скачать книгу бесплатно
Из размышлений меня вырвал чудовищный грохот. Стекла задрожали. На секунду мне показалось что рушится дом. Сбросил с себя поклажу. Держась в глубине комнаты постарался выглянуть в окно. С улицы начал доносится монотонный сигнал внимание всем, в простонародье известный, как сирена воздушной тревоги. Вот это прикол!
Судорожно начал искать наушники для телефона, без них радио не поймать. Телевизор у меня даже не подключен к антенне. Из куртки достал наушники, хорошо что не купил беспроводные. Включил радио. Забыл какая волна информационная, клацнул на самую ортодоксальную Радио Россия. Низкий мужской голос мерно читал сообщение, начало которого я пропустил: «аварийно-опасном объекте произошел разлив сильно действующего ядовитого вещества типа хлор, находясь дома перекройте подачу газа, воды, выключите электричество. Плотно закройте окна и двери, используйте средства…» – сообщение прервалось длинными помехами. «Где родненький?» – Взмолился я. Мля, только бы не СК, хотя звук был вроде с той стороны. Со злостью бросил телефон на диван.
Отключил газ, воду и электричество. Подошёл к окну, задвинул фрамугу от себя и повернул ручку. Бросив взгляд налево я обомлел, со стороны завода в сторону дома ползло огромное желто-зеленоватое плотное облако, от него бежал мужичек, кажется я его видел раньше, вроде дворником работал. Мужик кашлял, спотыкался, но не сдавался. «Твою мать», – протянул я и закашлялся, глаза начало резать. Попытался задержать дыхание, но спазм кашля, выбил из лёгких весь воздух. Добежал до ванны, сорвал полотенце, попытался намочить под краном, молодец мля, вовремя воду перекрыл. Сорвал крышку бачка унитаза, окунул полотенце в воду, накрыл лицо. Стало легче. Спазм практически прошел. Обрадовался, значит ветер в мою сторону, мелких с женой накрыть не должно.
Что же, мать его, делать? Стоп, у меня же в тревожном рюкзаке противогаз, а где рюкзак? Правильно, в шкафу, в коридоре. Вообще противогазы хранятся в оружейной комнате при отделе полиции. Но тратить лишние минуты на очередь при выдаче, я как то не люблю, а вот тревоги бывают часто, поэтому отдал целых четыреста рублей и обзавелся личным. Пробрался на ощупь до шкафа, открыл дверь, вытянул темно-зеленый вещь-мешок, услышал звон чего то падающего с полок. Ну простите. С трудом развязал узел на горловине. Вот он родной! Бросил полотенце между сгибом руки и лицом, расстегнул пуговицы. Господи, ну почему я не купил нормальный подсумок? Глубоко вдохнул, до боли закрыл глаза. Полотенце упало на пол. Надел противогаз. Резкий выдох. Либо я сейчас всю гадость отсюда выдул, либо задохнусь тут на хрен! Открыл глаза. Терпимо, осторожно попытался вдохнуть, тонкая струйка воздуха прошла по носу. Как же хорошо. Посмотрел на поломанную крышку бачка унитаза, досадно.
Стоп, люди! Люди умирают. Надо помочь. Выглянул в окно, бежавший мужичек, стоял в мареве на самой грани видимости, каких либо деталей я разглядеть не смог, но мужик не особо спеша, поплелся в даль и скоро я его потерял. Тоже намочил тряпку? Я всё ещё пытался себя обмануть? Нашел телефон, написал жене сообщение. Пришел ответ, что она слышала, и что сказали о взрыве СК, вся химия пошла на юг, то есть от них в мою сторону, это отлично. Интересно, а какой ресурс фильтра противогаза?
Решил не испытывать судьбу, собрал все вещи сразу. Была мысль на всякий случай закинул один патрон в магазин, но не стал. В случае чего один патрон или весь магазин роли не сыграет. Отберут все равно. Ага, отберут у него? Кто? Да ладно, блин! Захотят меня пристрелить, всё равно не успею.
