Мелодия в ноосфере

Татьяна Смирнова

Мелодия в ноосфере

Мелодия в параллельном мире.

Вступление.

Есть ноосфера, окружающая нас и всю вселенную огромной ватной шапкой идей, иллюзий и начинаний. Как там было? Единое эманирует в Ум, мир идей, и мировую душу. Низшим звеном этой эманации является материя. Так учили неоплатоники. А мы теперь ходим по земле и довольствуется материальными благами, ведём разговоры только о деньгах и войнах. Мы на низшем звене цепи мироздания. Повыше, в верхних слоях ноосферы, есть идеи, творческие начала всех вещей. А между ними и нами, в тонкой прослойке есть мир мелодий. Они живут там, соединяя верхний и нижний, и образуя гармонию вселенной. В этом, параллельном нам мире, появилась маленькая мелодия, тихая и нежная, как щебет птиц, шелест листвы и журчание ручья. Она появилась на свет, почти не примеченная окружающими, прозвучала ласково и негромко. Но детское ухо уловило мотив, и сложило на него простые четверостишья, запев смешную, задорную песенку. С этого времени и начался отсчет истории нашей мелодии, к рассказу о которой мы подошли.

Глава первая. Первые шаги в мире музыки.

Мелодия по имени Мила носилась по ноосфере, мурлыча себе под нос. Ей на пути попадались и другие мелодии, постарше и понаряднее. Встречались и серьезные мотивы в галстуках и пиджаках, и были кокетливые оперетки и вечно хмурые реквиемы. В целом мир музыки ей казался очень разношерстным, как перекресток большого города в вечерние часы званных ужинов, приятельских посиделок и умопомрачительных концертов. В суете звуков она чуть не забыла саму себя, но, вовремя спохватившись, набросала карандашом нотную строчку: «меня зовут Мила, и я люблю ромашковое поле». Она тщательно сложила клочок нотного листа и пошла вперед, когда взрослый серьезный голос её окликнул.

– Милочка, что ты тут ходишь неприкаянная. Иди-ка сюда, мы тебя удочерим! – Это сказала графиня Прелюдия за себя и свою сестру Фугу, которая пронеслась мимо.

– Вы хотите меня прикаять? – Сморозила Мила и покраснела. Графиня пропустила её шутку мимо ушей и повела за собой. В её просторном доме была комната для таких же бродяжек, как Мила. В этой комнате около камина грелись другие мелодии и парочка мотивчиков. Графиня Фуга забежала в комнату и выдала Миле постельное бельё, серое платье в пол и белые банты. Так и началась жизнь Милы в приюте Прелюдии и Фуги. Каждое утро детей будили ровно в семь громким звоном колокольчика. Они надевали серые платья и черные костюмчики, девочкам заплетали тугие косички с бантами больше их лиц, и вели на уроки музыки. Они вдыхали и выдыхали под стук метронома, пели гаммы, трезвучия и арпеджио. У Милы от усиленных вдыханий начинала кружится голова, но она, как и остальные мелодии, продолжала стоять и петь: «пение до опупения», думала она про себя. После скудного обеда начинался урок игры на инструменте, всё те же гаммы и арпеджио, но теперь уже пальцами: «спину ровно, локти выше», бегала с наставлениями между ними Прелюдия. Под вечер им дозволялась побыть, как им нравилось. Но им уже ничего не нравилось и, уставшие, они сидели на своих кроватках и смотрели на камин.

Раз в месяц приходили влиятельные особы в дорогих костюмов, они смотрели на успехи молодых воспитанников и примерялись, как их можно применить. Некоторые мелодии забирали в дорогие дома в качестве прислуги: они стояли у входа, звали к обеду, исполняли колыбельные и выполняли другие мелкие работы по дому. Некоторым везло больше: их могли пригласить на работу в написании новой музыки, и тогда они сами со временем превращались в чопорных и заносчивых богатеев со свитой прислуги.

Мила всё делала прилежно, но без восторга. Через несколько недель тренировок, она решила, что не любит петь и не будет играть. Она подумала, что любит тишину, и в свободное время уходила побродить вдоль пруда.

Однажды на закате дня она любовалась появившимися в проталине первоцветами, озаренными рыжим светом закатного солнца, и от восторга её душа исполнилась и запела. Она пела во весь голос свою родную мелодию и сливалась с ней воедино в творческом порыве. Это её спонтанное исполнение услышал проезжавший мимо Концерт в сюртуке и шляпе. Он остановился, полюбовался закатом, а потом пригласил её к себе. У Концерта не было своих детей, и он жил совершенно одинокий, дряхлый и скучающий. Он решил забрать Мелодию в свой дом и сделать наследницей своего, когда-то пышного, а теперь больше пыльного состояния.

– Я смогу её выводить в свет, – убедил он Прелюдию и Фугу, и они, еще более мотивированные большим пожертвованием приюту, согласились. Так Мелодия переселилась в усадьбу Концерта.

Глава Вторая. История Музыки.

Концерт прекрасно разбирался в музыке, и каждый день, прогуливаясь по парку, он делился с Мелодией своими знаниями.

– Вначале были звуки. Их издавали все: животные, воды, ветра, огонь, камень. Все стихии наполняли мир звуками. Но, когда появился человек, он смог повторять мелодии природы и упорядочивать их. Он услышал музыку звезд, он узнал про вдохновение и смог уловить музыку ноосферы. А потом он придумал музыкальные инструменты и теорию музыки.

– Но почему нас пичкали лишь теорией, не рассказав о вдохновении и музыке небесных сфер? – Расстроенно спросила Мила.

– К сожалению, со временем сами мелодии забыли о первоначале, о музыке природы и стихий. Поэтому они создали строгую классификацию по жанрам, стилям, инструментом и тому подобной ерунде. Теперь классификаций так много, что она загоняет в строгие рамки музыку и, как кандалами, сковывает её. Вот взять твой первый такт: раз два три, четыре, МИ, ре, до, ре, ми, ФА, ми, ре. Эту последовательность древние греки могли исполнить в разных ладах.