скачать книгу бесплатно
Меня оглушают пронзительные вопли: это крики тысяч мужчин, женщин и детей, которые погибли по моей вине прошлым летом – после того, как рухнули стены Земель Ожидания. Тех, кого я убил, будучи солдатом, друзей, павших от моей руки, – все они проходят сейчас передо мной, и я ощущаю осуждающий взгляд их мертвых глаз. Это уже слишком. Я не вынесу этого…
Страшная картина исчезает так же внезапно, как и появилась. Магия проникает в мое сознание: Маут успокаивает мой растревоженный разум, исцеляя покоем. Все в прошлом.
Фозия и ее родственники должны уйти. Я снова принимаюсь «высасывать» жизненную энергию женщины. Руки ее дрожат, она из последних сил прижимает к себе ребенка. Я иду навстречу ей, она пятится прочь и, наконец, очутившись за границей Леса, без сил падает на каменистый пляж.
– Хорошо, мы уйдем, – сипло выговаривает она. – Я сожалею…
Я отпускаю ее, и она бежит на север, а ее спутники следуют за ней. Они двигаются вдоль берега и, пока не скрываются из виду, время от времени бросают на деревья опасливые взгляды.
– Привет тебе, Ловец Душ. – Запах соленой воды усиливается, волны обрушиваются к моим ногам и отступают, оставляя островки пены, из которых поднимается полупрозрачная фигура, отдаленно напоминающая человеческую. – Твое могущество возросло.
– Зачем ты выбрался на сушу, ифрит? – обращаюсь я к существу. – Неужели причинять страдания людям настолько приятно?
– Князь Тьмы потребовал разрушения и смертей, – отвечает ифрит. – Мы… с радостью выполняем его приказы. Мы готовы на все, лишь бы он остался доволен.
– Ты хочешь сказать: вы боитесь, как бы он не остался недоволен.
– Он убил сотни таких, как мы, – объясняет ифрит. – Я не хочу больше видеть страдания моего народа.
– Оставь их в покое, – я киваю в ту сторону, куда убежали люди. – Они покинули вашу территорию и ничего плохого тебе не сделали.
– Почему тебя так заботит то, что станется с ними? Ты больше не один из них.
– Чем меньше призраков убитых на моем попечении, – говорю я, – тем лучше.
С новой волной существо обвивается вокруг моих ног, стараясь утащить меня под воду. Но могущество Маута всегда на страже. Когда ифрит оставляет свои попытки, я точно уверен, будто он испытывал меня.
– Придет день, – шипит ифрит, – и ты пожалеешь о том, что произнес эти слова. Когда магия Маута больше не сможет справляться с криками в твоей голове – в тот день найди Силада, повелителя морских ифритов.
– Это ты?
Существо не отвечает, пеной оседая на песке, оставляя меня с промокшими до колен ногами.
Вернувшись в Лес, я перевожу на другую сторону дюжину призраков. Для этого я должен понять, разгадать причину их боли и гнева – только справившись с этими эмоциями, они могут уйти из нашего мира. Магия Маута снова наполняет меня, помогая быстро проникнуть в сознание страдающих.
Обычно с этой работой я справляюсь быстро. После чего я опять проверяю надежность границы Земель Ожидания, невидимой человеческому глазу. Деревья расступаются передо мной, под ногами у меня возникает тропа, такая же ровная, как имперская дорога.
С того момента, как я отдал себя во власть Маута, все происходит именно так. Когда я строил себе новый дом, рядом исправно появлялся строительный материал: аккуратно распиленные и отшлифованные доски, словно вышедшие из-под рубанка столяра. Меня не кусают ни насекомые, ни змеи, я не болею, каждый день без труда нахожу дичь для обеда. Этот Лес – физическое воплощение Маута. Для постороннего в нем ничего необычного нет, но, когда мне что-то нужно, Лес подстраивается под меня.
Лишь до тех пор, пока ты полезен ему.
