скачать книгу бесплатно
Я тут чуть не обделалась от страха, а это, оказывается, волчица напугалась.
– Да, она мать, она боится за своих волчат. Не напала, и хорошо. Вставай.
Кое-как встала, погладила все еще нахохленного пса и отправилась вслед за Агафьей. Подумать только. Иду на негнущихся ногах.
– Чай, не пойдешь со мной больше в лес? – вкрадчиво интересуется бабушка Агафья. – Напугалася. У нас тут зверья всякого полно.
Подумала-подумала…
– Я бы пошла, но надо бы брать с собой какую-то защиту. Хоть перцовый баллончик.
– Ну, эт можно. Слушать лес тебе надо научиться, да ступать тихо. Уж больно ты громкая.
– Да? А кто этому может научить?
– Я тебя кое-чему научу, если хочешь, ну и сведу тебя к нашему старому охотнику, что нынче лесничим стал, он не в деревне только живет, но уж лучше к нему, чем к новым охотничкам, те уж больно шумные да горячие без толку, никого кроме себя не слушают, тырнету этому модному больше доверяют.
– Да, тырнет он такой…
Завтрак я пропустила, еще и опоздала на распределение заданий для разнорабочих. Самое ужасное, что объявлял, кто и где будет работать, лично Платов. Еще издалека заметила, как из нестройной кучи народ выстраивается в шеренгу перед главным и камерами, организатор что-то уже начинает говорить, и определенный человек делает шаг вперед из строя. Картинка сразу напомнила мне старый советский фильм, где задержанным на пятнадцать суток людям дают на это время работу, и те поочередно выступают вперед, если названное задание им приглянулось. Ну и припустила я со всех ног, а то самые нормальные задания разберут.
Под хохот, веселое улюлюканье разнорабочих и подбадривания типа: “Давай быстрее, девочка!” вклинилась вместе с Честером в ряд, как раз по соседству с Кириллом. И все это, блин, камеры снимают.
– Тишина! – грозно произнес Платов, и тут же на поле опустилось молчание. – Зорина, а я уж думал, что раз вы не пришли на распределение, то решили нас покинуть, или точнее сбежать.
Пытаюсь хоть как-то отдышаться и опираюсь на руку Кирилла. Мне вот сейчас как-то совсем не до дискуссий. Уже несколько часов на ногах, чуть не умерла, еще и позорно опоздала. Поэтому, наверное, вдруг рявкнула:
– Не дождетесь!
Народ на поле взорвался новой волной хохота.
– Да? Ну ладно. Тогда специально для вас сегодня работа в конюшне. Будете стойла чистить.
О, неужели работа с лошадьми?! Ура!
Самым неприличным образом широко улыбаюсь. Платов смотрит подозрительно и зачем-то уточняет:
– Одна.
Благодарно кивнула.
Распределение быстро закончилось, организатор отметил, что еще вчера шоу покинули сразу пятнадцать человек. Не понравились условия. Самое интересное, что одиннадцать человек из тех, кто ушел, были как раз разнорабочими. Печальная статистика.
И вот отправилась я в указанном направлении. Как и ожидалось, на хутор. Тот, кто подсказал дорогу, отметил, что лошадей немного, их скорее больше для красоты держат, а вот работы немало – дожидались участников. Вот и конюшня, и чем ближе я к ней подхожу, тем быстрее тает мой энтузиазм. Глаза заслезились. Ну и вонь. Пришлось остановиться и снять с шеи платок, что дала бабушка Агафья для похода в холодный утренний лес. Повязала ткань на лицо на манер маски. Стало чуть полегче. Мне бы еще духи, чтобы сбрызнуть платок.
