скачать книгу бесплатно
Оба удалились в гостиную, откуда были слышны характерные Денискины рассказы, язык которых мог понять только Кирилл, активно поддерживающий диалог.
– Что, прям, всё-всё съели? – с надеждой спросила Соня, вешая пальто на крючок.
– Почти. Но можно пиццу сварганить. У меня всё есть. Голодным никто не останется, если только успеет отвоевать кусок хавушки у Кирюхи.
– Я и забыла про санитара твоего холодильника, – усмехнулась подруга, заглядывая в гостиную, где по-прежнему шла оживленная беседа на русско-денискином языке. – Он только с Кириллом так много разговаривает, больше ни с кем.
– Круто же. У пацанов своя движуха, – подмигнула Соньке, которая умилялась своим разговорчивым сыном. – Пойдём на кухню, свою движуху создадим, у меня там тесто для пиццы в морозилке с лохматых годов ждёт своего часа.
Пока резали необходимые для пиццы ингредиенты, Соня завела свою любимую сватовскую пластинку:
– Как тебе наш Молотов? Горяч? Хорош? Великолепен?
– Я так понимаю, отрицательных качеств в этом списке не прозвучит?
– Тебя контузило ударной волной его обаяния? – брови подруги взметнулись вверх. – Он же просто – вау! Вау в квадрате! Ты бы видела его в фитнес-клубе. У нас большинство девчонок только ради этого зрелища и купили абонементы.
– Не знаю. При мне он, к счастью, раздеваться не стал. И, по-моему, он просто высокомерный нарцисс.
– В смысле? С чего такие печальные выводы?
– Ты видела его глаза? – взяла две черные маслины и приложила к своим векам, пародируя голос Босса. – Секса нет, Орешкина, но ты держи мой пиджак. Состирнёшь на досуге.
– Серьёзно? – Соня громко засмеялась.
– Абсолютно! Такое ощущение, что я зашла в кабинет и, не сказав «здрасьте», попыталась сесть ему на лицо.
– Ой, сейчас умру от смеха. Как представлю этот ваш диалог с его вечно серьёзным лицом.
– Нифига оно у него не серьезное. Улыбался так, что затылок, наверное, застудил.
– Ой, Ника, остановись, – смеялась подруга, вытирая слёзы с уголков глаз. – С тобой невозможно не улыбаться. Твой генератор слов иногда такое выдаёт, что описаться можно.
– Ладно, помолчу маленько, а то ты мне кухню затопишь. Но больше меня под Молотова не подкладывай, поняла?
– Кто там и кого под кого подкладывает? – в кухню зашел Кирилл с Дениской на руках.
– Да вот, наша общая подруга упорно сватает мне Молотова.
– Молотов и Орешкина? Серьёзно? – друг расплылся в широкой улыбке. – Молотов и Орешкина – звучит как начало лютого анекдота.
– Вот видишь? Это даже звучит смешно, – не унималась я, пытаясь подобрать как можно больше аргументов, свидетельствующих о том, что нам не быть парой.
– Это звучит мило, – настаивала на своём подруга.
– Всё! Закрыли тему, дорогие други. Завтра кину ему пиджак с безопасного расстояния и больше мы с ним не пересечемся. Он будет обитать на своём этаже, я на своём, – дорезала колбасу и повернулась к соседу. – Кирюх, достань кепчух из холодильника.
– Вообще-то, правильно говорить «кетчуп», – решил поумничать друг, поправляя воображаемые очки на переносице.
– Только бабуле моей так не говори, когда грибочки отрабатывать поедешь. Она тебя спицами проткнёт и будет права.
Главушка 6
Сегодня утром проснулась на полчаса раньше, чем прозвенел будильник. Не хотелось бы опаздывать к директору на ковёр пусть даже и для того, чтобы отдать злосчастный пиджак. Глядишь, Молотов проникнется моей пунктуальностью и не уволит хотя бы сегодня.
