скачать книгу бесплатно
– Да, публиковалась! Теперь не буду, – засмеялась Ольга, – попала под жернова обезумевшего администратора и его фейковых страниц. Вечный бан без права переписки.
Миша рассмеялся в ответ и нарочито нахмурив брови, произнес:
– Дайте-ка угадаю, уж не «Лимончело» ли вы, собственной персоной? – Ольга согласно кивнула, а Миша с улыбкой продолжил. – Я, можно сказать, тоже погиб под этими же жерновами, но на время! На моей памяти, навсегда только одного пользователя забанили. Неужели это и правда вы!? Невероятно! Я не жалею, что больше не с ними. Ответов там я все равно не нашёл, а больше от этого сайта мне ничего и не надо было.
– Действительно невероятно! Это надо же! Я теперь только читаю, мне интересно читать публикации «Клавдии Афанасьевны», “ Вернесты», «Снежинки» и ещё некоторых. Может, позже зарегистрируюсь под другим именем, а сейчас мне и так нормально.
– Так значит ты ещё и «Лимончело»? Ну и имечко! «Лимончело», который пишет! А почему мне не сказала? – с обидой спросила я.
– Уже не пишу, – усмехнулась Ольга, – я только-то, что вижу, могу писать, придумывать фантазии не хватает.
– Так вот почему ты за мою квартиру взялась?! – возмутилась я.
– И правильно взялась, тут есть над чем поразмыслить, – пожал плечами Миша. – Пойдёмте, покажу вам кое-что. Да, Ольга, и давайте на «ты»?
– Да и со мной тоже, если уж нам такое интересное расследование предстоит, – закатив глаза, сказала я.
Мы дружно рассмеялись и пошли в комнату, где рабочие чистили стены.
– Проходите аккуратно, тут все в пыли и штукатурке, не испачкайтесь. Смотрите, видите в углах перевёрнутые кресты? И над окном рисунки в виде звёзд и кругов? Всё это было под старыми обоями, – показал на стену Миша. – Я, конечно, не эксперт, но сдаётся мне, что это художество нарисовано кровью.
– Кошмар! Она ещё более сумасшедшая, чем мне казалось, – пробормотала я.
– Так… Это тоже похоже на пентаграммы, – рассуждала Ольга в полголоса, доставая телефон, – сейчас сфотографирую. Надо показать кому-нибудь знающему…
– А есть такой? – спросил Миша. – Не советую это фотать. Если есть такой человек лучше привести его сюда.
– Так в том то и дело, что нет. И не знаю где такого человека найти. Думала в интернете поискать похожие рисунки, может там и найдётся человек этот, знающий… – развела руками Ольга.
– Ладно, пойдёмте на кухню, не будем ребятам мешать работать. Я вам там ещё кое-что покажу, – предложил мастер.
Мы прошли на кухню, где Миша достал из-под стола пластиковый контейнер, полный ржавых иголок и булавок.
– Вот это добро мы нашли в дверных косяках. Они просто дождём сыпались, когда мы снимали коробки, – объяснил мастер. – Причём на всех межкомнатных дверях и двери балкона. А также входной двери, я осмотрел – их там ещё больше чем в межкомнатных, как внутри, так и снаружи. На следующей неделе будем входную дверь устанавливать, тогда оттуда тоже соберу и сожгу. Самое странное, что не было их только на дверях ванной, туалета и кухни. Я, сказать честно, удивился, когда их там не оказалось.
– Видать, в туалете и в ванне нейтральная территория была, – пошутила Ольга, – стерильный островок без колдовства. А кресты только в одной комнате были?
– Нет, во всех комнатах и коридоре, пентаграммы над всеми окнами, кроме кухонного. Над всеми дверями, кроме ванной, туалета и кухни. Я везде просмотрел и заметил, что все они разные. Обратили внимание?
– Да, по-хорошему бы все сфотографировать. Странно, обычно иголки втыкают, когда хотят навредить хозяевам. Но если она жила затворником, то получается, что она сама их втыкала. Зачем? Ничего не понимаю! – удивлялась сестра.
