скачать книгу бесплатно
– Семен Семенович, вы же…
Мастер отвел взгляд в сторону окна.
За дело взялся Сулема:
– А сейчас начнем один небольшой спектакль.
Он развернулся и хлестко ударил Ксению по щеке, сбив со стула. Тут же поднял перед собой, лицом к лицу:
– Ну что, наблядовалась, сучка?
И ударом головы в лицо отбросил женщину на не тронутый до этого стол. Он опрокинулся вместе с Ксенией.
Парфенов вдруг дернулся в сторону двери, но Хоза успел нанести удар на противоходе, выставив в сторону убегающего руку. Семен Семенович, взметнув ноги к потолку, рухнул всем телом на пол.
– Куда, гнида? Ты тоже участник спектакля, тебе уходить никак нельзя.
Ударом в лоб чеченец вывел из строя и так находящегося в полуобморочном состоянии Парфенова.
– Погоди, дойдет и до тебя очередь!
Он вернулся к женщине. Та сползла со стола и лежала на спине, широко раскинув руки. Юбка задралась до трусиков, блузка оголила грудь. Сулема почувствовал прилив желания. Надо было снять ее раньше, сейчас уже поздно. Он схватил ее левую грудь своей крепкой рукой, сжал так, что посинел сосок. Ксению боль привела в сознание, она застонала. Но нож чеченца уже был занесен, и лезвие до рукоятки вошло в белоснежное тело, в двух сантиметрах ниже основания груди. Сулема вытащил нож, отпустил грудь, ударил второй раз, в горло, откуда обильно хлынула черная кровь.
– Вот так! Первый акт закончен! – проговорил он, глядя, как задергалось тело Ксении в предсмертных судорогах.
Он повернулся, подошел к лежащему без сознания Парфенову. Наступил ботинком ему на лицо. Тот дернулся, придя в себя. Чеченец убрал ногу. На него смотрели полные животного ужаса и боли глаза Семена Семеновича.
– Ну что, Сеня, кончилась твоя жизнь?
– За что?
– Задаром, Семен Семенович, такова твоя судьба!
– Не… делай… этого… Хоза! Я откуплюсь!
– Чем?
– У меня дома есть деньги. Много!
– Молодец, что сказал об этом, но мне не нужны деньги!
Он нагнулся над дрожащим мастером, схватил за подбородок, дернул его вверх, полоснул лезвием ножа по туго натянувшейся коже, которая, лопнув, обнажила широкую безобразную рану, откуда, как и из горла Ксении, на пол толчками хлынула черная кровь. Хоза поднялся.
– Вот и второй акт завершен. Спектакль закончен. Пусть теперь менты ломают голову над тем, кто так зверски разделался с партийным активистом и обычной проституткой. Не иначе, их вместе застукал пьяный постоянный клиент путаны и ярости его не было предела. Ну и шайтан с ними! Свое дело он сделал. Пора чисто уйти.
Он достал из сумки холщовый пакет, бросил в него окровавленный нож, пошел на выход. Со двора прошел садами в проулок до асфальта, осмотрелся. Никого. Хоза вытащил из той же спортивной сумки полуботинки. Обувь, в которой работал в доме, бросил в пакет, туда же – перчатки и килограммовую гирю. Проходя мимо колодца на выходе из проулка, швырнул в него пакет. Все! От прямых улик он избавился, теперь к Марату. Как на заказ, начался дождь. Так под дождем, но при отсутствии прохожих, добрался до дома своего старого друга, Марата, с кем когда-то корешился на зоне. Тот жил один. Там переоделся точно в такую же одежду, в какой был все это время. Мокрую одежду бросил в печь. Яркие языки пламени, жадно шипя, набросились на новую добычу, в одно мгновение превратив ее в пепел.
Сулейманов, спокойно поужинав, уснул на приготовленной постели с чувством выполненного долга. Какое-то время ему не давали покоя последние слова Парфенова о деньгах. Но брать их, не расстроив версию убийства по ревности, было невозможно. Менты обязательно обшмонают хату мастера. Там все должно оставаться, как было, в том числе и деньги. Сулема отбросил мысль о деньгах. Жилин заплатит больше.
