скачать книгу бесплатно
– Дамир, мой близкий друг и доверенное лицо, изредка сообщает мне все, что происходит с ним, – чувствовалась дрожь в его голосе. Он сглотнул, а затем продолжил: – Я просто хотел их защитить.
– Но ваш сын уже не подросток, а взрослый мужчина, готовый постоять за себя. Глупо держать его вдали, думая, что так будет безопасней. В один прекрасный момент он найдет вас и посмотрит в глаза. И вам придется ответить на все его вопросы. Вряд ли он примет ложь. Думаю, правда его тоже не устроит.
– Для меня он всегда останется ребенком. Но если мы встретимся, я буду готов честно ответить на все вопросы.
Мира всмотрелась в глаза человека на снимке. Ожесточенный взгляд говорит, что жизнь этого человека проходит в суровой обстановке. Интересно, от кого этот сорванец получает подзатыльники сейчас?
– Я не могу тебе рассказать всего, – выдал старик, вернувшись к теме об отце Миры. – Возможно, это к лучшему. Твоя защита – это неведение. Не нужно больше приходить и расспрашивать.
– Защита от чего? Кого? О чем вы говорите?
Он кивает Анатолию. Тот хватает ее за руку и ведет к двери. Мира не успела опомниться, как оказалась в коридоре перед закрытой дверью. Нельзя назвать разочарованием то, что она сейчас испытывает. Это, скорее, сильная обида. Ей удалось что-то выяснить, но этого мало. Она не станет пытать Давида лишними вопросами. Возможно, Мира вернется снова. И снова спросит об отце, но пока…
Фото сына Степана Орлана осталось в ее руке. Постояв минуты две перед закрытой дверью, Мира прячет фото в сумочку и уходит. Выйдя на улицу, звонит Тиму, чтобы сообщить, что подарок вручен.
Как только такси, в которое Мира села, отъехало от отеля, происходит взрыв. Стекла окон здания и близь стоящих машин разлетаются в стороны. Срабатывают сигнализации. Прохожие, крича от ужаса, разбегаются. Мира поднимает глаза и смотрит на черный дым и ярко-оранжевое пламя.
– Не может быть, – выдыхает она, ощущая тяжесть и тягучую боль в груди.
Вдалеке послышались сирены. Подъехали две пожарные машины и скорая помощь. Затем приехала полиция и еще две машины скорой. Началась суета. Мира, не в силах держаться на ногах, выходит из такси и садится на бордюр. Ее трясет. Возникает внутренняя паника. Как такое может произойти? Почему?
Мира наблюдает со стороны за людьми у отеля. Только бы со Степаном Рудольфовичем ничего плохого не случилось. Машины скорой помощи, одна за другой, увозят раненных людей в больницу. Мира, зная, в какую больницу увозят пострадавших, решает поехать туда. А приехав на место, стоит в коридоре и наблюдает за происходящим. Пострадавших от взрыва оказалось много. В основном те, кто был на близком расстоянии от центра взрыва.
Мира провела в больнице больше трех часов в надежде узнать что-то о Степане. Вскоре сотрудники полиции подтвердили, что нашли детали от взрывного устройства в номере Степана. Значит, это было подстроено? Кто-то хотел убить его? Мире в голову пришла самая ужасная мысль, какая только могла прийти. А затем появился Дамир, друг Степана Рудольфовича, о котором тот говорил ранее.
– Им уже занимаются, – сообщил доктор следователю, останавливая того в коридоре.
– Насколько все серьезно? – спросил полицейский.
– Тело сильно обожжено. Повреждено легкое. В общем, ничего хорошего. Мы можем надеяться на лучшее, но я бы советовал связаться с его родными на случай, если…
– У Степана Рудольфовича нет семьи, – заявил Дамир.
– А вы кто? – поинтересовался полицейский.
– Я уже много лет работаю со Степаном и, в какой-то мере, являюсь его ближайшим другом и доверенным лицом. Все вопросы можете задавать мне, я постараюсь ответить на каждый. С ним в номере был Анатолий Рогозин. Это его телохранитель…
– К сожалению, – тут полицейский замолчал, тяжело вздохнул, а затем так же тяжело добавил, – с ним все сложнее…
– Вы сказали, что нашли детали от взрывного устройства, – обратился Дамир к полицейскому.
– Верно.
– Мы можем поговорить наедине? – просит юрист, переходя на шепот.
– Проверьте камеры в отеле. Мне нужен список всех сотрудников, жильцов и тех, кто входил и выходил из номера за последние сорок восемь часов, – обратился следователь к своему помощнику.
После того как все ушли, Мира решила войти в палату, где находится Степан. Дышал он через кислородную маску. Девушка не могла поверить в то, что получив такие ожоги, мужчина все еще мог дышать. К горлу подступала тошнота, но Мира взяла себя в руки и подошла к нему ближе. Она даже коснулась его руки.