– Так может и не надо ничего понимать?! Трудно понять больного человека! А она просто была больна, вот и чудила! Не могла же она сама себе вредить! – с надеждой произнесла я.
– Чудила она или нет, нам сейчас не важно. Самое важное, как вот эти натюрморты скажутся на вас, – заявила Ольга, указав на меня пальцем. – Поэтому нам надо, по максимуму, узнать, что здесь происходило. А под плинтусами ты не смотрел?
– Нет, – удивился Миша. – Думаешь там тоже есть?
– А мы сейчас посмотрим, – ответила Ольга и, взяв отвёртку со стола, пошла в большую комнату.
– Оля, давай я? Неженское это дело – плинтуса отдирать. Тем более с отвёрткой ты, вряд ли, справишься, – с улыбкой возразил Миша.
– Ну ладно, давай. А то моя деятельная натура тут сейчас разберёт все по кирпичику, – отдав ему отвёртку, согласилась Ольга.
– А если они там есть, то, что это значит? – полюбопытствовала я
– Не знаю, но можно предположить, что она так обозначала периметр. Только не спрашивай зачем! Не знаю! – пожала плечами сестра.
Миша оторвал плинтус, там иголок не оказалось, но Ольга не успокаивалась и попросила оторвать плинтуса в других комнатах.
– Если б не найденные иглы, я б подумал, что вы это специально придумали, чтобы побыстрее ремонт закончить, – рассмеялся мастер.
В других комнатах иголок под плинтусами не оказалось, и мы пошли обратно на кухню. Я налила кофе и открыла одну коробку с пирожными. Ольга в это время рассказала Мише, что удалось узнать от соседок.
– История всё интересней и интересней, но совсем люди исчезнуть не могли, если были здесь прописаны. Теперь не удивлюсь, если под полами мы найдём парочку засушенных мумий, – усмехнулся мастер.
– Не дай Бог! – испугалась я. – Прописана здесь была только бабка Нина. Во всяком случае, на сделке ни о ком больше речи не было. Росреестр тоже справку только о ней выдавал, ни обременения, ни других прописанных.
– Узнать о них не проблема, если знать имена и фамилии, – задумчиво произнёс Миша.
– Вот пойдём к Анисимовне сегодня и узнаем! – перебила его Ольга. – Может она помнит, как фамилия Виктора и как звали сына. Я вот думаю, если бабуся очерчивала периметр, то почему иглами? Мы с матерью как-то давно обсыпали периметр дачи красным кирпичом, когда батя белые силуэты на соседнем участке увидел.
– Да, я тоже помню, как вы кололи кирпичи! Чтобы силуэты эти к вам на участок не проникли, – улыбнулась я, – многие в деревнях так делали, защиту от нечистой силы ставили. Может в городе кирпичи не работают?
– О, черт! Кирпичи! Красные кирпичи! Как же я сразу не додумался?! – воскликнул Миша, вскакивая и выбегая в комнату. Мы с Ольгой помчались за ним, переглядываясь с непониманием.
– Какие кирпичи, Миш? – крикнули мы хором.
– Смотрите, кирпичи под плинтусами, – показал мастер на дорожку из мелких осколков красного кирпича у стены, где были плинтуса. – Я сначала подумал, что это от дюбелей раскрошились кирпичи, а дом-то шлакобетонный и никаких кирпичей тут быть не может.
– Значит, точно бабуся очерчивала периметр. Работают в городе кирпичики, как видишь, – посмотрела на меня Ольга снисходительным взглядом.
– Не знаю… Что-то тут всего слишком много! Чересчур много! Она точно чего-то боялась, – задумчиво сказал Миша.
Я рассказала о сегодняшнем сне.
– Прям, как в сказке – борьба между добром и злом. А фотки здесь бабусины были? – спросила Ольга.
– Зачем? Если и были, то мы их выкинули, – удивилась я.
– Да, все выкинули. Но, по-моему, их не было, – подтвердил Миша.
– Жалко! А так бы посмотрели, может ты узнала бы того парня на фотках, – расстроилась Ольга.
