Близость

Близость

Татьяна Мосеева

Редактор Елена Сунцова

© Татьяна Мосеева, 2018

ISBN 978-5-4474-0142-9

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

@

У академии ФрунзеДве гея костлявыхСнежками кидаютНикакДруг в другаПопасть не могутЧертоваСложнаяСладкаяМеткаяБлизостьЕду домой мимо них с гауптвахтыИ продолжаю порохом пахнутьИскритьи на них посматриватьГей косоглазый мойГей мелкожопыйВыйдь из туманаС ножомВот, попадает снежкомЧто же будетЧто будет что будетПотом

@

научи меня любить родинувот это всё, которое просто жизнь, каждый деньпопадая из состояния в состояниепереносится из зрения в головукоторой, как говорит горшкова, я зарабатываюведь кроме прочегоя фиксирую червоточиныв моих жестах в твою сторонув твоих словах в мою сторонув жестах и словах контролера в жулебинов грязной раковинев отсутствии туалетной бумаги в поездекабы я выбирала чем ранитьсявыбирала бы только важноененасыщенное и влажноеи не сладкое и не кислоеперспективное для работы со смысламиа так —шкура распоротого животногоподделка госбилетов запрещена закономсонный таможенникторт и пирожныевся как на ладони, от слова божьегопонятная от чацкогодо невозможногопетропавловска-камчатского

@

странно: язык не вертится – ни сдачу взять на прощаниехочется самое лучшее, самое вкусное – тебемы правильные мещане,но истратили ощущаниеи ты колесо рукойостанавливаешь, отрекаясь,так нежно и так легкоа всего-то нападало за годпара яблок и то не в подолна дегустации дынимы были, взвешивали мятные стебливсе пин-коды – одно только имякоторого будто и не былокак тележки везут меж рядамиманекенов, лелеющих именагордых женщин и марок сухого виная люблю тебя, хочешь поужинать с нами

Крымские походы в кино

Кинотеатр в Евпатории

Сьюзан Сэрэндониз семейства кошачьихплакать не любит иникогда не плачетв кино не пускаютно пишут, что будет веселов тех же зеленых креслахчто и 40 лет назадцерковь на набережной:дин-дон дин-донсьюзан сэрэн-дин-донгде-то лондон-дин-дони такой же дождьесли бы дождь был как стенакак берлинская напримери делила мир пополами мир делился бы пополамплавясь как полимерглупость какая, божея о чем: мокрые ни на кого не похожисухой мокрому не товарищсухой от мокрого далеко падаети если ты после фильма в дождь попадаешьменя это только радует

Дорога

блондинка с корнямиоксана акиньшинаоранжевый жилетвертикальная палочкасмотрит под ногипоезд проноситсяживущие у железных дорогдумают, что можно уехатьв любой моментчтобы жить триста летв каком-нибудь другом месте

Санаторий

ну что тут блин за такоечто тут за такое блингладишь рукоюприслоняешься щекоютрешься ногоюа она пионерка садоваябелая, ни капли загарани грамма совестив рубашке с закатанными рукавамии галстуком тоже белымс книгой без букв как живаякак мертвая просит:«поцелуй меня, московская девочка,ленин жив, между ног поцелуйэто время никуда не кончалосьэто жизнь на качелях качаласьздесь еще не такое случалосьленин жив, я люблю, ты целуй»так глаголит она и спрягаети ветки ко мне нагибаети взглядом скользит по фигуреи просито последнем кайфеа старая нянька ведра выносити пальцем грозит вечной дуре

Элегия

расти в длину и выйдет зоосади будешь ты пятнист и телом лепи будешь ты, взирая свысокана остальных, жевать пучок травы.не горькая, как тысячи лекарствкоторые ты пилне сладкая, как домашнее винокоторое ты пилты будешь мягким, как твоя постельв какой-нибудь морози добрым, как одолженный модемсоединявший сто ночей подрядмоскву и мэрилендворсистым как ковер за 8 тыщсчастливым как другой такой же зверь

