скачать книгу бесплатно
Чокнутая будущая
Тата Алатова
Любовный роман с хеппи-эндом
Знать свое будущее наперед – это хорошо или плохо? Мирослава Видящая, потомственная гадалка, всегда считала: предупрежден – значит вооружен. Но что делать, если твое «завтра и навсегда» тебе категорически не нравится? Мужчина твоей судьбы совершенно не тот, ведет себя совершенно не так и вообще скользкий тип? Он смотрит на тебя как на пустое место, а ты точно знаешь, что однажды… Однажды вы вывернете друг друга наизнанку. Или можно увильнуть от своей участи?
Тата Алатова
Чокнутая будущая
© Т. Алатова, 2024
© ООО «Издательство АСТ», 2024
Мы встречаем свою судьбу на пути, который избираем, чтобы уйти от нее.
Ж. Лафонтен
Глава 1
О чем должна думать приличная девушка во время своего бракосочетания? Я думала… о будущем разводе.
Бабушка говорила, что первый муж нужен для опыта, а второй – для души.
Признаться честно, опытный образец мне попался не самой первой свежести. Вы только полюбуйтесь: спустя каких-то полчаса в загсе воротничок рубашки уже смялся, лицо покраснело, лысина задиристо блестела под ярким светом хрустальных люстр.
И все же Алеша был еще красив – немного поистрепался с годами, растеряв шевелюру и четкость линий, но сохранил добродушный нрав, синеву лукавых глаз и игривый настрой. Он был веселым и щедрым, любил вкусно поесть и долго поспать, а бабушка говорила, что люди с хорошим аппетитом редко держат камень за пазухой.
Я была его четвертой женой, он – моим первым мужем. Алеша уже перешагнул за полтинник, я недоверчиво и недовольно приглядывалась к маячившему впереди тридцатилетнему рубежу. Он любил шумные вечеринки и большие семейные сборища, я предпочитала тишину и одиночество.
Наш будущий брак был обречен.
Ну и что? Не будешь же спорить с судьбой из-за таких мелочей: подумаешь, муж немного старый и чуточку лысый. Подумаешь, очень легкомысленный.
У каждого, как известно, свои недостатки.
Карты высказались ясно: эта свадьба перевернет мою жизнь. Три великих аркана подряд: Колесо фортуны, Дьявол и Страшный суд.
Необратимые перемены, которые принесут с собой порочную страсть на грани с зависимостью, воздаяние, освобождение; перемены, после которых я стану совсем другим человеком. Лучше, сильнее, мудрее. Вероятно. Или хуже, хитрее, злее. Кто знает.
По мне, так авантюра весьма сомнительная, но бабушка сказала бы: под лежачий камень вода не течет. А я не любила огорчать бабушку.
И под монотонно-торжественный голос сотрудницы загса я все повторяла про себя как заклинание: Колесо фортуны, Дьявол, Страшный суд.
Гремучий коктейль, обещающий встряхнуть мою жизнь до основания.
– Согласны ли вы, Мирослава Мироновна, взять в законные мужья Алексея Петровича?
– Согласна.
Все истории о любви заканчиваются свадьбой.
Моя же ею только началась.
Смешно, но поглазеть на то, как мы обмениваемся кольцами, пришли предыдущие жены Алеши.
Он дружил с ними, представляете?
К бывшим женам прилагались их текущие бойфренды, а также дети, братья и сестры – семья у моего мужа была многочисленная. Я немедленно утонула в ней – в надушенных объятиях, кольцах, которые цеплялись за волосы, щебетании, поздравлениях, цветах и улыбках.
Со стороны невесты присутствовала, собственно, только невеста, но зато какая! Уж я постаралась придать себе как можно более заметный вид: вычурное белое платье облегало меня как перчатка, отчего приходилось семенить на огромных каблуках. Футуристически объемный волан на одном плече угрожающе топорщился. Короткая пышная вуаль цеплялась набекрень, и в ней было столько стекляруса, что голова невольно клонилась набок.
Мордовские корни наградили меня смуглой кожей и черными волосами. О, я была эпатажной и эффектной невестой, вертлявой куклой, которую передавали из рук в руки для очередного «совет да любовь». И это еще крики «горько» не начались!
