скачать книгу бесплатно
А что насчёт?.. Монло по залу летал, стараясь одно лицо отыскать. Оно отыскалось с трудом. На семейном портрете средних размеров. На нем все как обычно: папа-король, мать-королева, принц улыбчивый, яркий, любимая королевская лошадь… А с краю, стараясь укрыться от мира, за старой портьерой прячется он. Лицо полу размыто, художник не постарался. Но это он в своей накидке розовой. Рекрора, его король.
А интересно живи Монло до этого дня, он хотя бы раз взглянул бы на это лицо? Нет… Сколько здесь таких же, словно Рекрора, незамеченных миром принцев, принцесс? Монло улыбнулся. Благодаря Рекроре таких не осталось. Все, кто был достоин, были замечены.
Монло шёл по коридору к тронному залу. Мысли становились в порядок. Возможно, в этом и был глубинный смысл ухода с Рекророй. Маленькие принцы шли за взрослением, за своим королём. Он давал утешение и покой тем, кто при жизни не нашёл признания. Даже сам Монло… Что он мог? Кем бы стал? Всегда одинокий, всегда сам по себе… Но появился Рекрора, и принц дружбу обрёл. Теперь, чтобы остаться в одиночестве, нужно сильно постараться. Пусть судьба одарила его этим светом лишь после смерти. Пусть сейчас приходится бороться с болью и сожалением… Немного смирения, и Монло навсегда свое место найдёт. Больше никогда не надо будет доказывать никому ничего, что он уже взрослый. Ведь никто не попрекнет, что он мыслит словно ребёнок. Он навсегда останется ребёнком. Может оставаться в таком состоянии пока его сердце само не попросит взросления. Пока оно само не будет готово. Он может бездельничать сколько угодно. Однако, что насчёт Рекроры? Ведь он такой же…
Монло в тронном зале оказался. Там Рекрора его не замечая, расправив руки кружился лёгкой снежинкой. Что он представлял? Свой первый бал, что отняли у него… Он кружился по тёмному залу, под нос напевая свою колыбельную. Быть может, он с мамой так танцевал под её пение. Такие воспоминания он хранил в неживом розовом сердце? Больше всего он скучает по ним? Монло нежно улыбнулся… Ребёнок – это ребёнок. Он – не король. Как может им быть? А истина проста, долиной правит король. Тот, кто отвечает за свои поступки, а не прячется за старой портьерой. Поэтому ему приходится прятать свое внутреннее дитя, чтобы Монло и ребятня могли наслаждаться бессрочным детством. Принц должен ему помочь, король не должен нести это в одиночестве. Спасая от тьмы других, он не должен сам в неё погружаться.
– О, ты здесь? – Рекрора его заметил, смущённо улыбнулся, щеки его порозовели. В первую встречу Монло решил, что Рекроре к лицу розовая ссадина, но нет… Рекроре к лицу, как и всякому ребёнку, румяные щеки, что сияют после игры.
– Всегда буду рядом, – улыбнулся Монло королю вечной клятвой. В мире детей улыбка может быть печатью…
Революционер
В долине детишек все как обычно. Детвора живёт свою повседневность, мило общаются, изредка ссорятся, быстренько мирятся. Рекрора правит как раньше, не вылезая из дома, Черноок же как прежде ходит между домов на разведке. Изменился лишь Монло. Он у себя дома размышлял как можно улучшить жизнь в долине, сделать детей более счастливыми.
Как внезапно за окошком раздался отчаянный плач. Монло выбежал. На каменной дорожке дула себе на коленку самая младшая принцесса этого королевства – Баруэтта, или просто Этта.
– Ушиблась? – Монло рядом присел. Пусть мертвы, но здесь как при жизни они нуждаются в еде, воде, сне, и случаются раны.
Этта кивала сквозь слезы. Принц её поднял, внёс к себе в дом, усадил на стул и решил обработать рану. Но лишь ватка её коснулась, та исчезла алой краской. Монло удивлённый на девочку взгляд поднял. Ни капли слез на розовых щечках. Принц усмехнулся. Точно. Раз самая младшая, значит самая умная. Она быстро проверку прошла. Или провалила… Тут надо подумать…
– И зачем был нужен этот концерт? – Монло поднялся.
– Мы с ребятами за тебя волновались, ты стал слишком грустный. Рекрора велел тебя изредка тормошить, – улыбалась малышка.
– «Рекрора велел», – с усмешкой повторил принц. – Разве он вам не друг? Друзья не отдают приказы друзьям.
– Друг, – без раздумий ответила Этта, – но ты – друг больше! Если бы ты не пришёл, мы бы Рекрору и не увидели… Шарди говорит, что ты-революционер нашего королевства!
