Мамина сирень

Татьяна Михайловна Кравченко

Мамина сирень

© Кравченко Т.М., 2024

©«Пробел-2000»,2024

Чувство родства

С Татьяной Кравченко и её поэзией я знаком много лет. Сразу скажу: считаю Татьяну поэтом подлинным, давно состоявшимся. Её стихотворения просты и доходчивы, и можно подумать, что им не достаёт глубины, но это впечатление обманчиво. Стоит пристальней вчитаться, и понимаешь, насколько тонки, пластичны и естественны душевные переживания автора, выраженные в слове. Ярким красивостям автор предпочитает сдержанную красоту и искренность самовыражения.

Книгу «Мамина сирень» Татьяна Кравченко собрала для своей мамы, своих близких и родных. Но это не делает её узкой. Благодаря таланту автора она, думаю, важна и интересна не только для «своих», но и для вдумчивого любителя поэзии. Темы книги разные, но объединяет их любовь и чувство родства к душевно близким людям и к родной природе. Тайну своего рождения, например, автор образно раскрывает уже в первом стихотворении «Сосна», а пушкинскую тайную свободу и бесстрашие к жизни провозглашает в «Новогоднем». Своё глубинное родство с предками своеобразно передаёт в стихотворении «Кравчий».

Объём книги небольшой, прочесть её можно на одном дыхании. И, честно говоря, она не требует каких-то особенных вступительных слов. Надо просто взять её в руки, раскрыть и с доверием погрузиться в художественный мир Татьяны Кравченко. Надеюсь, соприкоснувшись с ним, вы изменитесь, станете лучше и добрее. И, не сомневаюсь, прочтя «Мамину сирень», многим захочется глубже познакомиться с поэзией Татьяны.

Александр Сорокин

Сосна

Сосна

Меня обронила сосновая шишка,И долго в ладонях качал ветерок.Сама и не помню я, как это вышло,Упала на землю – пророс стебелёк.Над озером синим, у кромки обрываСтою, и душа моя силой полна.В бездонное небо смотрю безотрывно,А кто я – не знаю – назвали сосна.

Дерево

Разглядывать извилины коры —Все трещины, хребты, нагроможденья,До чёртиков, до умопомраченья,Какие там увидятся миры!Как детство, что пригрезилось во сне,Младенческая кожица на днеРасщелины, разлома векового,И наросты – надбровья чьих-то лиц,И чей-то взгляд мерцает из глазницДупла пустого.Как осязаем этот тёмный взгляд!О чем они, немые, говорят,Древесные морщинистые лица.Змеится тень улыбки на губах,И каменеет первобытный страх,И молоко земли из ран сочится.Или бичом иссечена спинаПроступит сквозь былые временаИ вдруг застонет не угасшей болью,И дерево откроет письмена —Забытые людские именаВдруг оживут под дрогнувшей ладонью.

«Из полночного сада взбегаю босой…»

Из полночного сада взбегаю босойНа ступени крыльца отворенной веранды,Где прохладно синеют сквозные квадраты,И шершаво вздыхает доска под ногой.Этот звук в темноте так любим и знаком!И глядит из угла отрешённо и томноПозабытый кувшин потускневшим зрачком,Словно старый хранитель уснувшего дома.И душой навсегда отрекаюсь от зла,Оттого ли, что синь сквозняком, оттого ли,Что поделен сей мир на квадраты стекла,Что поделена полночь на равные доли.

«И так переливчаты, так многоцветны…»

И так переливчаты, так многоцветныОсыпаны влагой кусты!Мерцают в листве золотые планеты —Вселенная капель росы.Как жаль, это чудо не долго продлится,И нам не успеть, не понять,Как смог в каждой капле весь мир уместитьсяИ только мгновенье сиять!

«Лепет травинки смущает…»

Лепет травинки смущаетНеким подобием слов.Огненный рот иван-чаяВыкрикнуть что-то готов.В листьях желтеющих плачетДавняя память костров.Господи, что же он значит —Крик безголосых миров?

Девочка-память

Струна оборвётся, а звук ещё долго блуждает,Забыв своё имя, звучит сиротливое «до».О чем эта песня? – да кто же теперь разгадает,Кому эта песня? – теперь не узнает никто.Мы вырвать готовы из сердца щемящие струны,Отчаянно, с корнем, как стебель полынной тоски.Но девочка-память летящей походкою юнойПриходит под утро, и скрипка поёт у щеки.