И снова крики умирающих начинают звучать в моей голове, и снова мой взор заслоняют их лица, только на сей раз они не уходят.
Я шагаю по ветру, направляясь в сердце Земель Ожидания, – к роще джиннов, точнее, к тому, что от нее осталось.
Пока я не стал слугой Маута, я даже не приближался к этой роще – старательно обходил ее стороной. Но сейчас все изменилось – только здесь я могу забыть свои тревоги. Эта широкая выжженная равнина заканчивается крутым обрывом, у подножия которого лежит Город Джиннов. За темным зловещим городом-призраком, как змея, извивается мерцающая серебристая лента Сумеречной реки.
Я оглядываю обугленные стволы редких уцелевших деревьев – как одинокие часовые они застыли под проливным дождем. Прошло пять месяцев с того дня, как Князь Тьмы освободил джиннов, и с тех пор я не видел ни одного из этих существ. Даже здесь, в этом месте, некогда служившем им тюрьмой.
«… Ты… провожаешь до тюрьмы Кауф… помогаешь вызволить оттуда брата».
Эти слова вызывают у меня в памяти образ девушки с золотыми глазами. Сжав зубы, я направляюсь к самому мощному дереву – мертвому тису с черными ветвями. Ствол его сильно поврежден. У подножия дерева лежит железная цепь толщиной с мою ладонь – я украл ее из деревни Меченосцев.
Я поднимаю цепь, замахиваюсь и изо всех сил бью по стволу, сначала с одной стороны, потом с другой, и отметины становятся глубже. Всего через несколько минут у меня начинают болеть руки.
«Если мысли не подчиняются тебе, тренируй тело. Постепенно тревоги уйдут». Лишь небесам известно, кто сказал мне эти слова, но я цепляюсь за них последние несколько месяцев, снова и снова возвращаясь в выжженную рощу джиннов, когда мысли заводят меня не туда.
Через полчаса я уже взмок от пота. Я сбрасываю рубашку, все тело болит, но это только начало. Потому что когда я выворачиваю из земли камни, бью цепью дерево и бегу по крутому откосу, который ведет вниз, к городу джиннов, лица и звуки, преследующие меня, постепенно отступают.
Тело – это единственное, что осталось во мне человеческого. Оно материально и страдает от голода и усталости. Наказывая его, я должен дышать определенным образом, двигаться определенным образом. Это заставляет меня сосредоточиться, помогает отогнать демонов, терзающих меня.
Исчерпав все возможности для самоистязания в роще джиннов, я тащусь к ее восточной границе, по склону туда, где протекает Сумеречная река, стремительная и особо коварная во время штормов. Я прыгаю в ледяную воду, и от нестерпимого холода у меня перехватывает дыхание, но я упрямо плыву к противоположному берегу, до которого четверть мили[1 - Чуть больше 400 метров.]. Голова моя пуста – я сражаюсь со стылой водой и течением.
Я возвращаюсь на свой берег совершенно без сил, зато в голове у меня проясняется. Я готов встретиться с призраками, ожидающими меня среди деревьев. Больше того, находясь в воде, я почувствовал, что далеко на севере свирепствует смерть. Сегодня ночью у меня будет много работы.
Приближаясь к старому тису, чтобы забрать одежду, я вижу под деревом какую-то фигуру.
Маут вложил в мой мозг знания о Землях Ожидания – нечто вроде карты. Я сосредотачиваюсь и ищу пульсирующую светлую точку, указывающую на присутствие смертного.
Но там ничего нет.
Прищурившись, я пытаюсь разглядеть неизвестного сквозь завесу дождя – может быть, джинн? Но нет – даже духи оставляют следы, их магия тянется за ними, подобно хвосту кометы.
– Ты вошел на Земли Ожидания, – говорю я. – Живущим запрещено пересекать границу этой страны.
В ответ я слышу только шелест дождя и завывания ветра. Фигура остается совершенно неподвижной, но я чувствую некое потрескивание в воздухе. Магия.