– О, Боже! Всё хватит! Кого бы я узнала?! Повеселились и хватит! Видели вы бы свои лица, когда рассуждаете о выходках сумасшедшей старухи, – рассердилась я. – Если бы кто со стороны посмотрел и послушал, нас бы сразу в палату определили, для буйно помешанных!
– Так мы и не смеялись! – удивилась Ольга.
– Тем более! Всё, пошли к соседке, магистр Чёрной магии! – строго сказала я. – Может там, что-то более реальное сможем узнать. Миша, мы уходим, а потом зайдём к тебе и расскажем, что узнали.
Глава 6
Соседскую дверь нам открыла миловидная девушка лет 16. Её пышные женственные формы вызывали ассоциации с кустодиевскими красавицами прошлого века, светлые курчавые волосы обрамляли прелестное личико, а в ярко голубых глазах светилась такая нежность и доброта, что непроизвольно хотелось прикоснуться к ней, чтобы убедиться, что она реальна. На ней был белоснежный сарафан с ручной вышивкой и от этого, казалось, что от неё идёт божественное свечение. Ни дать, ни взять ангел во плоти!
– Здравствуйте! А я вас видела! – тонкими голоском прощебетало это прелестное создание. – Вы наши соседи! Бабушка говорила, что познакомилась с вами! Проходите, проходите. Сейчас я её позову!
– Бабушка! Бабуля! – крикнула девочка вглубь квартиры и обратилась к нам. – А вы уже переехали? Ой, забыла представиться, я Люба!
– Здравствуй, Люба. Я Ева, а это моя сестра Ольга, – представилась я.
В квартире было светло и уютно. На нежно оливковых стенах прихожей висели белоснежные панно из кружев, натянутых на рамки из светлого необработанного дерева.
– Проходите, девочки, проходите, – вышла нам на встречу Антонина Анисимовна, – Любаша, болтушка ты моя, проводи гостей! Я сейчас Валюшке позвоню и к вам приду. Проходите, не стесняйтесь, Евушка, Олюшка.
Мы прошли на кухню, где уже был накрыт стол. На льняной скатерти, отделанной кружевом ручной работы, стояли блюда с пирогами разных фигураций, румяные блинчики и пышки в сахарной пудре, пузатый фарфоровый чайник и такие тонюсенькие чашечки, которые страшно в руки брать, а к ним малюсенькие ложечки с витиеватыми вензелями. Белая кухонная современная мебель блистала ослепительной чистотой, а на фоне бледно лиловых окрашенных стен смотрелась, как на фото с сайта по современному дизайну, который недавно сильно увлёк моё внимание. Мы с Ольгой переглянулись, было ощущение, как будто мы попали в сказочно кукольный домик, с такими же сказочно приятными персонажами. Я машинально провела рукой по кружеву скатерти и одновременно посмотрела на вышивку на сарафане Любы.
– Это бабушка твоя плетёт кружева? И вышивает? – с восторгом спросила я у девушки.
– Понравилось? – звонко рассмеялась Любаша и серьёзно добавила. – Тогда я знаю, что вам на новоселье подарить! Это мы с бабушкой вместе мастерим, она меня научила. Правда нравится?
– Да, очень, – восторженно произнесла Ольга. – И на заказ вы вышиваете?
– Да, конечно. Мы даже сайт свой сделали и в соцсетях страницы, высылаем по всей России. А недавно нам женщина с Германии заказ сделала, представляете? Я так рада! Правда, работать много приходится, но мы с бабулечкой стараемся и местных подружек обшиваем. Вот сарафанчик на мне, я сама шила и вышивала.
– Очень красиво! Ты молодец! – похвалила я Любу. – Тем более это сейчас в моде.
– Кружева и вышивка всегда в моде, – по-взрослому ответила она, умело разливая чай, – меняется только локализация, технология и тематика. Вот стараюсь быть в тренде, смотрю журналы и сайты мод. И бабушку научила уже, они с Валентиной Каземировной отбирают варианты для женщин старшего возраста, а я для молодёжи.
