели на стенах. Щелк – слева осветилась кухня и, похоже, бойлерная – здоровенная цистерна с водой (на тонну, не меньше), водонагреватель электрический и котел с топкой (видимо, тоже для нагрева воды). На кухне – электрическая плита, монструозный древний холодильник, столы, мойка, шкафы и отдельно еще плита с топкой (интересно, что и дымоход имелся!).
Щелк. Дальше – большое помещение вроде столовой, столы, стулья, лавки. Затем дверь, обычная. Щелк. Коридор и двери. Некоторые металлические – эти заперты. Справа помещение с рядом кроватей со скатанными матрасами – казарма, слева напротив – душевые, туалеты. Дальше дверь с красным крестом – тоже заперта. Справа комната со столом, на котором тоже стоял телефонный аппарат с диском набора, – кабинет, похоже. В углу – древний сейф, заперт, конечно, однако в ящике стола нашелся одинокий ключ, попробовали – подошел! В сейфе сиротливо стояло полбутылки «Русской», лежали папки с бумагами, а в углу приютилась связка ключей.
Пошли открывать запертые двери. Медблок был рядом и состоял из двух смежных комнат с кушетками, кроватями, операционным столом и даже отдельным санузлом. Угол занимал маленький холодильник, в застекленных шкафах стояли какие-то склянки и лежали инструменты, коробки. За медблоком шел ряд незапертых дверей – небольшие жилые комнаты с минимальным набором мебели.
Помещение за запертой железной дверью справа встретило нас ровным рядом пустых стоек для оружия и запахом оружейной смазки. Оружейка! Везде, на полу и на стеллажах, стояли различные ящики. Вскрыли один – АК-47 в консервационной смазке, в другом – то же самое. Следующий ящик меня озадачил – винтовки Мосина! И окончательно добил отдельно стоящий укрытый брезентом пулемет Максима! Они тут что, с Гражданской войны оружие копят? Кроме того, я разглядел трубу 82-миллиметрового миномета и ПКМ (пулемет Калашникова модернизированный) на треноге. Обнаружили РПГ-7, рядом – ящики с выстрелами к нему. Далее шли цинки с патронами, ящики с гранатами. Открывать все не стали. М-да, прямо пещера Аладдина!
Людей здесь не было давно – слой пыли приличный. Следующая запертая дверь, слева, представляла собой вещевой склад: комплекты формы еще советского образца и почему-то по большей части южного варианта (со знаменитой шляпой-афганкой), хотя был и более современный простенький армейский камуфляж. Зимняя форма, сапоги, берцы, ремни со звездой на пряжке, одеяла, даже постельное белье! Отдельно лежали каски образца СА, два десятка старых и тяжелых армейских бронежилетов. Обмундирования тут было практически на мотострелковый взвод. Затем открыли радиоузел. Довольно просторная комната, где стояла стационарная армейская радиостанция и еще какие-то приборы. Наконец мы дошли до двери со штурвалом, запертой изнутри, провернули штурвал и, спустившись по довольно широкой лестнице, оказались в гараже. Там стоял БРДМ (бронированная разведывательно-дозорная машина). Это был БРДМ-2 – машина, уже снятая у нас с вооружения, но очень надежная и проходимая, кроме того, она умела плавать. Из башни торчал зачехленный пулемет.
Коля залез внутрь и отметил, что машина законсервирована, но в хорошем состоянии. Глаза его горели – похоже, он просто пришел в экстаз от всего увиденного. Из гаража еще несколько дверей вело в отдельные помещения. Одно я определил как караульное, еще в одном висели в ряд прорезиненные костюмы и противогазы ОЗК (общевойсковой защитный комплект). Под замком оказался топливный склад, уставленный бочками с ГСМ, и расположенный в соседнем помещении дизель-генератор. Дальше были ворота, явно рассчитанные на то, чтобы выдержать ядерный удар. В караулке уходила наверх винтовая лестница, и там обнаружился находящийся прямо над воротами наблюдательный пункт и оборудованная в нем огневая точка.
