скачать книгу бесплатно
Она заходит в мою квартиру, оглядывается. Арина, державшая спину прямо всю дорогу, вдруг сникает. Её плечи опускаются, а затем напрягаются снова. Каким-то странным образом моё жилище на неё давит.
– Я… я не могу… это неправильно.
– Что неправильно?
Обхожу её, чтобы заглянуть в лицо.
На нём смесь ужаса и обречённости. Насиловать, что ли, думает, я её буду? Даже в мыслях такого не было, хотя малышка привлекательная, чего уж скрывать. Но если таких и брать, то только лаской, как и говорил.
– Оставайся, сколько надо.
– Я завтра уйду.
– Уйдёшь, когда будет куда.
А ей ведь некуда… я уже понял.
«Тоже мне… меценат хренов… добродетель доморощенный…»
Сам над собой иронизирую.
Она прикусывает губу и опускает взгляд, но дёргается в сторону, когда протягиваю к ней руку.
– Слушай, перестань трястись, я не маньяк, – накатывает злость и усталость.
Что я с ней вожусь? Никогда меня малолетние пугливые дурочки не интересовали, что же изменилось?
– Я пытаюсь, – признаётся Арина, и мой гнев меняется на смех.
Она смотрит, не понимая, чего веселюсь.
– Так, хватит, – я выставляю ладонь перед собой, зная, что этот жест должен расположить собеседника, и на Арину действует. – Пойдём, покажу, где будешь спать. В гостевой комнате. У тебя проблемы, Бэмби, я тебе помогаю, вот и всё.
– Зачем помогаете?
Вопрос вполне логичный.
– Хотел бы я знать ответ.
Арина усмехается.
– И я тоже. Как узнаете, сообщите.
Жму плечом, доходя до двери в коротком коридоре, ведущим от холла к гостевой зоне.
– Ты голодная?
Она жмёт плечом.
– Пошли, захватим сэндвич и сок. Или воду. Надумаешь, поужинаешь… или позавтракаешь.
Заглядываем на кухню, и я достаю ей еду из холодильника, беру стакан и кивком головы указываю, куда идти. Арина забирает у меня продукты и бормочет спасибо.
– Моя комната на втором этаже.
– Угу, понятно.
– Что тебе понятно?
Она смотрит во все глаза: огромные и испуганные. А меня вдруг осеняет, что мне нравится её подначивать.
– Приходить ко мне в знак благодарности не надо. Это, надеюсь, понятно?
Теперь эта малышка возмущена. Прекрасно, хоть какая-то реакция, а то застыла и только ресницами хлопала.
– Да я никогда… да я даже в мыслях.
– Знаю я ваши мысли.
– Это неправильно, всех под одну гребёнку… мерить одинаково.
– Арина, это Москва, а это, – указываю на себя, – возможности.
– Ну у вас и самомнение.
– У тебя… тебя… давай уже на ты. Я всё-таки пострадал, вступившись за твою жизнь, честь и достоинство. Прояви хоть каплю сочувствия.
– Ой, – она вдруг осознаёт, что разговор завернул не в том направлении, а мне действительно подровняли лицо из-за неё. – Может вам надо рану обработать?
Она пытается пристроить пакет сока подмышку и дотянуться до моей губы, которая, конечно, опухла и слегка пульсирует уже пару часов.
Я аккуратно отодвигаю Арину и распахиваю перед ней дверь.
– Иди отдыхай. Свои раны я обработаю сам… На этот раз, во всяком случае.
– На этот раз?
Усмехаюсь, беру её за талию и буквально вталкиваю в комнату. Потом закрываю дверь. И ухожу к себе быстрым шагом, пока не наделал глупостей. А ладони до сих пор горят… и, зачем, спрашивается, я до неё дотронулся? Зачем?
Глава 7
Путешествие по прошлому. Мужчина спасает
Не ощущаю вкуса еды, просто механически пережёвываю и глотаю, потому что надо поесть. От нервов внутри лишь тянущая тошнота. Боже, что это было? Во что такое я вляпалась? Будто в криминальный сериал попала. Знаю, большие города несут большую опасность, но за несколько лет в Москве, которые тут живу, со мной даже близко ничего подобного не происходило.
