скачать книгу бесплатно
– Ты не заболела, Юленька? – спросил. – Раньше во сне никогда не разговаривала.
– Нет, не заболела, папа. Сколько времени?
– Одиннадцать. Я пожалел будить тебя в школу. Маме только не говори.
– Спасибо, папа. Не скажу. Мама на работе?
– Да. К ним сегодня прибалты приезжают. Насчет совместного предприятия. Она должна подготовить научную документацию.
У нее хватило ума сообразить, что вчерашний инцидент, вызванный ее болтливым откровением, исчерпан. Впрочем, она и не сомневалась, что так и будет. Маман легко гасила супружеские конфликты, пуская в ход все женские уловки. Это Юльке, чтобы восстановиться и снова стать нормальным человеком, требовались время и расчетливая подготовка. Она знала, что финиш когда-нибудь будет, только не знала, где и когда. И старалась пока о том не думать.
– Встаю, папа, – потянулась она ленивым котенком. И добавила, зная, что ему будет приятно: – Есть хочу. Ты что-то вкусненькое приготовил?
– Собираю на стол, доча. Твои любимые гренки с сыром…
2.
Весь день Юлька бездельничала, хотя выпускные экзамены были на носу. Вчерашний кошмар она выкинула из головы, но царапину на душе чувствовала ежесекундно. И старалась заполнить день приятными и пустыми заботами. Сняла с ногтей облупившийся бледно-розовый лак и наманикюрила их красным. Лениво пролистала какой-то детектив. Испробовала разные прически для своей густой пепельно-каштановой копны… В общем, чистила перышки, пока день не перевалил через половину второй половины.
Отец, вооружившись старой хозяйственной сумкой, отправился на рынок. Проводив его, Юлька перво-наперво достала из-под тахты пакет со вчерашней одеждой. Выскочила на лестничную площадку, спустилась на один пролет к мусоропроводу и похоронила в нем память о случившемся. Затем, как повелел отец, сидела на кухне и приглядывала за кастрюлей, в которой варилось мясо. Сделала себе кофе, отхлебывала его, смакуя каждый глоток, и жевала блины с творогом. Мясной бульон, конечно же, сбежал из кастрюли. Она чуть успела поймать его остатки, выключив газ. Протерла плиту, добавила из чайника в кастрюлю кипяченой воды, чтобы скрыть следы своей безответственности. В этот момент и раздался звонок в дверь. Видимо, вернулся с рынка папа.
Она не спросила: «Кто?». Отщелкнула запор. Распахнула дверь. Перед ее очами предстал собственной персоной прыгун Толик с модной спортивной сумкой через плечо. Заслонив собою проход в квартиру, Юлька уставилась на него, как на муху, ползающую по стеклу.
– Понимаешь, Юля, – проговорил он через паузу. Она не дала ему закончить:
– Чао, бамбино! Носи в кармане запасные трусы! – и захлопнула дверь.
Вернулся с рынка папа. Она помогла ему выложить на стол вакуумные упаковки пельменей, картошку, капусту, помидоры…
Неплохо зарабатывала маман, если они могли в мае позволить себе покупать помидоры и огурчики. А многие знакомые девчонки недоедали, лишь бы купить на барахолке новые китайские джинсы с нашлепками от известной фирмы…
Напоследок папа залез в бездонный карман своего плаща и, достав брусочек киндер-шоколада, церемонно вручил ей. Такой вот он, все еще считал ее маленькой, баловал, как первоклашку. Она сказала «спасибо», чмокнула его в щеку и заявила, что должна идти на тренировку.
– Ты же бросила это занятие, дочка.
– Решила снова заняться.
– Оно, конечно, – неуверенно проговорил папа. – Только не девичье это дело. Но коли решила…
Юлька не стала дожидаться, когда он что-то сотворит из разбавленного кипятком мясного бульона. Натянула старые джинсы, ветровку с капюшоном и сделала родителю ручкой.
Дворец молодежи, называемый раньше Домом пионеров, располагался почти в центре. Доехав на троллейбусе до мэрии, Юлька пошла дальше пешком, мимо трехэтажного здания управления внутренних дел. У входа в него стоял мент с короткоствольным автоматом. Здесь боролся с организованной преступностью усатомордый и золотозубый кавказец.
