скачать книгу бесплатно
Красный камень Каррау
o'Daniel Thistle
Спасаясь от убийц учителя, Конрад приезжает в город университетов и крови – старую крепость Каррау. Надеясь обрести здесь дом и получить должность мага при Принце вампиров. Вот только в городе хаос двоевластия, место мага занято, а собственные демоны столь же опасны, как и те, в чью борьбу он вмешался.
Глава 1
Город-хищник разбудил меня, прикоснувшись сквозь сон. Как паук в поисках раны, нежно трогающий лицо тонкими лапками.
Стекло больше не холодило голову. Наоборот, согретое кожей, передавало в череп железный стук колес, рывки, когда вагон перескакивал с пути на путь, скрипы торможения. Я прижал пальцы к височной вене, перехватывая стальное биение и отодвигаясь от окна.
Давление города нарастало.
Состав как будто не поднимался на холм, а погружался в темноту океана. Каррау приближался. Город сотни университетов, пяти больниц, исторической крепостной стены – и хищников.
Любой город – город хищников. Но Каррау – хуже. Или лучше. Смотря, что искать. Он особенный.
Крепостную стену я не увидел, но почувствовал всем телом. Поезд нырнул в подземный тоннель, как игла, проталкиваясь в пузырь города. Стена все еще защищала Каррау, все еще формировала его.
Я задохнулся – пленка пузыря прогибалась, выдавливая меня наружу. Воздух застрял в груди, давление на глазное дно, давление в каждой вене, в каждом капилляре. Нарастающее. Нарастающее. Красные пятна перед глазами. Миг, когда казалось, что сейчас разорвутся сосуды мозга. Когда хотелось, чтобы разорвались.
Толчок. Смена путей. Свет.
Поезд вынырнул из тоннеля.
В городе.
Я закашлялся. Под кожей – жар и горечь, но это хорошо. От них хотелось кричать, а крик прочищает легкие. Все акушеры знают. Нельзя только. Не здесь, не в вагоне, полном студентов.
Третий город. Третий город за два дня. Последний. Здесь моя цель. В любом случае еще одного пересечения границы тело не выдержит.
Я приехал в Каррау спрятаться от хищников. Под брюхом у самого кровавого из них. Если он примет мою службу.
Стекло отразило моё лицо: бледная кожа человека, предпочитающего книги свежему воздуху. Стянутые в мягкий хвост волосы растрепались. Круги под глазами, крылья тонкого длинного носа покраснели, а губы пересохли и потрескались. Я облизал их. Потянулся к сумке за водой, но рука нащупала пустоту. Забыл, что оставил ее в камере хранения предыдущего вокзала. Пришлось бежать, бросив даже то немногое, что я успел в спешке захватить из дома. В итоге, с собой у меня лишь содержимое карманов: кошелек, документы, футляр с картами, маленький овальный камень – мертвый камень учителя, который сослужит мне в последний раз, и дневник брата Блая с открытой-закладкой в самом конце. На открытке – пылающий монах. Всегда, когда вижу её, мне слышится запах горелой плоти. Чем дольше вещь с тобой, тем большей властью обладает. Мы как сороки.
На всякий случай я еще раз проверил карманы пальто, поправил дневник так, чтобы не бил меня острыми краями на каждом шаге.
Поезд вскрикнул тормозами, болезненно-медленно подъезжая к вокзалу. Звуки голосов, шарканья и возни в коридоре становились громче, беспокойнее.
Пора.
Я дважды с силой вдохнул и с силой выдохнул, разгоняя ци под кожей. Проверил, не забыл ли что-нибудь в купе и вышел в коридор, к толпе детей, сонных, но радостных. Болтающих, трущих глаза, нервно улыбающихся. Каррау – город студентов, а утром – начало второго семестра. Может быть, здесь, в вагоне, есть тот, кто станет моим учеником.
Шок от перехода границы отступал, возвращалась тонкая нервозность с примесью радости: новый город. Трепет в желудке, который почему-то связывают с влюбленностью. Что ж, если так, я влюблен в открытия. Каррау – открытие. Опасное, будоражащее, горькое.
Я застегнул пальто и, следом за детьми, вышел на перрон, в холодный воздух ночного города. Низкие пустые платформы. Одноэтажное здание вокзала, освещенное разреженным нездорово-лимонным светом высоких фонарей. Ноябрь холоден и сух.
Я замер, позволяя городу, как большому незнакомому псу, себя обнюхать. Узнавать вкус моей кожи – решать “свой” ли я. Могу ли стать “своим”. Пассажиры растянулись длинной цепочкой, двигаясь к раскрашенному фосфоресцирующим белым, как ребра скелета, переходу между платформами.
Город знакомился со мной. А я с ним. Всматривался в его потоки и пульс, в волнообразные движения его бытия и структуру.
