скачать книгу бесплатно
– Давай, парни, на борт! Удачи вам! Возвращайтесь.
Люди капитана Иволгина поднялись на борт, устроились на скамейке справа, напротив бронеавтомобиля «Тигр», надежно закрепленного в грузопассажирском салоне.
– Сколько лететь будем? – спросил Буренко.
Быков усмехнулся и ответил:
– Как взлетим, Миша, выйдет стюардесса в короткой до неприличия фирменной юбке и белоснежной рубашке, с огромным бюстом. Вот она-то и расскажет нам о полете. Потом ты, настоящий ВИП-пассажир, сможешь попросить ее принести шампанского и обязательно плед, чтобы ноги прикрыть.
– Ага! Дождешься.
– Хрен его знает, сколько лететь, – сказал Ивасюк. – Я по компу смотрел расстояние от Москвы до Хмеймима. По прямой выходит где-то две тысячи двести шестьдесят километров, может, немного больше. Крейсерская скорость нашего самолета – около восьмисот километров в час.
– Меньше трех часов получается.
– Было бы меньше, но прямой маршрут лежит через Украину. Сам понимаешь, что над ней мы точно не полетим. Значит, будет крюк. Так что можем и четыре часа добираться. Впрочем, какая разница? Главное, прибыть на место.
– Вот и я о том же, – сказал Буренко. – Что-то в последнее время опасаюсь я этих самолетов. Раньше садился в «Ту-154» спокойно, сейчас предпочитаю поезд. На нем-то уж точно доедешь до дома.
– Это называется аэрофобией. От нее лечение проходить надо.
Тут подал голос Иволгин:
– Ерунда все это. Самолет может грохнуться на землю, поезд – сойти с рельсов. Если человеку суждено умереть от старости или пули, то он не утонет и не разобьется ни на самолете, ни на машине, ни на поезде. А если кому свыше предписано склеить ласты в результате аварии, то он и на велосипеде может угодить в могилу.
– Спасибо, Стас. Ты меня успокоил, – заявил Буренко и вздохнул. – Кабы еще бы знать, кому что суждено.
– Не за что меня благодарить. Ты не разобьешься на самолете. Да и все мы, скорее всего, тоже. У нас, танкистов, хватает иных возможностей загнуться. Но все, хорош базарить. Не слышно ни черта.
К этому моменту разговаривать действительно стало труднее из-за шума двигателей, которые начали разгонять пилоты. Самолет вздрогнул, покатился по рулевой дорожке.
Буренко и Ступин смотрели в иллюминаторы.
«Ил-76» прошел какое-то расстояние, дважды повернул и остановился. Последовала короткая пауза, после которой взревели двигатели, вызывая легкую вибрацию всего корпуса. Разбег оказался коротким. Через минуту транспортник оторвался от бетонки, задрал нос, начал набор высоты и скорости.
Иволгин посмотрел на часы.
– Четырнадцать ноль пять, – сказал он. – Идем по графику, учитывая время рулежки и разбега.
Пару часов полет продолжался спокойно. Мерно гудели двигатели, за иллюминаторами виднелись сплошные белые облака, светило яркое солнце. Затем что-то изменилось, самолет стал снижаться, отворачивать влево. За бортом заметно потемнело.
– Мы вроде бы должны без промежуточной посадки лететь, а почему-то снижаемся. Может, неисправность какая возникла? Вроде как двигатели по-другому воют, с каким-то надрывом, – проговорил Буренко.
Ступин, задремавший и разбуженный товарищем, сказал:
– Да успокойся ты. Летуны знают, что делать.
– Конечно, знают. А если сломалось что-то?
– Тогда самолет скоро врежется в землю, и нас торжественно похоронят на Аллее Славы в Анинске. Даже взвод назначат для прощального салюта. Оркестр гимн сыграет.
– Да пошел ты!.. Шуточки у тебя дурацкие.
– Что вы там загалдели? – спросил Иволгин.
Буренко пересел к нему и сказал:
– Видите, товарищ капитан, как темно за иллюминатором. Турбины воют как-то странно. Мы почему-то снижаемся.
– Не только снижаемся, но и уходим в сторону. И что?
– Как бы не того!..
– Что не того?
– Не грохнуться.
– Не волнуйся. Ты в любом случае выживешь.
– Это почему?
– Догадайся сам.
– Да ну вас всех! – заявил Буренко, сел на свое место, обреченно вздохнул и уставился на корпус бронемашины «Тигр».
Из кабины пилотов вышел член экипажа, прошагал по грузовому отсеку, посмотрел показания приборов у бортовой двери, что-то переключил. Все его движения были спокойными и уверенными.
Он посмотрел на пассажиров, понял, что некоторые из них изрядно испуганы, улыбнулся и проговорил:
– Не волнуйтесь, товарищи. Мы пытаемся обойти обширный фронт грозовых облаков. Если сделать это не удастся, то нас немного потрясет. Вашей безопасности ничего не грозит. Это штатная ситуация.
Услышали слова пилота и танкисты.
Ступин посмотрел на Буренко и заявил:
– Ну вот! Штатная ситуация.
– Летуны всегда пассажиров успокаивают. Им так положено.
– Да, не знал я, что можно так бояться.
– Я всего лишь опасаюсь.