– Любашенька у меня и умничка, и рукодельница, и просто красавица, – с нежностью произнесла, входя на кухню, Антонина Анисимовна, – мой лучик, как посмотрю на неё, так удивляюсь, за что мне такой подарок Боженька послал. Вот на следующий год школу заканчивает и собирается в архитектурный поступать, если у нас не поступит, то в Питер поедет поступать, к родителям. Сын мой с невесткой в Питере живут! Я тогда тоже поеду, хотя Питер не люблю, но без душечки моей жить не смогу.
Женщина приобняла девочку и погладила её по голове. Любаша в ответ расцеловала руку бабушки и опять защебетала:
– Бабулечка моя, цветулечка ты моя, ну как же я тебя оставлю. Любимочку мою никогда не брошу.
– Ну, всё, всё, ластушка моя! Давай с гостями поговорим, иди Валюше дверь открой, – попросила Антонина Анисимовна, услышав дверной звонок.
– У вас чудесные отношения с внучкой! – восхитилась я.
– Да, она у меня замечательная, – ответила Антонина Анисимовна, – как вам наш интерьер? Это все Любаша моя. Так что, если вам нужно дизайн продумать, обращайтесь к ней. Она все до мелочей проработает, очень ответственная.
На кухню зашли Валентина Каземировна с блюдом в руках и Любаша.
– Добрый день, ещё раз. Я вот тоже к нашему застолью угощенье принесла, хотя у Тони и без этого разносолов хватает, – улыбнулась женщина, передавая блюдо хозяйке.
– Евушка, ну рассказывайте, что вы уже сделали в квартире? Шумят второй день, я так думаю, окна новые ставят? – засуетилась вокруг стола Антонина Анисимовна, ловко расставляя тарелки с угощением.
– Да, вы извините, пожалуйста… – начала я.
– Нет, нет, Евушка не извиняйтесь, мы все понимаем. Да, Валюша? – перебила женщина. – Уж мы представляем какой бардак там оставила Нинуша.
– Конечно, конечно, только мы её Нинель Крокодиловна называли. Это у Тони нашей все Нинуши, Олюши и тому подобное. Думаю, вы заметили уже! – скептически произнесла Валентина Каземировна.
– А почему Крокодиловна? – прыснула Ольга.
– Так, а как её ещё называть!? Она же слова доброго за все время здесь не сказала. Уж не знаю, в каком она подразделении в милиции служила, но, если вдруг кто из подростков тут нашалит, так его сразу в милицию таскать начинали. Мы так подозревали, что это она стучала. И как Витю угораздило с ней связаться?! Вся жизнь под откос, и у него, и у сына его. Не удивлюсь, что и он в местной тюряге сгинул.
– Валюша, ну прекрати! Несчастная баба эта Нинуша, – возразила Антонина Анисимовна, – всю жизнь с преступниками проработала. Как тут доброту сохранить?
– Ой, Тоня, какая ты наивная, – посетовала Валентина Каземировна, – сама понимаешь, что это изначально такой нрав надо иметь. Вот ты бы не смогла там работать, добрейшей души человек!
– А что с Виктором Сергеевичем случилось? Они с Ниной женаты были? – спросила я.
– Да кто ж его толком знает?! Он же, можно сказать, сразу исчез, как она появилась. Уж где он её нашёл, мы так и не поняли, – вплеснула руками Валентина Каземировна, – он до пенсии служил на подводной лодке. Если я не ошибаюсь, то даже до генерала дослужился. Здоровый мужик, рукастый, каждый субботник с нашими мужиками лавочки мастерил, песочницы – качели. За зиму подростки все переколотят, а он потом мастерит и не робщет. Дети они есть дети. И сына своего к труду приучал, хороший мальчишка был. В институте учился хорошо, и спортом занимался. Всегда поздоровается, поможет сумки донести, очень почтительный молодой человек. А тут в одну весну вдруг пропали они! Мы же всем подъездом всегда праздники гуляли, заселились в 91м году, практически все одного поколения от 45—60 лет, и сдружились все пока переезжали. Времена были сложные, мужики инструментом менялись и помогали друг дружке, Петрович с двенадцатой квартиры у нас с трубами – кранами мастерски управлялся, Митрич со второй – плотник, какой ещё поискать, был и двери и окна всем правил. Вот Новый год у нас традиционный был, всю ночь по гостям ходили, на улице прям во дворе каток заливали и хороводы водили. И нам весело, и детям благодать. Так же на 23 февраля и на 8 марта гулянья устраивали всем подъездом, все 10 этажей. Вот времена были! Сейчас такого и быть не может. А в тот год, по-моему 96ой или 97ой, Новый год, 23 февраля мы встретили вместе – Витя со Славиком тоже с нами были и никакой Ниной здесь и не пахло, а вот на 8 марта их уже не было. Мужики стучали и звонили им в дверь, никто не отвечал. Мы не тревожились сначала. Ну мало ли, может уехали куда, а вот когда на первомай они не появились, тут мы уже заволновались.
