Дневники экзорцистки. 2-ая серия. Зеркальный демон

скачать книгу бесплатно


– Дари, ты, правда, считаешь меня помешанной? Я не такая! Никогда не верила ни в привидения, ни в колдовство. Но у Иосифа Семёновича на самом деле есть старинное зеркало, и там появляется… Сложно объяснить словами. Если хочешь, я покажу. Только сначала в магазин надо зайти и к Элеоноре.

– Это далеко?

Я ещё надеялась, что у меня появится повод уйти домой, но любопытство уже вцепилось мёртвой хваткой. К тому же у меня не было подруг, а Лера казалась неплохой девчонкой. По крайней мере, с ней не соскучишься.

– Это близко, – махнула рукой в сторону «подруга», – только пойдём, пожалуйста, побыстрее. Я уже окоченела совсем.

Мы поспешили к магазину. Лера оказалась выше меня на полголовы, а, следовательно, и ноги у неё были длиннее. Я едва поспевала за шустрой девушкой. Подошвы скользили по заснеженной дорожке, в лицо дул леденящий ветер, но это не мешало блондинке всё время болтать. Лера без устали задавала вопросы. Порой, недослушав ответ, она уже озвучивала новый:

– А почему у тебя рукав порван? Собака напала?.. В школе?.. И на спине клок вырван. Видела?.. Ты замёрзла? Я ушей не чувствую, наверное, отвалились уже? Элеонора Альбертовна нас горячим чаем напоит, тогда и согреемся… А у тебя родители злые?.. Как это бросили?.. Реально?.. Капец! А почему?..

Я замешкалась с ответом на последний вопрос, но Лера, не дожидаясь, уже тараторила дальше:

– Не понимаю, как можно бросить своего ребёнка! А бабушка тебя не обижает?

Для меня такая манера разговора была непривычной и не очень комфортной. К счастью, мы наконец-то добрались до магазина и вбежали в стеклянные двери. Там нас сразу обдало тёплым воздухом. Лера сразу засучила рукава и приложила ладошки к решётке на стене, откуда и шел нагретый воздушный поток.

– Кайф какой! – простонала девушка, счастливо улыбаясь. – Думала, что пальцы на руках отморозила напрочь. Хорошо хоть кроссовки у меня тёплые, с натуральным мехом.

Я посмотрела на её ноги. Обувь у Леры, действительно хорошая и дорогая. Неужели злая мачеха и бессердечный отец скинулись бедняжке на фирменные кроссы?

Подруга заметила мой взгляд и поспешила объяснить:

– Это мамина обувка. Она незадолго до смерти купила на распродаже, но так ни разу и не носила… Не успела… Ладно, не будем о грустном. Нас бабуся голодная ждёт. Сейчас посмотрим, что она заказывала…

Лера выудила из заднего кармана джинсов мобильный телефон. У меня глаза полезли на лоб. На такой дорогущий гаджет нам с бабушкой пришлось бы копить целый год.

– Крутая у тебя мобила, – заметила я. – Тоже от мамы осталась?

– Нет… Это мне подарили, – смущённо пролепетала Валерия. – У бабушки Ольги Васильевны, которой я помогаю, сын в посольстве работает. Он на день рождения ей этот телефон подарил. Но она не смогла разобраться, как правильно пользоваться, и мне отдала. А сын потом Ольге Васильевне другой аппарат приобрёл – попроще… Пойдём в молочный отдел сначала. Надо три бутылки кефира купить, чтобы Элеоноре на три дня хватило.

Мы занялись закупкой продуктов. Лера всё время сверялась со списком в телефоне и складывала товары в тележку. Даже это не мешало подруге без устали молоть языком. Я узнала, что её семья живёт в соседнем доме, в двухкомнатной квартире, что спать Лере приходится в кухне на диванчике без подушки и одеяла, что с первыми лучами солнца мачеха будит несчастную и заставляет натирать паркет воском, стирать бельё вручную и готовить обед.

Затем повествование плавно перешло на Элеонору Альбертовну. Девушка искренне восхищалась своей подопечной, даже глаза начинали сиять восторгом.

– Ты не представляешь, насколько она крутая! Язык не поворачивается называть её бабусей. Элеоноре почти восемьдесят, но она не выглядит, как обычные старушки – всё время с причёской и при макияже. Говорит, что до сих пор поклонники донимают и режиссёры приглашают сниматься в кино, но Элеонора отказывается. По молодости ей мужчины дорогие подарки дарили. Если продать все украшения и картины, то можно на эти деньги купить шикарный особняк и нанять прислугу. Но побрякушки ей дороги, как память… Ой, масло забыла… Теперь – порядок! Пойдём, сама всё увидишь.