Тут самолет довольно сильно тряхнуло, и за иллюминаторами сразу же началось светопреставление. Молнии сверкали совсем рядом с самолетом. Он то поднимался, то проваливался в воздушные ямы. В салоне погас свет. Замигала красная лампочка над дверью пилотской кабины.
– Вот вам и штатная ситуация! – воскликнул Буренко. – Попадет молния в корпус, сгорит электроника, и все, прилетели. Господи, спаси и сохрани!
– Жаль, памперсы ты не взял. Они бы тебе, Миша, сейчас ой как пригодились бы, – заявил Ступин.
– Отвали!
Тряска и вспышки за иллюминаторами прекратились так же неожиданно, как начались. Самолет начал набор высоты. Какое-то время темнота за бортом сохранялась. Затем вновь засветило солнце, внизу появилось безграничное облачное поле. Включился внутренний свет.
Ступин настроился достать Буренко, но его осадил Быков:
– Коля, прекращай! Грех смеяться над больным человеком.
– Посмотрю я на тебя в Сирии, когда нам боевые задачи решать придется, – проговорил Буренко.
– Отставить разговоры! – заявил Иволгин. – Всем отдыхать. Никто не знает, что нас ждет ночью. Мягкая постель в уютном модуле или марш по пустыне.
В связи с отклонением от курса «Ил-76» вышел к базе Хмеймим с отставанием от графика. В 19:47 его шасси коснулось бетонки. Самолет пробежал немного больше километра и остановился у центра управления полетами. Медленно открылась рампа.
Член экипажа вышел в грузопассажирский отсек и распорядился:
– Выход через рампу. Сперва люди, потом выгрузка техники. Начали!
Танкисты загружались на борт последними, поэтому вышли на бетонку первыми.
Быков посмотрел на друзей и заявил:
– А здесь не так жарко, как я думал. И тридцати градусов не будет.
– Какие тридцать? – воскликнул оживший Буренко. – Тут и двадцати пяти нет.
– Да закончите вы ненужные споры! – потребовал Иволгин. – В полете надоели.
Сержанты замолчали.
К танкистам подъехали микроавтобус и «Тигр».
Из бронеавтомобиля выбрался человек в тропической форме, подошел к группе.
– Я заместитель главного военного советника в Сирии, полковник Веденко Анатолий Иванович, – представился он и спросил: – Кто из вас капитан Иволгин?
– Я, товарищ полковник, – ответил Станислав.
– Очень приятно. – Полковник поприветствовал всех танкистов, указал на микроавтобус и сказал: – Это для вас. Загружайтесь. Сначала проедем в столовую, где вы поужинаете. Затем отправимся в модуль. Там проведете ночь.
– Из этого следует, что сегодня мы остаемся на базе, – сказал Иволгин и осведомился: – Надолго, товарищ полковник?
– А что, не терпится в бой? – с улыбкой спросил заместитель главного военного советника.
– Не сказать, что не терпится, но и находиться в неведении не хочется.
– Задачу я вам поставлю завтра. Прошу в микроавтобус.
Офицеры и сержанты проехали в столовую. Там они сразу же убедились в том, что кормили на базе гораздо лучше, чем у них в гарнизоне.
Приятно удивил танкистов и модуль, разделенный на отсеки, рассчитанные на три человека. В них было все, что необходимо для нормальной жизни. Туалет, душевая кабина, кухонный, гостевой и спальный блоки. В гостевом стояли диван, два кресла, небольшой столик, на стене висела панель плазменного телевизора.
Иволгин указал на нее и осведомился:
– Работает?
– Здесь, капитан, работает все, – ответил полковник.
– А мобильная связь? – поинтересовался Быков.
– Желаете позвонить близким? – спросил Веденко.
– Так точно!
– И мобильная связь есть, но только тогда, когда в воздухе нет самолетов. Во время полетов средства радиотехнического обеспечения создают сильные помехи.
– Сейчас вроде не летают.
– Да, – подтвердил полковник. – На сегодня пилоты свои задачи выполнили. Но из модуля звонить не советую. Лучше выйти из здания.
– Понял. Так и сделаю.
– Завтрак для вас в восемь ноль-ноль. Где столовая, надеюсь, запомнили. На довольствие вы поставлены, так что смело идите туда. В девять часов постановка задачи в моем кабинете. Я встречу вас после завтрака и проведу в штаб, – проговорил полковник. – Вопросы ко мне?
– Танки экспортного исполнения или обычные? – поинтересовался Иволгин.
– Обычные, – ответил полковник.
– Мы будем подчинены сирийскому командованию?
– Об этом завтра.
– Понятно. У меня больше вопросов нет.
Полковник посмотрел на остальных танкистов.
– Нет никаких вопросов, – заявил Ивасюк.
– Тогда честь имею! – сказал Веденко и ушел.
Танкисты вышли на площадку перед модулем, где в отличие от их полка имелась действующая курилка. Они сели на скамейки, курящие задымили.
Быков ушел за здание, звонить жене. За ним потянулся Ступин.
– А что? Здесь очень даже неплохо. Чистенько, аккуратно, кондиционеры работают. Спутниковое телевидение наверняка показывает западные каналы. Да и температура терпимая, всего-то градусов двадцать, – проговорил Рябинин.
– Восемнадцать, – уточнил Ивасюк. – У входа термометр висит. Я посмотрел.
– У нас под Москвой жарче. А говорили, что тут настоящее пекло.
