скачать книгу бесплатно
Выйдя на улицу из душного бара, расположенного на цокольном этаже, я с облегчением выдохнул. Одно дело – являть окружающим вид «лихой и придурковатый» и совсем другое – чувствовать на себе липкие взгляды местной публики. Дай этим ребятам только повод – и они с удовольствие пустят в ход свои длинные ножи. Однако сегодня точно был мой день, а может, пиратский вид, отсутствие ценностей и остро заточенный кинжал за поясом отвадили здешних обитателей. Кто знает?
Эту часть города я знал плохо, кроме одного места, и то лишь изнутри. Где-то тут находился один из множества бараков для рабов, в котором я жил первое время после того, как работорговцы привезли меня в Заар. Слава богам, логово Бороды находилось чуть в отдалении, но я все равно чувствовал некоторое беспокойство.
Я старался не терять бдительность, двигаясь по широкой улице вдоль приличных, по местным меркам, домов, но пока все было спокойно. Люди здесь жили разные, и хотя не все из них были бандитами и разбойниками, кругом хватало всяких подозрительных личностей – ухо с ними надо держать востро. Хорошо, что моя скромная персона сегодня не пользовалась особой популярностью. Лишь раз небольшая шайка, взявшая в оборот раннего пьянчугу, обратила на меня внимание, но моя радушная улыбка заставила их отвести взгляды и вернуться к прерванному занятию – особо на мне не заработаешь, а вот неприятностей я доставить могу.
На некоторое время дорогу перегородила процессия. Впереди группы шла женщина с раскрашенным под череп лицом. Следом за ней мужчины в ярких костюмах отплясывали под аккомпанемент барабанов и духовых зажигательный танец. За ними двигались и сами музыканты. Дальше на деревянном щите несли покойника, обернутого в яркую желтую ткань и разноцветные ленты, вокруг толпились родственники и друзья. Замыкал шествие пожилой мужчина в парадном костюме, толкавший перед собой тележку с большой бочкой вина.
Похороны в Зааре по классическому канону несколько отличались от привычных мне. В местных религиозных культах было множество повелителей смерти и загробного мира, но в герцогстве больше всего уважали богиню Ости, персонификацию Santa Muerte – Святой Смерти. Загробный мир этого культа отчасти напоминал мексиканскую версию со странами «забытых» и «незабытых». С той лишь разницей, что праведники отправлялись на вечный праздник в объятия к Ости, ну а плохие мальчики и девочки – прямиком в Хаос. Поэтому покойного сразу готовили к веселью и провожали соответственно, а в конце ритуала прощания тело кремировали.
Как раз напротив меня процессия остановилась, люди стали подходить к виночерпию, а тот разливал напиток в маленькие глиняные чашки.
– Выпей с нами! В память о Буконе Самате! – Хорошо поставленный бас толстяка легко перекрывал шум музыки.
Я не стал отказываться от угощения, отхлебнул вино и разбил чашку об мостовую. Вино было на удивление хорошим и дорогим, не каждого хоронят с такой помпой.
Друзья и родственники усопшего чем-то напоминали братков из фильмов про 90-е: взгляды, золотые зубы и украшения, оружие. Пожалуй, эта процессия, если не брать в расчет женщин и детей, потянет на хороший отряд наемников. Непростой человек был при жизни этот Буконе Самате. Не всем так везло, как ему: обычных бродяг и неопознанные трупы забирали мусорные команды. Пусть в малой доле, но герцоги заботились о жителях трущоб, а может, просто опасались какой-нибудь эпидемии.
Несмотря на то что эта часть города уже считалась трущобами, вокруг по-прежнему возвышались трех— и четырехэтажные здания на пять-шесть подъездов. Это объяснялось тем, что Заар – достаточно древний город с давней историей. Прежде этот район знавал лучшие времена и только в последнее столетие пришел в упадок.