@

а мы собрались – и не пошли,забыв все, что могло нам помочьдержаться за руки в эту ночьтуфли не жали, билеты были, а ноги не шлимы сидели тихо, ниже водыспрессованные дождем, забывали дышатьчтобы не дай бог тревога не переросла в действие,действие – в дерево, а где дерево – там и душалишняя на эти квадратные метры, из которых сложена моя кроватьсложно представить, что что-то еще возможносегодня, в данный момент, где-то в центре Москвыи я вычитаю себя осторожно – в воздухе разрезая швыи я дополняю – ах нет, это было бы ложью —и я растворяюсь с мизинцев до головы

@

пускай не хочешь телом называтьту часть тебя, которую мы раньше <нрзб>ты отрекаешься деля себя на пятьи кажешься искусней, хрупче, тоньшеи все картины мозга – лето, дачу,паденье яблок, полосатых кошек —до растворения в стакане кипяткадоводишь – он уж полон весь —и ctrl+z его eraseтел нет, то миллионы клетоккусали в ядра сотни клетокно никогда не будет детока мы как ветер между ветока мы как жаберное пеньенесвязное неразуменье

@

Е. Ф.

я не каждому это говорюи не то чтобы я был большой знатоккак зерно покрывающий животомкулак или божий яблочный черенокприлипала и банный листне то чтобы я был чист, речисти имел какую-то масть —все равно я бы не дал тебе упастья бы стал тебя прижиматьне докучая, а молча таккак собачку му-му на ладони большойкак крестьянскую девочку в сенечтобы было все всегда хорошорабе божией, стоящей на одном колене:зимой теплый мех, радио без помех

@

Ни одной душе не хватает металлаКак бы душа тогда затрепеталаКак лист жестянойВ рабочих рукахКак бы сверхновая батарея впиталачастицы солнца в голубых облакахНобелевский комитет сходит с умаФизики мира предпочитают напитьсяВ институте солнца из фильма «Весна»Начинают петь песни и веселитьсяЕсли б металл оказался внутри… —Так мечтала Мария КюриИ тысячи душ защищеныОт всякой заразы, любой чумы

@

сложить как фантик, будто так и былопустой и легкий все-таки предметстереть из памяти хотя бы мылоразмер ноги этаж рецепт дыхание приветбез запятых – без пауз и без продолженийвода-вода кругом вода как линза на глазамеж пальцев пробираются движенияи расплетаются как девичья коса

Лето, 15 июня

школьники сдают егэклерки летят на солнцетам где чайка застревает в водосточной трубеи вылетает сувениром, то есть даже не портитсяи ты идешь и ты блестишьна расстоянии пожарноми убываешь шаг за шагом в свой косметический парижа я вбираю гладь да тишь, что ты молчишь высокопарноведь есть бесчисленные токи между мною и тобойчтобы в каждой песне пелось и по радио крутилосьлето в затяжном финале, а старалось на убойчтобы сердце трепыхалось, то есть билось

@

вдруг рассасывается необъяснимоне задержишь ни боже мойни моей рукой, ни твоей, ни высшейтак расползаются вещи любимыееле видимо, еле слышноне заметные до концалишь друзья говорят: ребята,время ставить заплаты,время делить зарплаты,бежать на Карпатыв общем, разным тканям разные латы,листики мятывот несу тебе палкурозовой ваты,нецелованной, виноватойплату быть твоей вошью,неподкованной и роскошной

@

какая машина тебя избралаотныне и впредькакой генераторбез прежних привычек, без понимания ситуации,без вкуса, без зацепок за будущее,ну, когда будет тридцатьвопросы приобретут еще болеееще более значимый смысли что же мне делатькогда я смотрю на тебя, понимаячто и эта и та и любая другаяподошла бы не хуже тебяменяя свои фотографии, книжки и дискикуря и смотря по-другомупо-другому совсем разминая картофельпо-другому совсем сочиняя мне профильпо-другому совсем приучив меня к домудругому

