скачать книгу бесплатно
– На вас, князь, на твою дружину особливо возложена большая надежа. Господь вам в помощь в этом светлом деле защиты земель русских.
– Все, что в наших силах, Иван Васильевич, сделаем, в том можешь не сомневаться. Ты городскую стражу держи в готовности. Мыслю, не оставят татары в стороне и крепость. Да гляди, хоть ты воевода и опытный, не однажды бился с басурманами, но в пылу сражения не поддайся на хитрость крымчаков и ногайцев, не дай выманить дружину в чистое поле. Татары так часто делают. Налетят, вдарят, получат отпор и как бы в бега. Ну а дружина крепостная, предвкушая легкую победу, за ними. И – прямо в засаду.
– То, Дмитрий Владимирович, мог и не говорить. То мне хорошо известно.
– Ну тогда давай команду открыть ворота, двинемся.
Дружина прошла по опустевшему с темнотой городу, слышна была лишь перекличка стрельцов на башнях да на стене. Вышли чрез открытые ворота, что сразу же закрылись, вперед пошел головной дозор. Отошел он саженей на тридцать. Тогда Савельев обернулся, поглядел по сторонам. Позади, слева и справа, в десяти-двадцати саженях находились дозоры флангов. Он поднял вверх руку и махнул перед собой, подавая сигнал – вперед.
Дружина пошла к ближайшему лесу.
Покуда была степь, шли быстро, в лесу же замедлились. Головной дозор подпустил дружину Савельева ближе двадцати саженей и прижались немного фланги. Иначе дозорных не было бы видно, чего в переходе допускать нельзя. Татары, коли пошли к крепости, снимут дозорных, и тогда дружина подвергнется нападению слева и справа. И тут самым губительным станет стрельба лучников. Десяток стрелков вражеских без труда выбьет более половины всей дружины. А это гибель. Посему, даже недалеко от города, русские ратники шли в готовности отразить нападение со всех сторон.
Служивые татары постоянно уходили то вперед головного дозора, то глубже фланговых в лес, возвращались, докладывали, что ворога поблизости нет. Им можно было верить. Оттого, как они знали повадки своих соплеменников, ставших им таким же неприятелем, как и русским, на службу которым они присягнули.
Дружина медленно, но верно шла по пути, определенному ратником Алексеем Рудным. Могли идти быстрее, да держал обоз, тягловые лошади тащили телеги, их не погонишь ночью. А погонишь, то лишишься тягла. Но главное – двигались спокойно, ворога не замечая.
После полуночи лес оборвался кустистой опушкой, за ним балка, далее широкий участок степи и другой лес. Впрочем, лес один и тот же, только разделенный на два массива.
В кустах головной дозор остановился.
Савельев подъехал к Рудному.
– Что, Алексей?
– Балка для привала большого, тута можем отдохнуть, тока треба выставить посты охранения.
– Проверьте эту балку, – распорядился князь.
Ратники головного дозора ушли в неглубокий, с пологим склоном овраг. Чрез некоторое время откуда выехал один из дозорных, Федор Сопарь:
– В балке спокойно, князь, можно заводить дружину и обоз, тока лошадям след помочь, а то телеги на спуске потащит, как бы чего худого не случилось.
Десятник Хорин сказал:
– То мое дело, князь.
– Вперед, в балку.
– Слушаюсь.
Дмитрий тут же распорядился выставить четыре поста охранения, один на вершине южного склона, другой севернее, два с запада и с востока на расстоянии в сто саженей, всем укрыться. На посты приказал отрядить по два ратника.
Приказ был выполнен. Особая дружина и десятки калужские, выставив телеги поперек балки, устроились на краткий отдых. Младшие начальники выложили из обоза провизию. Ели всухомятку, разводить костры князь Савельев строго запретил.
После привала к тянущемуся за участком поля лесу пошла разведка. Тот же головной дозор, только усиленный служивыми татарами Икрамом Гардаем и Рустамом Тураном. Татары шли впереди, вслушиваясь и принюхиваясь. У них был какой-то особый нюх. Конский запах чувствовали на большом расстоянии.
Поле прошли быстро. Вошли в лес. В кустах татары присели, заводили носами. К ним подошли Алексей Рудный, Гришка Малой и Федька Сопарь.
– Чего тут? – спросил старший дозора.
Гардай обернулся:
– Пока никого и ничего.
– Так чего сидим?
– Помолчите, ратники, отдыхайте, скажу – пойдем.
– И чего сидеть? – недовольно произнес Малой.
Туран посмотрел на него.
– А под стрелу попасть не желаешь?
– Боже упаси, спросишь тоже.
– Тогда молчи.
Ратники сели между кустов. Просидели недолго.
Гардай подал команду:
– Идем правее, там будет дорога, по ней дойдем до елани, посмотрим. Но по самой дороге пойдем мы с Рустамом, вы же идите лесом, слева и справа.
– Через кусты? – спросил Сопарь.
– И что?
– Тока одежу рвать.
– Все, – сказал Гардай, – надоели вы, сидите тут, сами все посмотрим и доложимся князю.
Рудный понял, что это не дело, взглянул на ратников.
– Прекратить разговоры, слушать татар.
– Одних слушай, других бей. Смешалось все, не разберешь, – проговорил Малой.
– Рот закрой, – повысил голос Рудный, – сказал, сполнять, значит, сполнять. Сопарь пойдет правее дороги, мы с Малым левее. И так, чтобы видеть и татар, и друг друга, держите оружие наготове. Понял, Гришка?
– А че Гришка? – засопел Малой. – Глупее всех?