Когда-то ровные, сейчас каменные дороги зияли дырами, как и часть открытой системы канализационных стоков. Кому и зачем понадобилось разбирать мостовые и уничтожать канализацию, решительно непонятно. Лужи, грязь, помои и содержимое ночных горшков – все это заполняло улицы и доставляло массу неудобств прохожим. Домашние животные, в основном куры и свиньи, также вносили свою лепту. Характерный запах нечистот с непривычки резко бил в нос, но я не из брезгливых, да и привлекать лишнее внимание не хотелось. Возможно, где-то на балах знати прикрыть нос надушенным платком при виде «конского яблока» считалось хорошим тоном, но здесь, на дне, это равносильно мигающей табличке с надписью: «Внимание! Внимание! Я не местный!»
Чем дальше я уходил от центра, тем более ветхими становились дома. Яркие, раскрашенные здания сменились обшарпанными стенами с облупившейся штукатуркой. Выгоревшие квартиры, а иногда и целые этажи. Окна присутствовали у трети квартир, все остальные прикрывались лишь ставнями, черепица зияла дырами. В некоторых домах жилым казался всего один подъезд. В других зданиях, наоборот, двухскатные крыши были разобраны специально, а вместо них были сделаны деревянные настилы и надстройки в виде хибар.
На углу большинства зданий дешевыми красками были нанесены знаки банд, которые контролировали тот или иной дом и улицу. Тут и там мелькали совсем уж простенькие рисунки крайне низкого содержания. Возможно, граффити как искусство и могло бы стать частью этого района, но местное творчество ограничивалось пошлыми картинками и надписями в стиле: «Хочу бабу потолще! Сурик Морда».
Менялась не только обстановка, но и жители: бедная одежда, пьяные крики и звуки драк из окон домой. Проходя мимо здания с особо ярко раскрашенным фасадом, я стал объектом пристального внимания женщины самого легкого, почти воздушного, поведения. Обнаженная по пояс толстушка с трубкой в длинном мундштуке хриплым, прокуренным голосом предложила мне продажную любовь и обещала сделать скидку, и не только скидку, но я решил, что обойдусь. Пусть меня не берет никакая зараза, но лучше не рисковать.
– Куда же ты, красавчик?! – кричали жрицы любви, высунувшись из окон и потрясая своими прелестями разных форм и размеров.
Обойдя валявшегося на углу дома в луже нечистот пьяницу, я двинулся дальше.
Несмотря на все «прелести», люди здесь жили так же, как и везде: дети бегали среди домашних животных и играли в свои детские игры, женщины занимались готовкой и стирали белье – в городе исправно работала система колонок. Просто такая жизнь: кому-то мало дворца, а кто-то вполне счастлив в шалаше. Я сам после бегства некоторое время прожил в похожем месте, только на противоположной стороне города.
Теоретически занять квартиру в этих домах мог каждый желающий – при условии, что сможет выкинуть предыдущего владельца и договориться с местными бандами, которые взимали плату за проживание. Плата копеечная, всего пятак меди с одиночки и по монете сверху за каждого члена семьи. Хотя мне с трудом верилось, что предприимчивые герцоги Заары не имели с этого своей доли. С тех пор как город стал одним из центров работорговли, надобность в наемном труде сильно сократилась. Поддерживать в порядке жилые районы стало экономически невыгодно. Да и контролировать трущобы дорого: для этого потребуется либо значительно увеличить стражу города, либо ввести сюда войска, оголяя при этом иные направления. Да и зачем? Одно дело решать вопросы населения и совсем другое – собирать налоги. Возможно, между бандами и герцогом существовала какая-то договоренность, но это на уровне слухов, ведь даже если так и есть, то огласка неинтересна ни одной из сторон. Думаю, отряд стражи при желании способен поставить раком любую местную банду, однако такое не получится сделать тотально, банды рано или поздно объединятся в союзы, пусть и временные. Поэтому легче договориться. Банды исправно платят долю в казну города, а стража забывает об их существовании.
Пройдя еще квартал, я обратил внимание на группу молодых парней самого хулиганского вида, которые кидали на меня заинтересованные взгляды, но подойти так никто и не решился, и я спокойно прошел дальше.