База эта явно была армейской. В углу караулки, над столом с уже знакомым старым телефонным аппаратом, был рубильник и три больших кнопки – красная, черная и зеленая. Коля осторожно поднял рубильник вверх и нажал на красную. Тишина. Теперь зеленая – щелчок, и загудел привод двери, она стала медленно открываться. Когда открылся довольно большой проход, я нажал на черную кнопку. Дверь замерла. Вышли, осмотрелись. Мы находились у подножия утеса со стороны леса. Полукруг свободного пространства метров пятьдесят, дальше лес с едва угадывающейся в нем старой просекой, идущей под уклон. Снаружи ворота прекрасно замаскированы. Даже стоя совсем близко, не поймешь, что они вообще есть.
Двинули обратно. Красная кнопка пульта работала на закрывание ворот. Гараж, коридоры жилого блока, столовая. Я обратил внимание, что пол тут имеет небольшой уклон в сторону реки. На обратном пути открыли две запертых двери напротив кухни. Одна оказалась продовольственным складом, там стояли какие-то мешки и банки. Потом разберемся. За второй дверью находился склад каких-то механизмов и зипов. Коля порылся там слегка и объявил, что тут даже запасной генератор есть.
На обратном пути выяснилась причина нашего «случайного» проникновения сюда. Нижнюю входную дверь перекосило, и ее рама повредила идущий впритык питающий кабель, из-за чего обе входных двери и были обесточены. Скорее причиной тому стало недавнее землетрясение – сошлись мы с Николаем во мнении. Поднявшись наверх, я наказал Коле быстро лететь обратно и вернуться сюда с Артемом. А Шуре передать, чтобы он выдвигался сюда на машине. Ремонт «Логана» подождет, да и не проедет он сюда никак. Место требовалось застолбить и освоить как можно быстрее. Мне оставалось только ждать…
Время давно перевалило за полдень, я сидел, привалившись к теплой наружной стене верхнего грота и дремал. Внутри разлилось чувство удивительного покоя и надежности от моего теперешнего места нахождения. Стрекот винтов вывел меня из нирваны, Коля обернулся часа за полтора. Винтокрылая машина шла на посадку. Сели. Коля был по-деловому собран и держал в руках кофр с инструментом, Артем же озирался и был явно не в своей тарелке.
Сразу озадачил парней работой – разобраться с электроснабжением и закрыванием дверей. Затем задача персонально для Артема – местная радиостанция. Спросил, как остальные. Оказалось, уже выдвинулись. Ильдар и Татьяна едут вместе с Шурой, рации настроены, базовый модуль привезли с собой. Как только будет постоянная связь (около двадцати километров, пообещал Артем), сможем корректировать их маршрут. Хорошо. Мобильники в этих местах ловили плохо (у моего сети не было). Собственно, им сначала до деревни, потом мимо заимки Василича, а уж дальше до утеса.
Пошли внутрь. Артема по первости прямо колбасило. Начали работать. Вроде успокоились. Мне пришлось вернуться наверх и контролировать связь (толща скалы экранировала сигнал). Вечерело, и погода начала портиться, поднялся ветер. Наконец появилась связь, Шура доложил, что они почти у деревни и что «танки грязи не боятся». Ну-ну, удачи…
Следующий сеанс состоялся минут через сорок. Они миновали заимку, и дальше дороги почти не было. По прикидкам, до скалы им оставалось километра три-четыре. Парни за это время разобрались внутри с электричеством и вовсю шмонали склады и техпомещения. Пришлось прекратить эту мародерку и отправить Артема навстречу машине, в помощь. А ветер тем временем крепчал. Появились черные тучи. Надвигалась серьезная непогода. Коля сильно переживал за свой аппарат на крыше. Пошли наверх и приняли решение спрятать его от непогоды в гроте. Сняли верхний винт, ибо с ним он внутрь не входил. Впрочем, это заняло несколько минут. Затолкали автожир в грот. Стало поспокойнее.
Как там наши? Идут. Медленно, но идут! Решил сам отправиться навстречу. Километр примерно им остался, «Жук» буквально прорубался сквозь порядком заросшую просеку. Очень пригодилась бензопила, ветки рубили мачете и топорами. Дальше в паре особо трудных мест использовали лебедку. Мешал прицеп. Метров за двести до цели его пришлось отцепить.
