Тени Киото: Хроники ками и ёкай

Такеши Измайлов

Тени Киото: Хроники ками и ёкай

Глава 1: Дом с красными воротами

Киото встретил Аяме дождём. Не тем нежным дождём, что воспевают в хайку, а ливнем, хлеставшим по лицу ледяными струями, словно город отчаянно пытался смыть её со своих улиц. Таксист швырнул её чемодан на мокрые ступени храма Симбэй, буркнув что-то о «проклятых туристах», и укатил, оставив Аяме наедине с красными воротами. Тории, некогда алые, как закат, теперь походили на ржавые клыки, впившиеся в серое небо.

«Привет, новое жилище», – пробормотала она, переступая порог. Гравий хрустнул под ботинками, а ветер донёс запах прелых листьев и чего-то сладковатого – словно тление давно забытых подношений. Храм был крошечным: главный зал с потемневшими деревянными стенами, пара подсобок и заросший сад камней, где мшистые валуны напоминали спящих черепах. Бабушка Митико никогда не говорила об этом месте. Почему завещала его ей – беглой аспирантке, бросившей диссертацию о синтоистских ритуалах ради работы в кофейне?

Аяме толкнула скрипучую дверь главного зала. Внутри пахло ладаном и пылью. Алтарь был пуст, если не считать завёрнутой в белую ткань фигуры – видимо, статуи ками. Полки по стенам ломились от пожелтевших свитков и коробок с ритуальными принадлежностями. На самом видном месте лежал конверт с её именем, написанным бабушкиным дрожащим почерком.

«Аяме, если читаешь это, значит, я уже ушла. Прости, что не сказала раньше. Симбэй – не просто храм. Это щит. Ты должна его защитить».

Она фыркнула, сминая письмо. Щит? От чего – от дождей? Храм выглядел так, будто рухнет от порыва ветра. За окном хлопнула ставня, и Аяме вздрогнула. Глупо. Она же не ребёнок, чтобы бояться теней.

Ночь наступила стремительно. Аяме разложила спальник перед алтарём, отказавшись от идеи спать в сырых боковых комнатах. Гроза бушевала за стенами, рисуя на сёдзи безумные узоры молний. Она достала дневник бабушки – толстую тетрадь в кожаном переплёте, испещрённую символами, которые напоминали то ли иероглифы, то ли детские каракули.

– Код? Или бабушка просто сошла с ума к старости? – пробормотала Аяме, листая страницы.

Внезапно где-то в саду раздался смех. Высокий, звенящий, как бьющееся стекло. Аяме замерла, прислушиваясь. Ветер донёс шепот – десятки голосов, спорящих на незнакомом языке.

– Воображение, – твёрдо сказала она себе. – Усталость, стресс, чужое место.

Но когда она потянулась выключить фонарь, луч света мелькнул по саду – и Аяме увидела её. Девушку в изорванном кимоно цвета грозовой тучи, стоявшую среди камней. Её лицо было скрыто бумажным зонтиком, но Аяме почувствовала, как по спине побежали мурашки.

– Кто… – голос сорвался.

Зонтик повернулся, и Аяме вскрикнула. Вместо лица – пустота, чёрная дыра, затягивающая свет.

Она отпрянула, ударившись о алтарь. Ткань соскользнула со статуи, и Аяме зажмурилась, ожидая удара… который не пришёл. Тишина.

Когда она осмелилась открыть глаза, в зале никого не было. Только луна, выглянувшая из-за туч, серебрила пол. Дрожащими руками Аяме поправила ткань на статуе – изваяние божества с лисьей мордой и двумя мечами.

– Фу, – выдохнула она, сжимая дрожащие пальцы. – Галлюцинации. Только и всего.

Но на полу у двери лежал мокрый омикудзи – бумажное предсказание. Аяме подняла его. Чернила расплылись, но слова проступали, будто выжженные:

«Он найдёт тебя до рассвета»

Сердце застучало в висках. Аяме бросилась запирать дверь, но щеколда была сломана. Вместо этого она придвинула к входу тяжелый сундук с ритуальными масками – страшными рогатыми лицами, которые теперь казались насмешливыми.

Спать не хотелось. Она уселась у окна, завернувшись в плед, и уставилась на сад. Камни блестели под дождём, как чешуя.

– Ты видела её, да? – прошептал чей-то голос.

Аяме вскочила. На крыше, залитой лунным светом, сидел лис. Нет, не лис – он. Три пушистых хвоста медленно раскачивались, словно маятники, а глаза светились янтарным огнём.

– Не бойся, – сказал он, хотя его пасть не двигалась. Голос звучал прямо в голове, сладкий и опасный, как вкус несъедобной ягоды. – Она просто хотела поиграть.

– Я… я сплю, – выдавила Аяме.