На следующем перекрестке меня ожидало новое примечательное зрелище. В ржавой железной клетке прямо на пересечении улиц сидел голый мужик. Клетка явна была мала этому бугаю, он еле в нее влезал. Его тело с бугрящимися мышцами и синим рисунком вздувшихся вен было сплошь покрыто кровоподтеками и свежими ранами. Мужика бил озноб, он постоянно почесывался и глухо рычал на одной ноте.
Видел я как-то похожее зрелище. Таких узников, как этот, на местном жаргоне называли «криками», от названия наркотика – «крик». Похоже, препарат, который они употребляли, как-то изменяет голосовые связки, и во время ломки наркоманы характерно подвывают, хотя я не медик и точно утверждать не возьмусь. Наркоманы являлись что-то вроде неконвенционного оружия в войне банд. Вроде как главари договорились не прибегать к подобным методам, но это мало кого останавливало, особенно молодых. Человека, который начинал употреблять «крик», можно было сразу записывать в покойники, но результат получался действительно сногсшибательный. Всего через полтора-два месяца из обычного задохлика при должном питании нарик превращался в грозную боевую машину, мало уступающую подготовленному бойцу. При этом он почти не чувствует боли и всегда готов выполнить любую команду господина. Правда, редко кто из «криков» смог протянуть больше года, но бандитов это не останавливало: ведь необязательно пускать в расход кого-то из своих, всегда можно купить раба или накачать наркотиком какого-нибудь бомжа.
Судя по всему, этого посадили совсем недавно, не больше шести часов назад. Как только умудрились взять живым? Был я однажды свидетелем, как поймали одного «крика» из банды Крючков и так же выставили на всеобщее обозрение. Через сутки от человека мало что осталось. Сведенные судорогой мышцы, звериный взгляд и кровавая пена. Бедняга выл и рвал свое тело два дня, пока не умер. Поганая смерть, да и жизнь у этих наркоманов не лучше.
Конечно, существуют и более гуманные способы получения легкой силы, например, высококачественная алхимия, но это очень дорого. На весь Заар, наверное, наберется сотня свободных бойцов, которые могут себе такое позволить. Понятно, что есть те, кто работает на власть имущих, но там уже совсем другая история. Крайне сомнительно, что глава Торговой гильдии возьмет в телохранители кого-то с улицы, – скорее всего это будет специально выращенный и подготовленный раб.
В любом случае быстрая сила манит, я специально узнавал расценки, и, пожалуй, сейчас наскребу денег на дозу Сарезского бальзама. Товар штучный, производят на одном из островов эльфийского архипелага, стоит не меньше семнадцати серебра за порцию, и это если брать из первых рук. Вещь отменная, но для заметного результата его надо употреблять около месяца. Вот и считай.
Хотя всегда есть варианты подешевле, но у них много побочных эффектов, да и не факт, что на меня подействует. За все время пребывания здесь я ни разу не получил пищевого отравления или заражения крови, хотя какую только гадость не приходилось есть и чем в меня только не тыкали. Моя кровь обезвреживает даже сильные яды, так что есть весьма большая вероятность, что деньги будут потрачены впустую. В общем, я как-нибудь по старинке, своими силами обойдусь, тем более тот допинг, который я получаю от собственной магии, не уступит никаким стимуляторам или наркотикам.
Не раз пожалев, что оставил дома сапоги, я все же достаточно быстро добрался до нужного квартала и свернул на боковую улочку. Внутренние дворы трущоб тоже не могли похвастаться чистотой, но тут кто-то заботливый все же засыпал самые большие ямы камнями, кусками черепицы и прочим мусором от медленно разваливающихся зданий.