Ну… один раз карманник, пока стояла на переходе и ждала зелёный свет, руку в куртку сунул, так я его и поймала за запястье, накричала от шока, развернулась и ушла. Видимо, какой-то неопытный попался.
И всё… Главное помнить основное правило: никаких сомнительных компаний – никаких сомнительных приключений.
Права Ася: у мира богатых свои законы, и напасть на девушку, буквально вытащить её из клуба – это, видимо, в порядке вещей.
Сегодня я слишком плотно соприкоснулась с этим миром.
Откидываюсь на подушки и провожу ладонью по широкой кровати – тонким, приятным на ощупь простыням. Холодным и гладким.
– Слишком плотно соприкоснулась, – шепчу вслух и жмурюсь.
Господи, что я тут делаю?
Роскошь дома этого мужчины поражает. Я такие интерьеры только в сериалах видела, да в модных пабликах. Красиво, дорого, богато и… странно одиноко.
От дома веет пустотой, будто хозяин сам себя в нём чувствует гостем.
И Всеволод какой-то странный. С чего ему мне помогать? Просто так? Слабо верится в его бескорыстие.
Невольно сравниваю его с Асиным Ярыгиным, которого всё-таки увидела сегодня, и понимаю, насколько они разные. Сомнительно, чтобы мужчина, вроде Ярыгина, вписался кого-либо спасать, а Сева вот… совершил поступок.
С какой целью? В голове настойчиво долбится мысль, что всё это не просто так. Я даже думаю подпереть дверь стулом и усмехаюсь собственным идеям. Понятно, что хлипкая преграда его не удержит, но так хотя бы проснусь и буду готова… К чему? Он же сказал, что трогать не будет. А можно ему верить?
Я встаю, пью воду, хожу по комнате, выглядываю в окно. Мы высоко, даже немного дух захватывает от панорамы. А ещё времени уже много, надо поспать, действительно надо поспать.
Плотно зашториваю окна и возвращаюсь в постель, жмурюсь ещё сильнее, слежу за дыханием, пытаясь сбросить напряжение. Кровать пахнет кондиционером для белья – очень приятно. Вдыхаю глубже, наслаждаясь такими простыми вещами, как аромат от простыней и одеяла. Ни капли не похоже на раскладушку в подсобке кафе или продавленный диван в квартире Рената.
Перед глазами всплывает Ярыгин. Я сделала всё, как просила Ася. Взяла его карту, чтобы зафиксировать визит, а, отдавая, вложила в руку записку от неё. Маленький клочок бумаги, согнутый пополам. Я ещё посмеялась над формой подачи, но Ася завелась, даже пальцем у виска покрутила, брякнув что-то вроде: «А что ты предлагаешь? Написать ему послание на розовой бумаге с сердечками? Надушить и сунуть в конверт с котятами?»
Нет, я, конечно, не это имела в виду, так что, видя состояние подруги, решила не спорить. В конце концов, ей виднее.
Брови Ярыгина удивлённо приподнялись, когда он увидел записку. Чиркнул пальцем по бумаге, раздвигая сложенные листки, быстро пробежался по тексту и вскинул на меня взгляд. А потом так странно мне улыбнулся, что мороз по коже прошелся.
Даже сейчас, вспоминая выражение его лица, меня берёт оторопь.
Неприятный тип, породистый и наглый, такой действительно способен вычеркнуть человека их жизни по щелчку пальцев и мимолётной прихоти. Вот Ася и страдает, бедняжка.
Я тянусь за телефоном и пробую набрать подругу. Гудки долгие, и трубку не снимают. Надеюсь, с Асей всё хорошо. Она бы хотела услышать, что у меня всё получилось.
Внезапно меня поражает мысль: а что если она с Ярыгиным? Да-да точно. Наверняка, он уже позвонил ей, и они встретились. Не знаю, что она написала в записке, читать чужие послания у меня привычки не водится, но, наверняка, что-то мега-убедительное. Он сорвался к ней и, наверное, сейчас оба заняты наведением мостов.
Мысль такая успокаивающая и оптимистичная, что я засыпаю.
Сама не замечаю, как вырубаюсь, проваливаясь в какой-то непонятный красочный сон, в котором тепло и спокойно. И Всеволод, упорно называющий меня «Бэмби», куда-то везёт на своей дорогой машине. Только, в отличие от реальности, мне уютно и комфортно с ним наедине. Странно так… очень странно.