Олеся

Там вековые сосны из туманаИ родничок бегущий средь корней,Там у меня намолена поляна,И зреют маки небывалые на ней.Я там купаюсь в дымке предрассветной,В густой траве, промокшей от росы.Ты не найдёшь поляны той заветной,Не покажу, и даже не проси.Там угли потаённого кострищаХранят до срока колдовской огонь,Туда никто дороги не отыщет,Тропа заклята… башмаком её не тронь.Я буду там, ведь нынче полнолунье,Плясать босая в сполохах огня…О не гляди с тревогой на меня,Я из другого мира, я – колдунья.Очнись, опомнись, не ходи за мной —Ты там чужой.

«Я в этой картине жила…»

Я в этой картине жила…Стояла у кромки обрыва.По соснам стекала смолаИ бликами солнце дробила.Я в этой картине жила,Не мучаясь праздным вопросом —Зачем это воет пила,И стук раздаётся над плёсом.Поодаль смолили челны,И день приближался к закату.И берег святой белизныБыл чёрной смолою запятнан.Вода сквозь песок утекла,Века пронеслись торопливо.Я в этой картине жилаСосною у кромки обрыва.

Яблоко

«С годами школьные друзья…»

С годами школьные друзьяНам вспоминаются всё реже.Возьму и грустную себяОт снимка старого отрежу.Все веселы, лишь я стоюВ тисках давно забытой муки.Стою у детства на краюС неотвратимостью разлуки.Отрежу, кто из них теперьЗаметит это, всполошится…Но страшно пальцам – чья-то теньНа белый фартук мой ложится.

«Хочешь, подарю тебе копеечку…»

Хочешь, подарю тебе копеечку,Или две, чтоб в юность позвонить,Чтоб поверить в то, во что не верится,Чтоб связать оборванную нить.Улыбнулся, взял мою копеечку,Начал было номер набирать,Хоть давно не верил, что осмелитсяТак сыграть.То ли в автомате не сработало,То ли так безжалостно оборваны —Не вернули юность провода.И сказал, смущаясь от провинности:«Знаешь, в нашей маленькой провинцииТелефонов не было тогда».

Белая лебедь

Да, я это, гадкий утёнок.Ты помнишь меня, погляди.В компании местных девчонокВсегда я была позади.Мала и застенчива слишком.Наивная, в куцем пальто.Меня сторонились мальчишки,Цветов не дарил мне никто.А ты, презирая опасность,Ночных сторожей огорчив,В саду мне нарвал и вручилБукет гладиолусов красных.Я их целовала украдкой,К сухим прижимая губам.Пыльца прилипала к щекам,Мне было и горько, и сладко.А ты шёл поодаль, и следомХолодная осень плелась…Прекрасная белая лебедьВ тот вечер во мне родилась!

Яблоко

По интуиции страницу ту открою,И не глазами, а душой найдуОдну строку, – я брежу той строкою,А в ней всего – упало яблоко в саду.Упало яблоко в саду, и тишь такая,Как будто разом смолкло всё кругом.И сад чужой, как будто жизнь чужая,А мы с тобой вошли туда тайкомИ торопливо наклоняли ветви,И рвали с них дозревшие плоды,И радовались этому, как дети,Не замечая привкуса беды.И, не простив нам это святотатство,Зажгла судьба далёкую звезду,И повелела нам с тобой расстаться,И как упрёк – упало яблоко в саду.

«Скрипучую память щеколды…»

Скрипучую память щеколды,Встревожу, душою приму.С мороза горячей щекоюНа миг остудиться прильну.Когда-то беспечной девчонкойКляла её пуще врага,Кода на рассвете вдогонкуСкрипела щеколда-карга.Теперь я глаза свои прячу,Стыдясь тех далёких обид.Легонько берусь, а иначеНе скрипнет она. Промолчит.Школьная улицаШкольная улица, здравствуй!Я тут давно не была.Плен суеты напраснойПреодолеть не могла.Вырваться, взять и приехать,Вдоль тротуара пойти,Памяти долгое эхоНежно лелея в груди.Тут я бывала счастливой,Здесь, на ступеньках крыльцаЭтого дома, где сливаВеткой касалась лица.Тут я бывала несчастна.Здесь в подворотне, в углу.Глаз от рыдания красныйГнал голубей по двору.Школьная улица, что тыТак беззаветно хранишьЮности вещие ноты,Звуки и грохот, и тишь.Низкие домики дремлют,Гулко булыжник стучит…Помню. Люблю и приемлюУлицу-школу в ночи.