Дом, где, по сведениям, полученным от бармена, проживал Борода со своей шайкой, находился совсем недалеко, но мне все же пришлось сделать крюк, так как в ближайшем дворе кучковалась компания местных. Нарываться на драку желания не было, поэтому я поступил как в известном анекдоте: «Компания умных альпинистов обошла Эверест», – и без всяких проблем оказался перед нужной дверью. Быстро нырнул в грязный подъезд четырехэтажного здания, поднялся на второй этаж, по дороге столкнувшись с пареньком, опасливо прижавшимся к стене при виде незнакомца, и замер возле нужной квартиры. Двери в этой части города являлись редкой роскошью, которую мог себе позволить далеко не каждый житель, и вместо них дверные проемы обычно прикрывали ширмами. В квартире было тихо, но я решил не терять времени – просто откинул ткань и вошел.
Темный, неосвещенный коридор привел меня в единственную полупустую комнату, где из всей мебели были лишь четыре соломенных тюфяка, кирпичная печка у окна и прикрытый ширмами унитаз в дальнем углу. Спальное место у окна было занято, лежащий на тюфяке разбойник храпел и побрякивал во сне цепью, которая тянулась от его ноги к скобе, вмурованной в стену.
Глава 4
Трущобы Заара
(часть 2)
Инженер, который долго не мог нарисовать план эвакуации, в итоге тупо поджег здание и стал смотреть, откуда полезут люди.
– Эй, Сапог, подъем! – Я слегка пнул спящего разбойника в бок.
Цепь глухо звякнула, и разбойник открыл глаза. Он узнал меня сразу, я понял это по тому, как испуганно он сжался и расширились его зрачки. Бандиту потребовалась целая минута, чтобы понять ситуацию.
– Герех… господин… – жалко выдавил из себя разбойник.
– Он самый. – Я хотел паскудно ухмыльнуться, но не смог.
Я планировал знатно поглумиться над Бородой, поскольку был уверен, что побег и кража целиком – и полностью его инициатива, но издеваться над Сапогом мне было трудно. Одно дело – ударить врага и предателя и совсем другое – обидеть ребенка. Из всей компании Сапог был самым нормальным, чувствовалось, что нет в нем природной злобы. Я даже был готов отпустить его с миром, но мне были нужны мои вещи.
Тяжело вздохнув, я присел рядом. Ну не могу я злиться на этого здорового лба.
– Где Борода и Сивый?
– Они это… пошли… – промямлил Сапог.
– Куда?
– Деньги искать, – промычал Сапог.
Уже радует – мы стали чуть ближе к истине, но недостаточно.
– А это что за украшение? – Я тряхнул цепь, которая приковывала Сапога к стене. – Задолжали кому-то?
– Угу.
– Что «угу», ты толком рассказывай! – Все же тупость собеседника начинала меня злить.
И тут Сапога прорвало. Он зачастил так, что пришлось притормозить его малосвязный поток слов, но суть я уловил быстро. Разбойники, прикарманив наше с Вергеном имущество, незамедлительно двинулись в город. Стоит отметить, что я недооценил организационные таланты Бороды и его деловую хватку: этот прохиндей оперативно пристроил наши вещи, едва оказавшись в трущобах. Ушли даже алхимические ингредиенты, которые нам удалось добыть на берегу и в болотах.
В тот же вечер они решили отметить удачную сделку (сомневаюсь, конечно, но если все сделать по уму, то могли заработать около семи серебряных монет). Вечер плавно перетек в ночь, а компания прохиндеев оказалась за игральным столом. Поначалу им везло, даже Сапог смог удвоить свою долю, а вот потом удача отвернулась (вероятнее всего, их просто развели), и троица бандитов вылетела в трубу, однако их главарь не успокоился. Дешевое вино ударило Бороде в голову, и он додумался взять денег взаймы у местного авторитета – Дерка Молчуна. Попробовал отыграться и все слил (кто бы сомневался – казино всегда выигрывает). На данный момент разбойники задолжали Молчуну около полутора монет золотом, и долг с каждым часом увеличивался. Сумма значительная, поэтому Сапог сидел на цепи, а Сивый и Борода рыскали по городу в поисках денег.