Попытался посмотреть в глазок, вспомнил присказку про желудок афроамериканца. Плюнул на все, открыл дверь. Поиграем в фаталиста. Последний оборот замка, бросаю ключи в карман, и тут кто-то хватает меня за рюкзак, и пытается повалить на пол. Сумка весящая на локте падает вниз, развернутся не могу, чехлом-носком бью куда то себе за спину, получается не ловко, как будто веслом гребу. Нет, так мы долго тут стоять будем. Быстросбросом скидываю рюкзак. Разворачиваюсь. На меня смотрит соседка. На халате асимметричные темные пятна. Наверное, резонно было бы уточнить о состоянии ее здоровья. Но на фоне последних событий как то не стал. Мгновение замешательства и она вытягивая руки бросается на меня, ладони и манжеты халата в крови. Упираюсь спиной в свою дверь, бью ее ногой в корпус. Попал удачно, соседка пятясь назад запнулась о рюкзак и упала навзничь, прямиком в свою квартиру. Шевелится, но встать не может, зацепилась за что-то, за что не вижу, в подъезде и ее квартире полумрак.
Хватаю сумку, спасительный рюкзак перехватываю чехол. Бегу из подъезда. С отброшенными лямками, рюкзак тащить совсем неудобно. Забросил поклажу в багажник. Запрыгнул в салон, заблокировал двери, зарядил дробовик. Измерил состояние, готов ли я стрелять на поражение? За все время службы, ситуаций к применению у меня никогда не было, но на работе это одно, там статус другой, да и как правило система в большинстве случае на твоей стороне. А сейчас смог бы пристрелить соседку? А за что? Плохо бабе, вот и начала приставать. А Стакан сиську откусил от скуки? Да и разорвал брюшину, тот чувак на рынке, не было там очери никакой. Опять пытаюсь соврать себе? Как там: отрицание, гнев, торг, принятие? Застрели я соседку мои действия были бы похожи на терроризм или предумышленное причинение вреда здоровью. И нашли бы, да не сразу, но точно нашли бы. Всегда находят. Ну и хрен с ним, пусть лучше восемь судят, чем четверо несут, а дальше разберемся.
Итак, гнать надо через окружную, перпендикулярно облаку, по Лебедева не поеду, слишком близко к эпицентру, хрен знает, что там еще может рвануть. А можно ли при заражении местности запускать двигатель? А почему нет? Концентрация, для ДВС не такая опасная, фильтр воздушный опять же стоит, я его три тысячи назад менял.
Размышления прервал удар в водительское стекло, от неожиданности отшатнулся, по стеклу скребётся чья то грязная рука оставляя слабые, красные разводы. Страх, как то, быстро ушел. Пришла злость. Сука, только тачку помыл. За рукой вижу пожилого мужика в грязной куртке. Взглянул в глаза. Мертвые, абсолютно безжизненные глаза покрытые какой то мутной пленкой. От увиденного по спине поползли мурашки, в животе образовался ноющий ком. Мне в машине ничего не угрожает, рассматриваю внимательно. Лицо синюшное, на пергамент похоже. Рот приоткрыт. На губах, подбородке и зубах частики кровавой пены. Руками продолжает скрести стекло. Интересно, а как это лечится? Всё таки бешенство?
Запускаю двигатель, выворачиваю руль вправо, джип гудя двигателем отдаляется от мужичка, он неспешно бредет за мной. Через несколько десятков метров теряет интерес, и уходит в сторону от дороги, выходя из обзора зеркал. Теперь нужно в гараж, взять канистры с бензином.
Доехал до гаража. Припарковал машину к дверям. И так что мы имеем? Люди попали под отравление хлором, я хлебнул совсем немного, изошел слезами и почти выплюнул легкие. Если бы не противогаз, бегал бы в слепую с полотенцем на морде. Гарантированно напоролся бы на тётку. Соседка и мужичек, абсолютно точно, надышались. При такой концентрации организм человека умирает при любом раскладе. Сверху подбросим рассказ Вовки о прострелянном Вите Стакане. И что вы хотите сказать товарищ оперуполномоченный? По всему выходит, что это натуральный библейский апокалипсис: «… и мертвые восстанут из могил», все дела. Ладно отдохнули, вперёд работать! Марево окончательно ушло, или мне так кажется? Но во избежание, так сказать, противогаз снимать не стал. Закинул четыре канистры в багажник. Всегда держу их наполненными. Полный бак они мне не обеспечат, но лишние четыреста, пятьсот километров дадут. Подумал, закинул в багажник набор инструментов, пригодится. Закрыл гараж, сел в машину. Ну, вперёд.
8. Сергей Шкребок
20 марта. 08 часов 40 минут. Воронеж.