Лис рассмеялся.

– Спишь? – Он прыгнул на ветку клёна, и листья зашелестели, будто аплодируя. – Тогда позволь подарить тебе сон.

Он махнул одним хвостом, и воздух наполнился запахом сакуры. Аяме почувствовала, как веки тяжелеют. Последнее, что она увидела перед тем, как сознание поплыло – отражение в луже. Не своё, а её – жрицы в белом, с колокольчиком на запястье.

А утром на пороге лежала ветка сливы в снегу. Сезон цветения давно прошёл.

Глава 2: Тени в саду камней

Утро в Симбэй началось с тишины, густой, как смола. Аяме проснулась на полу, прижав к груди дневник бабушки. Лучи солнца пробивались сквозь щели в ставнях, рисуя на татами полосы света, похожие на клетки тюрьмы. Ветка сливы у порога завяла за ночь, лепестки почернели, будто их опалило пламя.

«Сон. Всё это был сон», – повторяла она про себя, разогревая консервированный суп на походной горелке. Но на запястье краснела царапина в форме полумесяца – точно такая же, как у жрицы из её ночного видения.

Дневник лежал раскрытым на странице с рисунком трёххвостого лиса. Рядом – каракули, напоминавшие шифр: переплетение линий, кругов и символов, похожих на древние печати. Аяме прищурилась, пытаясь найти логику. Антропология не учила её расшифровывать безумие.

– Может, это карта? – она провела пальцем по спиралям, когда луч света упал на страницу. Бумага затрещала, и чернила вдруг задвигались, сливаясь в надпись:

«Невидимые чернила? Серьёзно, бабушка?»

За окном что-то шуршало. Аяме выглянула в сад. Камни лежали неподвижно, но между ними метались тени – слишком быстрые для птиц, слишком бесформенные для кошек. Она схватила фотоаппарат (привычка исследователя) и вышла на веранду.

– Эй! – крикнула она в пустоту. – Если вы призраки, улыбнитесь для инстаграма!

Ответом стал порыв ветра, сорвавший с крыши старую черепицу. Аяме едва увернулась.

– Ладно, не надо улыбаться.

Она направилась к каменному колодцу в углу сада – единственному месту, которое не осмелилась осмотреть вчера. Железное ведро висело на цепи, покрытой ржавчиной. Заглянув внутрь, Аяме увидела не воду, а… звёзды. Крошечные огоньки мерцали в глубине, словно колодец был окном в ночное небо.

– Что за… – она потянулась рукой, и цепь вдруг заскрипела. Веко колодца сомкнулось с грохотом, едва не отхватив ей пальцы.

– Не советую, – раздался за спиной мужской голос.

Аяме взвизгнула, выронив фотоаппарат. На камне у тропинки сидел тот самый лис. Нет, теперь это был человек – молодой парень в чёрном худи с капюшоном, натянутым на ярко-рыжие пряди волос. Его глаза сверкали золотом, как у кошки на свету фар.

– Рюдзи, – представился он, подбирая фотоаппарат. – А ты, видимо, новенькая хранительница. Слабовато для Сираюки.

– Сира… что? – Аяме отступила, натыкаясь на каменный фонарь.

– Клан Сираюки. Те, кто веками сторожили врата между мирами. – Он бросил взгляд на храм. – Хотя сейчас это больше похоже на сарай.

– Врата? Ты о чём вообще? – Аяме сжала кулаки, пытаясь скрыть дрожь в голосе. – И как ты превратился из… из лиса в…

– Кицунэ, – поправил он, ухмыляясь. – И я не «превратился». Это вы, люди, видите лишь то, что готовы принять.

Он щёлкнул пальцами, и между ними вспыхнул синий огонёк. Аяме замерла. Фокус? Галлюцинация?

– Твоя бабка была последней настоящей хранительницей, – продолжил Рюдзи, внезапно став серьёзным. – А ты… ты даже не знаешь, как зажечь священный огонь.

– Я не верю в эту чепуху! – выпалила Аяме, чувствуя, как гнев вытесняет страх. – Духи, магия… это сказки для туристов!

Рюдзи вздохнул и указал на колодец:

– Там внизу Юмино – мир, куда утекают тени. Бабушка держала его закрытым. Но теперь… – Он махнул рукой, и ветер сорвал капюшон, обнажив рыжие уши с острыми кончиками. – Теперь щит треснул. Они уже здесь.

Сад вдруг погрузился в тишину. Даже цикады замолчали. Аяме обернулась – и увидела его. Зонт. Тот самый, из ночного кошмара. Он стоял прислонённый к клёну, бумага на рёбрах порвана, ручка обуглена.

– Цукумогами, – прошептал Рюдзи. – Дух брошенной вещи. Обиженный. Голодный.