В понедельник Хоза Сулейманов прибыл в контору карьера, где только и было разговоров, что об убийстве в доме на Сиреневой, 10. Но он прибыл работать и сделал то, что и должен был сделать. Из приемной начальника связался с Жилиным:
– Дмитрий Сергеевич? Это Хоза!
– Что у тебя там, Хоза?
– Задание выполнил!
– В полном объеме?
– Конечно! Две бухты силового кабеля выйдут к нам на неделе.
– Молодец! Счастливого возвращения!
– Сегодня же отправлюсь обратно.
И Сулейманов беспрепятственно покинул Верхотурск. Местная милиция никак не связала убийство на Сиреневой с командированным из Рахтура, приняв версию, как и предполагал Сулема, убийства из ревности, и начала поиск мифического убийцы из числа многочисленных клиентов проститутки Ксении Драгуновой.
Глава пятая
Серый оказался прав в том, что утром им особо выспаться не дадут. Около восьми часов с реки послышался шум приближающейся моторной лодки. Старый небольшой баркас пристал к причалу, из него вышли двое, один нерусский, что сразу бросалось в глаза, второй – угрюмый здоровяк, который и закрепил баркас. Они прошли к дому, вошли в него.
– А ну подъем, бродяги! – подал команду нерусский.
Бывшие зэки зашевелились.
– Сейчас! Оденемся только.
– Давайте и выходите на причал. Пойдем, Шмель, на воздух, ребятишки, видно, самогона где-то надыбали, все помещение провоняло перегаром.
– Слышь, Малой, – пробурчал Серый, вытаскивая из спального мешка свое тело, – этот чурбан перегар учуял, разборки будут!
– Да пошел он на хер! Про пойло базара не было, когда договаривались сюда перебираться, – пытаясь выбраться из мешка, огрызнулся Малой. – Может, этот Казбек еще шмон здесь устроит?
– А если устроит?
– Удавлю! Меня лучше не замай, сам знаешь!
– А чего ты завелся вдруг?
– Да мешок этот долбаный, мать его, влез вроде легко, а вот в обратку ни хрена не получается, мешает что-то.
– Сейчас, погоди, оденусь – помогу.
– Ну что вы там застряли, бродяги? – послышался голос с улицы.
– Подождешь, ни хрена с тобой не станется, – становясь все более агрессивным от собственной беспомощности, крикнул в ответ Малой.
– Эй, коря! – донесся с улицы другой, более жесткий голос – Шмеля. – Ты давай не борзей там. Тебя люди ждут!
Наконец и Малому при помощи Серого удалось выбраться из плена спального мешка. Он оделся, и друзья вместе вышли к ожидающим их гостям, скорее хозяевам этой фазенды.
– Это кто там вякал не по делу? – спросил Шмель, внешне скорее смахивающий на гориллу.
– Не вякал, а говорил. Так это я, а что? – ответил Малой с видом, показывающим, что он уступать ни перед кем не намерен.
– Малой?
– Для кого Малой, для кого…
– Ладно! Запомни, Малой, больше ни слова против, понял? Иначе наказание. А наказываю я строго!
– Не, ты че, в натуре, понты кидаешь? Пахан, что ли? Может, отойдем разберемся? Давно я таким качкам жало не сворачивал.
– Да я тебя…
– Хватит! – рявкнул вдруг нерусский. – Что за базар? Чего лаетесь, как псы цепные? Быстро прекратили, а то я вам всем здесь жизнь веселую устрою! Так и пойдете на дно по одному! Или кто сомневается? – В руках у нерусского блеснула вороненая сталь пистолета. – Вас не для этого сюда притащили, лучше уж заменить сразу, чем ждать, пока вы меж собой не перегрызетесь! Ну, что скажете?
– Все, шабаш, мужики! – Серый развел Малого со Шмелем. – Закончили. Начальник, больше подобное не повторится!
– Не сомневаюсь. Шмель, осади немного, ребята и так понимают все, напрягать не следует. А теперь познакомьтесь, хотя чего знакомиться, это – Шмель, а он знает, что вас кличут Малым и Серым. Ну а я – Сулема, так называйте меня при встрече. Теперь о деле. Шмель с этого момента остается здесь с вами, он ваш непосредственный начальник. Со всеми вытекающими отсюда выводами. Надеюсь, понятно говорю, особенно это касается тебя, Малой. Тебе, конкретно, все ясно?