Но как бы рано я не проснулась, я всё равно умудрилась опоздать не торопясь. Сначала на блузке оторвалась пуговица, затем у любимых ботильонов оказался расшатан каблук. В итоге пришлось нарядиться в строгое, приталенное черное платье с белым воротничком и подобрать к нему черные лодочки на высокой шпильке. Сверху плащик и я готова выдвигаться в трудобудни.
Пока закрывала дверь собственной квартиры, из соседней показался Кирилл. Мужчина выглядел слегка помятым и не выспавшимся:
– Обожаю, когда ты одеваешься как плохая училка, – Кирилл расплылся в ленивой улыбке, осматривая меня с ног до головы, оценивающим взглядом.
– Да ладно?! А, что ж, когда ты в первый раз меня увидел в подобном наряде, сказал, что-то типа: «ого, в детском мире продают и строгую одежду тоже?»
– Я просто до сих помню, как у меня потом болела нога после твоего пинка, – широко улыбнулся друг, взъерошивая гриву своих светлых волос. – Поэтому больше не рискую. И, кстати, тебе идёт высокий хвостик. Сразу хочется подёргать, особенно в сочетании с этим платьем.
– Я тебе сейчас так подергаю, прыщ-переросток! – попыталась ударить Кирилла в лоб, но, как это обычно у меня случается, не дотянулась, так как мужчина ловко отклонился назад, лишая меня возможности отомстить. – А ну, наклонись!
– Ты когда злишься, похожа на голодного хомячка – щечки трясутся, лапки чешутся, – друг щелкнул меня по носу и получил новую порцию моих возмущений.
И я бы ему непременно отомстила бы за каждое сказанное им слово, но в моих руках был пиджак Его Величества Молотова, а мять сие святыню совершенно не хотелось.
– Всё, я с тобой не разговариваю. Понял? – развернулась на каблуках и направилась вниз по лестнице, бросив напоследок через плечо. – И кормить вкусняшками я тебя тоже больше не буду.
– Нельзя быть такой жестокой, Вероничка, – спохватился друг, следуя за мной. – Я же просто хотел тебя повеселить и отвесить парочку своих фирменных комплиментов.
– И то, и другое у тебя получилось отвратительно.
– Ну, не ругайся, дружище, – Кирилл обнял меня со спины, тем самым остановив и не дав нормально спуститься с лестницы. – Я же знаю, что ты меня любишь.
– Да нафиг ты мне сдался, – попыталась скрыть улыбку, но ничего не вышло. Не умею я долго злиться на этого обаятельного поганца и он это знает и активно пользуется. – Ладно, я почти растаяла. Можешь убрать свои грабли и не мешать мне идти.
– Слушаюсь, моя госпожа, – Кирилл обогнал меня. Перекрывая дорогу, протянул шлем. – Можешь сегодня ехать в моём шлеме. Всё для тебя в этот дождливый день.
– Вот именно – дождливый. А у меня в руках ценный груз, который нельзя мять и уж тем более мочить. Поэтому я сегодня вынуждена быть буржуа, разъезжающей на таксях.
– Понял, – тяжело вздохнул друг и надел шлем себе на голову. – Ну ладно, красотка. Свистнешь, когда выпускной будет? Приеду, прокачу.
Сказав это, он стремительно побежал вниз по лестнице, перепрыгивая через ступеньки.
– Вот зараза! – сказала я в пустоту и пнула воздух, так как пнуть друга сейчас было весьма проблематично, потому что я уже слышала звук мотора его мотоцикла.
До офиса на такси домчалась довольно быстро. Даже не опоздала, хотя в приемной генерального оказалась лишь через десять минут после начала рабочего дня. Буду оправдываться тем, что немного поработала свою работу, которая у меня пока что есть.
В приемной сидела блондинка – Светлана, кажется. С кем-то разговаривала по телефону, параллельно записывая, что-то в блокнот.
– Хорошо, вам перезвонят. До свидания, – подытожила она и положила трубку, обращаясь ко мне. – Вы записаны?