Я заметила, что Лера выбрала продукты подешевле, видимо, актриса вынуждена экономить. Возле кассы образовалась небольшая очередь. Пришлось подождать. Валерия расплатилась с помощью пластиковой карты, чек скомкала и бросила в урну, продукты распихала в два пакета.

– Поможешь донести? – подруга умоляюще посмотрела на меня. – Вот тут только хлеб, чай в пакетиках и печенье. Сумка не тяжёлая.

– Конечно, помогу, – пожала я плечами, – тебе одной неудобно будет всё тащить.

– Спасибо-спасибо, – Лера порывисто обняла меня, прижав к себе. – Ты очень хорошая. Правда. Мне никогда и никто не помогал.

Мы подхватили пакеты и вышли из магазина. Ветер на улице утих, вроде даже потеплело. Элеонора жила недалеко. Нужно было пройти сквер и два дома. За разговорами мы и не заметили, как добрались до нужного подъезда. Лера набрала на пульте домофона комбинацию из цифр и букв, и нас, не спрашивая, впустили в дом.

– Ты, пожалуйста, соглашайся со всем, что скажет Элеонора Альбертовна. Она не терпит возражений и очень обидчива, – предупредила подруга, шагая вверх по широким старым ступеням.

Я не ответила, но Лера, похоже, и не ждала моего согласия. Мы поднялись на третий этаж. Тяжёлая деревянная дверь нужной квартиры оказалась не запертой. Переступив порог, мы оказались в узком длинном коридоре, конец которого терялся в полумраке. Стены здесь были обиты тёмно-красной материей с золотой вышивкой. Пол устилало ковровое покрытие того же кровавого оттенка. У меня даже голова разболелась. Казалось, что даже сердце стало биться быстрее.

«Словно нас огромный удав проглотил, – пронеслась в голове внезапная мысль. – Странные всё же у людей вкусы в выборе интерьера».

Едва я успела так подумать, как в противоположном конце коридора появилась сама хозяйка этого логова. Я вздрогнула. К нам из сумрака приближалась… огромная змея. Передняя половина её тела была задрана вверх и колыхалась из стороны в сторону, а передвигалась анаконда на хвосте, причём, рывками, словно сзади кто-то её подталкивал.

Я судорожно отступила на шаг и забыла, как дышать. За плечом послышался сдавленный смех подруги и щелчок, запираемого замка на двери.

4 эпизод

– Лерочка пришла, спасительница моя! – заговорила внезапно змея. Голос её оказался глубоким, грудным контральто с красивой хрипотцой. – Вижу, ты доставила мне еду! Как замечательно!

Я вжалась в стену, постаравшись слиться с ней, и зажмурила глаза. Было слышно шуршание змеиной чешуи по полу и какое-то мерное постукивание. Затем эти звуки внезапно прекратились. Я приоткрыла один глаз и увидела перед собой лицо старухи. Она смотрела на меня не моргая, и, похоже, обнюхивала.

– Какая милая девочка! – наконец произнесла хозяйка удивлённо. – Валерия, это твоя одноклассница?

– Мы с Дари на улице познакомились, – послышался голос моей подруги. – Мне было тяжело нести сумки, и я попросила помочь. Она очень хочет научиться правильным манерам.

– Похвальное стремление, юная барышня! – улыбнулась ярко-красными морщинистыми губами старуха и отпрянула от меня. – Дари! Какое странное имя! Похоже на кличку канарейки. Неужели родители так тебя назвали, бедняжка?

– Моё полное имя – Дария, – сдавленно пропищала я.

– Дария! Так гораздо лучше! Перфекто! – Элеонора продемонстрировала белоснежные, явно искусственные, зубы. – Я знала преподавательницу по сценической речи Дарию Россо. Это была фантастическая женщина! У тебя правильные черты лица. Я беру тебя в ученицы. Ты рада?

Я была не рада. Меня мутило от вида мрачного, «кровавого» коридора, от тяжёлого, приторного запаха духов, заполнившего пространство, и от нервного напряжения. Впрочем, нервы мои постепенно приходили в норму. Я поняла, что на нас надвигалось вовсе не пресмыкающееся, а всего лишь пожилая эксцентричная женщина, облачившаяся зачем-то в облегающее платье-футляр, имитирующее кожу змеи.

Элеонора Альбертовна была очень высокой, под метр девяносто, и слишком тощей. В коридоре тусклый свет исходил откуда-то снизу, потолок скрывался во мраке. Не удивительно, что воображение сыграло со мной злую шутку.