– Я слышала, что говорил тот… полицейский, – неуверенно и прерывисто начала она, сглатывая слюну, что появлялась от тошноты. – В номере нашли… какую-то деталь от взрывного устройства. Значит ли, что это было… подстроено? Вы знаете, кто это сделал, правда? Догадываетесь? Может, и я тоже догадываюсь… Но это всего лишь подозрения, – Мира повернулась к двери, услышав приближающиеся шаги и голоса. Кто-то коснулся дверной ручки, но никто не вошел, и девушка проложила шепотом: – Вы должны жить, ради своей семьи. Ради сына. Должны обнять его и многое рассказать. Да.
Лицо мужчины чуть исказилось. На минуту ей показалось, что он пытается открыть рот и что-то произнести, но вместо слов был слышен лишь тихий свист и хрип. На глазах Миры выступили слезы. Сердце сильно сжалось.
– Простите меня, – на выдохе шепчет она.
А затем берет телефон и набирает номер. Когда на том конце слышится голос, Мира говорит:
– Мне нужна твоя помощь. Мы можем сейчас встретиться? Это срочно. Только Давид ничего не должен знать. Никто не должен знать. Я все объясню позже.
Мира ждала звонка из полиции. Прошло достаточно времени для того, чтобы просмотреть записи с камер и узнать, что она была в том отеле, в номере Степана. Напряжение зашкаливало. Присутствовало ощущение, словно она что-то скрывает. По крайней мере, Мира так думала про себя. В любом случае, скоро об этом узнают и позвонят, а пока ей остается терпеливо выжидать, посматривая на время.
После долгих и мучительных раздумий, ближе к вечеру, она едет в полицейский участок, до конца не понимая, зачем это делает. Ее провожают в кабинет того полицейского, которого она видела в больнице. Мужчина указывает девушке на стул, и Мира опускается на него.
– Удивлен, – признался Захар, а затем протянул: – Воронова Мирослава Ростиславовна, верно?
– Предпочитаю, когда ко мне обращались по фамилии отца.
– Простите. Громова Мирослава Ростиславовна. Что вас привело в мою скромную обитель?
– Я пришла обсудить взрыв в отеле «Кристалл».
– Что именно вы хотите обсудить? – чуть насторожился мужчина.
– Я была там. Приходила к Степану Рудольфовичу перед тем, как произошел тот жуткий взрыв. Думаю, вы уже это знаете.
– Нет, я ничего об этом не знаю, – удивленно заметил Захар, поворачиваясь к экрану компьютера. Он начал неторопливо бить по клавишам и кликать по мыши. – В какое время вы приходили?
– Примерно, в полдень. Мы говорили о моем отце, а через час я ушла.
– Ясно, – вяло произнес мужчина. Затем оторвался от экрана, откинулся на спинку стула и крестил руки на груди. – Что-то еще?
Мира заметила, что Захар не особо заинтересовался данной информацией. А далее, решила озвучить свою мысль.
– В общем, мой дядя… как бы точнее сказать… попросил меня передать для Степана коробку с подарком, – говорит Мира прерывисто, ощущая себя немного глупо в этот момент. Захар все так же выглядел равнодушным. – Может, это что-то значит?
– И что было в той коробке? – недоверчиво поинтересовался он.
– Не знаю. Я не заглядывала внутрь, – пожала плечами девушка.
Захар чуть поддался вперед, сильно нахмурив лоб. Вся эта ситуация начала напрягать его. Он кашлянул.
– Я не совсем улавливаю мысль, которую вы пытаетесь мне донести, – глаза сузились, и выражение лица немного посуровело.
– Я говорю о коробке, что дал мне мой дядя, – шепчет девушка, поддавшись вперед.
– Вот оно что! То есть вы открыто указываете на то, что ваш дядя, возможно, причастен к произошедшему? Словом, он дал вам коробку, в которой, возможно, была самодельная взрывчатка?
– Н-да, – кивнула она.
– Это очень серьезное обвинение, Мирослава, за которое вы можете понести наказание. Вы же сами сказали, что не знаете, что было в той коробке.
– Не знаю, – выдыхает Мира, опуская глаза.
– Может, там была обычная хрустальная ваза, или что-то еще. И все же, вы пришли с таким громким заявлением, не боясь последствий. И что я должен делать с этой информацией? Как мне это проверить?
– А камеры?
Мира подняла на него глаза, готовясь к атаке, и уже сделала вздох, но…
– Я уже просмотрел записи с камер, и вас там нет, – сообщает он, снова обращая внимание на экран компьютера.
– Что это значит? Возможно, вы пропустили, и стоит еще раз взглянуть, – подметила Мира.
– Хорошо, я просмотрю еще раз, но не уверен, что что-то изменится. Подождите здесь. Никуда не уходите.
Мужчина покинул кабинет, оставив Миру нервничать. Что она делает? Зачем пришла? Вот, глупая! Очевидно же, что ей никто не поверит. Следователя не было больше двадцати минут. Когда он вернулся и сел на место, девушка ощутила то, в каком неприятном положении она находится сейчас. Его выражение лица стало еще угрюмее.
– Что ж, мы проверили записи с камер еще раз, как вы просили, и не хотелось бы сильно разочаровывать, но вас там нет. Нет внутри, и нет снаружи. Нигде.