Её пропуск во Дворец молодежи действовал до конца года. Она уверенно прошла в раздевалку. И там увидела ту, на которую вчера сослалась в разговоре с маман – свою постоянную соперницу на соревнованиях Валю Пинегину. Они никогда особо не дружили, но тут Юлька по-настоящему обрадовалась.
– Валюха!
– Юлька! – оказалась подруга-соперница в ее объятиях. – Снова к нам?.. Тебя дед Рамиль часто вспоминает.
Они спускались по щербатым ступенькам в подвал, где располагался тир.
Валя – маленькая и аккуратненькая, со скуластым личиком и монгольским разрезом глаз. Она была старшей в многодетной семье. Ее мама Нюра была добрейшей женщиной. Юлька убедилась в этом, когда прошлой осенью после финальных соревнований юниоров Валя затащила ее к себе домой, в большую комнату коммунального барака. Кроме нее, в семье было еще трое детей, и за Валей постоянно таскалась семилетняя сестренка Танюшка. Всеми, в том числе и тетей Нюрой, руководила баба Оня, сухая и высокая бабуля с командирским голосом.
В тот раз все уселись за стол, накрытый вытертой клеенкой, и лопали пирожки с капустой. Когда оттрапезничали, баба Оня, глядя на них с Валей, вдруг спросила:
– А женихи-то у вас есть, девчонки?
– Рано еще о женихах думать, – беспечно ответила Юлька.
– Глядите, а то простреляете свою судьбу!
– А я не простреляю, – вмешалась сероглазая Танюшка. – За военного летчика выйду замуж, вот!
– Где же ты его возьмешь? – усмехнулась Валя.
– Колька из двухэтажки станет летчиком…
Такая вот приятная непутевщина промелькнула в Юлькиной памяти, когда они спускались в тир.
Рамиль Ахсанович, увидев Юльку, расцвел улыбкой.
– Девочка! – воскликнул. – Неужели ты пришла к Великому Татарину?
Он с иронией величал себя так, когда бывал в хорошем настроении. Хотя и не так уж ошибался. В свое время он показывал на стрельбище феноменальные результаты. Кто-то из журналистов назвал его в статье Великим Татарином и напророчил ему звание чемпиона мира. Но перед чемпионатом, когда он уже был зачислен в сборную под первым номером, вдруг стал катастрофически слепнуть. И вынужден был отказаться от участия в первенстве.
– В гости или на тренировку? – спросил Рамиль Ахсанович.
– На тренировку, – ответила Юлька. – Вы же сами обещали сделать из меня большую чемпионку.
Он всплеснул руками:
– Обязательно сделаю, девочка! Если ты сама этого захочешь…
Полугодовой перерыв сказался. Юлька лепила восьмерки и девятки. Один выстрел даже загнала в семерку.
– Ничего, девочка, – подбодрил ее дед Рамиль. – Ручки тебя подводят. Перенервничала, да? Весной все девочки нервничают.
У Вали Пинегиной пробоины не выходили из центрального круга. Она собиралась уйти в биатлон, потому пуляла, чуть ли не без передыху, расходуя свои тридцать патронов…
Золотозубая мишень
1.
Выпускные экзамены ровно бы пролетели мимо Юльки. Золотая медаль, которую ей пророчили и родители, и учителя, оказалась в дальнем далеке сразу после сочинения. Наделала примитивных грамматических ошибок.
Ей на это было наплевать. От ее школьного провала страдала только маман. Но не буровила ее, как раньше, а только укоризненно вздыхала.
– Пойду в наш пед, – объяснила Юлька. – Мастеров спорта туда принимают вне конкурса.
– Но ты не мастер спорта!
– Буду им.
Пожалуй, она и в самом деле могла бы выполнить норму мастера, потому что тренировалась, как проклятая. Выходя на огневой рубеж, заставляла себя вспоминать свой сон: черные мишенные круги на холеной морде и «десятка» на золотых коронках в развале жирных губ.
Рамиль Ахсанович покачивал головой и говорил с опаской:
– Это слишком быстро и хорошо, девочка. Не перегори и не сорвись. Ты бьешь все свои рекорды. Тренировки – не соревнования. Может, тебе отдохнуть?