Дошли! Машина выдержала испытание. Побежали вниз разгружать прицеп. А в это время ветер уже был такой силы, что гнул деревья, как траву в поле. Забрали добро из прицепа, что успели, и, задыхаясь, ринулись наверх. Добежали, скинули вещи на пол, и в этот момент сломанный кусок ствола сосны ударил по скале чуть выше ворот. «Жука» успели загнать внутрь. Я нырнул в караулку и нажал на красную кнопку. Дверь медленно закрывалась, отсекая нас от урагана. С минуту молчали и тяжело дышали, потом Коля со скорбным лицом попросился наверх – посмотреть за аппаратом. Тут я вспомнил про альпинистское снаряжение наших новых друзей и спросил Ильдара:
– Крючья, карабины, тросы есть?
Он кивнул и полез в багажник «Жука» (успели перегрузить, однако). Николай и Ильдар двинулись наверх. Вернулись они минут через двадцать, сильно смурные.
– Что там, аппарат цел? – спросил я.
– Да, закрепили прочно, но я такого никогда наяву не видел, там смерчи снаружи, – тихо сказал Ильдар.
Коля только кивнул. Татьяна всхлипнула. Чтобы немного разрядить обстановку, я решил занять людей делом. Ильдар и Татьяна отправились осматривать медблок, Артем – оживлять местную радиоаппаратуру, а Коля получил задание изучить все местные инженерные сети на предмет «что здесь откуда берется и куда растворяется». Мы с Шурой отправились в оружейку. Там нашелся журнал учета, и мы с интересом сверяли его записи с наличностью.
Итак! АК-47 – восемнадцать штук, АКМСУ – две штуки (мне этот коротыш сразу приглянулся, и я решил один взять себе в пользование), все, естественно, под патрон калибра 7,62 мм. Винтовки Мосина образца тридцатого года – десять штук, штыки к ним в комплекте, все в отличном состоянии. Долго рассматривали старика «максима» – рабочая машинка! Гранаты в ящиках – наступательные, оборонительные, дымовые и даже светошумовые, РПГ-7 – две штуки, с выстрелами (шесть ящиков по шесть штук), миномет с боекомплектом и зипом, ПКМ – одна штука, два ППС Стечкина, четыре ПМ – все сошлось с журналом.
– Вах-вах, какой хороший. Да! – произнес с акцентом Шура, держа в руках нечто, похожее на револьвер-переросток.
– Что это? – поинтересовался я.
– РГ-шесть, «Гном». Ручной гранатомет с барабанным питанием, под стандартную гранату для подствольника, – со значением ответил Шура.
Гранаты к нему, кстати, тоже были в наличии. Нашлась также неучтенка – немного противопехотных мин, обычных и «лягушек», десяток «монок» (мина осколочная направленного действия), также пластид плюс детонаторы. Кроме того, отыскалось четыре снайперских прицела, простеньких ПСО-1. И патроны, патроны, патроны… Цинки с ними стояли везде. Шура был доволен, ибо патрон от трехлинейки точно подходил под его карабин.
– А патронов всегда бывает либо мало, либо очень мало, – многозначительно изрек он.
По поводу столь странного подбора арсенала Шура высказался в том смысле, что привозили его сюда частями, по мере списания («умыкания») с армейского склада резервного хранения, и последняя поставка, судя по журналу учета, случилась в конце девяностых годов прошлого века. Ну-ну, посмотрел бы я на того хомяка…
Закончили здесь, прошли в гараж, осмотрели пулемет в башне БРДМ – там стоял обычный ПКТ (пулемет Калашникова танковый), и Шура озадачился приведением его в боеготовое состояние. Я же двинулся посмотреть, как дела у остальных. Коля встретился первым и доложил по списку: турбина с генератором в нижней пещере с водопадом функционирует исправно и дает ток. Вода подается насосом из того же подземного (скорее уж подгорного) источника, насос также исправен и имеет систему фильтрации. Запас воды в емкости полон. Нижний слив источника забран толстой двойной решеткой, туда же выведена канализация. Запорная арматура работает, вода из кранов течет. Система вентиляции работает хорошо, также имеет фильтры и может наглухо перекрываться, если что.