– Нет, но я принесла пиджак, – многозначительно указала на вешалку в своей руке, на которой висел пиджак, завернутый в целлофановый кофр.
– Ах, да! Точно! Секунду, – девушка нажала кнопку для внутренней связи. – Александр Павлович, к вам Орешкина.
– Пусть зайдет, – раздался его спокойный голос, пустивший мурашки по моей спине.
– Проходите, – указала Светлана на дверь генерального и вернулась к своим делам.
Сделав глубокий вдох и резкий выдох, вошла в кабинет Молотова, стараясь выглядеть спокойной и расслабленной. Хотя точно знала, что смотрела сейчас на своего начальника глазами срущей кошки, но сделать с этим ничего не могла. Ибо стало в сто раз страшнее, когда он поднял на меня свои черные глаза и нахмурил брови, оглядев меня с ног до самой макушки.
– Я тут… Вот, – вытянула руку с пиджаком и триумфально улыбнулась, словно я полководец, который принес своему королю голову врага. Даже улыбка на моем лице, должно быть, подходящая.
– Присаживайтесь, – едва улыбнувшись, сказал Молотов и указал на кресло напротив себя.
Сглотнув ком страха, сделала, как было велено. Не зная, куда пристроить пиджак, чтобы он не помялся, блуждала взглядом по столу и стенам кабинета.
Мужчина улыбнулся чуть шире, встал и забрал из моих рук многострадальный предмет одежды, положив его на небольшой диванчик в углу кабинета.
Пока он не видел, я его тоже осмотрела с головы до ног, приметив в очередной раз, что ему очень идут костюмы, будто сразу деловым родился.
– Что ж, Орешкина, рассказывайте, – вкрадчиво произнёс Молотов, вернувшись в своё кресло.
– Что рассказывать, Александр Павлович? – не поняла я просьбы, лихорадочно пытаясь вспомнить, какой рассказ ему задолжала.
– Как вам ваша работа? Всё ли устраивает? Зарплата хорошая? Хватает? – чем больше вопросов он задавал, тем шире открывались мои глаза.
«Ну, всё, Орешкина. Сейчас хоть на один вопрос неверно ответишь и вылетишь со своего места работы, как сопли в платочек» – кричал мой внутренний параноик.
– Всё отлично, Александр Павлович. Меня всё устраивает. И зарплата. И хватает.
Вроде на все вопросы ответила.
– У меня для вас есть одно предложение… – начал Молотов, растягивая последнее слово.
Я перевела быстрый взгляд на статуэтку орла на его столе. Мужчина проследил мой взгляд и коротко усмехнулся, пряча улыбку в кулаке.
– Смилуйтесь, Вероника, – с усмешкой произнёс Александр Павлович и отодвинул подальше от меня статуэтку. – Второй такой угрозы моему достоинству я не переживу.
Мужчина чуть кривовато улыбался мне, с легким прищуром глядя в глаза. Хотя, возможно, он и не улыбался вовсе. Вполне вероятно, что у него вообще инсульт, а кривая улыбка, как раз-таки и является первым его симптомом.
На всякий случай улыбаюсь ему в ответ, не зная чего от него ждать дальше. Вчера он являл собой посланника преисподней, а сегодня сама душка с обаятельной улыбкой. И красив же, черт! В этот раз я его хорошо рассмотрела. Есть в нем что-то восточное: черные бездонные глаза, широкие брови и, конечно же, темперамент. Вчера он был горяч, вспыльчив, подобно вулкану, эмоции на его лице менялись стремительно, а сегодня он само спокойствие, словно большая мудрая гора, что следит за течением событий со снисходительной улыбкой.
– Какое предложение? – опомнилась я, решив, что наша игра в гляделки затянулась.
– Вы только сильно не пугайтесь…
Начал он, а я привстала со своего кресла и придвинула статуэтку поближе к себе.
– Нет, что вы, Александр Павлович, мне совершенно нечего боятся, – буднично произнесла я и вернулась в кресло.
Сидит, улыбается. И, если он вчера не застудил затылок изнутри, то сегодня это точно случится.