Сергей Шкребок в прошлом профессиональный угонщик, член известной банды Моряка. В середине двухтысячных, ОПГ была известна на все черноземье. Только всему рано или поздно приходит конец.
Большую часть банды задержали в июне две тысячи четвертого. Следствию удалось собрать доказательства по семидесяти восьми преступлениям, в том числе одиннадцати убийствам. Потерпевшими по делу были признаны семьдесят человек. Участники банды обвинялись более чем по десяти статьям уголовного кодекса, в том числе бандитизм, убийство, разбой. Вина Шкребка была доказана только в одном эпизоде угона. Суд приговорил его к шести годам общего режима.
Выйдя на свободу. Сережа обнаружил что, в воровском мире места ему нет. Работать честно было западло. Бывший осуждённый уже помышлял о стандартной схеме: «Урал, выпил, в тюрьму», как вдруг, он встретил мать своего, ныне уже покойного, соучастника. Исидора Остаповна приняла арестанта, как родного. Кормила, наливала, а иногда и пользовала Сережу. Условий было только два. Завязать с прошлым и выпивать строго вдвоем.
После вчерашней попойки голова Шкребка болела. Он повернул голову и увидел морщинистое лицо с размазанной косметикой. К горлу подступал ком, так было всегда, после ночных утех Исидоры. Мужчина резко встал, подошёл к столу, на котором стояла бутылка виски, этикетка была приклеена криво, акцизной марки, естественно не было. Налив полную рюмку, он залпом осушил ее. Закусил килькой из банки. Сел в продавленное кресло, закурил. Глаза женщины открылись и она скрипучим голосом протянула: «Сережик, мотнись за пивасиком. Плохо мне!»
– Алтухи где? – Дёргая ногой, резко выпалил выпалил мужчина.
– В сумке возьми, я вчера пенсию сняла.
– Ммм, хорошо, – протянул Шкребок. Встал, опустил окурок в переполненную пепельницу. Схватил нож и прыгнул на кровать. Сел на женщину, закрыл ей рукой рот и короткими, хлесткими ударами, начал наносить удары в область сердца. Попал со второго или третьего удара, но остановится не смог, продолжал вгонять нож в тело, прикрыв глаза от удовольствия. Закончив, встал, надел трусы, выбросил нож в раковину.
Взял телефон по памяти набрал номер: «Фрол? Это Реба, пиши адрес. Да. Не перебивай мля. Да. На хате! Когда? Рамсы попутал? Всё! И эта, – задумался бывший арестант, переведя взгляд на тело, – ножовку возьми! По дереву!» – ухмыльнулся он.
9. Наталья Сухарева
20 марта. 09 часов 20 минут. Воронеж.
Машина подъехала к перекрестку. Молодая мама троих детей, бросила взгляд в зеркало и увидела Ваньку, сына от первого брака, выглядывающим из багажника.
– Ты как туда забрался? – Улыбнулась девушка.
– Маам, они меня бьют! – Обиженно произнес мальчик, надув губы.
– Не правда! – Загалдели в один голос Верка и Колька, – он нас первый щипать начал.
– Перестаньте, – еле сдерживая смех, сказала Наташа, имитируя грозный голос, – посмотрите лучше на право, – девушка указала тонким пальчиком на огромный промышленный комплекс завода синтезкаучук, раскрашенный в зелено-белых тонах – там наш папа работает.
– Заедим к нему на работу? – Произнес средний ребенок.
– Позже малыш, сейчас нам нужно прокатится по делам, а на обратном пути…, – понять что произошло дальше она не успела.
Вспышка яркого, ослепляющего света ударила по глазам девушки. Щеку как будто обожгло кипятком. Корпус машины задрожал и через мгновение, автомобиль бросило в сторону. Как бильярдный шар Шкоду впечатало в грузовик.
Глаза младшей Верочки ужасно жгло, открыть их надолго у нее не получалось, она закричала и начала звать маму. Очень скоро закашлявшись от едкого воздуха. Сквозь пропадающие зрение девочка увидела что, мама, не реагирует, а просто сидит в своем кресле и растерянно крутит головой. Опять темнота и жжение в глазах. Свет. Мама тянет к ней руки, «Мамочка, почему так долго», попытался прохрипеть ребенок. Темнота. Свет. «Мамочка, ты хочешь меня поцеловать?»
10. Максим Сухарев
20 марта. 09 часов 08 минут. Воронеж.
– Чё там со струей, Анатолич? – Произнес в радиостанцию лысый мужчина.
