скачать книгу бесплатно
Впервые в жизни я прозрел,
Увидя мир в особом свете,
И сам стал лучезарно светел
И в ярком пламене сгорел.
1930 сентябрь 4
«Не вырвешься, цепки объятья…»
Не вырвешься, цепки объятья,
Тобой искушённых много.
Тебя обнимают братья,
На землю сошедшего Бога.
Братьев его речи звонки,
Они о любви, о свободе.
Он кроток. Стоит в сторонке
Шум до него не доходит.
Чужд он, стремящимся ересь
Раскинуть для сплетен и толков,
Он вовсе не смыслит о вере,
Бог он сегодня и только.
Братья клевещут, и ложью
Опутать стараются встречных
На волю ссылаяся божью
О средствах толкуют извечно.
Грабят упорно и верно,
Лишь он пребывает в сторонке.
Постится… постится, наверно,…
Недаром высокий и тонкий…
Недаром всё шепчут губы
Слова неизменно святые,
А братья и сыты и грубы,
Лживы из речи пустые.
1930 февраль– сентябрь
«Вновь луносинь…»
(Отрывок из поэмы «Некий Ни»)
Вновь луносинь,
вечеропевность,
Вновь бредоговор
шорохошумы
И позабыта
тревогодневность
И гнетотягост-
ные думы.
«Влюблённомрачный,
затворноскрытный
Молчальнобледный,
страстнохудой,
В думополётах
скорополитный
К тебе влекомый
иду с мольбой…
Полупрозрачна,
наивно скрытна,
Дорогодалью
пройдёт Она,
Тревоготайной
путь озарит нам
Глаз огневая
голубизна.
Нарядосменна,
как ежедневность
Немалосетуй
на взлётодум,
Здесь позабыта
тревогодневность
Здесь бредоговор,
шорохошум.
1930
1931
Торжественная пустота
Вступление
Мы смотрим в небо –
Там
Трепещут звёзды.
Миры –
Наверное.
А дальше Пустота.
Но выше Пустота,
Щемящая до боли,
Сжимающая сердце,
Как тиски…
Но Пустота – привычная.
Больнее –
Предчувствовать
Опустошение
Внутри.
Мы не живём
Опустошённые, мы существуем
Не в силах
Вырваться,
Не в силах
Прогореть…
Всё теплится огонь
Свечи оплывшей,
Всё теплится
Таинственный огонь…
Ничтожные,
Мы гордо
Смотрим в небо.
Кляня
Тебя
Торжественная Пустота!..
1931
Универмаг
В универмаге выдавали лоскуты,
Носки, купальные костюмы, майки
И без толку толпились домхозяйки
И с толком, но для большей суеты.
Замучают в конец хвосты,
Забудешь голод в ожиданьи сайки,
Одно приятно, что не без утайки
За девушкой следишь и любишь ты.
В очередях неведомая прелесть,
Приятна вонь селёдок, яблок прелость,
Шум не приметен – ежели она,
Случайно подарит улыбкой
Толкнёт, иль скажет что-нибудь ошибкой,
Всецело очереди предана.
1931 январь 19
Интеллекто
Он проживал в убогой мансарде.
По грязной лестнице опускался вниз,
Где свет, качаясь на шнурке, повис
Между причудливо развешенных гардин
Он проживал в убогой мансарде,
Всеми оставленный, один на один.
Он чутко прислушивался к звукам снизу
Со всеми этажами скорбел и жил.
Вдруг марш похоронный – живым вызов –
Хоронят опившегося – ханжи…
Слёзы жены елейно-приторны,
Навзрыд причитает, скорбит она:
– Сколько раз говорила, не пей вина!..
Прошли. Ступени ногами просчитаны
Вновь на лестнице тишина.
Он вышел на улицу. Помойная яма
Бросилась прежде всего в глаза.
Собака унюхала что-то, упрямо
Копается в яме, раскапывает снег,
Малыш семенит, устал и озяб,
Ведёт его за руку седой человек…
Дорога утоптана ног толпами.
Взгляды беспомощней – ожидал чем…
Предчувствием мрачным шёл томим
По сгусткам крови и застывшей моче.
А когда, снова поднялся на свой этаж
Свет, засветив на чердаке,
Почуял, что нельзя быть Никем,
Корпеть и ждать в своём уголке,
Писать и твердить «Когда ж?»
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
1931 февраль
«Гул отдалённого топота…»
Гул отдалённого топота,
Жалобы истончённые,
Они погибают без ропота
Заранее обречённые.
Безгласно о прошлом рыдали,
Шествовали победно –
Они ничего не ждали,
Они исчезали бесследно.
– Ваше время в забвенье канет –
Послушайте меня, шагающие –
Вы последние могикане
Вымирающие…