– Предлагаю вам должность своего личного помощника, – глубоким голосом произнес он. И пока мои брови медленно поползли вверх, он продолжил. – Зарплата в три раза выше, чем в вашем дизайнерском отделе. Рабочий день ненормированный, но зато гораздо больше привилегий, чем у рядового сотрудника.
А я переживала, что он меня уволит, а он наоборот поближе к себе хочет пристроить. Ну, уж нет, посланник ада, с тобой я точно не уживусь и дня.
– Спасибо за предложение, Александр Павлович, но вполне устраивает моя должность и зарплата. Поэтому я бы хотела остаться на своём рабочем месте.
– Что ж, это ваше право, – развел он руками и немного подался вперед, добавив с лукавой улыбкой. – Но, думаю, что очень скоро вы измените своё решение.
– Это вряд ли, Александр Павлович, – столь же лукаво улыбнулась в ответ и поспешила встать, чтобы, наконец-таки, удалиться из его кабинета. – Извините, но мне пора работать.
– Конечно, Вероника, можете идти. Пока что…
Это его загадочное «пока что» мне совершенно не понравилось. Ничем хорошим оно не пахло.
И, если этот рабочий день прошел для меня привычно, то следующий оказался совершенно не таким, каким я его себе представляла.
Утром меня встретил абсолютно пустой рабочий стол, даже Бухича с его аквариумом не оказалось на месте.
Вот и отказала начальнику в собственном повышении, теперь вообще без работы осталась, бестолочь.
Но так просто я из этого офиса не уйду! Ещё как-то можно объяснить причину моего увольнения личной неприязнью начальства или что-то около того, то увольнение Бухича я так просто не приму. Ибо он самый ответственный сотрудник из всех, который буквально днюет и ночует в этом офисе.
Главушка 7. Молотов
– И ты думаешь, она это так просто примет и станет работать, даже не вякнув?
Зам Серега сидел напротив в кресле моего кабинета. Друг только несколько секунд назад перестал смеяться после того как узнал о моей сумасшедшей выходке с переселением Орешкиной в мою приемную.
– Это же Орешкина, – многозначительно произнес я, разведя руки. – Вообще не представляю, что от неё можно ожидать. Может она уже сидит в приемной и работает, а возможно вообще нанимает сейчас киллера для меня.
В приемной послышались женские голоса и небольшая возня.
– У него совещание. Зайдите позже, – кричала Света, пытаясь кого-то остановить.
– Я им совершенно не помешаю, – услышал я знакомый голос Орешкиной и улыбнулся, предвкушая очень скорую встречу. – Быстренько кое-кого придушу и также быстро выйду отсюда.
– Киллер отменяется, – шепнул Серега. – Она сделает всё сама.
Дверь открылась и, метая молнии из изумрудно-зеленых глаз, в кабинет вошла Орешкина.
– А что вы меня сразу к себе на колени не посадили, Александр Павлович? – возмущенно произнесла она и встала за спиной Сереги, который прятал широкую улыбку в кулаке.
– Решил для начала посадить в приемную, – ехидно произнес я и немного подался вперед, ожидая новых забавных нападок. – Что-то не так?
– Что-то не так! – подтвердила моя подчиненная, чуть ли ни топнув маленькой ножкой. – Я вчера ясно дала понять, что не нуждаюсь в повышении, а сегодня вы единоличным решением переселили меня туда, где я работать не хочу. Верните мне моё место!
Пока она произносила свою пламенную речь, позволил себе осмотреть её с ног до головы. Она сегодня снова в платье, только в этот раз темно-зеленом. Волосы локонами лежали на её плечах и более, чем уверен, струились по красивой ровной спине. Хотя с хвостиком она мне вчера понравилась больше, хоть и казалась совсем юной.
Маленький носик упрямо вздернут, изумрудный глаза смотрят так, будто желают прожечь во мне дыру. Пухлые губки, едва подкрашенные алой помадой, не спешили останавливаться и выдавали новую порцию возмущений.