Четыре года назад у Владислава Анатольевича Кочина появилась блестящая плешь. Его друг и коллега Николай Артемович Мельников, не спал ночами, придумывая шутки по этому поводу. В конечном итоге мужчина сдался и сбрил волосы окончательно.
– С бобриной? – Давился от смеха, усатый мужчина.
По жизни он был весельчак и обожал подшучивать над своим коллегой. На заводе каучука он работал уже более пятнадцати лет, но из-за своего характера выше рабочего подняться не смог, да и не хотел.
– Чего? Какой нафиг, бобриной? Вода, говорю, пошла? – Начинал злится первый.
– Не вижу! Артёмыч, да ты кран то открыл?
– Уже минуты две, как открыт. Сейчас напор добавлю! Должно же пробить, блин!
Рабочие проводили рутинную операцию по очистке трубопровода. Труба была забита. Разрушив слабую заслонку вода устремляется по обводной линии гигантские емкости с хлором. Сжиженный газ начал кипеть.
– О! Пошла родная! – Радостно закричал Кочин, – давай выключай. Снимай шланг, пошли. Чего там дальше?
– Надо КИПы в бункере проверить.
Бункером на заводе принято было называть заглубленное здание внутри которого под толстым слоем бетона закопаны цистерны с хлором и другими реактивами. Внутри помещения, располагается огромное количество труб и вентилей.
Войдя в помещение Мельников ощутил стойкий запах хлора. Закашлявшись он вышел из хранилища и закрыл дверь.
– Фу блин! Опять завоняло. Полгода назад, чуть не задохнулся и вот те раз, опять.
– Это всё потому, что ты ржешь надо мной, – злорадно потирая руки сказал лысый, – пошли Иванычу расскажем.
Рабочие вошли в помещение на стене которого висело огромное табло со множеством условных знаков и приборов, показывающих самые разные данные о деятельности завода. Перед интерактивной стеной располагались несколько рабочих столов инженерного состава. К одному из них, мужчины и подошли. За столом, что-то усердно вычерчивал, мужчина среднего возраста в белой рубашке и галстуке. Рядом с инженером лежал бейдж с надписью «Сухарев Максим Иванович».
– Максим Иванович, – мужчина привычно рассматривал фотографию на рабочем столе. С кусочка картона на него смотрел инженер, его жена и трое детишек, самый младший из них хмурился, остальные улыбались, – трубопровод промыли. Вода долго не шла, но потом засор пробило,
– Да, да хорошо, – начало фразы инженер прослушал.
– И еще, хлоркой в хранилище воняет.
– Опять? Прошлый раз же всё заварили. Чертовы логисты, – мужчина сжал руки в кулаки и хлопая ими по столу, стал рассказывать, – сказал же им, по инструкции только тридцать тонн. А они ныть начали. Ну сейчас у нас спад. А потом пол цистерны заказывать! Накладно! Войдите в положение! Последний раз! – Мужчина протягивая слова, начал краснеть, от злости.
– Перекачивать в другую будем?
Все больше жидкости меняет свое агрегатное состояние. В танке возрастает давление.
– Не знаю, – инженер отмахнулся, – думаю опять мелочь какая. Манометр на месте стоит, термометр тоже. Пойдём искать, – сказал мужчина встав из-за стола и набросил на себя черно-зеленую куртку с логотипом компании, схватил противогаз.
– Максим Иванович, я уйду сегодня раньше? Дочка с внуком сегодня из роддома возвращаются.
– Ни вопрос, протечку найдем и шуруй. Николай Артемыч один справишься?
– Естественно, – Мельников уверенно кивнул головой, в спину инженеру.
Открыв дверь хранилища, лицо Максима обдало жаром. Ступив на бетонный пол, он ощутил вибрацию. Инженер увидел как аварийный клапан срывает. Бетонный пол покрывается трещинами. Выбегая из бункера Максим, слышит позади себя страшный рёв. Такой звук, он слышал давно в детстве, когда на вокзал прибывали поезда.
Врываясь в кабинет, он бежит к табло. Коллеги непонимающе смотрят на него. Резко, все стрелки начинают зашкаливать. Инженер надеется нейтрализовать газ, в скруббере, но система нейтрализации газа не работает. Даже если бы она работала, устройство не справилось бы с таким огромным объемом. Тонны перегретого хлора устремляются сквозь него. Отдавая себе отчет, что назад пути уже нет, Максим, напрямую, звонит начальнику гражданской обороны и защиты населения от чрезвычайных ситуаций объекта. Он понимает, что сейчас его жена с тремя детьми находится в полутора километрах от него. Квартиру выбирали специально ближе к работе. Если он что-то не сделает, то они и еще сотни людей погибнут.