Передо мной встает лицо юной девушки. Черные волосы. Золотые глаза. Она умела пользоваться магией. Но как ее звали? Кто она такая?
– Я не причиню тебе зла, – говорю я осторожно, даже ласково, как будто обращаюсь к призраку.
– Правда, Элиас Витуриус? – отвечает неизвестный. – Даже сейчас? После всего, что произошло?
Элиас Витуриус. Это имя вызывает у меня в памяти множество картин. Военная школа, суровое, грозное здание из серого камня, бой барабанов. Хрупкая женщина в черной форме, с глазами, похожими на две льдинки. Какой-то голос кричит во мне: «Да. Элиас Витуриус! Вот кто ты такой!»
– Это не мое имя, – возражаю я.
– Напротив, оно принадлежит тебе, и ты не должен его забывать. – Пришелец говорит так тихо, что я не могу разобрать, кто передо мной. Мужчина или женщина. Взрослый или ребенок.
Это она! От волнения сердце колотится часто-часто. Запретные мысли переполняют голову. Назовет ли она мне свое имя? Простит ли она мне то, что я его забыл?
Из складок одежды появляются две иссохшие руки и откидывают капюшон. Кожа старика бледная, как отбеленное полотно, глаза налиты кровью. Несмотря на то, что я многое забыл о том, кем я был, это лицо навсегда отпечаталось у меня в памяти.
– Ты, – шепчу я.
– Да, Элиас Витуриус, – отвечает Пророк по имени Каин. – Я пришел, чтобы причинить тебе боль – в последний раз.
4: Лайя
Керис Витурия находится в Маринне, в нескольких шагах от меня. Но как? Мне хочется кричать. Всего несколько дней назад феи Мусы сообщили, что она в Серре.
Но какое это имеет значение, если у Керис есть могущественный союзник – Князь Тьмы. Он умеет перемещаться с ветром и, должно быть, он и перенес ее в Адису.
У меня шумит в ушах, но я заставляю себя дышать ровно, чтобы успокоиться. Появление Коменданта усложнило ситуацию. И все равно я должна сделать так, чтобы Никла покинула тронный зал и спряталась в своих покоях. У Книжников и Меченосцев в Дельфиниуме нет союзников, не хватает оружия, заканчиваются продукты. Если Никла не выслушает то, что хочет сказать ей Кровавый Сорокопут, у нас не останется никакой надежды.
Я бесшумно крадусь, чтобы подобраться ближе. Наследная принцесса королевства Мореходов сидит на своем массивном деревянном троне, ее спина неестественно прямая, лицо скрывается в тени. Темно-красное платье, кажется, ей тесно, широкие юбки стекают на пол подобно лужам крови. Позади трона застыли два стражника, еще восемь воинов выстроились справа и слева от принцессы.
Комендант в церемониальных доспехах стоит перед троном. У нее нет оружия, нет короны. Но ей это не нужно. Преимущество Керис заключается в ее коварстве и жестокости.
Уставившись ей в затылок, я замечаю серебристый блеск – она носит рубашку из живого металла, которую когда-то украла у Кровавого Сорокопута. Меня поражает, какая Керис маленькая – гораздо ниже меня. Не зная о том, сколько зла она причинила людям, глядя на нее, можно подумать, что перед тобой безобидная молодая девушка.
Я делаю еще шаг вперед, и тени, которые скрывают лицо Никлы, оживают и шипят. Гули, питающиеся болью и страданиями принцессы, вьются рядом, образуя вокруг нее демоническое свечение, которого она не видит.
– … не в состоянии принять решение, – говорит Керис. – Возможно, мне следует переговорить с вашим отцом.
– Я запрещаю тревожить отца до тех пор, пока он не поправится, – резко обрывает ее Никла.
– Тогда соглашайтесь, принцесса. – Комендант разводит руками, словно не она, а кто-то другой произносит эти мерзкие слова. – Нападения на ваш народ прекратятся. Джинны отступят. Книжники лишь попусту истощают ваши ресурсы, и вы это знаете.