– Революционер?
– Да!
Монло широко улыбнулся, мысль забавная посетила его голову:
– Слушай, Этта, а вы с ребятами ещё чего-нибудь хотите?
– Да, мы хотим как ты с Рекророй сходить в наш старый замок… Ну тот, где мы были живые…
Сердце принца упало в живот. Конечно, они тоже хотят.
– Отлично! Мы сделаем это! Иди, обрадуй ребят! – хлопнул Монло в ладоши. Прекрасно будет в замке побесится всем вместе. Пусть живые не принимают спокойные дни как должное.
– А Рекрора будет не против?
– Нет, я с ним поговорю.
– Ура! Спасибо тебе! – Этта мило обняла Монло, и побежала к другим. Принц был собою доволен.
Рекрора сидел в своём уютном тайном местечке. Здесь в тени водопада и тёмного леса он мял в руке листочек бумаги, уже пожелтевший от времени. Думал о том, что пришел для него час.
– Ого! – рядом Монло возник. – Здесь довольно темно, но ужас как красиво!
– Поэтому его и называют местом, где кончается вечное солнце, – Рекрора лист снова сложил и вернул в нагрудный кармашек. Посмотрел на принца, заметил: – Ты сегодня весел…
– Ага, – кивнул Монло.
Молчание длиною в минуту. Никто не знал, как завести разговор такой нужный.
– Послушай, я хотел предложить… – произнесли хором оба.
– Ха, – улыбнулся Монло, – давай ты первый…
– Вот, – Рекрора протянул ему старый лист, вырванный будто из тетради по чистописанию. Монло его развернул. В нем был два имени и два названия мест:
– Что это?
– Это прощальная записка Мунхуд. Она составила его для меня, когда я только из жизни ушёл… Это имена детей, то есть подростков, чья жизнь похоже закончилась. Мунхуд подобно мне их выделила, и позволила призраками скитаться по живой земле. Она думала, что разговор с ними помог бы мне смириться и перестать думать о мести. Но я не воспользовался им. Сейчас я думаю, поговори я с другими в свое время, не совершил бы столько ошибок. Ведь разговоры с тобой помогли мне…
– К чему ты ведёшь? – перебил его Монло.
– Если ты найдёшь друга, то ты сможешь… смирится… по-настоящему. В твоих глазах… – Рекрора отчаянно жестикулировал, успокоился, выдохнул. – В твоих глазах я, явно, не советчик.
Монло выругался где-то там, про себя. Пока он искал решение, Рекрора тоже искал. Чем это обернётся для них вдвоём?
Новое начало
Одним туманным рассветом оба принца: один наяву, другой за фальшивой короной короля, вышли в путь. Место назначения было здесь в столице Мобшира, совершенно близко. Но и Монло, и тем более Рекрора уже отвыкли от городского шума. Этот мир так быстро забылся, что в долине казалось – они сами его выдумали. Однако нет, центр королевства жил себе, не замечая трупы принцев.
Вот и замок уже позади. Вот арка, что по мосту ведёт к городской площади. Вот два привидения, словно туристы робко движутся, имитируя жизнь.
Они слегка просвечивали под розовым небом и солнечным светом, ноги едва касались земли, и были оба слишком красивы, чтобы быть живыми.
– И куда мы первым делом? – поинтересовался пока ещё принц.
– Малая площадь, к югу отсюда…
– Я знаю где она, – проворчал Монло, – тоже местный… Возле старых темниц?..
– Да, раньше на ней устраивали казни… Наши с тобой предки…
– Только твои… Мои это упразднили… Но постой, мы же ищем подростков… Они что?..
– Раньше казнили бы и младенца, если бы его лепет мешал правлению.
– Хотел бы я сказать, что это в прошлом, но видимо оно у нас в крови навечно, – задумчиво прошептал Монло, вспоминая свое желание убрать племянника.
– Это упрёк в мою сторону? – Рекрора все же услышал.
– Нет, совсем нет…
Яркость – это признак
Заброшенные всем белым светом древние темницы стали дворцом для привидений. Практически каждая жертва казни обитала здесь в призрачный ипостаси. Были здесь и невинные души, и самые настоящие преступники, те, кто помнил себя, кто позабыл, а кто-то даже не вспомнил, как будто всегда приведением был. Они летали повсюду, по одиночке, или собираясь в группы. У Монло от них по коже бежали мурашки. Некоторые, завидев их, гудели, визжали, издавали неприятные звуки, издевались. Монло подумал, зря Рекрора не снял корону и плащ. В нем все признавали наследного принца. Но король их долины держался достойно, словно не в первый раз видит столько других привидений. Ведь свои дети не в счёт.