– Алё! – Мужчина кричит в трубку, – Иваныч?
– Чего ты орешь? – Голос предельно собран и деловит?
– Звони в РСЧС, выброс просрали! Пусть сирену врубают!
– Генеральный согласовал?
– Мля, конечно согласовал! Без него хрен бы позвонил! Поимел как кота, но согласовал! – Инженер начал врать, понимая что на счету каждая секунда. После такой катастрофы, его судьба уже предрешена. На согласование такого решения уйдут десятки минут, если не часы.
– Распоряжение неси!
– Всё донесу, всё на руках. Задачи расставлю и принесу. Ты только начинай звонить! – Почти плача, взмолился Сухарев.
– Сделаю!
Токсичный газ проходит по факельной башне, дополнительному средству безопасности в котором вырывающийся хлор должен сгорать. Поджигающее устройство на реконструкции и не действует. Смертоносный газ устремляется в утреннее небо.
Первой жертвой становится машинист маневрового локомотива, толкающего четыре цистерны с топливом. Погибая, он не успевает дотянутся до панели и остановить махину.
В последней, отчаянной попытки нейтрализовать газ инженер пытается организовать рабочих и залить хлор водометами. Давления не хватает.
Первая цистерна врезается в тупиковый упор. Большая металлическая арматура прорывает цистерну с топливом. «Почему я не позвонил Наташке?», – такой была последняя мысль Максима перед тем, как огромный, огненный шар поглотил его.
11. Алексей Киреев
20 марта. 09 часов 50 минут. Воронеж.
Из гаражного кооператива выезжал не спеша. В противогазе угол зрения, заметно ограничен. С тоской подумал о противогазах с панорамной маской. Проезжающих машин не увидел.
Люди были. Видел как махали с балконов верхних этажей. На некоторых увидел респираторы и противогазы, остальные же, прятали лица под тряпками. Всё таки большая часть населения успела укрыться, это хорошо. Первым этажам конечно досталось, я облако унюхал, ещё до прихода.
В проулках мне попадались неподвижно стоящие фигуры. Точно не здоровые. Думаю облако уже ушло и скорее всего воздух условно чистый. Но испытывать на себе не буду. А эти стоят, как статуи, лица открыты. По стилю, кстати, в большей массе старики. Оно и понятно. Попробуй, в почтенном возрасте, смойся от угрозы. Много статуй. Не уверен что на них можно ориентироваться. Что это за болячка такая? Выехал на Ростовскую. Со стороны завода поднимался огромный черный столб, впрочем, не удивительно. Поеду через правый берег. Намного дальше, но хочу заехать в пару мест, да и хаоса там наверняка меньше.
Интересно, режим ЧС уже ввели? Выставили санитарные посты? Будут ли вводить войска для ликвидации последствий? Хорошо бы проскочить до всего этого. Включил радио. Слышно через резину плохо. В экстренных новостях обсуждали взрыв на заводе, ничего внятного не сказали, просто сводка. Про ходячих товарищей, которые нам совсем не товарищи, вообще ни слова.
Увидел женскую руку, махающую из открытой двери, стоящего на средней полосе красного Пежо. Лицо закрыто тряпкой. Волосы светлые. Машет усердно, из машины не выходит. Остановился в метрах трёх от заднего бампера. Вытащил ключи из замка зажигания, положил в карман. Безусловный рефлекс. Ружьё брать не стал. Агрессивно настроенные граждане далеко. Видно округу хорошо. Какая то подстава? Думаю вряд ли, не то время, не то место. Подхожу к водительской двери. Блондинка что-то кричит. Через её тряпку и мой противогаз разобрать ничего не могу. Жаба меня задушила переплатить сто рублей за другую модификацию с переговорной мембраной. Открываю дверь, она протягивает руку. Аккуратно помогаю ей вылезти. Вот же бабы, сумку с собой тащит! Помогаю ей сесть в машину. Группа из трёх фигур начинает, бодро так, двигаться в нашу сторону. Пока я вожусь с ключами, моя попутчица рукой шарит в сумке. Мгновение и Пежо на прощание моргает аварийкой. «Мое почтение!» – с уважением ору через противогаз, она что-то отвечает, но я не понимаю. Кручу головой, подозрительная толпа разрослась и бредёт в нашу сторону, с разных направлений. Мысленно пожелал им успехов и нажал на газ, чуть не переехав какую то бабульку.