– И главное, мне то слышно, что в квартире кто есть. Слышимость то у нас тут, сами знаете какая, – продолжила Антонина Анисимовна. – У Вити голос ещё сильный такой был, командирский. Периодически слышала его, а не встречала ни разу после 23 февраля. Стучала несколько раз к ним, но никто не открывал. А тут на первомай мы собрались шашлык жарить на улице, за домом. Мужики столы на скорую руку сколотили, мяса, овощей, вина накупили, закусок наготовили. Мы с Надюшкой с четырнадцатой квартиры пирогов напекли. Несколько раз к Вите в квартиру стучались, никто так и не подходил к двери. Уже застолье вовсю началось, колонки музыкальные Митрич в окно поставил, мы и пели, и танцевали. И тут кто-то увидел на балконе Витю, стоит на нас смотрит. Мужики уже разгорячённые были, давай звать его, а он палец к губам приложил, рукой махнул, как прощается и в квартиру зашёл. Ну, тут многим не по себе стало. Вдруг что случилось у мужика, а сказать стесняется. Собрали небольшую делегацию, шашлык и закусок наложили, бутылку прихватили и отправили к Виктору. Я с ними пошла. В этот раз нам открыли, но не Витя и не Славик, а та самая Нина. Но и то не открыла, а приоткрыла и гаркнула: «Чего вам?» Мы немного опешили, конечно. Мужики давай приглашать их к нам, а эта дамочка опять злобой пышет: “ Ой, шли бы вы отсюда, пока не разогнала ваш шалмон, устроили тут попойку в центре города». Я смелости набралась и говорю: “ Славика хоть отпустите, повеселится пацан». А эта в ответ: “ Нет больше вашего Славки, и не будет. Пошли вон». Так и ушли мы, не понимая ничего. А через пятнадцать минут нам всем не до веселья стало. Приехал ОМОН, все в касках – масках уложили всех мужчин на землю, нас к стене, потом мужиков в автобус загрузили и увезли, штрафы им всем выписали и отпустили через три часа. Что к чем, мы тогда так и не поняли, это спустя время уже догадались, что это Нина своим позвонила.
– Да конечно, она! Кто б ещё! Микрорайон новый, все так гуляли, и участковый в курсе был, а то и с нами гулял, – подтвердила Валентина Каземировна и продолжила рассказ, мы с Ольгой молча слушали, жуя нежнейшие пироги и стараясь запомнить все детали. – Через пару дней мы Тониного сына подослали постучать к ним, якобы Славика позвать гулять. На стук из-за двери Нинка крикнула, чтобы не ходил сюда больше. Тут мы разволновались не на шутку уже и участковому нашему позвонили, чтобы пришёл с проверкой, что там за краля такая объявилась?! Он пришёл в этот же вечер и его даже в квартиру пустили, но выскочил он оттуда минут через пять, как ошпаренный. Петрович ему потом звонил, но тот не говорил ничего, отговорками отделывался, а через пару недель появился новый участковый. И вот тогда началась комедия! Участковый этот по квартирам ходил, якобы жалобы поступают от соседей: одни водку палёную продают, другие самогон варят, третьи без прописки живут, четвертые незаконно квартиру сдают, пятые уголовника прячут. Всем досталось. И всё, как положено с обысками, с понятыми. Перессорились тогда все страшно. Некоторые до сих пор не общаются. Вот так появится один брехливый пёс и всех перепортит! Так и Нинель Крокодиловна! А как мы все славно жили до её появления!