У меня было свое мнение на счет этой парочки, но вполне возможно, что они действительно ищут деньги и не кинут Сапога. Но вполне могу поверить и в другую вероятность. Если дело запахнет жареным, то наверняка товарищи испарятся, а находящемуся в заложниках Сапогу придется примерить рабский ошейник, а может, и чего похуже.
Слушая сбивчивую речь разбойника, я не мог решить, как же поступить дальше. Вернуть свои вещи и деньги, похоже, уже не получится, и если удастся найти Бороду, то в качестве компенсации я смогу с него взять только его переломанные ноги. На душе, конечно, станет спокойней, но материальной выгоды – никакой. Понятно, что сломать ему ноги надо, – в мире, где поступки и личная слава стоят дорого, прощать подобное нельзя.
– Тебе есть куда идти? Близкие, родные? – спросил я разбойника.
Сапог наморщил лоб, пытаясь сообразить, что я от него требую.
– Так я это… местный… а родители умерли давно, во время мора.
И что мне с ним делать? Мужик-то он неплохой, туповатый, правда. Но спасать его тоже не хочется, как и вешать на себя такую обузу, когда я сам голодранец с кучей проблем.
– Вот и на кой ты мне такой нужен? – выдал я в сердцах.
Проклятая совесть бунтовала, требуя помочь бедолаге. За проведенное здесь время я научился более-менее спокойно относиться к людским бедам, но вот если человек вошел в мою жизнь, пусть даже ненадолго, броня моей невозмутимости давала трещину. Черт с ним! Сниму цепь, а дальше пусть сам крутится, он старше меня лет на семь, должен уже научиться жить своей головой. Платить долги за этих придурков я точно не буду, а при случае переломаю Бороде и Сивому конечности, но сам искать этих уродов не стану – и так много чести.
Перехватив цепь, я призвал «огненное лезвие». Сапог в страхе рванул в угол комнаты, чем вызвал у меня легкую усмешку: хотел бы его смерти – уже давно бы поджарил.
– Сиди смирно, придурок, – скомандовал я, выбирая позицию поудобней.
«Огненное лезвие» вцепилось в железо. Металл цепи значительно прочнее кости, да и сопротивляется температуре много лучше, кроме того, соседние звенья тоже обязательно накалятся, поэтому я выбрал место подальше от ноги бандита. Огненный клинок злобно зашипел, вгрызаясь в металл, звено начало быстро нагреваться под воздействием магического пламени, но просто так сдаваться не желало. Я спокойно удерживал раскаленную цепь второй рукой на весу, не боясь получить ожоги. Медленно, миллиметр за миллиметром, металл стал сдавать позиции, и комнату наполнил удушливый запах. Частично дым вытягивало через открытое окно, но, похоже, встроенные в стены вентиляционные шахты были забиты мусором, а коммунальные службы города давным-давно забыли про них. Цепь продержалась почти с минуту, затем звено все-таки поддалось, и я дернул его на себя, разрывая ослабленную дужку. Метровый кусок так и остался болтаться на ноге разбойника, но это уже его проблемы, я и так, возможно, напрасно ему помог.
– Готово, – с чувством выполненного долга произнес я.
– А мне чего делать? – задал дурацкий вопрос Сапог.
– А я откуда знаю? Живи как знаешь, а этим двум уродам передай, чтобы на глаза мне не попадались. Увижу – будут пепел с железом жрать.
Сапог так и не нашел, что ответить, лишь часто закивал, а потом неожиданно бухнулся на колени.
– Господин, возьми меня на службу! Я все делать буду! Готовить, одежду стирать! – взмолился разбойник.
Я далеко не ангел, и все же искренняя просьба в голосе бандита заставила меня на секунду усомниться в принятом решении. Но я быстро себя одернул. Правду говорят: «Хуже нет противника, чем союзник-идиот». Каким бы ни был Сапог хорошим парнем, но толку от него – как от трехногой собаки.
– Понимаешь… – доверительно начал я, стараясь сгладить отказ, но продолжить не успел.
