скачать книгу бесплатно
Краузе дал команду отойти к стене.
К мишеням подошли американцы и Майер. Колман удовлетворенно хмыкнул:
– Что ж, и здесь сработано на «отлично». Поздравляю, майор, вы хорошо подготовили группу.
– Благодарю вас, сэр, но это, в первую очередь, заслуга офицеров группы.
Колман подошел к Ланг.
– Скажите… Дуки?
Женщина ответила:
– Да, господин полковник, Дуки Ланг.
– Скажите мне, Дуки, что привело вас в диверсионный лагерь, ведь это не женское дело?
Ланг вздохнула:
– Вы правы, это не женское дело. Женщина должна следить за хозяйством, содержать жилье в порядке, готовить обед для мужа, кормить детей и делать кучу работы по дому. Так у нас в семье и было. Муж после войны служил в Министерстве иностранных дел, обеспечивал семью, жили в достатке. Детей, к сожалению, у нас не было, но я посещала врача и непременно родила бы… – женщина запнулась, – если бы не диктатор Матьяш Ракоши со своими коммунистами.
– А при чем здесь Ракоши?
– Если позволите, я отвечу по порядку.
– Да, конечно.
– Главой МИД в то время был Ласло Райк, муж во всем поддерживал его, кстати, они вместе воевали в Испании в Венгерской бригаде. 30 мая 1949 года Райка и еще пятнадцать человек арестовали. Среди арестованных оказался и мой муж. Всех обвинили в государственной измене и шпионаже в пользу СССР, 22 сентября Райка и мужа приговорили к смертной казни. Куда я только ни обращалась, меня отовсюду гнали, как собаку. Лишили квартиры, работы. У меня не было средств к существованию, но я жила надеждой, что приговор отменят либо смягчат, ведь ни Райк, ни муж, ни его товарищи не делали того, в чем их обвинили. Меня подкармливали родственники, знакомые, пока я обивала пороги различных ведомств. А 15 октября Ласло Райка, моего мужа и других повесили. О казни писали газеты. Когда мне сообщили эту страшную весть, я сама хотела покончить с собой. Удержала монахиня. Я не помню, как оказалась возле монастыря. А потом мне стало известно, что тела казненных увезли в лес Геделле и закопали на опушке в канаве без каких-либо знаков. Я бросилась в этот лес. Там на месте захоронения мужа я поклялась отомстить этой власти за его гибель. Меня задержал военный патруль, который поначалу охранял место захоронения. Но потом отпустил, посчитав за безумную. Я и была в то время как безумная. Вернулась в Будапешт. Ночевать было негде, я бродила по городу и случайно встретила жену нашего командира. Ныне, к сожалению, покойную Марту Петер. Лукас уже тогда работал на оппозицию. Он взял меня с собой в Германию. Так я оказалась в этом лагере. Когда было объявлено о перезахоронении останков казненных пятнадцатого октября, я попросила майора Майера отпустить меня в Венгрию. Он отказал. Может быть, и к лучшему.
Полковник спросил:
– Вы знали жену Лукаса Петера?
– Мы вместе работали. В моем досье об этом изложено подробно.
– Значит, майор Майер не отпустил вас на перезахоронение останков мужа?
– Нет, господин полковник.
– Я соболезную вам, Дуки, и восхищаюсь вашим мужеством и спокойствием. У вас будет возможность отомстить за своего супруга.
У Ланг загорелись глаза:
– Быстрее бы! Я готова стрелять, резать, вешать этих тварей, лишивших меня самого главного смысла жизни.
– Еще раз соболезную.
Полковник вернулся к наблюдателям.
Майор Майер спросил:
– Фрау Ланг жаловалась, господин полковник?
– Нет, она просто рассказала мне свою историю.
– Мне передать вам ее досье?
– Не надо. Уверен, она выполнит то, что требуется.
– Вне всякого сомнения, господин полковник, как и остальные члены группы. У них у всех есть причины ненавидеть советский режим.
