скачать книгу бесплатно
– Меня ждут? – спросил Марину, входя в кабинет.
– Да.
– Почему не сообщила?
– Я думала, вы с ним встретились, – расстроено оправдывалась Марина. – Он сказал, что вы допьете кофе и придете. Был Василий Васильевич…
– Знаю, – перебил ее Антон Альфредович. – Где клиент?
– В каминной.
С надеждой и замиранием открыл преуспевающий адвокат дверь собственной каминной – надежда не оправдалась – в кресле напротив камина сидел Аркадий, в темно-синем костюме и белоснежной рубашке. – «В прошлый раз он был одет в коричневый костюм и такую же кипенную рубашку. Костюм тоже был дорогой», – вспомнил Антон Альфредович, соглашаясь с Василием, что это, несомненно «крупняк». – И липкий холод заполонил преуспевающего адвоката: таких клиентов у него еще не было. Хотя внятно объяснить себе, каких это «таких», он не мог.
– Здравствуйте, Антон Альфредович, – четко приветствовал его Аркадий без каких-либо улыбок и заискиваний. – Как вы себя чувствуете? Как настроение?
– В порядке, – ответил адвокат, забыв про приветствие. Ощущение неуютности поглотило его, и он безмолвно присел напротив клиента. В личном-то офисе! – Разве мы договаривались о встрече? – спросил в надежде на освобождение.
– А разве нет? – и взгляд как клинок воткнулся в преуспевающего хозяина, однако протыкать не стал. – Мне казалось, вы очень хотели меня видеть.
Пламя в камине не шевелилось, будто отдыхало. Вдруг огонь взвился, вспыхнул, подверг что-то быстрому рассмотрению, потом опять словно улегся в постель и продолжал гореть так же ровно, как и до этого.
– В общем-то, да, – упавшим голосом подтвердил Антон Альфредович догадку клиента. Он мучительно осознавал несовместимость своего неуверенного поведения со званием лучшего адвоката города, но ничего не мог с собой поделать.
– С чего начнем? – выставил волнорезы Аркадий для и без того не состоявшейся уверенности адвоката. – Можем с того, что я еще раз назову вам сумму, которую вы будете иметь, если выиграете дело, но, думаю, вы и так все хорошо помните.
– Конечно, помню. Но появились неожиданные обстоятельства, которые меняют суть дела. И мы должны…
– Суть нашего с вами дела не меняется, – неожиданно строго произнес Аркадий.
– Но Завещание оказалось поддельным, а значит, мы можем не только отсудить квартиру у истцов, но и попробовать присудить ее вашему брату.
– Это как вам будет угодно. Но суть нашего дела не в квартирах. – Аркадий выдержал паузу. – Суть нашего дела в том, что вы, Антон Альфредович, должны во что бы то ни стало выгородить убийцу, доказав всем, что он не виновен, а значит, сам является несчастной жертвой.
«Зачем он мне это говорит?» – обескуражено подумал Антон Альфредович, чувствуя, что противно-липкий холод с новой силой прихватывает его изнутри.
– Не имеете права называть убийцей того, кто еще не обвинен в этом по решению суда, – проговорил отстраненно адвокат.
– У меня свой суд, – спокойно-жестко ответствовал клиент.
– Хорошо, – не стал спорить адвокат, стараясь тоже быть спокойным, и не понимая, зачем надо все опять месить сначала. Он ждал, что далее будет говорить Аркадий, но тот будто забыл о нем, засмотревшись на огонь. Антон Альфредович тоже залюбовался пульсирующим пламенем, и страх отпустил. – Для того чтобы я выиграл дело, – почти ровным голосом произнес он, – вы мне должны рассказать правду, как на исповеди. Только зная полный расклад карт, я смогу выбрать наиболее удачный вариант хода.
– Что может быть откровеннее того, что я вам сказал? – посмотрел на него Аркадий.
Антон Альфредович не ответил.