@

отъебись, реальностьсветлая знакомаятаджик, метлой избавь ее от листьевскатай их горла в комсвяжи им рукинациональный валовый повысивкогда они заламывают руки —метафизические «они» и «мы» – «другие» —как дойные коровы от наукидаем им имя, возраст и профессиюмы называем их, упоминаемпри разговоре с психотерапевтоммы разъезжаемся к своим окошкаммы пишем им историю по буквампиная их тела и поджигаяза все убитые минуты жизнигорячий фен, канаву за сараеми далеепростимолчать едва честней, чем ненавидетьза все, что былобез меня с тобоюдо февраля, когда я смог родитьсякогда стал вынужден любитьвсе то живоечто стало вынуждено биться для меня

@

ты мой googleслово «секс»на первом местея dot comя узакониваю праводумать ни о ком

@

– вы же не всегда будете вместе.сказалакассир магазина оптики,оформляя две разныедисконтные картывместо однойнакопительной

Таксист

—…5 лет возил, а он снималругался матом, выпивалвсё в 90-х, всё давнопрошлоотснято всё его кинопро волжских золотых булгартеперь он вроде сед и старнаощупь помню каждый кадрведь я возил его, ну давчера буквально, ну тогдани пробок, ни бомжей в метрои в легких – целая странаодно событие на жизньи не война, и не война

@

подруга, жена топ-менеджера,с желудочным отравлениемна банкетке обняв коленив очереди на узи:ну вотвот и дожили до зимывы-то как? – мы-то держимсядруг за дружкуза пушок на спине и животна двуспальной кроватиостается место:мы сплелись, как липкие пальцы,как на них тестоперед жареной неизвестностью

@

когда напиваюсь, мне кажется,что сейчас мартне в том плане, что мокро и холодно,а в том, что мы только вчера познакомились

@

каждый раз, когда говорю «люблю»кажется, что умираюкажется, что уже завтра умруи что-то важное не успеваюкак будто ты не знаешь, чего и какзачем это вино и это мороженоезачем каждый кадр из серии «просто так»сохраняется вместе с абсолютно похожимзачем за руку, зачем двумя руками, зачемя прошу не отвечать, когда не знаешь, что ответитьа еще только раз, два с иголочкой, два и четвертьдва с ниточкой – до трех целая вечностьдва в периоде, три – и проснемся ничем

@

в 7 утра, выбираясь с 17-го этажаиз чужой художественной мастерской(дом союза художниковподруга хозяйки: – они были не как шилов и церетелино… понимаете… были…)и звезды загадочной тройкой летелимесяц огромный, за шампанским в полтретьегов доме напротив не спят только верхниесамолеты садятся на пень шереметьевонакрывают от ветра искусственным мехом —я не сплю, ширли бейсси, я не сплю, мейко каджипритворяешься спящей – и то тебе кажетсяв 7 утра ты готов целовать весь этажмы долго едем на землюна земле ругаемся

@

футболка мятая, но совсем не пахнеттвоимнадоевшим парфюмомрассчитываю подушкина первый-второйвышел ежик из туманапасту с фторомиз карманавынимаетделовойзатекла рука – с чего бырам облупленные скобыкошек мяу, птиц чирикговорю: – спокойной ночиотвечает: – между прочим,бьется бабочка в ночник

@

На улице открыли райТолько нам туда не попасть, билет не достатьЯ с кувалдой своей, не дает ни упасть, ни встатьОт нее как орех, кокос bounty, раскалывается головаА ты жертва неумелой акупунктуры-дурыЯ собираю буквы так часто, что забываю словаНарисуй этот рай по памяти, если нельзя с натурытам такие зеленые листья, полупрозрачные, как желеИ райские птицы выводят со свистом:Никого не жалеешь, жалеешь, жалеешьА теперь пожалей, пожалей, пожалейНаучи меня говорить эти речиКак они – по-простому, по-человечьи

@

читала тут стихисо «звездой» (сашей гавриловым)прочла не «чтобы было все всегда хорошо»а «чтобы было все всегда нам хорошо»вот, думаю, как оно вылезаетнещаднокак же я люблю (несбыточных) нас