– Это хорошо, Дитер, это очень хорошо. Но… экзамен не завершен, я хочу посмотреть, каковы бойцы группы «Фаркас» в рукопашном бою, а также убедиться, что они имеют навыки борьбы с бронетехникой врага в условиях города.
– Мы будем жечь Т-34 и бронетранспортер?
– Ну зачем же? Вместо «коктейля Молотова» подойдут бутылки с обычной водой, имитационные гранаты. У вас есть учебные гранаты?
– И советские, и немецкие, и американские…
Полковник прервал майора:
– В Венгрии группа будет работать советским оружием.
– Я понял, господин полковник.
– О'кей! Рукопашный бой. Упражнение, защита от угрозы применения пистолета при попытке вероятного задержания. Группы разбить на пары. Ланг поставить с Сивко.
Этим требованием Майер был немного удивлен, но задавать вопросов не стал. Если полковник отдал подобный приказ, значит, на это у него есть веские причины. К тому же приказ отдан сразу же после разговора с Ланг.
Полковник и Грин отошли к двери, закурили, глядя на подготовку диверсантов к рукопашному бою.
Краузе доложил о готовности.
Выбросив окурок, полковник подошел к бойцам. Грин присела за металлический столик, достав блокнот и ручку.
Рукопашный бой первых двух пар Колман смотрел без интереса. Все это он видел тысячу раз. И сейчас ничего особенного. Один боец в роли полицейского, другой в роли мятежника. Полицейский пытается обезвредить нарушителя порядка, тот отбивается. Затем обратная ситуация. Мятежник нападает на полицейского с целью завладения оружием. Бойцы делали захваты, наносили удары, падали, подсекали противника, били в положении лежа, использовали перекаты и прыжки. Обычный рукопашный бой по методике подготовки подразделений спецназа.
И только когда на середину зала вышли Ланг и Сивко, Колман оживился:
– Для вас нестандартная задача. Сивко – полицейский, Ланг – мятежница. Сивко требуется задержать Ланг, уложить, связать и поднять на ноги. Контакт полный, правил нет. Но бой не на поражение.
Сивко, злобно ухмыляясь, бросил Ланг:
– Может, ляжешь сама на пол? Я свяжу тебя и не попорчу твою физиономию.
– О своей побеспокойся, – огрызнулась Ланг.
– Исходная, – продолжал полковник. – Женщина смотрит в сторону выхода, полицейский сзади приставляет к спине пистолет. Начали!
Бойцы встали на исходную позицию.
Колман махнул рукой.
– Бой!
И тут же женщина молниеносно дернулась в сторону, уходя с линии огня. При этом она нанесла удар левой рукой по запястью противника. Пистолет полетел в сторону. Сивко на секунду оторопел. Ланг схватила запястье и рванула руку Сивко вперед, выкручивая ее. Бывший каратель УПА взвыл от боли. Американский полковник довольно улыбнулся. Он уже знал, что последует дальше. Ланг нанесла удар ногой в пах. У Сивко перехватило дыхание, он начал опускаться на колени. Женщина ударила его в голову, и «полицейский» рухнул на пол. Ланг оседлала его и начала методично бить в челюсть, в переносицу, в лоб, в губы…
Еще минута, и она изуродовала бы его.
Майер крикнул:
– Брейк! Отставить! Ланг, прекратить!
Женщина неохотно поднялась на ноги, повернулась к американцу:
– Бой закончен, господин полковник.
С трудом поднялся Сивко. Глаза начали заплывать, нос и рот разбиты. Но серьезного увечья удары Ланг ему не нанесли. Все же она умела сдерживать себя.
– Как, Сивко? – спросил американец.
– Виноват, господин полковник, но если бы у меня были патроны, я бы успел пристрелить мятежницу.
– Чего полицейские не делают. Ваша ошибка, что вы не лишили противника возможности уйти с линии огня. Надеюсь, обиду на коллегу не держите?
– Никаких обид, господин полковник, мы одна команда, а среди своих всякое бывает.
– Правильный ответ. Краузе, отправьте Сивко в медпункт, пусть ему окажут помощь.