Вам случалось когда-нибудь перестать понимать, кто вы, где и зачем?
Потеряться во времени и пространстве, утратить всякое представление о реальности, о себе и о людях вокруг?
И внезапно в этом потоке уютного бессознательного натолкнуться на неожиданное препятствие.
Из-за человека, который оказался передо мной, у меня случился стихийный приступ косоглазия. Он был двойственным, и от этого взгляд сам собой расфокусировался.
Бабушка говорила, что начинка и тесто редко совпадают. Люди говорят так, а думают сяк. Двуличные, словом, твари, за то и любить их надобно с опаской да потихонечку, не со всей малахольности.
Лучше я вам опишу этого скользкого типа. Представьте внешность рассеянного интеллигента с богемной небрежной небритостью. Облачите его в классический, чуть мешковатый костюм, мягким движением кисти добавьте добродушное выражение лица. А потом приплюсуйте этому слегка потертому плюшу острые лезвия, спрятанные за мягкими ворсинками.
Тут к гадалке не ходи (ха, чего ходить-то, если я и онлайн-приемы веду): мерзавец явно задумал что-то недоброе, иначе с чего бы ему устраивать этакую клоунаду.
Я моргнула, сверх всякой меры раздраженная чужим коварством. И не лень ведь людям притворяться – по мне, так весьма утомительное занятие.
Может, он шпион? Или мошенник? Или супермен?
Улыбка, намертво приколоченная к моему лицу, поползла вниз. Дежурное «спасибо» застряло на губах. Голова закружилась.
Бабушка учила слушать себя, не отмахиваться от странных ощущений. И сейчас руки буквально онемели от желания достать колоду и со всей тщательностью изучить этого двойственного типа.
– Кто вы? – будто со стороны услышала я свой тревожный и требовательный голос.
Он настолько не подходил к свадебной суматохе, что вокруг немедленно стало тихо, на нас оглядывались.
– Я? – Двойственный тип улыбнулся с приветливостью настолько фальшивой, что меня передернуло. – Как это называется? Пожалуй, я ваш деверь.
– Кто? – Я моргнула длинными накладными ресницами, пытаясь осмыслить степень нашего родства.
– Младший братишка мой, Тоха, – в Алешином голосе послышалось страдание, будто у него зуб прихватило.
Младший.
Тоха.
Ага.
Я понимающе кивнула, мигом припомнив огромную пропасть моральных противоречий, которая лежала между братьями.
Алеша был артистом, служил в драматическом театре, где долгие годы продвигался в амплуа героя-любовника.
Нежная душа, одним словом, трепетный разум, романтический темперамент.
А Антон…
А Антон, простите, был у нас гробовщиком.
Владельцем ритуального агентства на самом деле, но Алеша всегда презрительно говорил «гробовщик» и при этом морщился, оттопыривал нижнюю губу, закатывал глаза и всячески терзался унизительностью такого родства.
Особый драматизм этим отношениям придавал тот неловкий факт, что Антон был очень хорошо обеспечен, а Алеша… ну, не очень. И приходилось старшему брату время от времени припадать к кубышке младшего, наполненной ужасными гробовыми деньгами.
Прижавшись щекой к рубашке свежезарегистрированного мужа, я вдыхала густой запах его туалетной воды и из-под ресниц следила за его младшим братом – он продолжал меня беспокоить.
Как песок в туфлях, как слишком тесная юбка, как ресничка в глазу…
Это значило, что мне срочно нужно было кое с кем посоветоваться.
Если невеста на собственной свадьбе запирается в туалете, фантазии на этот счет могут быть самыми разными. Мне, например, сразу представляется бедолага в пышной фате, пытающаяся впихнуть себя в окно, чтобы потом сбежать с сексуальным мотоциклистом.
Поэтому я принялась отступать к выходу, туда, где на парковке ждала нас вереница украшенных лентами автомобилей.
Как может невеста незаметно исчезнуть в разгар поздравлений, спросите вы?
Когда на сцену выходила Римма Викторовна, незаметно мог исчезнуть даже грузовик. Армия слонов могла наступать с трубным ревом, а восторженная публика продолжала бы восхищенно взирать лишь на Римму Викторовну, и только на нее.