– Именно по этой причине я стараюсь сделать так, чтобы они покинули Адису. Однако то, о чем вы просите… – Принцесса качает головой.
– Я предлагаю избавить вас от забот о проблемной группе населения.
– То есть обратить всех Книжников в рабство.
Керис улыбается.
– Дать им цель в жизни.
От гнева у меня трясутся руки. Моя мать, Мирра из Серры, умела ловко взбираться по гладким стенам. Ну почему же и мне не передалась эта удивительная способность?! И тогда я прыгнула бы на Керис с высоты, застигнув ее врасплох.
Я сжимаю в руке кинжал – не тот, что я собиралась оставить на троне Никлы, а другой, который уже давно со мной. Когда-то мне подарил его Элиас. Кинжал очень острый, и лезвие его смазано ядом от гарды до острия. Я провожу кончиком пальца в перчатке по плоской стороне клинка и, стараясь ступать беззвучно, приближаюсь к трону.
– А как же тысячи Книжников, которых вы перебили? – Никла резко поднимает голову – гули разлетаются по сторонам и раздраженно галдят. – Выходит, они прожили жизнь понапрасну? Вы действовали жестоко и цинично, Императрица. Откуда мне знать, что это не повторится?
– Число погибших сильно преувеличено, – возражает Керис. – Те, кого я казнила, были преступниками. Это были повстанцы и политические диссиденты. Вы сами отреклись от своего супруга из-за его высказываний, направленных против монархии. Мои методы просто более действенны…
Из-за трона показывается придворная дама, с мрачным лицом она наклоняется к Никле и что-то шепчет ей на ухо.
– Прошу прощения, Императрица, – произносит принцесса. – Меня ждет следующая встреча. Мы поговорим с вами утром. Стража проводит вас в отведенные вам комнаты.
– Если вы не возражаете, я бы хотела задержаться ненадолго здесь, чтобы оценить по достоинству ваш тронный зал. О его роскошном убранстве с восхищением говорят даже у нас в Империи.
Несколько мгновений Никла сидит совершенно неподвижно, стиснув резные подлокотники трона.
– Разумеется, – наконец произносит она. – Стража подождет вас в коридоре.
Принцесса с величественным видом удаляется, караул следует за ней. Я знаю, что должна отправиться туда же. Должна найти какой-нибудь другой способ напугать Никлу, чтобы она заперлась в своих комнатах.
Но я застыла на месте, уставившись на Коменданта. Передо мной убийца. Но нет, если бы все было так просто. Это чудовище в обличье убийцы. Дьявольское создание, прикинувшееся человеком.
Она разглядывает купол из разноцветного стекла, на котором изображены корабли с яркими парусами, бороздящие бирюзовые моря Маринна. Я осторожно делаю шаг по направлению к ней. Скольких страданий можно было бы избежать, если б у меня хватило духу убить ее тогда, на окраине Серры, когда она лежала без сознания у моих ног!
Сейчас я могу прикончить ее одним ударом. Я невидима для нее. Я замираю, уставившись на ее шею, на синюю татуировку, частично скрытую воротником.
Грудь Керис приподнимается и опускается, напоминая о том, что, какие бы зверства она ни творила, это всего лишь человек. Она смертна, подобно всем нам.
– Твой единственный шанс – это удар в шею, Лайя из Серры, – негромко говорит Комендант. – Если только твоя цель не бедренная артерия. Но я проворнее тебя, так что у тебя вряд ли что-то получится.
Я бросаюсь на нее, но она реагирует на слабый шелест моего плаща. Когда наши тела сталкиваются, невидимость слетает с меня, и я уже на полу, а Комендант, сжимая коленями мои бедра, одной рукой крепко держит обе мои руки, в другой поблескивает кинжал Элиаса. Острие приставлено к моему горлу. Я даже не заметила, как она успела обезоружить меня.