Он вновь повернулся к Ланг:
– А вы коварная женщина. Если вы так бьете коллегу, нетрудно представить, что вы сделаете с настоящим врагом.
– Я уже говорила, я готова стрелять, резать, вешать всех подонков, кем бы они ни были для власти, которая убила моего мужа.
– Достойно, Дуки, достойно.
Колман обратился к Майеру:
– Ведите группу на объект «Город».
– Мне вызвать механиков-водителей танка и бронетранспортера?
– У вас они есть?
– Да, мы подготовили экипажи, техника заправлена и на ходу.
– Прекрасно. Ведите людей в «Город», вызывайте механиков на место очередной задачи. И не забудьте прихватить муляжи гранат и бутылки с водой.
– Еще скажу, чтобы взяли тент.
Полковник улыбнулся:
– Понимаю. Для ослепления экипажей.
– Так точно!
– Берите все, что может потенциально остановить бронетехнику и уничтожить ее вместе с экипажем либо сам экипаж при попытке эвакуации.
– Тогда я вызываю экипажи.
– Действуйте.
Майер перевел группу на окруженный «колючкой» объект «Город», полковник подошел к Грин:
– Твои мысли по уровню подготовки боевой группы, Натали?
Женщина ответила:
– Мое мнение: уровень достаточно высокий для применения группы в реальных боевых условиях.
– Кто впечатлил тебя больше всего?
– Командир группы.
– Да? А меня Дуки Ланг.
Помощница полковника скривилась:
– Конечно, кто бы сомневался. Она же женщина, и к тому же смазливая дамочка с неплохой фигурой. Чем-то напоминает твою жену.
– Прекрати, я оцениваю Ланг как бойца, невзирая на пол.
– Кому ты это говоришь, Джеймс? Я тоже женщина. Извините, господин полковник, у нас еще дела.
– Верно – дела, а насчет Ланг ты больше не заикайся. И она, и все остальные боевики, что готовятся здесь, всего лишь пушечное мясо. Ни в Лэнгли, ни в Вашингтоне серьезно не рассчитывают, что нам удастся свергнуть действующие режимы восточного блока. Поднять смуту, взрастить радикальную непримиримую оппозицию, внушить ненависть – это да, но свержение не пройдет. Советский Союз сейчас силен, как никогда, его руководство никому не даст выйти из-под своего влияния. Наша задача, повторяю, создать условия, которые в будущем станут детонатором народных восстаний, подавить которые Советы будут не в силах.
Грин усмехнулась:
– Ты серьезно думаешь, что такое время наступит?
– Да. Социалистическая система слишком уязвима. Влияние государства, партии, без всякой свободы слова, личности, частной собственности с каждым годом будет вызывать недовольство населения. Сначала это будут разговоры на кухне, на работе, но потом, когда терпение лопнет, народ выйдет на улицу. И вот тогда у радикалов, которые обретут опыт уличных столкновений, будет прекрасная возможность проявить себя. А что такое разжечь огонь революции? Это организовать несколько мирных митингов, демонстраций протеста, довести их количество до критического уровня, когда правоохранительные органы не смогут обычными методами прекратить демонстрации, когда они будут вынуждены применить силу. А в ответ получат удар другой силы. Кровавая вакханалия, погромы, грабежи, убийства – и всё, режим загибается. Армия? Да, она на какое-то время наведет порядок. На улицах, но не в умах людей. И потом в армии служат такие же выходцы из народа. И вооруженные силы несложно втянуть в политический конфликт, скажем, в той же Венгрии. С чего началась Первая мировая война, когда пали Германская, Российская, Австро-Венгерская и Османская империи? С убийства в Сараево боснийским сербом наследника австрийского престола эрцгерцога Франца Фердинанда. К чему в России привела эта война? К падению Дома Романовых, а затем и Временного правительства, к приходу к власти большевиков, которые создали новую Советскую империю. Так что, Натали, когда-то с лица земли исчезнут все империи.
– И США?
– Штаты останутся единственной сверхдержавой, которая будет править миром. И править вечно, потому что все ее сильные противники прекратят свое существование.
– А если все произойдет наоборот?