– Но я была там. Точно говорю. Виделась со Степаном Рудольфовичем и говорила с ним об отце больше часа.
Снова возникла тишина. Поначалу он просто смотрел на нее, словно на сумасшедшую. Молчал, пытаясь понять, что делать дальше. Еще никто не приходил к нему с требовательным признанием о совершенном преступлении. Особенно, из семьи Громовых или Багировых. Мира ощутила сильную неловкость. Ситуация непростая. Получается, что она пришла зря? Мужчина выдохнул и начал говорить вкрадчиво и осторожно:
– Мирослава Ростиславовна, еще одно слово, и мне придется принять меры и вызвать медицинский персонал. Если вы решили пошутить, то это не место для игр. Не стоит играть с огнем, а иначе вы будете задержаны до конца расследования. Уверяю, оно затянется надолго. Камеры у нас холодные и не оснащены удобствами. И с едой проблемы. Вы понимаете, о чем я?
– Понимаю, но…
– Мирослава, я не шучу! Моя семья в хороших отношениях с Давидом. Будет проблематично объяснять им и журналистам причины вашего нахождения в камере.
– Понимаю, – прошептала она, опуская глаза.
– Хорошо, давайте поговорим начистоту. У вас проблемы с дядей?
– У нас очень натянутые отношения. Мы никогда не были близкими людьми и не будем.
– В вашем голосе чувствуется вражда и ненависть.
– У нас не просто вражда, а война. Вы не понимаете…
– Я все понимаю. Но прежде чем вы продолжите настаивать, предлагаю хорошо все обдумать, чтобы избежать печальных последствий в дальнейшем. Не усложняйте себе жизнь.
– Вы не знаете Давида Багирова, – заметила ему девушка.
– Я прекрасно знаю, кто он, Мирослава Ростиславовна. И если он и замешан в чем-либо, то я обязательно разберусь с этим, несмотря на его статус и возможности. Даже если придется пойти против своей семьи. На вашем месте, я не стал бы продолжать эту дискуссию и пошел бы домой.
– Значит, я могу просто уйти?
– Не вижу причин вас держать здесь. С вашей стороны все выглядит, как нелепая шутка. Попытка оболгать человека и повесить на него вину за серьезное преступление. Я буду добр к вам и все, что вы сейчас произнесли, останется исключительно между нами в стенах этого кабинета.
– Что происходит? – раздалось за спиной Миры. – Почему моя племянница здесь? За что ее задержали?
Давид ворвался в кабинет следователя. Мира не повернулась к дяде, продолжая сидеть к нему спиной и смотреть на Захара.
– Добрый вечер, Давид Радикович. Ее никто не задерживал. Девушка пришла к нам сама, – сообщил мужчина.
– Что это значит? По какой причине?
– Это правда, Давид, я пришла сама, – ответила Мира.
– Мирослава Ростиславовна пришла, чтобы…
– У меня украли кошелек. Я пришла, чтобы написать заявление.
Давид стих и выдохнул. Он смотрит на Захара. Тот пожимает плечами, соглашаясь со словами девушки.
Любое слово, сказанное Мирой, опровергнет запись, на которой ее нет. А значит, она не приезжала в отель, не была в номере 205 и не говорила со Степаном. Эта ситуация ее сильно разозлила и озадачила. Мира поднялась на ноги и повернулась к Давиду. Одарила его диким, враждебным взглядом. Давний друг? Как же! Скорее, еще один конкурент в битве за власть. «Что за игру ты затеял, Давид?» – задалась она вопросом.
– Забирайте свою племянницу и не тратьте мое время, – резко выдал Захар и кивнул на дверь.
Давид берет девушку под локоть и подводит к двери.
– Да, Мирослава Ростиславовна, – подал голос следователь. И когда девушка повернулась, он продолжил: – Я возьму во внимание все то, что вы сказали, и постараюсь разобраться в этом в ближайшее время. А как что-то узнаю, то сообщу вам.
Мысли о том, что ей поверили, кружили в голове, словно пчелки. Но как именно Захар воспользуется данной информацией, чтобы что-то узнать? Все, что произошло сейчас, выглядит нелепой шуткой. Как объяснить ее исчезновение с записей? Знать бы, кто этот шутник и что он хочет?
Сейчас она сидит в машине рядом с Давидом и смотрит в окно.
– Зачем приперлась в полицию?
– Чтобы написать заявление о краже.
– И все?
– Тебя что-то тревожит, Давид? – задала она вопрос, повернувшись к нему. – Ты так спрашиваешь, будто я могла раскрыть ему какую-нибудь тайну. Или же, наоборот, узнать. Боишься чего?
Давид молчал.
Глаза Миры начали понемногу наливаться слезами. Стало тяжело что-либо говорить, но она продолжила:
– Что было в той коробке?
– Сувенир, – ровно ответил он.
– Какой?
– Памятный. Ручной работы. Который стоит кучу денег, – злится мужчина.
– На месте взрыва в номере Степана Рудольфовича нашли детали от взрывчатки, – заметила девушка.