Со двора через открытое настежь окно донесся громкий свист, и в подъезде затопало множество обутых в сандалии ног.
– Вот же демоны! – зло выплюнул я. Расслабился. – Выбирайся как знаешь! – крикнул я уже на бегу.
Я рванул из квартиры разбойников – связываться с местным криминалом не входило в мои планы. Я рассчитывал, что застану Бороду и дружков врасплох, быстро наваляю в случае сопротивления, вытрясу с них свои денежки и вещи, а затем уйду в закат. Но, видать, лимит моей удачи на сегодня был исчерпан, и вот я нарвался.
Первых бандитов я встретил на узкой лестничной площадке. Трое молодых парней в грязных рубахах оказались сами шустрыми, но, судя по всему, за ними следовала целая толпа.
– Гори! – Слово и жест.
Огненный цветок распускается прямо перед опешившим парнем, а следом ему в грудь впечатывается моя нога. Взятый из коридора разбег неплохо усилил удар, с места я вряд ли бы смог отправить этого крепыша в полет, а так его перевернуло, и он завалился на идущего сзади. Убивать я его не планировал, проливать кровь пока рановато, может, если они получат по зубам, то и сами отстанут. Шанс, конечно, небольшой, но он есть.
– Бегом! Бегом! – орал кто-то снизу.
Опрокинув первого, я тут же рванул вверх по лестнице и без проблем миновал третий этаж, а вот на четвертом, прямо на лестничной площадке, меня уже ожидал один из местных. Характерная татуировка в виде треугольника на щеке говорила, что ее хозяин принадлежит к банде (не подумал, надо было хотя бы узнать, что за группировка контролирует этот район). Судя по тому, что на нем было только нижнее белье, мужик изначально не собирался участвовать в потасовке, но, услышав шум, сориентировался и подключился к общему веселью.
– А ну, стой! – заорал мужик, профессионально перехватывая длинный кинжал с массивной гардой.
– Ага, щас! Гори!
Вспышка пламени заставила бандита отшатнуться, а я нырнул влево, чтобы не нарваться на колющий удар, тем самым обойдя разбойника. Удар ногой сбоку под колено заставил мужика присесть, и я без зазрения совести толкнул его вниз по лестнице. Мужик с воплем покатился вниз.
Стоит признать, что я жестко ступил. Надо было либо оставаться на месте и вести переговоры, либо сразу выпрыгивать из окна второго этажа и уходить дворами, сейчас же я сам загнал себя в ловушку.
О переговорах явно можно забыть. Подстегиваемые охотничьим азартом, эти уроды сразу кинутся в драку, появятся трупы. Потом в лучшем случае отпинают и доставят к старшему на допрос, а в худшем – бритвой по горлу, и концы в воду. И если «бритвой по горлу» я еще, может быть, переживу, то вот «концы в воду» – это точно не мой вариант. Прыгать с четвертого этажа я побаивался, наверняка ноги сломаю. В общем, выбора у меня не оставалось, и я полез на чердак.
Поднявшись по деревянной лестнице, я оказался на запыленном чердаке, высота потолка была так мала, что приходилось сильно пригибаться, вдобавок ко всему движению сильно мешали стропила.
Я рассчитывал добраться до соседнего подъезда и спуститься там, но меня опередили. Местные знали эти дома значительно лучше моего. Высунувшийся из люка бандит сжимал в руках взведенный арбалет, и пришлось ударить на поражение – получить болт в мои планы не входило. Голова разбойника вспыхнула огнем, и он с криком свалился вниз. Я сунулся следом и чуть не нарвался на пятерых, а снизу поднимались еще. Тогда, миновав люк, я пополз дальше, к следующему подъезду, но там меня ожидала такая же неудача. Вот же черт! Их тут – как тараканов, но я сам виноват, что влез в этот муравейник. Чтобы обложить дом, им потребуется человек сто, не меньше, но и мне столько не перебить при всем желании.
