скачать книгу бесплатно
– А зачем мне с ним дружить, князь?
– Тебе все Алексей объяснит. – Ургин повернулся к сыну: – Завтра же, а еще лучше прямо сейчас расскажешь все Кирьяну да отправишь его к родственнику.
– Я понял, отец, сделаю!
– Ступайте!
– А ты один в горнице горевать будешь?
– Теперь, Алексей, надо не только горевать, но и думать. Дело до конца довести.
– Ты прав. Только внук твой очень хочет деда видеть. Соскучился Иван.
– Уж не мал, чтобы скучать. Ладно, пусть придет. Хотя нет, я сам выйду.
– Вот и хорошо. А то уже и Глаша беспокоится, не прогневался ли ты на нее.
– А на Глафиру-то чего мне гневаться? Сватов повидать надо, это да. Нехорошо забывать родню. Может, им помощь нужна, Лешка? Ведь в семье Порфирия, отца Глафиры, еще шестеро детей.
– Так они уже тоже подросли. Я сам, отец, помогаю, чем уж могу. Да они много и не требуют. Хозяйствуют крепко. Давеча второй коровой обзавелись, птичник расширили. Давно ты не был на селе, отец.
– Твоя правда, Лешка. Надо съездить. Вот о Федоре Кучере что-нибудь узнаем, тогда всей семьей и отправимся на недельку в Благое. Я схожу на могилу Григория.
– А у матери с сестрой давно был?
– На это кладбище, Леша, я едва ли не каждый день заезжаю, рассказываю матери твоей, какой сын-богатырь у нее вырос. Все, Лешка, ступай, не тереби душу!
– Так мы ждем тебя, отец.
Новости из стана врага князь Ургин получил уже следующим утром.
Алексей привел к нему Кирьяна и сказал:
– Послушай, отец, что узнал наш слуга.
– Так ты его вчера к Старицким посылал?
– А чего время тянуть?
Ургин повернулся.
– Говори, Кирьян.
– Проведал я вчера, как стемнело, Фому. Не беспокойся, князь, никто нас не видал. Я родственника на конюшне нашел. Там и поговорили.
– А что, на конюшне, кроме вас двоих, никого не было?
– Не было, князь.
– Продолжай!
– Фома много знает о делах княгини. Был такой холоп на ее подворье. Звали его Федор, только Курилин, а не Кучер. Он был отправлен в Вологду с князем Ростовым Василием Юрьевичем. Родственник не знает, для чего. Он слышал, что потом Курилин вернулся и вскоре овдовел. Сын его женился и стал ремесленником, дочь вышла замуж за купца из Рязани. Мрачным был тот Федор, а после, как ты и говорил, года два назад исчез. Отправили его с дворовыми людьми в удельное село, так в лесу он и пропал. Княгиня тогда серчала, учинила серьезный поиск, да без толку. Исчез Федор Курилин. Теперь о нем и не вспоминают.
– Значит, Ефросинья отправила своего холопа в Вологду с князем Ростовым? – задумчиво проговорил князь Ургин. – А Василий Юрьевич сопровождал семью Ивана в поездке на Белоозерье. Но среди его слуг Курилина не было. Как и на царском струге. А, может, этот Федор все же находился рядом с князем Ростовым? Это выясним. Хорошо, Кирьян. Молодец. Ты вот что, отношения с родственником не прерывай. Иногда наведывайся к нему. Да, а с чего вдруг Ефросинья проявляет к нему благосклонность? Или это все слухи?
– Нет, княгиня Ефросинья Андреевна на самом деле благоволит к Фоме. Но почему, тот и сам не ведает.
– Надо это узнать, Кирьян!
– А как, князь, коли сам Фома ничего не знает?
– Сам-то как думаешь, отчего такое отношение княгини к пришлому холопу?
– Я думаю, жалеет она его.
– А чего его жалеть? Он убогий, что ли?
– Нет, но и не нормальный. На юродивого смахивает. Весь в чирьях, в рванье ходит, за собой не следит. Я с ним говорил, так нос воротил. Запах от него как от пса шелудивого.
– Тогда понятно. У нас к таким убогим действительно благоволят. Ладно, ступай, делами занимайся. К родственнику своему будешь ходить по разрешению княжича.
– Слушаюсь!
Отпустив слугу, Ургин посмотрел на сына и спросил:
– Что скажешь про беглого холопа, а ныне послушника Соловецкого монастыря?
– Скажу, что он, видимо, замешан в гибели царевича Дмитрия. Осознал вину и ушел в обитель, грех свой замаливать.
– Может, он имел другую причину бежать от Старицких?
– Что ты имеешь в виду?