«Раскрытый том лежал на тумбочке…»

Раскрытый том лежал на тумбочке,И ветер шевелил листву.Блаженным сном влюблённой дурочкиЯ проспала свою весну.Стихи полночные аукая,Я забывала обо всём.Любовь надуманная, глупаяВладела сердцем и умом.Блокнот и карандаш покусанный,И строчки, строчки без конца.А утром в зеркале замурзаномОвал помятого лица.Жара, по комнате шатания,Чего я жду – ответа нет.Лишь телефона заиканияИ на паркете лунный свет.Дела, как брошенные сироты,Оставлены все на потом.И долго-долго днями сирымиСпала я беспробудным сном…

«Поймать губами ягоду с куста…»

Поймать губами ягоду с куста,Поймать мгновенье капелькою алой,И отойдёт, отхлынет суета.Мир огласится смехом запоздалым.И в горле остановятся слова,Вскочить с травы и шаг ступить не сможешь,Начнёшь искать причину волшебства,Зализывая раненую кожу.И, как ребёнок, ягодами ротНабьёшь и соком выпачкаешь щёки,Но больше то мгновенье не придёт,Не отзовётся из былой эпохи.Лишь привкус ускользающей мечты,В котором сок и кровь перемешались,И пальцы исцарапанные сжались,И дочиста оборваны кусты.

«В осенней ночи постоять боязливо…»

В осенней ночи постоять боязливо,Где нитями шелеста сумрак увит,Плечом задевая древесных обидШуршащие вздохи, летящие криво.Те звуки любимы сырой темнотой,Их ветер приносит – угрюмый, полынный.Те звуки в смертельной тоске не повинны,Поскольку их осень свивает с тоской.А память о лете полна до краёв —Июльского зноя укусов и пыток,И градин колючих, и пыльных ветров.Так плачет не боль, а блаженства избыток.Усталая жизнь обращается в сон,Листву темнота обрывает горстями,И плачет душа деревам в унисон,И трогает горькую тайну устами.

Законы возвращенья

Законы возвращенья

Хочу постичь законы возвращеньяПод это небо с тонкой синевой,И отчего-то хочется прощеньяПросить беззвучно у себя самой.Как будто я уверена заране,Что с высоты нагромождённых летУже не просто                          взрослыми глазамиПринять как чудо                          звёзд далёкий свет.И вот иду по улице знакомой,Хочу поймать убитый стужей лист,И понимаю, что иным законамДавным-давно моя подвластна жизнь.И оттого ступаю невесомо,Стараясь в лужах звёзд не задевать,И все боюсь одним неловким словомСпугнуть тот мир, где больше не бывать.

«Меня в этом мире, наверное, помнят…»

Меня в этом мире, наверное, помнят,С деревьев по ветру струится пыльца.И ветка застыла у глаз невесомо,В немом искушеньи коснуться лица.Дарую себе долгожданное правоОдной постоять у знакомых стволов,Где эхо лесное расколет стократноЛюбое из брошенных по ветру слов.Где нет никого, и никто в назиданьеБездумного слова не бросит в ответ.Где ветер колышит лесное дыханье,И с веток расплавленный капает свет.Но нет одиночества в этом покое,И грусть необидчивой сутью чиста.И вдруг неожиданно что-то живоеК лицу прикасается дрожью листа.

Хвоинки сосен

Я по лесу блуждаю наугад,Хвоинки сосен парами летят.Я у людей спросила, почемуМы покидаем жизнь по одному?Молчали,Отводили грустный взгляд…Хвоинки сосен парами летят.

«Возвращенье на круги…»

Возвращенье на круги.Невесомый вздох пургиТополиной, шаловливой…Здравствуй, мир моих утрат,Где себя сто лет назадЯ придумала счастливой.Как жестоко, как всерьёзК сердцу счастье подступало…Я бежала и взлетала,И… срывалась под откос.Острым лезвием осоки,Юной нежностью щеки,Я познала синяки,Я усвоила уроки.Я навеки поняла,Что прощанье – есть прощенье,Бегство – то же возвращеньеНа круги добра и зла.

«Как холодно в покинутой отчизне…»

Как холодно в покинутой отчизне!В расщелине знакомого двораОдин фонарь мерцает до утра,Как слабый отсвет той, минувшей жизни.Сиротский мир покинутых дворов! —Здесь и пожар не отогрел бы душу.Так холодно, и рвётся крик наружу,