«М-да не хотелось бы, чтобы это «что» пришло когда-нибудь», – мелькнула мысль у меня в голове.
Прошли в радиоузел. Артем оживил радиостанцию и что-то слушал в наушниках.
– Пытаюсь новости поймать, Интернета нет пока, – сказал он, оглянувшись.
Я поинтересовался, что с электропитанием входных верхних дверей. Оказалось, что уже починили, но Артем отключил электронику обеих дверей принудительно, ибо замки могли открываться снаружи по радиокоманде, и, скорее всего, именно так и проникали сюда раньше. Двери просто наглухо заперли изнутри вручную. Молодец парень! Незваные личности снаружи нам вообще не в тему.
В медблоке находился один Ильдар. Он рассказал, что в наличии имеется автоклав, полный набор хирургических инструментов, система для переливания крови, перевязочный и шовный материал, шприцы для инъекций разного объема (многоразовые), антисептики, в том числе немного спирта, физраствор в бутылках, некоторое количество лекарств, срок годности которых давно истек. Я пошел в гараж, принес и отдал ему собранную в дорогу аптечку, пусть разбирает. Татьяну я нашел на кухне, она грела чайник на примусе и резала бутерброды. Надо Коле сказать, чтобы запустил плиту в работу. Почаевничали и разошлись кто куда.
Ночь прошла беспокойно. Иногда утес сотрясали глухие удары, даже сквозь толщу стен доносились завывания ветра, но все двери были плотно закрыты, и Цитадель нерушимо держала оборону от стихии. Сна почти не было, я думал о странной цепочке обстоятельств, которые привели меня в это необычное место, о своих вещих снах и о картинках, которые прочитал тогда в голове у бандита, а еще о Василиче и его внучке. Как они? Успели ли спрятаться? Потом просто отключился, без сновидений. О чем думали остальные этой ночью, мне было неведомо.
К семи утра снаружи начало стихать, и Коля рванул наверх на разведку. Мы с Шурой двинули следом. Дул очень сильный ветер, который быстро гнал рваные облака. Пепелац был цел, хоть и слегка поцарапан. Если бы не удерживающие тросы, его бы просто разбило о внутренние стенки грота. Огляделись вокруг, пейзаж не радовал. Некоторые участки тайги будто косой скосили, по реке плыли упавшие стволы деревьев и много всякого мусора. Мне даже показалось, что в воде я вижу человеческое тело…
Пошли вниз. Из радиорубки показался Артем с очень серьезным лицом.
– Разрушено несколько городов, больше всего досталось Челябинску, тысячи погибших, – мрачно произнес он.
Писец!
– Китай начал высадку на Тайвань, амеры бомбят Пхеньян, – добавил он уже вдогонку.
«Кажется, пушистый полярный лис начал гулять по всему свету», – подумал я на бегу.
Глава 4
Исход
Ворота медленно отползали, открывая картину окружающего мира снаружи. Просека вроде сохранилась, однако на ней добавилось поваленных стволов, и стало понятно, что «Жук» тут больше не пройдет. Обернулся. Сзади стоял Шура. Он кивнул, отвечая на мой немой вопрос:
– Да, только бээрдээм, и то не факт, что пройдет.
– Он вроде не на ходу был? – уточнил я.
– Уже на ходу. Николай со вчерашнего вечера его облизывает, говорит, машина – зверь, – отозвался Шура.
Нам необходимо было срочно добраться до Василича и узнать, как там они. Решили лететь. Ветер уже стих до приемлемых значений, и я попросил Колю срочно готовить пепелац к вылету. Коля проникся, и стартовали мы быстро. Захватили только «Сайгу» и рации. Сели не сразу, пришлось искать пятачок на берегу между поваленными деревьями. Вчера тут были мостки и моторная лодка егеря, сейчас – только куча хлама. Как только двигатели встали, сразу услышали собачий лай. На берегу появилась Герда – овчарка Василича, а за ней и он сам, с охотничьей вертикалкой в руках. Ну слава богу!