Отдыхать она не собиралась. Планировала остаться в городе с отцом, когда маман уедет в санаторий. Ее отпуск приходился на время вступительных экзаменов в пед, куда Юлька так и не подала документы. И не собиралась этого делать. Но до поры до времени скрывала свои планы, чтобы не травмировать родителей. Когда маман уедет, объяснить отцу будет проще. Скажет ему, что пойдет работать в тир мишенным механиком, да кем угодно! Промолчит лишь о том, что задумала.
А задумала она ни мало, ни много, как совершить террористический акт. И не с бухты барахты, а основательно подготовившись, изучив обстановку и маршруты передвижения, чтобы выбрать наиболее подходящий момент.
Ничего из этого она пока не успела. Обстановки и обстоятельств не изучила. Когда появится подходящий момент, понятия не имела. Юлька умела только стрелять. Но боевого оружия у нее не было. Где взять винтовку? Не мелкашку, а настоящую, снайперскую, с оптическим прицелом? Она слышала, что любое оружие можно купить на черном рынке. Но где этот самый черный оружейный рынок? И как раздобыть деньги на снайперку Драгунова, о которой она прочитала все, что было в библиотеке, и которую никогда не держала в руках?..
– Ты какая-то странная стала, Юлька, – сказала ей Валя Пинегина, когда они возвращались с очередной тренировки. – Тебя будто гложет что-то изнутри.
Вот тебе и простушка Валя! Догадалась каким-то чудом! Значит, надо вести себя по-другому: ходить на молодежные тусовки, валяться на пляже.
Валя о чем-то задумалась. Потом ни с того, ни с чего, вдруг спросила:
– Как тебе новый президент?
– Какой президент?
– Российский. Который из Питера.
– Никак. Он далеко и высоко. Зачем о нем думать?
– А у нас в доме только о нем и разговоры. Хвалят его. Бабе Оне всю задолжность по пенсиям выплатили, маме – по зарплате. Легче стало жить.
Юлька политикой интересовалась постольку-поскольку. По телику смотрела, в основном, спортивные передачи. И сетовала на то, что почти не показывают стрелковые соревнования. Она, конечно, знала, что новый президент наводит в стране порядок и что ему противостоит оппозиция. Папа сказал как-то:
– Конец скоро олигархии! Побежали, как крысы с тонущего корабля…
Юлька не оставила без внимания Валино замечание. Теперь она не погружалась в себя и старалась выглядеть, как другие девчонки. Они ходили с Валей в Дом молодежи и отплясывали под самодеятельный ансамбль студентов, не чурающихся приработка к стипендии. После тренировок в тире шли купаться или заглядывали в кафе «Мороженое». Расплачивалась Юлька, папа снабжал ее небольшими суммами, полученными за консультации дипломных работ. Валя конфузилась есть халявное мороженое, но Юлька настаивала, и та сдавалась.
Дома она вела себя пай-девочкой. При маман брала учебник и делала вид, что готовится к вступительным экзаменам в вуз. Мать одобрительно взирала на такое дочерино усердие, но однажды забеспокоилась. Посоветовала ей не переутомляться. Юлька отложила учебник и устроилась рядом с родителями перед телевизором.
Новости бежали мимо нее, пока она не услышала название родного города. По экрану поползла центральная улица. Мелькнула мэрия, дом с турфирмой на первом этаже и с облюбованной ею скамейкой у подъезда для наблюдения и изучения ментовского распорядка. На здании УВД кадры прекратили свой бег.
Диктор вещал об очередном заказном убийстве. На этот раз жертвой оказался сам начальник управления генерал Лебедев, которого киллер подстерег, когда тот выгуливал собаку. Предварительная версия этого убийства – месть одной из криминальных группировок за проведенную недавно массированную облаву городских притонов. Обязанности начальника управления временно исполняет полковник Мирзоев.
Весь экран заполнила ненавистная Юлии холеная морда с усами. Она, морда, пообещала, что подлые убийцы будут найдены и предстанут перед судом.