– Вы сегодня выглядите обалденно! – подала голос Лера.

– Валерия! Что за моветон?! – ужаснулась хозяйка. – Нужно говорить: «вы выглядите восхитительно!» Ты же не доярка из колхоза. Вот Дария ведёт себя похвально. Умение молчать – это редкий дар, которым способны пользоваться немногие. Нинель Далински владела искусством молчания филигранно, а потому и получила в мужья Антонио Милано. Это был великий актёр и красавец. Женщины от него с ума сходили, бегали по пятам, старались обратить на себя внимание. Это его раздражало. А Нинель изводила Антонио своим молчанием… Что это мы до сих пор стоим в коридоре? Давайте, пройдём в чайную комнату. Вы же совсем замёрзли. Раздевайтесь.

Элеонора театральным жестом провела по стене, отодвигая панель, за которой оказалась ниша с крючками для одежды. Я стала стягивать куртку, стараясь, чтобы хозяйка не заметила порванный рукав, но она углядела.

– Дария! Какой кошмар! Как родители выпустили тебя на улицу в драной одежде?!

– Дари родители бросили, – наябедничала Лера. – Её бабушка воспитывает. Они бедно живут.

– Мы нормально живем, – обиделась я. – Просто бабушка не умеет распоряжаться финансами, все тратит в начале месяца. А куртку я только сегодня порвала. Случайно вышло.

– Бедность не порок, – примиряюще сказала Элеонора. – Можно и в недорогой одежде выглядеть элегантно, создать свой неповторимый образ. Я сейчас посмотрю, что у меня осталось от дочки. Она у меня скрипачка, выступает с концертами по всему миру, а в школьные годы в театральных постановках участвовала. Вроде остались костюмы твоего размера. Вы пока идите в чайную, грейтесь, угощайтесь конфетами…

Элеонора снова повела рукой, отодвигая очередную панель, за которой обнаружилась маленькая комната, похожая на купе в поезде. Справа и слева вдоль стен стояли узкие кожаные диванчики, у окна, между ними, втиснулся стол с чашками, электрическим чайником и конфетницей.

Пока я осматривалась, Лера занялась приготовлением чая, по-хозяйски раскладывая пакетики и включая чайник.

– Почему Элеонора Альбертовна одета так странно? В её почтенном возрасте облачаться в слишком обтягивающее платье с длинным подолом как-то… странно, – тихо проговорила я. – Она же с тростью ходит. Зачем туфли на высоком каблуке обувать?

Лера пожала плечами.

– Элеонора всю жизнь в театре играла и в кино снималась, а теперь никому не нужна стала. Говорит, что ей часто режиссёры звонят, зовут на съёмки, но это не так. Никто не звонит, не приезжает. Но она не теряет надежды, всё ждёт, вдруг появится кто-то и увидит, какая она неординарная… Ну вот, пей чай, грейся. Эти конфеты в золотой обёртке – просто бомба.

Чай оказался душистым и терпким, а конфеты, действительно, вкусными. Вскоре появилась и сама хозяйка с ворохом одежды, который она сгрузила прямо на один из диванчиков.

– Я подумала, что тебе требуется создать свой неповторимый имидж. У меня глаз намётанный, людей как будто изнутри вижу. Была у меня подруга Лиза Стародымова, тоже актриса. В начале карьеры всё пыталась играть роли романтичных барышень, но её никто не замечал. Однажды я не выдержала и сказала: «Лизка, не мучай себя. Твоё амплуа – это роковые женщины и злодейки. Попробуй себя в этом направлении». И что вы думаете? Она покрасилась в жгучую брюнетку, сменила одежду и макияж, так раскрылась в этом образе, что пришлось отмахиваться от предложений. Тебя, Дария, я тоже вижу не обычной девочкой, сливающейся с общей серой массой, а некой таинственной персоной, хранящей секретные знания, возможно даже, ловкой шпионкой или прекрасной ведьмочкой. Вот, примерь несколько нарядов. Не сомневайся – вся одежда чистая.

Мне вовсе не хотелось ничего примерять, но, похоже, Элеонора не отвяжется от меня. Да и Лера умоляюще смотрела, намекая, что хозяйку расстроит мой отказ.

– Не думаю, что это подойдёт, – буркнула я. – И так меня в классе ведьмой называют.

– Это как раз хороший повод утереть всем носы, – обрадовалась Элеонора. – Я вот всегда была слишком худая. Тощая и длинная, как жердь. Как же я переживала из-за этого! Но преподавательница по актёрскому мастерству выбила из меня эту дурь, научила преподносить недостатки так, словно это достоинства. Тебя обзывают ведьмой? Сделай это своей фишкой, неповторимым стилем. Стань самой обворожительной, загадочной, опасной ведьмочкой, чтобы все засохли от зависти!