Она, разумеется, опоздала и теперь приближалась к нам со скромным величием богини, спустившейся с небес.
Первая жена моего мужа родилась примой. Она блистала на сцене уже тридцать лет, она блистала и в жизни. Окажись Римма Викторовна на дне океана, блистала бы и там. Она казалась сотканной из цветов и аплодисментов, и сердца всех вокруг начинали биться в такт цокоту ее каблуков.
– Ненавижу, – прошелестел почти беззвучный шепот.
Оглянувшись, я увидела двух последующих Алешиных жен с совершенно одинаковыми напряженными взглядами. Ну вы знаете этот взгляд, таким смотрят мыши на сытых кошек. В нем читалась надежда, что в этот раз хищник пройдет мимо.
Кто из них шелестел ненавистью, я не разобрала, но подозревала, что могли обе. В унисон, так сказать.
– Алешенька, – торжественно-громогласно воскликнула Римма Викторовна, и я принялась отступать назад.
Муж мой слабо трепыхнулся, вытянулся в струнку и замер, не моргая.
За богиней следовали два красивых пажа, которые едва не сгибались под тяжестью корзины цветов.
Я сделала еще шаг к служебному выходу, немного запуталась в пыльной портьере, скользкий сверкающий мрамор под ногами сменился потертым ковролином, а простор зала – узким коридором.
– Милая моя! – Уборщица в синем халате посторонилась, пропуская меня вниз, ее метелка вскинулась, отдавая честь. – Вот кабы я сорок лет назад деру от своего Васьки дала, глядишь, и состоялась бы как личность!
Хохотнув, я отсалютовала ей в ответ и выскочила в духоту июньского дня. Толчея и многолюдность остались у центрального входа, а у черного пели птички и буйствовала сирень. Утопая шпильками в траве, я добралась до кособокой скамейки в густой тени и с трудом согнула себя в сидячее положение под хруст стекляруса.
У меня не было при себе ключей, мобильника, денег, карт или помады – все это просто не поместилось бы в крохотном клатче.
Зато у меня была миниатюрная колода Таро – та самая, которую мы всегда брали с собой в путешествия. На море мы ездили поездом, и бабушка всенепременно покупала два нижних места, и дребезжали стаканы в подстаканниках, и неторопливо плыли березы за окном, и пахло горячим железом, пылью и пирожками, и по вагону бегали какие-то дети, а мы читали Жюля Верна и мечтали о приключениях.
Колода была совсем потрепанной, и на месте проплешин бабушка пририсовывала что-то свое. Так, у Шута вместо собаки появилась кошка, а Повешенный болтался на лиане, а не веревке. Эту колоду я любила той грустной любовью, с которой всегда прикасаешься к утраченному прошлому.
Привычно уколовшись о глухую тоску, согрела карты ладонями и вспомнила плюшевого Антона с лезвиями под шкуркой.
Ну что, мил человек, давай посмотрим, отчего ты так меня царапаешь и беспокоишь.
Король Мечей – ну, кто бы сомневался. Решительный, расчетливый и хладнокровный циник, ха. Скажите что-нибудь новое.
А дальше началась полная чертовщина.
Колесо фортуны – снова. Дьявол – снова.
Судьба и судьбоносная страсть.
Предсказания, приведшие меня к замужеству.
Я застыла, как громом пораженная. Вытянула новую карту осторожно, словно ядовитую змею.
Ну надо же!
Тайные свидания и роман, скрытый от посторонних глаз.
Измены – бац!
Ссоры, разбитое сердце, бессонница, страдания.
Мамочки, а что-нибудь хорошее этого беднягу вообще ждет впереди?
Получите-распишитесь: Верховная жрица.
И новая страшная мысль пронзила меня будто электрическим разрядом: а не я ли прохожу в жрицах?
Не может же быть такого, чтобы карты так повторяли друг друга и в моем раскладе, и в раскладе Антона.
Медленно я вытащила ответ на этот вопрос: карта Влюбленные.
Контрольный.
В голову.
– Плохие новости? – раздался мягкий голос над моей головой.
– Отвратительные, – меланхолично согласилась, разглядывая разложенные по скамейке карты.