Поздоровались коротко, подошли к заимке, крыши у дома не было, хозяйственных построек тоже. Иван Васильевич с внучкой и собакой успели укрыться в небольшой пещерке валуна. Собственно, это их и спасло. Усадили Варю в пепелац, и он взял обратный курс на Цитадель. Я остался, вкратце рассказывая егерю о наших вчерашних приключениях.
– Слухи о той скале давно ходили, ведали люди, что есть там что-то, только подобраться не могли, – задумчиво сказал Василич.
Собирались. Вещей уцелело немного. Достали припасы из погреба. Чудом уцелел стоявший в сарае мотобуксировшик, или мотособака, от разрушения его прикрыло упавшее наискось на валун дерево. Я объяснил, что по воздуху мы буксировщик не переправим, а дойдет сюда БРДМ или нет, пока непонятно. Тем не менее хозяйственный Василич ни за что не хотел расставаться с остатками своего имущества и очень горевал о потерянной моторке. Пиликнула рация, Шура подтверждал прибытие пепелаца и запрашивал обстановку. Решили, что попробуем проехать по земле, но сначала необходимо было слетать до деревни, узнать, что там. Одну рацию я отдал Василичу, теперь будем на связи. Не мешкая вернулся Коля, и мы вылетели к деревне.
Уже на подлете я понял, что деревни не стало от слова «совсем». Стояла она на пригорке, доступная всем ветрам, и ураган разметал по бревнышку крепкие вековые дома, оставив только остовы фундаментов и кучи мусора. Сели, пробежались по территории, живых там не было, хотя и тел погибших тоже не видно. Писец!
– Надо бы до города, – бросил я, глядя на бледного Колю. – Может, там еще поможем кому?
Николай молча подошел к пепелацу и заглянул в топливный бак.
– Не долетим, горючки мало, надо вернуться, – хмуро ответил он.
Вылетели обратно. Что-то зацепило глаз на проселке между деревьями. Снизились и сделали круг. Это был уазик-буханка с красным крестом на кузове. Переднюю часть машины накрыло упавшим деревом. Сели. Кабина была смята. В ней сидел водитель, он был мертв, ветки дерева проткнули его, ударив по кабине и пробив остекление, салон же остался практически цел, внутри никого не наблюдалось. Ехал ли водитель один или медработники покинули это место, ища укрытия, осталось загадкой. В салоне я нашел два медицинских кофра, пристегнутых к лавке ремнями, их мы забрали с собой.
Вернулись немедленно. Спустившись вниз, встретили своих, собравшихся у радиоузла.
– Президент выступает, обращение к гражданам России, – негромко пояснил Ильдар.
Из динамиков раздавался спокойный голос, в котором звучали стальные нотки. Глава государства говорил о разрушенных городах, о тысячах погибших наших людей, о том, какая помощь уже оказывается сейчас, а также о том, что стихия эта имела рукотворный характер. «Мы знаем, кто и как это сделал». При этом было сказано, что это не останется без ответа. В стране было объявлено чрезвычайное положение.
Речь закончилась, все молчали в ступоре. Татьяна тихо плакала.
– Хана вам, твари пиндосные, – с тихой яростью произнес Шура.
Часом позднее, где-то в Беринговом море
Атомный подводный ракетоносец лениво шевелил винтами на малошумном ходу. Огромный, высотой с десятиэтажный дом, подводный корабль находился под толщей воды. Тихо клокотал своим адским нутром реактор – сердце корабля, сонары слушали море, штурман следил за курсом, вахтенная команда несла службу по боевому расписанию, прочие отдыхали. Замерли в шахтах ракеты – это оружие могло уничтожить начисто несколько государств. Корабль нес боевое дежурство, охраняя покой своей родины, готовый в любой момент стать оружием возмездия для агрессора. В каюте командира корабля прозвучала трель селектора внутренней связи.
– Товарищ командир, сообщение из центра, красный код, – доложил радист и отключился.
Капитан первого ранга, отдыхавший после вахты, немедленно поднялся. Красный код! За все время службы на его памяти это случилось всего однажды. Тогда это была специальная учебная тревога. Но тогда команду выдала база, а сейчас сообщение пришло из центра… На центральном посту уже были старпом и особист. Переглянувшись, они все вместе прошли в специальную комнату, где сообщение было расшифровано. Старпом выглядел растерянным.