Когда я преодолел еще два подъезда, то понял, что окончательно загнал себя в ловушку. Крыша накрывала только четыре из пяти подъездов дома, крайний слева когда-то сгорел и сейчас зиял черным колодцем до самой земли. В принципе там было за что зацепиться, но что-то не тянуло меня на акробатические подвиги. Где гарантии, что вон то обугленное бревно, на этаж ниже, не обломится под моим весом? Пусть и веса того лишь семьдесят с лишним килограммов, но рисковать не хочется.
– Муха блинская! – ругнулся я, укрывшись за деревянным щитом, который защищал уцелевшую часть крыши от дождя и ветра со стороны сгоревшего подъезда.
Сразу двое бандитов попытались пролезть в узкий проем, чтобы добраться до меня, но и я не дремал. Дальний от меня разбойник с ходу получил огненный клинок в глаз и тут же осел, а вот второй, я так решил, нужен был мне живым. Мой кинжал пробил ему ладонь и глубоко ушел в доски. Разбойник закричал и попытался вырвать руку, но лезвие надежно удерживало его на месте. В панике он попробовал накинуться на меня, но с прикрученной рукой получалось откровенно плохо. Мне потребовалось четыре удара в лицо, чтобы его успокоить, нервный оказался тип. Пусть пока полежит успокоится.
Тела бандитов так удачно закупорили единственный проход на мою сторону крыши, что остальным было не добраться до меня, но, пожалуй, это все, чего мне удалось добиться. Разбойники оперативно обложили меня со всех сторон, даже попытались достать снизу, через разрушенный подъезд. К счастью, стрелков у них было немного, а хороших – и того меньше. Произвести удачный выстрел по цели, укрывшейся на высоте четырех этажей, не так-то просто. Арбалетные болты несколько раз ударяли со стороны чердака и даже на излете пробивали доски, но это все, на что их хватало.
Дешевые самострелы, реже малые арбалеты, – весьма распространенные игрушки в районах трущоб, но настоящие боевые машины встречаются значительно реже. Кроме того, это совсем не дешевое оружие, так и зачем оно в городе? На рыцарей охотиться? Однако расслабляться рано, скоро они сообразят и найдут «подходящий калибр».
Бандиты на некоторое время умерили свой пыл, но мне с высоты было прекрасно видно, как из соседних дворов подтягивается все больше и больше народу – настоящая облава. Вот черт!
– Эй, гильдеец, ты там? – раздалось со стороны чердака.
А оперативно у них тут разведка работает. То ли успели опросить тех, с кем я тут пересекался, то ли у них просто наблюдатель в каждом дворе. Это скорей всего, ибо гильдейский амулет я носил открыто.
– Ну, а где мне еще быть, – хмыкнул я в ответ.
– Давай выходи, потрем, что почем, – нагловато начал переговорщик.
– А вас там много?
– Тебе хватит, – сумничал бандит.
– Ну, вот сами и поговорите, – скаламбурил я в ответ, вспоминая старый анекдот.
– Мужик, ты реально нарываешься. Пришел в гости, не представился, хозяев не уважил, подарка не принес. Кто же так делает? – вкрадчиво и уверенно вещал голос.
– Извини, по понедельникам не подаю! – Меня было не остановить. Дурацкие каламбуры прямо перли.
Ситуация складывалась так, что на мирный исход можно было не рассчитывать. Поднявшиеся по тревоге бойцы сами вряд ли просто так уйдут. Сдаваться в плен – вообще дурная мысль, эти гады уважают только силу.
Я быстро выглянул между тел бандитов и тут же убрал голову. Около десятка крайне недоброжелательно настроенных ребят держали позицию на прицеле, взведенные арбалеты смотрели в мою сторону. Сам же переговорщик, мужик лет сорока пяти, с кучей шрамов на лице и татуировкой банды на обеих щеках, сидел за ними.
– А, так ты охреневший! – проговорил он. – Я тебе очень рекомендую выйти, иначе мы сами тебя достанем и тогда поговорим по-другому.
– Так чего ждете? Доставайте! – Потом подумал и добавил: – Давай раз на раз?