Рекрора старика одинокого кликнул. Тот еле в сознании по воздуху к ним подошел:
– Чего изволите, Ваше красивейшество?
Монло нахмурился, и правда, заметил, они с Рекророй были цветные, все другие серо-синего цвета, уродливы лица, беззубые рты, в глазах нет белков, лишь чёрный зрачок.
– Я ищу здесь девушку одну… – Рекрора не договорил.
– Фу-фу, нашёл, где искать! – смеялась нежити прозрачной толпа.
– Её зовут Аресандра, -продолжил Рекрора, на имени его голос дрогнул. Так бывает, когда называешь имя кого-то дорого тебе, но ушедшего из жизни. Не важно, своей или твоей. Так раньше вспоминала о Монло семья. Теперь не вспоминают…
– Раньше имя это было популярно… Так звали сестру мою, одну подругу, – старик закашлялся.
Монло брезгливо Рекрору за локоть увёл.
– Ты куда? Быть может, он бы и вспомнил…
– Если она от Мунхуд, то должна быть как мы, как ребёнок – цветной.
Рекрора удивлённо других осмотрел:
– Ты прав, как я сразу не понял…
Король к другому старику подошёл:
– Простите, не знаете, где здесь обитает призрак, но не как вы, а яркий?
Старик долго не отвечал, смотрел в их лица, что-то искал. Рекрора уже хотел уходить, как скрипучий голос его остановил:
– Есть здесь одна, немного психованная, никто с ней не водится… Обитает в сторожевой башне, смотрит целыми днями в небо…
– Спасибо большое! – принцы туда устремились.
Под потолком летали остатки душ, в разрушенных каменных стенах шуршали пять крыс, Монло самым задумчивым взглядом буравил затылок своего короля.
– Ты знал девушку с таким именем? – терпение его подошло к краю.
– Верно, я знал.
– Судя по твоему мрачному тону, вы были довольно близки…
– Верно, мы были…
– И что же вы тайно встречались? Были открытой парой?
Рекрора фыркнул словно чихнула крыса в стене:
– Нет, мы дружили… самой трогательной дружбой…
Монло лицо вытянул. Никогда он не видел, чтобы Рекрора так говорил. Неужели эта дружба – это чувство, живо в нем до сих пор?
Давняя подруга
Рекрора и Монло в башню сквозь двери вошли, и сразу столкнулись с хозяйкой её. Видимо, она собиралась уходить. Яркая: в жёлтых доспехах поверх красной рубашки, темные брюки, чудесная обувь, Монло такие же носил сапоги, чёрные волосы в высоком хвосте, расширенный взгляд удивлённых глаз карих, ей в руки не хватает лишь знамени.
– Рекрора? – прошептала она.
– Аресандра?
Король за голову схватился и взвыл, к двери метнулся, снова вернулся:
– Я так молился, чтобы это не была ты! А это ты, Аресандра! Ты мертва! Я так хотел, чтобы вышла ты замуж, родила пару детей, младшего назвала в честь меня-своего лучшего друга!
– Не проецируй свои мечты на других! – девушка заворчала. – Как будто я могла жить, зная, как несправедливо поступили с тобой, с моим лучшим другом…
Эти двое, друг на друга уставились. Столетия пролетали между ними. Было странно и ново слышать родной голос. И так же неожиданно, как стали ругаться, нырнули в объятия. Но между их прозрачными телами, забирая тепло тоски и встречи, был мрачный камень трех веков. Он не давал ощутить того чувства, что оба искали. Неловкость и разорванные объятия, капли солёной влаги у глаз, губы не знают что произнести. Поэтому Аресандра посмотрела на принца второго:
– А это кто?
– Это Монло, мой несколько «пра» внук.
– Несколько внук, а сколько – то?
– Сколько – то друг.
Аресандра игриво улыбнулась:
– Это чудо, у моего принца – друг!
– А что с другом не так? – хмурился Монло, ничего не было ясно: кто? откуда? куда?
– Ничего, просто при жизни у него была только я!
– Что важнее, – стал серьёзным Рекрора, – как ты здесь оказалась?
– О, это… – Аресандра стала мрачнее. На неё будто коробки воспоминаний свалились. Она отвернулась от них, и подпрыгнула под потолок, его насквозь проходя.
– Ого! Мы тоже так можем? – восхитился принц Монло.
Но Рекрора так же грустно, так же серьёзно повторил трюк подруги. Монло поступил подобно им обоим.
Они на крыши башни, прямо под облаками, из-за них не видать города. Перед ними лишь такие же высокие башни королевского замка. Словно на этой высоте существует лишь два места. Место, где умер Рекрора, и место, где умерла Аресандра…