– Командир, но ведь это же… – Он не закончил, его оборвал командир:
– Товарищ капитан второго ранга, потрудитесь действовать по регламенту!
Регламент предписывал совместное вскрытие спецсейфа, а также конвертов, лежащих в нем. Все было исполнено точно. Коды запуска и координаты целей лежали на столе.
– Командир, я все понимаю, вот по этому объекту – его давно сносить надо. Но вот эти-то координаты – там же нет ничего! – обратился особист.
– Приказы не обсуждают, товарищ капитан третьего ранга, их выполняют, точно и в срок, – отозвался командир.
Через минуту на боевой пост БЧ-2 поступила команда:
– Принять целеуказание на цель, координаты ввести в БИУС. Ракетная атака!
А еще через несколько минут борт крейсера из подводного положения покинули четыре гиперзвуковые ракеты, несущие спецбоеприпас, и устремились к своим целям. Прошло немного времени, и радиолокационный комплекс HAARP, находящийся на Аляске, перестал существовать и портить окружающий мир. А еще через несколько минут на территории Йеллоустонского национального парка США проснулся супервулкан…
Никогда я не был фанатом различных внедорожных ралли и тусовок джиперов. На которых они меряются своими… ну да, и этим тоже, а вообще машинами своими, кто глубже в лужу залезет и круче горку осилит, – прямо как дети. Но вот сейчас я понял, чем отличается даже подготовленный внедорожник от машины, которой дороги, собственно, и не нужны вовсе. Если наш «Жук» на бездорожье карабкался и полз, то БРДМ просто пер! «Бардак» – такое прозвище имела эта машина в армии и в народе. За рулем сидел Шура, ибо он имел опыт управления еще с армейки. Вот он и рассказывал мне сейчас об этой машине, проверяя на практике ее реальные возможности.
– Вообще-то штатное вооружение БРДМ – это КПВТ[1 - Крупнокалиберный пулемет Владимирова танковый.] и ПКТ[2 - Пулемет Калашникова танковый.], а здесь – только ПКТ. Почему? – вещал Шура.
«Ну да, будь его воля, он сюда бы танковую роту притащил и звено «Крокодилов»[3 - Ударный вертолет Ми-24.] в придачу», – думал я. А еще был дизельный двигатель. Штатно он здесь не ставился – видимо, переделка уже более поздних времен. Дизель порыкивал, трещали ветки снаружи, мы уверенно переваливали через ухабы. Остановились у брошенного прицепа, изрядно помятого. Ладно, потом разберемся и на обратном пути попробуем забрать. «Бардак» имел радиостанцию, которую Артем настроил на волну Цитадели, периодически слушая эфир и выдавая нам новости. Из последнего: «Индия и Пакистан обменялись ядерными ударами, и теперь на месте спорной территории радиоактивная пустыня». Ну вот, песец снова взмахнул своим хвостом!
Тут на связь по рации вышел Николай – запрашивал обстановку. Он остался в Цитадели, его задачей было держать пепелац под парами на случай экстренной эвакуации и держать связь. Нормально все пока, едем!
Я связался с Василичем по портативной рации, он ждал нас. Добрались на удивление быстро. Загрузили внутрь нехитрый скарб, продукты, Василич настоял, чтобы мы погрузили даже остатки картошки. Затащили сверху на броню сначала прицеп от мотобуксировщика, а затем и саму мотособаку поставили поверх него, закрепили надежно. «Бардак» наш приобрел при этом довольно забавный вид. Разобранный лыжный модуль запихнули внутрь. Разместились и поползли обратно. Теперь мы пробирались гораздо медленнее, дорога шла на подъем.
Снова пришли новости от «пушистого полярного зверька»: «Иран нанес ракетно-ядерный удар по Израилю, Тель-Авива больше нет, ответным ударом разрушен Тегеран».