– Так Виктора Сергеевича никто так и не видел больше? – спросила Ольга.
– Видели летом на балконе, почти каждый день. Я как-то храп слышала, спал он там, – удручённо ответила Антонина Анисимовна.
– Да, там кровать односпальная стояла и тумбочка. Балконы-то большие. -кивнула я и спросила. – Получается он там летом жил?
– Не удивлюсь, с такой- то грымзой, – закатила глаза Валентина Каземировна, – а зимой его на скорой увезли. Я с Ториком гуляла и видела. Вывели его, он на себя похож не был, постарел сильно и еле-еле шёл, а мужику и 60 не было. И всё, после этого его никто не видел. Крокодиловна и сама тут редко появлялась. А может и шмыгала невидимкой каждый день…
– Да нет, может и шмыгала, но не каждый день точно, – сказала Антонина Анисимовна. – Она если дома была, громко разговаривала всегда. Да и дверь металлическую же поставила. Та если грохочет, то по всему подъезду слышно. Обычно Нинуша два раза в неделю приходила, с часок проорётся и уходит. Уж с кем она туда приходила, не знаю, но только ее голос слышен был. Видно, не одна квартирка у неё была!
– А может она просто сумасшедшая была? – с надеждой спросила я.
– Ну, сумасшедшая – это вряд ли, так лихо мужика окрутила! Но точно со странностями, – ответила Валентина Каземировна и спохватилась, хлопнув ладошками по своим коленям. – Ладно, что мы все о плохом-то?! Расскажите лучше о себе! Где работаете? Детишки есть у вас?
– Я врач – педиатр по образованию, работала в роддоме на полставки. Дежурила одну ночь в неделю, чтобы диплом не потерять, а сейчас не работаю, занимаюсь домом и сыном. Сынок у меня одиннадцатилетний, очень хороший мальчик, учится хорошо, иногда характер, конечно, показывает, но ничего – перерастёт! Если вам уколы, капельницы надо поставить, то обращайтесь. Я с третьего курса института работала медсестрой, руку набила и сейчас колю всем родственникам, – быстро рассказала я о себе, в надежде, продолжить разговор об интересующих нас людях.
– Ой, как хорошо! А то мне каждый год курс лечения назначают, в поликлинику не находишься, а в больнице лежать тем более не хочется, – обрадовалась Антонина Анисимовна. – А ты, Олюшка? Тоже здесь жить будешь?
– Нет, что вы?! Только если на балконе, – засмеялась Ольга. – Я тоже на Московской живу, только в начале улицы. Официально я нигде не работаю, занимаюсь мелким бизнесом, куплю – продам. У меня тоже сынок, четырнадцать лет, уже самостоятельный. Скажите, а вы не помните фамилию Виктора Сергеевича? У меня очень хороший знакомый есть в полиции, может он что-то сможет узнать о них. Ну, не могли же люди исчезнуть просто так в никуда?!
– Да, мне бы тоже хотелось бы знать. Ведь получается, Виктор с сыном исчезли максимум в 98м году, а квартиру она продала только в этом году, то есть спустя почти 15 лет и всё это время тут не жила. Квартира была захламлена, как сарай и кровать на балконе стояла совсем чуть-чуть припыленная, – размышляла я.
– Рудак или Руденко? Не помнишь, Тоня? – задумчиво произнесла Валентина Каземировна, поглядывая на подругу.
– Рудак, точно Рудак, – воскликнула Антонина Анисимовна и пояснила. – У мамочки моей покойной девичья фамилия Рудак была. Я же ещё расспрашивала Витю, думала может родственники. Евушка, Олюшка, а что ж вы по одному родили и всё? А за вторыми когда собираетесь?
– Я не хочу, – поспешно сказала Ольга.
– А у меня муж не хочет, боится, – пожала плечами я.
– Ох, да они все боятся, – рассмеялась Валентина Каземировна. – Трусы эти мужики, что детей касается! Мой боялся-сомневался, пока доченьку вторую не родила. А как родила, так нарадоваться не мог и третьего просил, но там я уже забоялась. Так что рожайте, девки, вторых деток! Не слушайте мужиков, они же вам потом и спасибо скажут!