Возле конюшни меня встретил серьезный шкафоподобный мужчина, показал инвентарь для уборки, вкратце рассказал, как убирать денник и ушел, сказав, что вернется перед обедом проверить сделанную работу. Натянула перчатки, взяла лопату и смело открыла помещение. Мать моя женщина. Перестала дышать, чтобы не стошнило. Лошадей, кстати, нет. Как вообще можно держать животных в таких залежах? Невольно посмотрела наверх, туда, где установлены камеры. Наверняка сейчас там операторы в аппаратной ржут. Хорошо, что платок закрывает мое лицо, и не видна моя реакция на все это. Из вредности помахала камерам и приступила к уборке.
До обеда я сумела убрать почти все, простите, говно, запах перестал быть таким резким, но работы тут еще полно. До вечера точно. Пришел проверяющий, оценил состояние дел в конюшне, коротко кивнул и разрешил идти на обед. Какой обед, какая еда? Фу-фу. Вот смыть с себя навоз и запах – это да. В животе грустно заурчало. Пойти, что ли, в столовую все-таки? Отобью и другим аппетит.
Мстительная мысль сесть в столовой где-нибудь неподалеку от столика Платова, отправившему меня сюда, так согрела душу, что я решительно двинулась в сторону столовой. И пусть организатор шоу сидит за стеклянной перегородкой, полагаю, часть амбре до него все равно дойдет.
На входе в столовую мне преградили дорогу двое мужчин из числа личных работников Данила Сергеевича и ни в какую не пускают. Проходящие в помещение столовой доярки сразу зажали носы и облили меня презрением. Я же все еще пытаюсь пробиться внутрь:
– Я есть хочу! Сейчас умру с голода! По какому праву вы меня не пускаете? Где написано о запрете входа в столовую из-за неприятного запаха?!
– Помойтесь и пройдете, – стоит на своем охрана.
– А смысл? Мне уже через полчаса все равно возвращаться на рабочее место! Я с утра ничего не ела. Люди добрые, обижаю-ю-ют! Голодом мо-о-оря-ат! – тяну я так жалобно, что и самой себя действительно жалко становится.
– Зорина, Зорина, вы меня когда-нибудь доведете, – услышала я за спиной уже почти родной голос Платова. – Идете в баню.
Не поняла, это меня сейчас как послали? Конкретно или абстрактно?
– А покушать?
– Вам туда принесут.
Вот это уже разговор.
– Куда идти?
– Я вас провожу, – прозвучало как-то кровожадно.
– Может, я сама?
С некоторой опаской смотрю на организатора шоу. Чего это ко мне такое внимание и забота? Проходящие в столовую участники, судя по их взглядам, задаются тем же вопросом, что и я.
– Без меня туда вас не пустят. Банный комплекс – пока закрытая для участников локация.
А, ну если так. Только я не поняла, чего это организатор шоу изъясняется терминами из компьютерных игр? Закрытые локации – это ведь из игр?
Мы дошли до кирпичного домика, Платов открыл дверь своими ключами и прошел внутрь. Баня оказалась оборудована очень современно, мы вошли сначала в общий зал, где в центре стоит длинный деревянный стол со скамейками. Организатор понажимал какие-то кнопочки на панели возле стеклянной двери парной.
– Через пятнадцать минут можно уже будет заходить греться, все банные принадлежности можно взять в комплексе с душевыми, – Платов указал на еще одну дверь. – Это там. Еду вам через полчаса принесут. Наслаждайтесь.
– Почему вдруг такой подарок в виде бани? – не удержалась я от вопроса.
– Вы достойно сегодня держались и не сбежали из конюшни, хотя я был уверен, что уж к обеду-то вы точно попроситесь домой. Можно сказать, проиграл сам себе в споре, а бонус от этого вам. Отдыхайте. Силы вам еще пригодятся.
– Для чего?