Пустота за спиной. Она потянулась ко мне инстинктивно – отвечая на “приглашение”, которое я послал Каррау. Глотка дыры с острыми треугольными зубами. Я закрылся. Обернулся медленно.
В десяти шагах от меня стоял немертвый. Высокий, седой, с костлявым лицом. Похожий на отставного военного. Под легкой шелестящей курткой, распахнутой несмотря на ноябрьский холод – белая выглаженная рубашка.
Скрестив на груди руки, вампир провожал приезжих задумчивым долгим взглядом. Оценивая. Выбирая. Самого медленного? Самого одинокого? Самого живого?
Но студенты прошли, а он все еще стоял.
Я двинулся к переходу – немертвый, не размыкая скрещенных рук, пошел следом. Держась так, чтобы не коснуться моей Тени ни ботинком, ни своей тенью – растрепанным темным пятном у самых ног. Человек, который никому ничего не должен. Почти.
Я ускорил шаг. Немертвый тоже.
Сердцебиение рвануло вперед, опережая и подстегивая. Радостное волнение сменилась пониманием: нельзя было останавливаться. Самый медленный, самый одинокий и самый живой из приезжих – я. Он за мной идет. Он на меня открыл охоту.
Дети беспокойной тесной группой, чувствуя опасность, как всякие прирожденные жертвы, пробежали переход и скрылись в желтой теплоте здания вокзала. Я остался на платформе один. Один на один с вампиром.
Переход. Если успеть к нему – меня будет видно через окна зала ожидания. В теории. Он не рискнет напасть на виду? Вряд ли это “вид”. Но место должно просматриваться камерами наблюдения. Слабые надежды. И всё же – переход. Не бежать.
Быстрым шагом я дошел до белых ребер разметки. – Навстречу второму вампиру, шагнувшему ко мне из темноты.
Этот был младше. По крайней мере, выглядел младше. Невысокий, худой, волосы торчат в разные стороны, бледное лицо выбелено пудрой. Десяток цепочек на кожаной куртке – как гирлянды на новогодней елке.
Острое чувство противоестественного: вампиры не только шагали бесшумно, но на панке не звякнул ни один кусочек металла.
Я остановился рядом с фонарем. Расслабленно опустил руки. Шагнул в сторону – так, чтобы видеть обоих немертвых одновременно, пусть и краем зрения. Военный оказался ближе, чем я думал.
– Вы неверно выбрали. – Мой голос спокойнее, чем я сам. Сух, но не прерывается. Двое – в бесконечность раз больше, чем то количество демонов, с которыми я бы хотел сейчас драться. Любые числа на ноль – бесконечность.
– Почему? – У панка оказался высокий женский голос. Под белилами, грязными лохмами и потёртой курткой скрывалась девушка.
Военный приблизился еще на один мягкий плавный шаг.
Я расслабился, вростая в землю. Чужую землю – город не принимал меня. Он мне не поможет.
– Принц будет недоволен. – Сказал я пространству между вампирами. – Он ждет меня. Я приехал по приглашению.
– Принц? – Рот девушки-панка треснул, раскрываясь красной щелью-улыбкой. – Принц никого не ждет. Это его дожидаются.
– Ты меня поняла. Уйди с дороги.
– … но зачем ему слабак? – Вампир подкрадывалась легкими шагами.
Я понимаю, почему её выбрали. Она чиста. Ни сомнений, ни незавершенных дел, ни сломанных обещаний. Чиста, как снег, как бумага, как спирт. Ни клочка тени у её ног.
Я отступил в сторону, обходя фонарь. Всегда быть между: слишком близко к свету – слишком мал круг тени, слишком далеко – слишком слаб.
– Лиз. – Запоздала предупредил Военный.
Вамп уже стояла на самом крае моей Тени. Я сместился, захватывая её гренадеры тьмой, такой же голодной, как та, что у нее вместо сущности.
– Отпусти. – Женский голос перешел в хриплое рычание.
– Это не пат. – Военный обходил меня с другой стороны. – Ты не можешь так стоять вечно. Есть еще я.
– Есть добыча легче. – Тихо предупредил я. Как же я устал… От всех, от каждого, кто желает моей силы. Я спать хочу.
В земле отосплюсь, если не придумаю как от них отвязаться.
Девушка дернулась на месте. Рык сменился визгом:
– Отпусти меня!!
Военный бросил взгляд на вокзал:
– Лиз. – Предупреждающе.
Панк умолкла. Мертвое не дышит – но она хватала воздух быстрыми мелкими вдохами, поддаваясь панике.
– Мы вас сопровождаем, а не преследуем. – Сказал Военный. – Принцу … интересно ваше присутствие в городе.
Сопровождают? Давно? Я не чувствовал. Ехали в поезде со мной? Почему я не заметил? Я дремал…– Холод по спине от осознания, какой легкой добычей я был. И остаюсь.