Зонт дрогнул. Затем раскрылся с резким хлопком, и Аяме вскрикнула – внутри, вместо спиц, были пальцы. Длинные, костлявые, с когтями вместо ногтей. Центр зонта превратился в пасть, усеянную игольчатыми зубами.

– Беги в храм! – крикнул Рюдзи, отталкивая её.

Но Аяме застыла на месте, парализованная ужасом. Цукумогами прыгнул, вращаясь как гигантский волчок. Рюдзи выхватил из складок одежды веер, и лезвия брызнули из его рёбер, разрезая воздух с свистом.

– Я сказал, БЕГИ!

Она рванула к тории, но тропинка внезапно растянулась. Камни под ногами шевелились, пытаясь ухватить её за лодыжки. Зонт-монстр ревел, разрывая веер Рюдзи в клочья.

– Дневник! – закричал кицунэ, отскакивая от удара. – В нём есть защитные печати!

Аяме ворвалась в зал, схватила тетрадь. Страницы лихорадочно перелистывались сами, пока она не нашла рисунок пентаграммы с иероглифом «защита».

– Как это работает?! – кричала она, пока цукумогами ломал дверь, впиваясь когтями в дерево.

– ПРОЧИТАЙ! – гремел голос Рюдзи снаружи.

Аяме впилась взглядом в символы. Горло сжалось, но слова вырвались сами, будто кто-то водил её языком:

– «Хадзэ-но ками ё, вага тамаси ни футатаби хи о!»

Дневник вспыхнул. Огненные линии побежали по полу, складываясь в круг. Цукумогами ворвался в зал как раз в момент, когда печать замкнулась.

Когти впились в невидимую стену в сантиметре от лица Аяме. Чудовище завизжало, бумага на его рёбрах загорелась синим пламенем.

– Не плохо для новичка, – Рюдзи, окровавленный, но улыбающийся, шагнул через обломки двери. Он щёлкнул пальцами, и цукумогами рассыпался в пепел.

Аяме опустилась на колени, трясясь. Печать угасла, оставив на полу обожжённые отметины.

– Что… что это было? – прошептала она.

– Приветственный подарок от Юмино, – Рюдзи присел рядом, вытирая кровь с подбородка. – Ты разбудила храм, Аяме Сираюки. Теперь они все придут. И тебе придётся научиться убивать их раньше, чем они убьют тебя.

Он протянул ей обгоревший обломок зонта – теперь это была просто старая палка.

– Или хочешь вернуться в свой кофейный мир?

За окном завыл ветер. Где-то вдалеке, в ритме этого воя, бился колокольчик.

Глава 3: Кицунэ в метро

Станция «Сидзё» была пустынна в этот час. Неоновая вывеска мигала, отражаясь в лужах после дождя, а эскалаторы гудели, словно спящие механические змеи. Аяме прижала к груди сумку с дневником, следя за рыжей головой Рюдзи, мелькавшей в толпе из трёх пьяных salaryman. Он шёл, будто танцуя – то исчезая за колонной, то появляясь у турникетов, будто пространство вокруг него было гибким.

«Почему я вообще за ним пошла?» – мысленно ругалась она. После вчерашнего кошмара с цукумогами Рюдзи заявил, что ей нужен «практический урок», а сам ушёл, оставив на пороге записку: «Если не трусиха – встречаемся у Сидзё в полночь». И вот она здесь, в подземке, чувствуя себя идиоткой.

Рюдзи скользнул в вагон последнего поезда. Аяме рванула за ним, едва успев протиснуться между закрывающимися дверями.

– Ты вообще нормальный? – выдохнула она, но замолчала.

Вагон был пуст. Не просто пуст – стерилен. Рекламные плакаты на стенах поблёкли, будто выцвели за десятилетия. Воздух пахнул железом и сыростью, как в гробнице. Рюдзи сидел на сиденье, развалившись, с ногами на противоположной скамье. Его глаза светились в полутьме.

– Привет, любопытная. – Он щёлкнул пальцами, и фонари замигали, окрашивая всё в синеву. – Добро пожаловать в Юмино.

– Что ты натворил? – Аяме посмотрела в окно. Вместо туннеля – бесконечная чёрная пустошь, усеянная мерцающими точками, как звёзды в перевёрнутом небе.

– Это не я. – Рюдзи встал, поправляя шарф. – Ты сама выбрала войти. Юмино… он как сон. Принимает форму твоих страхов. Или желаний.

Поезд дёрнулся, и Аяме упала на сиденье. Стены вагона затрещали, обнажая рёбра ржавых балок. Из динамиков полился шёпот: «Сираюки… Сираюки…»

– Что они хотят? – прошептала она, чувствуя, как холод пробирается под кожу.