Нехороший человек по имени Данил Сергеевич ничего не ответил и ушел. Ну и отличненько. Какое же это наслаждение просто стоять под горячими струями воды. Кайф. Запрокинув голову, наверняка уже не меньше часа стою под душем, счастливо пою похабные веселые песенки, найденные в интернете перед отъездом сюда (это я, как филолог, так погружалась в тему села – фольклор, частушки, все-такое), пританцовываю еще немножко. Такими темпами можно в русалку превратиться, а то пора выходить, кушать, и можно еще немного погреть косточки в парилке. Странно, что еще никто не пришел и не потребовал вернуться на работу, чтобы продолжить чистку конюшни.
И вот стою я, стою, и тут меня пронзает страшная мысль, от которой леденеет кровь. Судорожно оглядываюсь в поисках скрытых и не очень камер. А что, с Платова станется так мне отомстить, введя в шоу элементы восемнадцать плюс и обнаженку с девушкой, поющей матерные частушки. Это тогда полный хутор будет.
К своему ужасу, камеру нашла, причем направленную прямо на ряд душевых кабин. Правда, стеклянная перегородка кабины частично матовая, но пар в ней не задерживается, так что большую часть человека, находящегося в кабине, все же видно. Быстро выключила воду, схватила полотенце и обмоталась им. Показала камере средний палец. Если кто-то ведет съемку и наблюдает за мной, пусть знает, насколько я зла.
Сейчас поем и пойду разбираться, что за ерунда, почему в душе камера и была ли съемка. Все равно уже дело сделано, смысла спешить нет. В общем зале уже накрыт обед, причем, насколько я могу судить, меня опять балуют – морепродукты, паста, коктейли. Еда не для обычного работника хутора. Поев, подобрела, но от планов идти разбираться по поводу съемки в стиле ню не отступила.
Пора одеваться в свою вонючую, местами грязную одежду. Конечно, часть обмундирования была в инвентаре, но запах пота и навоза все равно впитался в одежду. Так не хочется одеваться в грязное, но ничего не поделаешь. Подошла к шкафчику, открыла его и обомлела. Одежда пропала. Остались только страшные бабушкины кирзачи. Мне стало плохо. Еще одна подстава.
Судорожно обыскала весь банный комплекс, но одежды или хотя бы ее подобия не нашла. Разозлилась, конечно, расстроилась… и плюнула. Выглянула за дверь, где меня поджидает верный пес.
– Честер, сходи к бабушке Агафье мне за одеждой.
Собака вопросительно проскулила и приветливо помахала хвостом. Ну да, чуда не случилось. Это только в фильмах четвероногие друзья суперумные. Ладно. Пойду разбираться в аппаратную по поводу камер, заодно, может, узнаю, кто спер одежду (по тем же камерам), ну и ограблю кого-нибудь. Ага, одежда или жизнь…
Надела кирзачи, одно полотенце повязала на манер юбки, кстати, довольно длинной и приличной. Если не приглядываться, то вообще нормально. Из второго полотенца получился оригинальный топик. Ну, все, пора выходить, хоть и не хочется. Меня мучает вопрос, неужели это Платов так низко шутит?
По хутору иду, высоко задрав нос и делая вид, что все так и надо, благо, идти недалеко. На меня удивленно оглядываются немногочисленные встречные. Слышу злорадный девичий смех позади, резко оборачиваюсь, запоминая лица стайки девушек во главе… со знакомой мне барышней, что вчера ангажировала Мишу. В общем, всех запомнила, когда-нибудь отомщу.
В аппаратной меня встретили с большим удивлением. К счастью, там обретался Миша, который тут же ко мне подошел и, осмотрев веселым взглядом, поинтересовался, в чем дело. Объяснила ситуацию с исчезновением одежды и почти тут же получила в свое пользование джинсовую рубашку с мужского плеча. Ну вот, уже лучше. Джинсы, так и быть, требовать не буду, вдруг моя одежда еще найдется.
Стали разбираться. Миша усадил меня на стул за компьютером, сам присел рядом и потребовал у ассистента две чашки кофе. И вот сидим мы, пьем горячий напиток, просматриваем по компьютеру записи с камер видеонаблюдения. Миша положил для удобства руку на спинку моего стула. Почти объятие. Красота.