Просыпаюсь я резко. Открываю глаза и смотрю на дверь. И сердце колотится в груди, словно бешеное.
Он был здесь… был… заходил в спальню.
Сажусь на кровати, прижимая одеяло к груди, выискивая взглядом очертания дверной рамы в полумраке комнаты. В голове пульсирует, и в комнате тихо так, что слышу каждый шорох и собственные вздохи.
Набравшись смелости, встаю и иду к двери, открываю и… натыкаюсь на пустоту.
Никого.
Впору бы рассмеяться от собственной мнительности, но тонкий аромат мужского парфюма витает в воздухе.
Значит, действительно, заходил.
Босыми ступнями иду по мраморному полу в пустую кухню и гостиную, далее в холл. Смотрю на лестницу на второй этаж.
– Ну нет… – говорю сама себе.
Туда я точно не стану подниматься.
Поправляю платье, которое так и не сняла, прямо в нём легла спать, и возвращаюсь на кухню, чтобы выпить стакан воды.
И натыкаюсь на записку, прижатую магнитом к холодильнику.
«Нужно срочно уехать. Вернусь к шести. Не уходи никуда, пожалуйста».
Это его «пожалуйста» почему-то меня веселит. И я начинаю смеяться. Да так сильно, что ставлю локти на столешницу и прячу лицо в ладонях. Захлёбываясь от смеха, заваливаюсь на сторону, ноги заплетаются, а за смехом приходят слёзы. А вместе со слезами и картинки: минувшей ночи, внезапного нападения, сурового Всеволода, разбирающегося с моими похитителями, тёмного подъезда в хрущёвке, где пахнет влажностью и плесенью. И вместе с этим возвращаются чувства: отчаяние и страх, напряжение и безысходность, когда понимаю, чего мне удалось избежать.
И лишь ощущение чужих цепких пальцев на шее по-прежнему реально.
***
Всеволод точен, как часы. Красные электронные цифры на приборной панели духовки мигают, показывая шесть, и я слышу, как дверь в квартиру открывается. Потом его шаги.
Сердечный ритм против воли ускоряется. Сама не знаю, чего хочу: то ли умолять его выпустить меня, то ли просить не выпускать. За прошедшие часы я много чего передумала. По факту мне некуда идти, а он сказал, что я могу оставаться столько, сколько потребуется. Я надеялась на Асю, но её телефон до сих пор молчит, и я не знаю, могу ли к ней податься. Если приеду к дому Рената, возможно, опять поцелую закрытую дверь.
Смена в кафе через два дня, я могу приходить туда на ночёвку, а там как-нибудь дотяну до июня и попробую прибиться на съёмную квартиру к однокурсницам, к тому же в понедельник на учёбу и из рекламного агентства уже звонили. Будет работа на два дня, как минимум. Новости не особо обнадёживающие, но уже хоть что-то. Перекручусь…
Тихонько усмехаюсь, понимая, что превращаюсь в маму. Она всегда так говорит: «перекрутимся»… Даже когда берёт на лечение брата неподъёмный кредит, который мне надо как-то помогать ей закрывать.
Ещё одна головная боль…
– Привет, – раздаётся за моим плечом.
Я дёргаю головой, но Всеволод обходит диван, и я поворачиваюсь в его сторону, прослеживая весь путь до кухонного островка, где он берёт стакан и наливает себе воды.
Меня сметает волной осознания собственной ничтожности. Сижу тут в мятом платье на белоснежном диване, тогда как хозяин одет с иголочки в идеальный деловой костюм. И галстук на месте.
Всеволод, будто читая мои мысли, распускает узел и отшвыривает «удавку» в сторону.
– Ненавижу работать по выходным, – усмехается он.
А я жму плечами, ну не говорить же ему, что у меня их, выходных этих, почти нет. Вся моя неделя – сплошные подработки и учёба с короткими перерывами на сон и еду.
– Ты ужинала? – спрашивает Сева, и я отрицательно мотаю головой. – Здесь холодильник затарен едой, могла бы что-то взять.
Жму плечами, голода особого я не чувствовала, пока он мне на это не указал.