Аркадий продолжил:
– Совершено убийство, но я вам плачу деньги за то, чтобы вы доказали, что никакого убийства не было, и оправдали убийц.
От столь четко поставленной задачи Антона Альфредовича покоробило.
– Но я же сказал: обстоятельства дела изменились. И вообще, не лучше ли нам перейти в кабинет, там все мои записи.
– Как скажете.
В кабинете Антон Альфредович представил Аркадию ксероксы подлинных подписей Ребрищева Ильи Петровича. Он без труда достал их: одну – в пенсионном отделе, другую – в милиции, где старик недавно расписывался в получении нового паспорта. И сравнил с ксероксом поддельной, которая красовалась на Завещании.
– Подделка видна невооруженным глазом. Рассчитано на дураков.
Но Аркадий, к безграничному удивлению адвоката, остался индифферентен к такому удачному повороту событий. Тогда Антон Альфредович сказал, что знает нотариуса, заверившего поддельную подпись, и вот здесь, прежде чем к ней идти, надо точно решить: с чем идти и зачем?
– Мне все равно, с чем вы к ней пойдете, как и зачем, – не стал Аркадий продолжать эту тему. – Можете и вообще не ходить. Мне эта квартира не нужна. Все, что мне нужно, я вам уже сказал.
Такую реакцию не могла просчитать никакая нормальная логика. И Антон Альфредович опять подумал, что таких клиентов у него не было.
– Какое вы имеете отношение к тем, кого называете убийцами? – повторил он вопрос, уже им задаваемый.
– Я вам говорил, мы – братья, хотя и не родные.
– Тогда почему вы не хотите помочь брату с квартирой?
– Потому что, если быть честным, то мне, Антон Альфредович, безразлично, что будет с Василием и Зинаидой. Я не хочу, чтобы их посадили, потому что смысла в наказании этих несчастных, действительно не вижу. Они сами себя наказали тем, что совершили: их конец виден невооруженным глазом.
– Какой конец?
– Жизненный.
– Опять загадки?
– Ничуть. Вы интересовались историей их болезни? Они смертельно больны. У Василия цирроз печени, и он года не протянет – какой смысл сажать его за решетку? Она – не лучше. Вы думаете, им квартира нужна для жизни? Нет. Им квартира надобна для смерти. Они спустят ее сразу, как только получат, и тем самым ускорят свой конец. Сейчас конец отдалился, но он не за горами.
– Он вам брат по линии матери или отца?
– Не совсем так.
– Тогда как?
– Все мы – братья.
– Вы отвечаете не конкретно.
– Вам так кажется. Просто вы смотрите под другим углом.
– Насколько вы заинтересованы в том, чтобы они были оправданы?
– Ни на сколько. Как я вам уже сказал: просто не вижу смысла в наказании смертников.
– И только за то, в чем вы не видите смысла, вы выкладываете такую сумму денег, на которую можно купить не одну подобную квартиру?
– Это мое хобби.
– Выбрасывать деньги?
– Восстанавливать смысл, если возможно.
– Я могу еще раз посмотреть ваши документы?
– Пожалуйста.
– По образованию, как я помню, вы философ. Но где и кем работаете?
– В данном случае и в данном месте, я свободный художник.
– Вы художник?
– Я имел в виду, что занимаюсь тем, чем хочу, вернее – тем, что считаю необходимым.
– Я не верю, что судьба обвиняемых вам совершенно безразлична.
– Это ваше право: верить или не верить.
– Но я не могу работать, если я не верю.
– Вам нужна правда?
– Да.
– Правда то, что они – убийцы и в нормальном обществе места для них быть не должно.
– Тогда почему вы хотите их защитить?
– Потому что общество – ненормальное. Соседи слышали, как старик кричал, видели, как потом выносили его вещи, и никто не поинтересовался, что же случилось? Человека убивают, а все сидят по норам и молчат.