Пока что они лишь шли за мной, не проявляя агрессии. Если зачинщиком буду я – нет ни шанса, что меня примут. Вампиры мстят за своих тройной кровью.
Я выдохнул. С усилием, медленно потянул на себя Тень. Подчиняясь термодинамике: вкладывая энергию, чтобы изъять энергию из насильно созданной связи – между пустотой Тени и пустотой вампа.
Ловушка раскрылась. Девушка отскочила в сторону, как кошка и на этот раз цепочки звякнули.
– Пожалуйста. – Военный широко повел рукой, предлагая мне размеченный белым путь, как ковровую дорожку.
Холодный ветер подталкивал в спину, пробивался сквозь плотную ткань пальто. Руки тянулись обнять себя за ребра, или хотя бы передернуть плечами. Жесты уязвимости. Если я отвернусь и пойду первым – вампиры окажутся у меня за спиной. Набросятся одновременно – и я умру прежде, чем моя голова коснется асфальта. Если я покажу, что боюсь их – всё будет хуже. Дольше.
Я пошел вперед. Немертвые шагали сзади – ощущением тянущей пустоты, как от сорванного гнойника. Избегая моей Тени, длинным черным языком вытянувшейся вперед. На переходе я наступал только на белые линии, избегая промежутков. Поднял ворот пальто, прикрывая шею от ветра – и от пристальных голодных взглядов.
– Принцу интересно ваше предложение. – Говорил Военный у меня за спиной. – Это дословное послание.
Когда немертвого не видно, кажется, что тела у него нет, а голос звучит из пустого места. Потому что сущности нет. Я старался держать Военного и Лиз боковым зрением, но оба, чувствуя внимание, ускользали. Всё равно, что ловить ртуть.
– Сегодня в расписании есть окно, и вас примут. – Продолжал вампир.
– Вы оба голодные.
Лиз зашипела.
– Сначала работа – затем развлечения, колдун.
Я шагнул на последнюю белую полоску, выходя на первую платформу – рядом с лимонным зданием. Если я рвану к вокзалу, есть шанс сбежать от них. Крохотный, но есть. На большом электронном табло цифры сменились на половину второго полуночи.
– Куда теперь? – Обернулся я к Военному.
Еще один широкий жест – в сторону. К кованым воротам сбоку от здания, ведущим на привокзальную площадь.
Лиз, игнорируя калитку, подошла к воротам первой. Открыла их ключом и распахнула, пропуская меня.
Изысканная ковка изображала сцену охоты: олени с тонкими ногами и стрелами в бедрах. Всадники и собаки, и жестокое рогатое божество, благословляющее убийство из-за голых деревьев.
– Будьте вежливы, – говорил Военный, шагая на границе моего зрения. – Ваш вид славится отсутствием манер.
– Вид?
– Вы меня поняли.
Я обернулся:
– Вызовите мне такси. Я приведу себя в порядок. – Высплюсь. – И тогда встречусь с Принцем. Вот это – будет проявлением вежливости. Со стороны всех участников.
Военный тонко улыбнулся:
– Автомобиль ждет.
Автомобиль ждал. Длинный, белый и бронированный. Он ощущался так, как прежде ощущались лишь танки: тяжесть, которая продавливает саму реальность. В отличие от танков – с изяществом.
Автомобиль Принца. Бронированный. За мной.
– Будьте вежливы, и сможете попросить себе достойное жалование. – Говорил Военный менторским тоном.
– Мне не нужно жалование…
– Или женщину.
Лиз, которую я потерял из вида и пытался нащупать, выдала себя хихикнув.
Я “нашел” её на высоте своего роста. Она висела на воротах, как обезьяна.
Не только её. Еще несколько “дыр” щелкающей зубами пустоты, тянулись ко мне.
– Я не настолько важен. – Заметил я, насчитав еще четырех вампиров.
– Вы и не представляете… – Выдохнул Военный. – Но это посторонние.
“Посторонние” скрывались во тьме, и выходили один за другим, словно в игре – по мере того, как я их обнаруживал.
Лиз спрыгнула с ворот и встала с Военным спиной к спине. Мужчина казался невооруженным. В руках панка блеснули ножи.
Они собирались защищаться. Защищать друг друга – но не меня.
Четверо… пятеро. Пятую из “посторонних” я не смог засечь – она вышла сама. Как и у Лиз, у нее не было тени. Идеальное существо, уравновешенное в помыслах и охоте.
Она вышла вперед гибкой кошачьей походкой. Маленькая женщина с огромными раскосыми глазами и волосами цвета лунного света. Длинные и прямые, они были уложены как драгоценности на воротнике из лисицы. Под узким распахнутым пальто – черный комбинезон, подчеркивающий почти детскую фигуру. Высокие сапоги обливали ноги белым лаком.