Я непроизвольно съеживаюсь, но высокий ворот куртки защищает меня от яда, которым смазан кинжал. Перед глазами блестит серебристая кольчуга Керис. Она наклоняет голову набок, и ее змеиный взгляд гипнотизирует меня.
– Как ты умрешь? – спрашивает она. – В бою, как твоя мать? Или в страхе, как моя? – Ее пальцы стискивают рукоять.
Говори, отвечай ей. Пусть она продолжает болтать.
– Не смей… – хрипло выдавливаю я, когда она прижимает лезвие к моему горлу. – Не смей упоминать о моей матери… произносить ее имя своим грязным языком… ты… ведьма…
– Не понимаю, почему это так волнует тебя, девчонка, – говорит она. – Я всегда зна… знала…
Внезапно кинжал соскальзывает с моей кожи, зрачки Керис расширяются, и она начинает кашлять. Сбрасывая ее, я откатываюсь в сторону. Комендант бросается за мной, но, пошатнувшись, промахивается. И я позволяю себе улыбнуться. Руки ее теряют чувствительность. Отнимаются ноги. Я знаю, что с ней происходит, потому что испытывала яд на себе.
Керис замечает мои перчатки – слишком поздно. Слишком поздно она выпускает из пальцев кинжал Элиаса, уставившись на его рукоять: до нее наконец-то доходит, как я ухитрилась ее отравить. Проглотив яд, она была бы уже мертва. Но он проник в ее кровь через кожу, воздействуя на ее органы чувств и реакции. И я получаю преимущество. Комендант пятится, когда я рывком достаю из сапога длинный кинжал.
Но Керис Витурия сражается всю свою жизнь. Инстинкты ее включаются, и когда я делаю выпад, целясь в незащищенное горло, то получаю ответный удар прямо в солнечное сплетение, и сгибаюсь пополам. Оружие со звоном падает на пол, и я вытаскиваю последний нож. Керис бьет меня по запястью, и клинок с грохотом падает на камни.
За дверью слышны голоса. Стражники.
Воспользовавшись секундной заминкой, я опять замахиваюсь, но Комендант отшвыривает меня в сторону с такой силой, что я врезаюсь в трон. В голове все плывет, и я сползаю к его подножию. Керис открывает рот, чтобы позвать стражников – похоже, впервые за всю ее жизнь, Коменданту понадобилась чья-то помощь. Но яд парализовал голосовые связки тоже. Еще несколько секунд она пытается удержаться в вертикальном положении и наконец валится на пол, раскинув руки и ноги.
Сейчас или никогда, Лайя. Во имя неба, где мои клинки? Я готова задушить ее голыми руками, но она в любой момент может очнуться. Керис отключилась на минуту, не больше. Мне нужно оружие.
Из-под трона торчит рукоять кинжала Элиаса. Но в тот момент, когда я, еще не успев отдышаться, хватаю его, невидимая рука отбрасывает меня назад, как тряпичную куклу.
Я налетаю на кварцевую колонну. Перед глазами снова все плывет, но мне удается сфокусировать взгляд на фигуре того, кто направляется ко мне. Это не Комендант, и еще секунду назад в зале никого не было.
Бледное лицо. Темный плащ. Ласковые карие глаза. Веснушки на милом, добром лице. Огненно-рыжие волосы. Но огонь внутри него пылает еще ярче.
Я знаю, что за существо передо мной. Знаю. Но не «Князь Тьмы», «джинн» или «враг» вспыхивает у меня в голове.
Кинан. Друг. Возлюбленный.
Предатель.
Беги, Лайя! Но тело отказывается повиноваться. Горячая кровь струится из раны на виске, я чувствую на губах ее соленый привкус. Все мышцы болят, ноги жжет огнем, как когда-то после наказания плетью. Боль обвивает мое тело, словно веревка, сжимается все теснее и теснее.
– Т-ты, – вырывается у меня сдавленный возглас. Зачем он принял этот облик? Зачем? Ведь до сих пор он избегал этого!