– Ты понял меня?
– Понял.
– Держись рядом.
– Ладно.
Татары вышли на дорогу. Сопарь перешел ее, скрылся поначалу в лесу, затем появился вновь. Объявился и Алексей Рудный. Гардай кивнул:
– Вперед!
Малой пошел по дороге.
Три версты прошли за недолгое время. Покуда было темно. Вышли на окраину Голиной елани. Выход оказался узким, зажатым с двух сторон вековыми дубами, меж деревьев кусты. В них и укрылись татары. Ратники головного дозора остались глубже в лесу. На елани им было нечего делать. Они слушали ночную лесную жизнь, полную различных звуков, что не сразу и услышишь.
Татары отошли.
Гардай кивнул:
– На елани никого, в ближнем лесу тоже. Можно идти к Колшино. Нам всем возвращаться не след, ты старшой, – взглянул Гардай на Рудного, – пошли в балку своего человека, пусть скажет князю, что можно идти. А мы еще тут посмотрим.
Рудный в перепалку вступать не стал, в конце концов, татары состояли в особой царской дружине, а это не шутки.
Он кивнул Малому:
– Давай, Григорий, беги к московскому князю, передай: может вести отряд к елани. И не спрашивай тока, пошто ты. Так решено, и баста.
– Ничего я и не собирался спрашивать.
Ратник калужский пошел по дороге, все не лезть же через кусты.
Татары еще раз посмотрели елань, отошли.
Им бы остаться, но не было надобности. Возможно, впервые в жизни опытные воины допустили ошибку.
Как только они ушли, с южной стороны леса из кустов высунулась прыщавая рожа крымчака. Он внимательно оглядел елань, принюхался.
Они не почуяли друг друга, так как слабый ветер дул с запада на восток.
Прыщавый татарин отполз к дороге. Там на конях его ожидал десяток татар во главе с десятником Баудином Армаком.
Разведчик сообщил:
– На елани никого, Баудин, можно идти.
– Прямо не пойдем, мало ли чего, пойдем вдоль восточной опушки.
– Как скажешь!
– Ты первый, – приказал он разведчику.
Прыщавый кивнул:
– Слушаюсь.
Он вскочил на коня и пошел через кусты вдоль восточной части леса. За ним двинулся десяток крымчаков. Один за другим в пяти саженях друг от друга. Сабли в ножнах, луки за спиной, колчаны сбоку. У некоторых в руках пики.
Светало. До восхода солнца оставалось недолго, начинались утренние сумерки.
Крымчаки прошли две трети пути и вышли к узкому проходу северной части дороги.
В то же время к дубам подошла дружина Савельева. Отряду Хорина до того Дмитрий наказал держать расстояние в полверсты, не идти гуртом.
Татары с русской и с крымской сторон почуяли друг друга одновременно.
Савельев во главе дружины был уже у дубов перед выездом на елань, когда Гардай крикнул:
– Князь! Крымчаки!
Дмитрий отозвался немедленно, не было времени думать и расспрашивать у разведчиков подробности:
– К бою, ратники! За мной!
Дружина прошла «горло» елани, развернувшись в полукруг.
Савельев увидел десятника крымчаков слева, за ним отряд с десятком. Скомандовал:
– Все влево, лучникам в лес, оттуда стрелять. На татар, вперед!
Оставив лучников Истому Уварова и Надежу Дрозда, Савельев повел отряд на крымчаков, торопливо вооружавшихся.
Вражеский десятник, видно, имел большой опыт сражений. Ведая, что в засаде никого нет и его десяток один против русских, он заорал:
– Бей неверных!
И ударил коня в бока.
Тот полетел прямо на Савельева. Крымчаки и русские развернулись в линию и навалились друг на друга.
Крымский десятник, подлетев к Савельеву, хотел сразу сбить его с седла кривой саблей. Но Дмитрий отбил удар. Подняв коней на дыбы, поединщики развернули их. И вновь сшиблись друг с другом. На этот раз татарин отбил режущий удар князя. Дмитрий едва не вылетел из седла.
Вновь разворот и вновь схватка.
Никто им не мешал. На елани шла общая рубка.
Савельев сделал выпад, намереваясь нанести колющий удар, татарин попался на хитрость, он махнул саблей перед собой в намерении отбить выпад, и тут Дмитрий резким взмахом вдарил по сабле татарина. Она вылетела из рук, воткнувшись в дерево, за которым прятались ратники дозора, выжидая момент вступить в сражение. Выбив у врага оружие, Дмитрий тут же нанес удар по его шлему. Конь противника встал на дыбы. Татарин свалился на землю. За ним прыгнул князь. Татарин попытался достать нож, но Дмитрий ударил его рукояткой сабли в нос. Хлынула кровь, однако противник сумел нанести удар ножом. Попал в кольчугу. Князь вскочил, рубанул саблей по руке. Кисть татарина отлетела вместе с ножом. Он дико взвыл. Видя, что ворог повержен и более не может сопротивляться, князь обернулся к сечи. Его дружинники явно превосходили татар. Половина поганых уже валялась на окровавленной земле. Двое не выдержали, побежали к спасительному лесу. Тут в бой вступили лучники. Стрелы, пропевая свою песню, рассекая воздух, вонзились под шлемы убегавших. Им не помогла и бармица. Остальных ратники порубили быстро.
Из лесу вышли калужские воины дозора. Стояли, смотрели.
Савельев крикнул им:
– Чего рты разинули? Быстро факел!
Ратники срубили ветку березы, обломили лишку, навернули на нее тряпицу, подожгли.
