скачать книгу бесплатно
Богров прервал его:
– Извините, Егор Егорович, но это не шутка. Я действительно намерен убить Столыпина.
– Ну, если это не шутка, то, значит, вы сумасшедший.
– Я в здравом уме, и у меня есть план. На следующий год…
– Вы заглядываете слишком далеко.
– Все же прошу выслушать меня.
Лазарев вздохнул:
– Что ж, выкладывайте свой план.
Богров говорил минут десять и закончил монолог такими словами:
– У меня все получится.
– Допустим, но что вам нужно от меня?
– Не от вас лично, от партии.
– Что конкретно?
– Без сомнения, шансов избежать ареста у меня практически нет. Я буду приговорен к смертной казни. Так вот, я хочу, чтобы после моей смерти партия объявила, что убийство совершено с ведома лиц, руководящих ею. Это начало новой фазы революционного террора.
Лазарев покачал головой:
– План, признаюсь, неплох, но почему, имея возможность попытаться убить императора, вы нацелены на председателя Совета министров?
– Я еврей. Если убью царя, то это обернется трагедией для всего моего народа. Неизбежны погромы. Мне не хотелось бы, чтобы это произошло.
– Не буду вам ничего обещать, Дмитрий. Вы планируете покушение на год вперед. За это время очень многое может измениться. Честно говоря, я не верю, что вам удастся даже приблизиться к такой фигуре, как Столыпин.
– Я сделаю это, – уверенно заявил Богров.
– Давайте договоримся так. Вы когда собираетесь вернуться в Россию?
– В начале следующего года.
– В Петербург?
– Нет, в Киев. Ведь именно там должны развернуться основные события.
– Что вас связывает с Киевом?
– Там я рос, учился. В этом городе живут мои родители.
– Хорошо, как только будете в Киеве, с вами свяжется наш человек. Он представится господином Муравьевым, запомните?
– Да. У меня хорошая память.
– Тогда же с ним и решите вопрос, касающийся вашего намерения.
– Я вас понял. Позвольте откланяться?
– Один вопрос, Дмитрий.
– Да, конечно, я к вашим услугам.
– Сколько вам лет?
– Двадцать три.
– И вы готовы пожертвовать собой ради революции?
– Это уже второй вопрос, но я отвечу. Да, готов. Вы, старый революционер, приверженец беспощадной борьбы с самодержавием, находите это странным?
Лазарев улыбнулся:
– Не такой уж я и старый. Просто меня всегда интересовало, что же служит побудительной причиной самопожертвования. Покушения большей частью не удаются. Их участников ждет суровое наказание, как правило, смертная казнь. Откуда у вас эта ненависть, сжигающая до такой степени, что сама жизнь отходит на второй план? Ведь вы же еще очень молоды.
– Позвольте мне не отвечать на этот вопрос. Не потому, что я не смогу найти слов. Просто мне до сих пор казалось, что уж вы-то должны сами знать ответ на заданный вопрос.
– Хорошо. В принципе, на таких, как вы, и держится революционное движение. Я провожу вас.
Богров вернулся в Россию в феврале 1911 года и тут же наладил контакты с начальником Киевского охранного отделения подполковником Николаем Николаевичем Кулябко, прерванные из-за отсутствия в стране. Вот уже четыре года Дмитрий Богров являлся секретным агентом охранки.
По крайней мере, так считал Кулябко. У него были на это основания. Богров активно помогал полиции. Им были сданы охранке участники заговора против генерал-губернатора Киевской, Подольской и Волынской губерний Федора Федоровича Трепова-младшего. Не важно, что покушение не состоялось, а заговорщиков не удалось найти. Главное в том, что охранка отчиталась о своей работе.
Богров втерся в такое доверие Кулябко, что тот и предположить не мог, что с ним играют. Слишком уж молод был Богров. Вот агент Аленский и пользовался этим в полной мере.
На 30 августа в Киеве были запланированы большие торжества по случаю открытия памятника Александру Второму в связи с пятидесятилетием отмены им крепостного права. На праздник должны были прибыть император, члены царской семьи, глава правительства, зарубежные гости.
Накануне мероприятия Богров явился к Кулябко. Он, ценный агент охранки, имел на это право.
Начальник отделения принял молодого человека и не слишком любезно спросил:
– Что у тебя, Аленский, за дела ко мне? Опять какой-нибудь заговор? А ты знаешь, что мне пришлось выслушать, когда твоя информация по покушению на генерал-губернатора не подтвердилась?
– В том, что кто-то из ваших людей предупредил заговорщиков, не моя вина.
– Вот как? Значит, у меня в отделении есть предатели, сотрудничающие с террористами?
– Разве это можно исключить, Николай Николаевич?
Кулябко прошелся по кабинету.