Конечно, человеку свойственно бояться за собственную жизнь, но ведь на то людей и множество, чтобы вместе, если страшно. А люди не верят друг другу, каждый боится оказаться крайним, и в итоге – никого. Поэтому, соучастники убийства все, а конкретные убийцы – Василий и Зинаида. Но вам, Антон Альфредович, надо всех оправдать, ведь вы адвокат.
– Следовательно, вы – защищаете ненормальность? Правильно я вас понял.
– Скорее, я выявляю ненормальность.
– Зачем?
– У каждого своя миссия на земле. А вот вы защищаете ненормальность, почему?
– Я защищаю конкретно людей.
– Восточная мудрость гласит: нет людей, есть идеи.
– Адвокат защищает людей, – настоятельно повторил Антон Альфредович. – Цель адвокатской деятельности – не увести от наказания, а сделать его справедливым, помочь человеку самому разобраться в причинах произошедшего.
– Вы хорошо запомнили читаемые вам лекции, – тоном бесстрастного педагога проговорил Аркадий и, вернувшись к прежнему, продолжил: – каждый конкретный человек представляет собой конкретный грех или совершенно конкретное качество определенного человеческого общества. И защищая человека, вы защищаете избранный им принцип, тем самым, изменяя качественный состав структуры человеческого сообщества. Вы не задумывались, какое качество человеческого сообщества представляете и защищаете именно вы?
С минуту Антон Альфредович смотрел на необычного клиента молча, потом на его холеном лице стали проступать красные пятна.
– Здесь вопросы задаю я, – сдавленно выплеснул он. – И мы здесь не философствовать должны, а выяснять суть дела.
Дверь приоткрылась:
– Антон Альфредович, – заглянула Марина, – я все сделала, можно уходить?
– Можно.
Дверь закрылась, и по коридору процокали каблучки. Вспомнились каблучки Лены, но сейчас было не до нее.
– Теперь мы одни, и можем говорить более свободно, – с нескрываемым сарказмом проговорил Аркадий.
У Антона Альфредовича мурашки гульнули по спине: далеко не свободу почувствовал он, скорее – тиски. Рот зажался, будто его сцепили скобой.
– В принципе, вы зря нервничаете, – успокаивающе проговорил Аркадий, – это дело проще многих других, которые вы выиграли. Уж не говорю о тех, которые проиграли, – добавил вызывающе.
– Вы что, собирали на меня досье?
– Адвокат – не тайный агент, его досье не за семью печатями.
– И каким моим делом вы интересовались более всего?
– Всеми. Вы – хороший адвокат.
– Спасибо. Но, как вам теперь известно, у меня есть и проигранные дела.
– Их нельзя было выиграть, те дела были обречены на провал. Как, например, дело Котова и Приходько. Ни один адвокат не смог бы его выиграть: преступление очевидно, свидетели налицо и все заодно, практически никаких противоречий – адвокату там совершенно не за что было зацепиться, и все-таки вы цеплялись. Убийцы изуродовали, изнасиловали, зверски убили женщину, сделали инвалидом трехлетнего ребенка. А вы их защищали. Почему?
– Потому что каждый человек в нашем обществе имеет право на защиту.
– Не могу не согласиться: это великое достижение человечества. Но, как и многое в нашем обществе, оно – палка о двух концах.
– Что вы имеете в виду?
– Только то, что сказал, – и Аркадий изобразил руками качающуюся палку.
Они изучающе смотрели друг на друга: преуспевающий адвокат и его непостижимый клиент. Кто есть кто? Кто спасающий, а кто – нуждающийся? Кто выяснял, кто отвечал? (И во время разговора, и особенно потом, вспоминая все это позже, преуспевающему адвокату казалось, что не он выяснял суть дела, а тот, кто сидел напротив, выведывал его естество).
Неожиданно Аркадий резко поднялся с места:
– По всей видимости, нам пора заканчивать, вас ждут дела более приятные, – оглянулся он на дверь. – Встречаемся мы не в последний раз, еще поговорим.
– Я бы хотел…
– Предоплату получите завтра утром. – И быстро попрощавшись, Аркадий вышел.