Я поняла, что старуха от меня не отстанет. Пришлось примерять принесённые шмотки. Лера привезла откуда-то высокое зеркало на колёсиках, и началось…

Пока я облачалась в наряды, в голове крутилась произнесённая Элеонорой фраза: «Тебя, Дария, я тоже вижу… некой таинственной персоной, хранящей секретные знания…» Неужели так очевидно, что у меня есть дар «призрачного видения»? А может, актрисе кто-то подсказал это?

Элеонора живёт здесь одна, но я не заметила в квартире ни пыли, ни грязи. Вряд ли пожилая женщина с тростью сама постоянно пылесосит, моет полы и чистит ткань, покрывающую стены. Лера, как я поняла, тоже нечасто помогает наводить тут порядок. И не похоже, чтобы актриса могла через день нанимать сотрудников клининговой компании для уборки. Скорее всего, у Элеоноры в квартире живёт трудолюбивый домовой. Думаете, такое вряд ли возможно? Ошибаетесь. И идеальная чистота в доме при отсутствии постоянных уборочных работ – это верный показатель деятельности домового.

– Боже мой! Как же тебе подходит этот комплект! – всплеснула руками Элеонора.

– Офигеть, ты прямо преобразилась! – выдохнула Лера.

Я взглянула на своё отражение. Действительно, наряд изменил мою внешность кардинально. Белое платье сделало выразительнее черты лица, а кожаная жилетка-корсаж выгодно подчеркнула фигуру, одновременно добавляя в образ загадочности и независимости.

– Так и думала, что тебе подойдёт готический стиль, – удовлетворённо потёрла ладони актриса. – Даже жесты поменяли своё значение. У тебя есть привычка, когда думаешь о чём-то, то опускаешь голову и смотришь исподлобья, немного обиженно и настороженно, а теперь это выглядит так грациозно и таинственно. Пожалуй, для закрепления образа не хватает украшения. Сейчас я принесу свой ларец.

Элеонора, шурша своим змеиным подолом и постукивая тростью, вышла из комнаты. Лера возбуждённо что-то тараторила, а я застыла на месте, ибо увидела в зеркале… странную белую кошку. Она стояла столбиком в углу комнаты, сложив передние лапки на колени. Слишком длинное тело, маленькая голова, один глаз – жёлтый, другой – голубой, хвост, похожий на спутанный комок шерсти. Я не ошиблась. В этой квартире, действительно, живёт домовой. Вернее, домовиха.

Почему-то именно домовихи любят принимать образ кошек. Вот кто помогает Элеоноре поддерживать чистоту и избавляет от одиночества.

«Кошка» поняла, что я вижу её отражение и стала таять. Я резко повернулась, но поздно – домовиха уже пропала.

– Девочки, помогите мне. Я еле тащу свою сокровищницу, – послышался от дверей голос хозяйки.

Лера кинулась на зов. Вместе они занесли в комнату сундучок размером со среднюю микроволновку и поставили на стол.

– Думаю, для этого наряда идеально подойдёт чокер, – старуха откинула крышку своей сокровищницы и запустила туда морщинистые пальцы.

Сундучок оказался доверху наполнен украшениями. Кольца, браслеты, броши, серьги – всё лежало вперемешку и ярко блестело.

– Это настоящее золото и драгоценные камни, а не бижутерия, – с придыханием поясняла Лера.

– Совершенно верно, – подтвердила актриса, – некоторые украшения очень старинные. Вот, например, эта золотая печатка с бабочкой, выполненной на эмали, и украшенная бриллиантами может стоить, как дорогой мерседес. А вот эту брошь подарил мне в Монако сам князь Ренье в тысяча девятьсот семьдесят четвёртом году. Тебе, Дария, достанется от меня чокер с серебряным медальоном.

Элеонора выудила из недр сундучка кожаный ремешок с цепочкой и витиеватой подвеской.

– Не могу я принять от вас такую дорогую вещь, – я отрицательно замотала головой.

– Не такая уж она и дорогая, – старуха насильно впихнула чокер мне в ладонь. – Должна же я как-то отблагодарить тебя за то, что ты принесла мне продукты. Мне эта вещица уже не пригодится, а тебя убережёт от злых духов и дурных людей. Бери, иначе я сильно обижусь.

– Ой, Элеонора Альбертовна, – влезла в разговор Лера, – вы же со мной за продукты не расплатились. Я со своей карты оплачивала.