Если в городе людей было не видно, то в ближним пригороде народ шевелился. Пропустив облако, некоторые уезжали натянув тряпки с очками. Оно и понятно, застройка в основном, одноэтажная. Проехали крайние поселки на левом берегу, увидел людей с открытыми лицами. Интересно отсюда заражение уже ушло, или ещё не приходило? Пересекли платину. На встречу промчались четыре пожарные машины. Поднялись на холм, думаю на высоту подняться не должно, хлор все же тяжёлый газ. Я увел машину с дороги и остановился за кустами, попутно подумал как сейчас девка охренеет, обнаружив себя в лесу.
Прокричал ей, что пойду проверю и что тряпку от лица не убирать. Она энергично закивала. Определил направление ветра. Вроде не со стороны города, уже не плохо. Облизываю губы. Если концентрация сильная, мокрые губы будет жечь, кожа на них совсем тонкая. Глубоко вдыхаю, снимаю противогаз. Жжения на губах нет. Приоткрываю один глаз. Скупых мужских слез, тоже нет. Тихонько вдыхаю. Блаженство. Чистый свежий воздух. Чтобы человек почувствовал себя хорошо, его нужно лишить чего то привычного, а потом вернуть. Одежда провоняла ужасно. Попытался понюхать и закашлялся.
Подхожу к спасённый, внимательно осматриваю, худенькая, несомненно молодая, ни одной морщинки на руках. Аккуратный маникюр. Браслет Пандора с кучей шармов, у жены такой же. Одета просто, но со вкусом. Посмотрим на мордашку. Аккуратно трогаю за плечо, спокойно говорю: «Тут безопасно, можешь убрать шарф». Помните анекдот про того мужика у которого жена была похожа на матерь Божью? Вот и я сейчас оказался в похожей ситуации. Из под полотенца на меня смотрел натуральный клоун Пеннивайз.
Я искренне пытался сохранить самообладание и не заржать, но пересилить себя не смог. Засмеялся до слез, до боли в животе. Девушка смотрела на меня, совершенно не понимая что происходит. Потом наклонилась и заглянула в зеркало. Тоже засмеялась. Хохотали долго, остановится не могли. Думаю еще свою роль сыграл стресс последних часов. Всё шло хорошо, нам было ужасно весело, а потом я утер слезы тыльной стороной ладони.
Глаза опять начало резать, лёгкие обдало жаром, я закашлялся. Через минуту кашель ослаб, но глаза всё еще слезились. Морщась, попросил блондинку слить мне на руки из бутылки. Потом поменялись. Пеннивайз попытался было смыть боевой окрас, но я ее остановил, сказав что эту процедуру лучше отложить до дома. Девушка согласилась и пока я возился закурила. К моему удивлению обстановка не вызвала у нее подозрений. Вопросов она не задавала и вообще была не многословна. Интроверт это головная боль опера. Хотя какой интроверт? Шок у девчушки. Но сейчас я был этому даже рад. Выяснил что зовут ее Даша, и что живёт она, почти, на точке моего маршрута. Позвонили родители, заверил что всё нормально. Договорились о встречи. Заглянул в салон, воняло конечно, но терпимо. Даша докурила, мы залезли в машину, открыли окна и покатили в направлении города.
12. Глеб Маринин
20 марта. 09 часов 15 минут. Воронеж.
В шесть лет маленький Глеб остался сиротой. Его воспитанием занималась бабушка по материнской линии. Будучи совсем мальчишкой Глеб, в захлеб, смотрел советские фильмы о военных. Повзрослев он отчётливо ассоциировал свое будущее только с армией.
К девятнадцати годам парень наработал солидный послужной список разрядов и спортивных достижений по прикладным видам спорта. Военком по достоинству оценил его труды и поспособствовал чтобы мальчишка попал в ряды доблестного спецназа Главного разведывательного управления Генерального штаба Вооружённых сил Российской Федерации. За это, парень еще и преподнёс ему презент в виде дорогущего коньяка, на который откладывал подрабатывая по выходным. Услышав что его мечта сбылась, Глеб был на седьмом небе от счастья. Эйфория не прошла даже после покраски газона в зеленый, натирания гуталином колес бронетехники и строительства офицерской дачи.