– Ясно! Да я и не против, ко мне если по-людски, то и я так же. А орать не хера! Наорались шакалы, там, за запреткой! Скажи спокойно, я всегда пойму.
– Вот и договорились, – нерусский спрятал ствол, приказал: – Серый, принеси из баркаса груз – два свертка и ящик!
Серый молча выполнил приказание, на причал легли два продолговатых предмета, завернутых в старые ватники и перетянутых бечевкой, рядом – продолговатый зеленый ящик – цинк, на языке военных, – коробка с патронами.
– Значит, так, – продолжал Сулема. – Я сейчас убываю, у меня свои дела, а Шмель разъяснит вам все. Будете выполнять все его инструкции. И еще: на неделю как минимум от спиртного вам придется отказаться, это приказ. То, что не допили, допейте – и кранты.
– Начальник, тут по вечерам с тоски сдохнешь без допинга!
– У Шмеля есть чем разогнать вашу тоску. Еще вопросы есть?
– «Буржуйку» бы соорудить, я в спальник не вмещаюсь, – попросил Малой.
– Печки не будет, а в спальник можешь не залазить, накройся им сверху. А под низ веток кедровых настели. Тепло будет. Еще вопросы?
– Вроде все!
– Давай, Шмель, принимай команду. Мужики они ничего. Малой ершистый мало-мало, но это от дури и силы, которых у него хоть отбавляй. Но сам свой чувак! Главное, не собачьтесь. Помните, одно дело делаем! Все, погнал я, дня через два, к среде, может и раньше, проведаю вас. Серый, отвяжи лодку!
Сулема сел в баркас и вскоре скрылся за поворотом вверх по реке, в противоположном тому, откуда приплыли, направлении.
Троица, оставшаяся на причале, молча проводила его взглядом и только тогда, когда лодка скрылась за поворотом, оживилась.
– Ну что, братва, – миролюбиво начал Шмель, – старое забудем?
– Забудем! Да и ничего и не было, – ответил ему в тон Малой.
– Вот и ништяк! Выжрали все или осталось что?
– Да осталось немного, на похмелку. На двоих, – ответил Малой.
Шмель улыбнулся:
– Похмеляйтесь, я это дерьмо не потребляю.
– Чего так? – спросил все тот же Малой. – Аль больной?
– Нет! Не приучен. У меня свой кайф.
Он достал мешочек, похожий на кисет, высыпал на ладонь зеленоватую, мелко нарубленную массу.
– Дрянь? – воскликнул Малой.
– Она самая, травка, анаша. Кайф от нее ништяк, потому как конопля индийская. Из Таджа, не халам-балам!
– Ну тогда будем жить, если поделишься, конечно, – оживился Малой, вопросительно смотря на Шмеля.
– Почему не поделиться? Я не жадный, не то что ты, Малой!
– А что я?
– А то, что самогону у тебя строго на двоих осталось!
– Ну ладно, это я так, не обделил бы, не из таких!
– Тогда раскумаримся?
– Какой базар! Забивай плотнее и без табаку. Самогон подождет, авось не выдохнется!
Шмель соорудил приличный косяк. Присели на корточки, пустили папиросу по кругу.
– Ух! Ништяк анаша! – восторженно оценил качество наркотика Малой, сделав положенные три затяжки и передав курево дальше, Шмелю. – Самогон по сравнению с ней – фуфло, а эта сразу потащила, ништяк!
После второго круга выбросили мундштук. Наступило расслабление, тревоги и заботы отошли в сторону, осталось блаженное ощущение беспечности и безразличия, что, однако, не помешало продолжить разговор.
– Повеселее стало, Малой? – спросил Шмель.
– А то!
– Ну и хорошо. Думаю, делить нам нечего, оттого, как говорил кот Леопольд из мультфильма: «Давайте, ребята, жить дружно»!
– Базара нет, Шмель! Говори, что делать предстоит?
– Шишки с кедров сбивать!
– Я же серьезно! – надулся, как обиженный ребенок, Малой, но без тени агрессии.