– Ты умный человек, Дмитрий, а прикидываешься дурачком. Зачем? Если бы революционеры-заговорщики были предупреждены офицерами отделения, то разве твои приятели оставили бы тебя в живых? Да ты первый пошел бы в расход.
Богров вскинул голову:
– На что вы намекаете, господин подполковник?
Кулябко махнул рукой:
– Ни на что. Говори, с чем пришел на этот раз.
– На меня вчера вышел Муравьев.
– Это тот самый, который не имеет ни имени, ни настоящей фамилии, предпочитает скрываться под псевдонимом?
– Да. Так поступают многие, о чем вам, Николай Николаевич, прекрасно известно.
Начальник Киевского охранного отделения присел в кресло.
– Ну, вышел, что дальше?
– Он спросил, могу ли я срочно подыскать неприметную квартиру для двух товарищей из Петербурга. Я ответил, что в этом нет никаких трудностей.
– Что за товарищи?
– Мне пока известно, что одного из них зовут Николай Яковлевич.
– Он тоже не имеет фамилии?
– Мне ее не назвали.
– И что интересного в этом для меня?
– То, что этот Николай Яковлевич с товарищем намерены совершить покушение на государя.
– Что? – Кулябко приподнялся с кресла. – Покушение на императора?
– Точно так, господин подполковник.
– А ты не врешь?
– Николай Николаевич, прошу без оскорблений. Если вам не интересна данная информация, то я найду способ передать ее генералу Трепову. Он-то уж точно со всей серьезностью отнесется к такой угрозе. Правда, не думаю, что похвалит вас…
Кулябко хлопнул ладонью по столу:
– Так! Никаких губернаторов! Мы охранное отделение, и это наша работа. – Кулябко поднялся из кресла, прошелся по кабинету. – Подыщи нужную квартиру. Я мог бы дать тебе пару адресов, но это слишком рискованно, так что решай вопрос самостоятельно. Как найдешь, сообщишь адрес мне.
– Зачем? – спросил Богров. – Вы желаете выставить вокруг дома своих агентов? Не забывайте, на такое дело, как убийство императора, дилетантов не пошлют. А опытные революционеры мгновенно заметят слежку и скроются. Вот тогда меня несомненно убьют, а вы не будете знать, когда и где террористы нанесут смертельный удар. А в том, что они сделают это, сомневаться не приходится. Николай Яковлевич наверняка продумал несколько вариантов, как достать государя. Тем более что программа торжеств весьма обширна.
– И что предлагаешь ты?
– Я – ваши глаза и уши. Будучи непосредственно связан с террористами, я узнаю их планы и сообщу вам. Вот тогда ваши агенты получат возможность отличиться, а вы – повышение.
– Об этом слишком рано говорить. Ты уверен, что за тобой не следили, когда ты шел сюда?
– Думаю, слежки не было. Во-первых, я бы ее заметил, во-вторых, Муравьев не стал бы вводить меня в курс предстоящей акции, если бы не доверял.
– Ты прав, – проговорил начальник охранного отделения. – Уходить будешь как?
– Желательно, чтобы вы вывезли меня отсюда на своем автомобиле. Так будет спокойней и мне, и вам.
– Хорошо! Сейчас все организуем.
– С кем мне предстоит поддерживать связь для передачи информации? Не бежать же по каждому случаю сюда.
– Да, конечно. Ты Голтуна знаешь?
– Это Игната? Студента?
– Именно.
– Мы знакомы, но не более.
– Вот и познакомитесь поближе. Это не вызовет подозрений. Он молод, ты тоже. Ты закончил университет, он там учится. Первая встреча сегодня с семи до девяти вечера недалеко от того места, где проживают твои родители.
– На Бибиковском бульваре?
– Ты имеешь что-то против? Скажем, харчевня на перекрестке – вполне подходящее место для дружеской беседы двух молодых людей.
– Хорошо. Сегодня мы встретимся в харчевне, но в дальнейшем место позвольте определять мне, исходя из того, как будут развиваться события.
– Договорились. Но смотри, господин Аленский, без выкрутасов! Если что, с меня снимут погоны, а вот с тебя – голову. Мой тебе совет, помни об этом.
– Я помню, господин подполковник.
Кулябко приказал вывезти агента в город и тут же связался по телефону с генерал-губернатором:
– Здравия желаю, ваше превосходительство!
– Здравствуй, Николай Николаевич. Надеюсь, ты не по пустому поводу беспокоишь меня?
– Как можно в такое время, когда работы по подготовке торжеств невпроворот, Федор Федорович?
– Это верно, невпроворот, поэтому у меня почти нет времени. Но я слушаю тебя, Николай Николаевич.
– Тут, Федор Федорович, дело такое, что надо бы встретиться.
– Даже так? Встретиться, конечно, можно, вопрос в том, когда именно. В семь вечера тебя устроит?
– Вполне.