– Коли заговор против царевича на совести княгини, а я уверен, что так оно и есть, то Ефросинье не нужны ни исполнители убийства, ни свидетели. Кузьму Бородатого, прямого виновника гибели Дмитрия, зарезали в лесу, рядом с рекой сразу же, как стало известно о гибели наследника. Кто убил его, а потом с камнем на шее бросил в реку? Тот, кто все время находился рядом, не обязательно на струге. Князь Ростов был на судне, но в суматохе мог спокойно пройти в лес. Не до него было.
– Но все это только предположения, отец.
– Да, а чтобы добыть доказательства, надо учинить допрос самому Федору Курилину, который теперь зовет себя Кучером.
– Уж не задумал ли ты поездку на Соловки?
– Отчего нет? В дороге развеюсь, новые места посмотрю. Судя по всему, в поход на Ливонию государь мою дружину не пошлет. Или ее поведет другой воевода. А что мне делать на Москве?
– Государю о своих намерениях докладывать будешь?
– А как же? Без этого нельзя.
– Рисковое дело ты замыслил, отец. Коли Ефросинья прознает, что ты начал дознание по делу гибели царевича, то натравит на тебя всех своих собак.
– Но мы же, Ургины, тоже кое-чего стоим, да, Алексей? Или не так?
– Так-то оно так, только это дело надо хорошенько обдумать.
– Ты еще отца поучи!..
– Прости, батюшка. Может, уговоришь царя и меня с тобой отпустить? Все надежней.
– А тут кто в случае чего семью оборонять будет?
– Ратники дружины.
– Которая может уйти в поход? Кстати, вместе в тобой. Нет. Ты останешься здесь. И не перечь отцу!
Алексей вздохнул.
– Я и не перечу. Только…
– Все! – повысил голос Ургин. – Дело сделал и ступай.
– Может, еще чего надобно, отец? Не гневайся, я же помочь тебе хочу.
– Помочь? Вот, что, Лешка, надобно узнать, как связаны между собой Ефросинья Старицкая и Ростов. Как он попал тогда в царскую свиту? Зачем? Вопросов много, ответов нет. Их придется найти. Тут уже Кирьян не справится.
– Я понял тебя, отец. Что смогу, то узнаю.
– Но быстро, Алексей. Я завтра же буду просить царя, чтобы отпустил меня на Соловки. Мне до обеда надо как можно больше узнать о князе Ростове и его связях, особенно в Москве.
– Хорошо, отец.
– Давай, сын! Будь осторожен.
– Уж кто бы говорил! – Княжич улыбнулся и вышел из горницы.
Дмитрий вызвал Кирьяна и спросил:
– Кто у нас на подворье из ратников дружины?
– Ефим Ушаков.
– Зови его сюда.
– Слушаюсь.
Вскоре в комнату вошел Ушаков.
– Я здесь, князь!
– Срочно собери отряд человек в десять, передай приказ подготовить струг с гребцами.
– Далече поплывем, князь?
– Далече, Ефим. На Соловки. Пусть ратники вооружатся как следует, приготовят теплую одежду. Путь предстоит долгий и дальний. Сегодня же в ночь надо послать гонца к князю Борису Андреевичу Чернышеву. У него встанем на сутки. Надо, чтобы он подготовил нам коней да оповестил игумена Соловецкого монастыря Филиппа о нашем приезде. Все понял, Ефим?
– Понял, князь. Значит, на Соловки пойдем? А позволь узнать зачем?
– Не надо задавать подобных вопросов, Ефим. Скажу, когда время наступит.
– Понял. Позволь идти, князь?
– Готовность к отплытию – завтра после полудня. Ступай.
Отдав все необходимые распоряжения, князь Ургин спустился к семье.
Наутро он был уже в Кремле.
Иван тут же принял верного подданного:
– Пришел просить разрешения отбыть на Соловки.
– Зачем? С Филиппом ты недавно виделся. Или замыслил постриг принять?
– Нет, государь, постриг подождет. С делами мирскими разобраться надо.
– Что за дела, князь?
– Уж и не знаю, надо ли говорить о них.
– Надо, Дмитрий. Отвечай, я жду.
– Прости, государь, что за больное задену, но иначе нельзя. Всем известно, что твой первый сын Дмитрий пал жертвой подлого заговора. Истинного виновника смерти младенца так и не нашли. Кроме подозрений, у нас ничего нет. Вернее, не было до вчерашнего дня.
Царь резко поднялся с кресла.
– Тебе что-то стало известно об убийцах Дмитрия?
– Появилась одна зацепка. Ниточка тоненькая. Но коли суметь потянуть за нее, не порвать, то, глядишь, и размотается клубок заговора.
– Я должен знать, что стало известно тебе.
– Да, государь, конечно.
Дмитрий передал Ивану все, что узнал сам.
Царь ударил посохом по полу.
– Значит, все-таки Старицкие?
– Это надо доказать, государь. Вот за доказательствами и собираюсь на Соловки. А там мне во всем Филипп поможет.