В Юльке все закипело от негодования. Папа сказал:
– Мирзоев был назначен на должность Москвой вопреки мнению Лебедева. Так что эта смерть ему на руку…
Папины слова прочно осели в Юлькиной голове. Она объявила, что ей пора в институт, на консультацию для абитуриентов. Никакой консультации, естественно, не было. Они договорились встретиться с Валей Пинегиной и отправиться на пляж.
Юлька лежала на песке, подставив солнцу свой красивый втянутый живот. Рядом с ней загорала Валя. У самой воды пристроилась компания пьяных дебилов.
– Перейдем на другое место, – предложила Валя.
Юлька отрицательно качнула головой. С этого места хорошо был виден кишлак, откуда ей пришлось удирать глубокой ночью. Он стоял на взгорке, отделенный от общественного пляжа высокой непрозрачной оградой. Возможно, в нем никого, кроме охранника у ворот, сегодня не было.
– Может, скупнемся? – предложила Валя.
Они встали и пошли в воду. Далеко не решились заплывать, чтобы не терять из виду оставшиеся на берегу вещи. Но не успели отплыть и пяти метров, как один, самый жирный из кучковавшихся на берегу пьяных дебилов, прихватил Юлькин сарафан и серенькую Валину кофтенку. Повязал ее тюрбаном на голове, а сарафан поднял над головой, как флаг.
Они по-быстрому поплыли к берегу. Вылезли на песок. Юлька подбежала к жирному придурку:
– Дай сюда! – протянула руку за сарафаном.
– На! – выкрикнул тот и кинул сарафан ржавшим приятелям.
Валя успела в этот момент сорвать с его головы свою кофточку. А Юлька, как мячик, металась от одного к другому, пытаясь вызволить свою нательную собственность. Один из дебилов, мокрогубый и с ушами-пельменями, судя по всему, старший в их компании, приподнялся и облапил ее сзади, стиснув грудь. Ей с трудом удалось вывернуться. И она, развернувшись, со всего маху залепила ему пощечину. Не успела Юлька сообразить, что к чему, как горячая волна опрокинула ее на песок. Почувствовала, что ее прицельный правый глаз закрывается от кулака Пельменя. И еще заметила, как Валя Пинегина прыгнула на его спину и вцепилась обеими руками в длинные сальные волосы. Он стряхнул ее.
Никто из пляжников не обращал на них никакого внимания. Юлька валялась на песке у ног главного придурка. Перед ее носом торчали его огромные ступни с грязными ногтями. Что было сил, она дернула за них, пытаясь свалить Пельменя. Он отшвырнул ее пинком. Сказал, почмокав губами:
– Грузите их в тачку!
Чем бы все это закончилось, она в тот момент не задумывалась. Но вдруг Пельмень рухнул на песок. И тут она увидела высокого русоволосого парня, который, вытянув под прямым углом ногу, заехал в пах одному из его приятелей. Затем, развернувшись, попал пяткой в скулу Жирному. Трое валялись на песке. Четвертый ползком пробирался к воде. Пельмень очухался и стал подниматься. Но снова опрокинулся навзничь. А светловолосый спаситель произнес:
– Вставайте, девчонки! Нечего разлеживаться!
Джентльменского набора в обращении с дамами ему явно не хватало. Так она подумала, несмотря на свое плачевное состояние. Валя поднялась первой. Кофточка у нее была располосована до пупа. Юлька встала рядом с ней.
– Н-да, – произнес спаситель, глядя на Юлькин заплывший глаз. Кивнул на валявшихся дебилов: – Ваши приятели?
Подруги энергично замотали головами, отметая такое стыдное для них предположение.
Парень, не торопясь, ощупал разбросанную на песке одежду поверженных противников. Обнаружил два выкидных ножа, стодолларовую купюру и несколько рублевых полусоток. Ножи зашвырнул в реку. Деньги протянул Валентине:
– На новую кофточку и за моральный ущерб… А теперь дуйте домой.
Набравшись наглости, Юлька спросила:
– Разве вы нас не проводите?
Он поглядел на нее с любопытством.
– Хотите, чтобы проводил?
– Хочу, – ответила она лишь за себя.
– Не привык отказывать юным дамам, – не без иронии произнес он. Однако повел себя, как кавалер: – Меня зовут Георгий. А вас?