Всё это продолжалось относительно не долго, а потом он попал в горнило второй чеченской компании в составе разведгруппы. Увидев войну такой какой она есть, парень понял как он заблуждался относительно армейской романтики. Пережив ужасы боевых действий, он вернулся домой целым и невредимым. Напрочь разочаровавшись в армии пошел в бизнес.
К сорока годам он владел сетью автосервисов, нельзя сказать что очень успешно, но на жизнь вполне хватало. Обманывать клиентов и государство он не хотел и вел дело в открытую, поэтому больших денег не нажил, зато два года назад купил себе новенький сруб с мансардой в черте города и трехгодовалый Субару Импреза. Было у Глеба и специфическое хобби. Он покупал много снаряжения, оружия и патронов. Объяснить зачем, он не мог, или не хотел себе признаться в повышенной тревожности, которая сжигала его. Умиротворение приносила только тяжесть оружия, лежащего в руке. Сначала он списывал это на «Чеченский синдром», но потом смирился и даже научился с этим мирно сосуществовать, периодически продавая излишки снаряжения, расстреливая в тире патроны и обновляя устаревшие образцы экипировки.
Сегодняшнее утро для него начался с настырной вибрации смартфона. С работы его искать не должны. Оставив за себя управляющего он ушел в недельный отпуск, впервые за восемь лет. «Значит не важно!», – подумал он и позволил себе еще подремать. Проснувшись через пятнадцать минут Глеб потянулся и приступил к зарядке. В рабочие дни, времени на спорт не всегда хватало и он приучил себя к классической УФЗ, не совсем полноценная замена зала, но точно лучше чем ничего. Проведя немудрёные упражнения, он принял душ и ощущая себя вполне бодрым пошел мастерить себе завтрак. Вооружившись чашкой зелёного чая и тарелкой овсянки Глеб наконец, взял телефон и начал изучать оповещения.
В шторке уведомления висела надпись «Лёха». Уловив движения пальцев по экрану, телефон просчитал команды и открыл список переданных ссылок и видео. Ссылки мужчина пропустил и открыл видео. Съёмка велась явно с квадрокоптера, изображение покачивалось, но общее понимание от просмотра у него сохранилось. Пролистал дальше. Ознакомился с информацией по ссылкам. «Любопытно!» – подумал Глеб. Открыл браузер. Из новостных сайтов хлынул поток информации о ЧП на заводе в Воронеже. «Отлично далеко, от сервисов», – прагматично подумал мужчина, при этом смутившись первой мысли.
Набрал управляющему, он был опытным мужиком и все пытался склонить Глеба к партнёрству, но единоличный владелец не спешил с ответом, откровенно динамя потенциального соучредителя. По телефону его заверили что угрозы никакой нет и что контрольные органы никак себя не обозначали, о ЧП слышали но дополнительных указаний о режиме работы не поступало. Клиенты от записи не отказывались. Договорились оповещать друг друга о новостях. На том и закончили.
Откинувшись на стуле Глеб набрал Лёхе, тот ответил через три гудка, сказал что заедет минут через сорок, просил никуда не выходить из дома. Мужчина никуда и не собирался, сел поудобнее в кресло и продолжил изучать новости.
13. Дмитрий Суворов
20 марта. 10 часов 12 минут. Воронеж.
За широким столом засыпанном бумагами, сидел невысокий пожилой человек в белой форменной рубашке, спинку тяжёлого кожаного кресла украшал серый китель, на золотом погоне которого, одиноко блестела вышитая большая звезда. Стену, за спиной мужчины, весели портреты президента и министра разделенных между собой резным двуглавым орлом.
Владелец кабинета поднял трубку с аппарата без кнопок, выслушав доклад, уставшим голосом сказал: «Сводку ко мне! Побыстрее!» Спустя, шесть минут и четырнадцать секунд в дверь кабинета вошёл седовласый полицейский с еще теплым листом бумаги. «Разрешите, товарищ генерал майор?» Не отрываясь от монитора, генерал кивнул. Майор быстро прошагав по большому кабинету, протянул сводку происшествий пожилому мужчине. «Разрешите идти Дмитрий Павлович?», козырнул дежурный. Уловив смазанный кивок начальника, майор выскочил из кабинета.