– Хорошо, что напомнила. Я увлеклась. Сколько с меня?

– Вот тут указана стоимость, – Лера протянула хозяйке кассовый чек.

– Ого! Как всё подорожало! Сейчас принесу деньги.

Пока я разглядывала вензеля на медальоне, хозяйка расплатилась с моей новой подругой.

– Элеонора Альбертовна, у вас так замечательно, но нам надо бежать, – засуетилась Лера. – Я обещала Иосифу Семёновичу хлеба принести и молока.

– Тогда не буду вас задерживать, – грустно проговорила старуха. – Я сейчас уложу наряды для Дарии в пакет. Надеюсь, ты, девочка, ещё как-нибудь заглянешь ко мне в гости?

– Обязательно навещу вас, – пообещала я.

Пока я переодевалась в свою одежду, снова заметила в отражении белую кошку. Она опять появилась в углу комнаты, смотрела на меня разноцветными глазами и кивала.

– Вы ведь не одна здесь живёте? – не смогла я сдержать вопрос.

– Одна, – печально улыбнулась актриса, – но ко мне часто приходит соседская кошка. Не знаю даже из какой квартиры она и как проникает сюда. Такая гордая. Я называю её Клеопатрой, разговариваю с ней. Мне иногда кажется, что она понимает всё, что я говорю. И даже отвечает. Очень воспитанное животное. Ест только печенье и пьёт молоко.

Кошка в отражении показала лапой в сторону Леры и зло оскалилась, продемонстрировав острые мелкие зубы…

5 эпизод

***

К Иосифу Семёновичу мы попали, когда уже на улице стало темнеть. В декабре сумерки наступают быстро.

Я тащила большой пакет с одеждой, которую мне подарила Элеонора, и потому в магазин не пошла, а осталась стоять у входа, пока Лера покупала для своего подопечного хлеб и молоко.

Ожидая подругу у дверей супермаркета, я пыталась разобраться в мешанине мыслей и чувств, нахлынувших на меня. День сегодня выдался насыщенным на знакомства и события. Всё для меня казалось новым и необычным: встреча с Лерой, её неуёмная энергия и оптимизм, посещение квартиры старой актрисы, кошка-домовиха. Раньше я редко выходила за пределы своего замкнутого мирка, ограниченного школой, домом и прогулками с бабушкой по выходным. Новые впечатления, которые получила сегодня, слегка будоражили и вносили смятение в привычный ритм. Моя беда в том, что я всему пытаюсь найти логическое объяснение. Это придаёт спокойствие. Но сегодняшние события оставили в моей голове вопросы, не имеющие обоснованных ответов. Создавалось впечатление, что я упускаю нечто важное, возможно, какую-то тайну, скрытую в деталях и противоречиях. Возможно, если собрать их вместе, то пазл сложится и всё станет очевидным.

«Что мне показалось сегодня нелогичным? – попыталась я размышлять последовательно. – Внезапное знакомство с Лерой? Учитывая её добродушный и навязчивый характер, тут нет ничего странного. Девушка увидела меня расстроенную в порванной куртке у заброшенной стройки и решила проявить сочувствие, отвлечь от плохих мыслей, позвать с собой. Ещё мне вначале показалось непонятным, почему она ходит на морозе в свитере без тёплой верхней одежды. Но потом я вспомнила, как порой дико одеваются ребята у нас в школе. Одна девочка в минус двадцать пять пришла как-то в короткой юбке и чулках. А Лере, по её словам, и обновки-то нечасто достаются. Хотя кроссовки же дорогие и телефон стоит целое состояние. Кстати, и волосы у неё пострижены и покрашены явно не в дешёвой парикмахерской. Ещё я отлично помню, как в прошлый раз в магазине моя новая подруга смяла и выбросила кассовый чек, а Элеоноре она предоставила совершенно новый чек, не мятый. Или я что-то путаю? Ещё остаётся непонятным, что хотела донести до меня домовиха Клеопатра, принявшая облик белой кошки, когда оскалилась и показывала лапой в сторону Леры. И откуда у бедной девушки банковская карта?»

Мои догадки уже готовы были выдать заключительный ответ, когда в кармане внезапно зазвонил мобильник. Я взглянула на экран. Это бабушка пыталась связаться со мной. Разговаривать с ней совсем не хотелось. Мне всё ещё было неприятно, что Клара звонила матери и упрашивала дать деньги на новую куртку. Это унизительно.

Я отключила телефон и убрала в карман. Как раз и Лера выбежала из магазина. Она на ходу скомкала и бросила в сторону клочок бумаги.