Все угрюмо молчали, только поскуливала Герда да Шура глухо матерился из-за тяжелого управления «Бардака». В конце пути зацепили тросом изрядно покореженный прицеп. Может, пригодится еще. Наконец мы доплелись, притащили груз, хоть чем-то обрадовав встречающую нас небольшую делегацию. Пышного приема не было. Речи и банкет отложили на потом. БРДМ был облеплен грязью по пулеметную башню, сами мы выглядели не лучше. Но зато дошли и все были целы. А это немало по теперешним временам.
А времена наступали апокалиптичные. Пришла новость о том, что в США проснулся огромный вулкан. Большая часть территорий штатов Вайоминг, Айдахо и Монтана была уничтожена страшным взрывом. Катастрофа уже затронула все западное побережье Североамериканского континента (западное оно для американцев) и в перспективе может распространиться на всю Северную Америку. А вот это уже очень серьезно! Локальные ядерные конфликты еще можно пережить и остановить новые удары, а подобная катастрофа близка по масштабу к планетарной. Читал я про этот спящий Йеллоустонский вулкан и про возможные последствия его взрыва…
Поднимаясь наверх к пепелацу (надо было в город лететь), я ощущал смутное чувство разливающейся вокруг опасности, оно не давало мне покоя и постоянно нарастало. Тревога будто собралась вокруг, обволакивая все густым желе, от которого веяло страхом. Я стоял на площадке утеса над рекой, позади меня пронзали небо серые пики скал… Сон, тот самый сон, только теперь я не спал. Сознание будто скользнуло за горизонт. Закатное солнце освещало ласковым светом вечерний город. Незнакомый город, большой и красивый. Подо мной золотились купола церквей и стекла современных зданий, ручейками текли потоки машин, сновали муравьишками люди. Как и тысячу лет назад, несла свои спокойные воды величественная русская река…
Вдруг что-то изменилось, растеклось тревогой и начало нарастать. В небе появились инверсионные следы летящих объектов и раздался свист, переходящий в низкий гул, который пугал и заставлял в панике искать убежища… Удар… Вспышка… Поток элементарных частиц… Видение стало мутнеть и сошло на нет.
– Что будем делать-то? – услышал я голос, доносящийся как сквозь вату. Коля теребил меня за плечо.
– Убираем аппарат и уходим вниз, скоро здесь будет жарко, просто невыносимо жарко, – ответил я, наконец сбросив наваждение.
Коля посмотрел изумленно, но вопросов больше не задавал и сразу принялся снимать верхний винт. Затем затащили «пепелац» в грот и стали крепить его к стенам. Выглянув напоследок, я увидел в небе знакомые инверсионные следы… «Счет пошел на минуты», – подумал я, закрывая штурвал двери.
Устоит ли Цитадель?
Глава 5
Разведка
Общевойсковой защитный комплект заметно сковывал движения, заставляя двигаться не торопясь. Фильтры противогаза с неохотой пропускали воздух в легкие, дыхание было частым. Хоть подъем был и не очень долгим, я все равно уже взмок. Дозиметр, висящий на груди, пока помалкивал. Я стоял у штурвала наружной верхней двери и медлил. Что ждет снаружи?
Около шести часов назад я обнаружил себя лежащим на кровати в казарме нашей Цитадели. С трудом разлепив глаза, увидел рядом лежащего бесчувственной тушкой Артема. Блин, как голова-то болит! Последнее воспоминание было о том, что мы с Колей спустились в жилой отсек, а потом стало темно. А дальше у меня было ощущение, что тело мое разбирают на атомы…
– Рота, подъем! – услышал знакомый голос. В дверях стоял лыбящийся Шура.
– Уймись, изверг, дай воды лучше! – хриплым голосом ответил я.
Оказалось, что в отключке я пребывал несколько часов и нашли меня прямо в коридоре жилого отсека, откуда и приволокли сюда. В обмороке побывали все, даже Герда. Кто-то очнулся раньше, кто-то позднее, и точно сказать, сколько длилось это состояние у каждого, никто не мог. А Артем и Василич вообще еще не пришли в себя.
– Медицина наша над Василичем колдует. Говорит, обморок глубокий, но угрозы для жизни нет, – выдал Шура.
Симптомы у всех очнувшихся были примерно одинаковыми: головные боли, головокружение, тошнота.