– Твою душу. Мою. Любую, что плохо лежит. – Рюдзи подошёл к двери, вглядываясь в тьму. – Смотри.

В окне промелькнула тень – гигантская фигура с рогами и окровавленной дубиной. Ещё одна. Ещё. Они бежали за поездом, рыча, их когти скребли по металлу.

– Они… – Аяме прижала ладонь к стеклу.

– Они. Да. – Рюдзи вытащил из-за пояса веер, но на этот раз его рёбра были усеяны клинками. – Добро пожаловать на охоту.

Поезд взвыл, сбрасывая скорость. Двери распахнулись посреди пустоты. Первый они ворвался в вагон, разбивая сиденья дубиной. Его кожа была цвета гниющей тыквы, а из пасти капала слизь.

– «Хадзэ-но ками ё!» – выкрикнула Аяме, вспомнив заклинание из прошлой схватки.

Ничего.

– Тут не работает! – засмеялся Рюдзи, уворачиваясь от удара. – Юмино питается человеческой магией. Попробуй что-то… живее.

Они с рёвом бросился на Аяме. Она отпрыгнула, нащупав в кармане ключи. Мелькнула мысль о самообороне из интернет-курсов.

– Думаешь, это поможет? – Рюдзи взмахнул веером, отсекая демону руку. Чёрная кровь брызнула на стены. – Ты же хранительница! Действуй как хранительница!

– Я НЕ ЗНАЮ КАК! – крикнула она, прячась за перевёрнутое сиденье.

Рюдзи закатил глаза.

– Боги, ты хуже тануки в похмелье. Лови!

Он швырнул ей что-то блестящее. Аяме поймала – старинный колокольчик на красном шнурке.

– Звони! – приказал он, отбиваясь от второго они.

Аяме встряхнула колокольчик. Звук был тонким, словно плач ребёнка. Демон завыл, закрывая уши. Стены вагона задрожали, и вдруг из тьмы за окном вынырнули огни – десятки золотых лисов, бегущих рядом с поездом.

– Твои? – ахнула Аяме.

– Наши, – поправил Рюдзи. – Ты ведь Сираюки. Даже если не помнишь.

Он схватил её за руку, и они прыгнули в чёрный туннель. Вместо падения – полёт. Лисы вились вокруг, сливаясь в огненный вихрь. Аяме закричала, но голос унёс ветер.

– Смотри, – прошептал Рюдзи ей в ухо.

Внизу, сквозь дымку Юмино, проступал Киото. Но не тот, что она знала. Река Камо текла кроваво-красной, на крышах сидели тени с крыльями, а вокруг храмов вились драконы из тумана.

– Это… наш мир? – спросила Аяме, цепенея.

– Он всегда был таким. Люди просто разучились видеть.

Они приземлились на крыше универмага. Рюдзи всё ещё держал её за руку. Его пальцы были горячими, как уголёк.

– Почему ты мне помогаешь? – выдохнула она. – Ты же кицунэ. Разве вы не… обманщики?

Он рассмеялся, но в смехе звучала горечь:

– Мы служим Инари. А Инари всегда благоволил вашему клану. Когда-то давно… – он запнулся, поправляя шарф, скрывающий шрам на шее, – ваша бабушка спасла мне жизнь. Теперь я возвращаю долг.

Вдали, у подножия горы Хиэй, взметнулся столб чёрного дыма. Рюдзи нахмурился.

– Они уже здесь. Культисты Ороти. Ищут Хоси-но Какура.

– Семь звёзд… – вспомнила Аяме пророчество из дневника.

– Если они соберут артефакты, печать падёт. И тогда… – он посмотрел на неё, и в его глазах впервые мелькнул страх, – тогда твоя смерть в прологе покажется милым чаепитием.

Зазвонил телефон в кармане Аяме. На экране – сообщение от неизвестного номера: «Поздравляю с посвящением. Скоро увидимся. – Y.O.»

Рюдзи выхватил аппарат и швырнул его в пропасть Юмино.

– Нам пора.

Он щёлкнул пальцами, и мир перевернулся.

Аяме очнулась на скамейке станции «Сидзё». Утренний поток офисных работников обтекал её, как река камень. В руке сжимался колокольчик.

– Кицунэ… – прошептала она.

Где-то в толпе рассмеялись. Она обернулась, но увидела лишь рыжий шарф, мелькнувший за поворотом.

Глава 4: Уроки мико

Река Камо искрилась под утренним солнцем, но Аяме это не радовало. Она стояла по колено в ледяной воде, держа в руках деревянный ковш, а Рюдзи, сидя на камне, методично критиковал каждое её движение.

– Согни колени. Нет, не так. Ты же не журавль на одной ноге, – проворчал он, разгрызая данго. Липкий рисовый шарик казался единственной вещью, которая его искренне интересовала.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.