– Слушай, ну, записи из душевой нет, можешь выдохнуть. Я все просмотрел. Вообще, камера в рабочем состоянии, но сама по себе запись не ведется, да и вообще, ни одна из камер внутри помещений не записывает, поскольку объект был закрыт и тратить память на пустое помещение нет смысла, если только в режиме онлайн кто-то мог увидеть, как ты моешься, но вероятность маленькая. Ну и в эфир мы обнаженку, ничем не прикрытую, не пустим. Это я так, на всякий случай уточняю.
Уже легче.
– А что насчет одежды?
– Смотрю наружку. Вот тебе еду приносит девушка из участниц, которую направили работать в столовую, а вот она выходит, и у нее сверток подмышкой. Так, сейчас отследим, куда она пошла…
Мне на плечо легла чья-то тяжелая рука.
– Почему посторонний человек в аппаратной? – сурово поинтересовался, судя по голосу, сам Данил Сергеевич Платов.
Миша как-то так резко испуганно вскочил, а я поддалась настроению ведущего и тоже вскочила. Зря. Полотенце, то, что на бедрах, резкого движения не выдержало и упало к моим ногам.
Хорошо, что я рубашке. Практически все мужчины, которым доступен с их мест обзор на мои ноги, впились в несчастные конечности изучающими взглядами. Было бы на что смотреть. Попа даже не видна. Поспешно опустилась на корточки и обмотала вокруг себя полотенце. Встала и смущенно поковыряла носком кирзача пол. Извиняться? Да вроде не за что. Платов откашлялся.
– Это что такое?
– Ноги, – с нервным смешком произнес Миша.
– Ноги я видел… я о ситуации. Что здесь делает Лина?
– Расследование проводим, – смело ответила уже я. – Узнаем, кто у меня одежду украл и зачем в душевых камеры, – чую, меня несет. Это просто день нервный. И долгий. Встала рано, меня чуть не загрызла волчица, Авгиевы конюшни отправили чистить, потом кража, триумфальная прогулка по хутору… ну и столь частое общение с организатором шоу тоже стрессоустойчивости не прибавляет.
– И как, успешно?
– Кто спер, выяснили, осталось узнать, куда. А если вы насчет камер… то нет, понять, зачем это кому-то надо, я вряд ли когда-нибудь смогу.
– Да, и кто же?
Платов подвинул Михаила и сам сел на его место. При этом реплику насчет камер Данил Сергеевич проигнорировал. Миша кивнул мне на стул рядом с Платовым, мол, садись, а я отрицательно помотала головой. Я лучше постою. Вместе с Мишей с любопытством заглядываем организатору через плечо. Платов дергается и оборачивается. Ой. Это я мужчину задела все еще не до конца высохшими волосами. Вот же не везет.
– Извините.
Платов ничего не ответил и отвернулся обратно к монитору. Вновь посмотрела ту часть видео, где девушка выходит вместе с моим бельем. Затем воровка зашла за баню и… кинула сверток в кусты с высокой крапивой. У-у-у. А мне теперь доставать. Надо, что ли, косу попросить.
Платов отследил девушку до того момента, как та присоединилась к группе подружек, что смеялись надо мной во время прогулки по хутору.
– О, ну все понятно. Ладно, пошла свою одежду вызволять, – произнесла я.
Данил Сергеевич повернулся ко мне и удивленно поинтересовался:
– Что, и это все? Не будет ни жалоб, ни криков?
– Нет, а зачем? Одежду-то я теперь знаю, где найти. От одной прогулки по хутору в полотенце не растаяла. Или вы считаете, что мне нужно пойти и оттаскать обидчицу за волосы и устроить прилюдные разборки?
– Нет, но вы можете написать на нее жалобу. Самая строгая мера наказания, какая у нас в формате шоу возможна, – выгнать участника.
– За какую-то шалость, пусть и обидную, кляузу писать? Не наш метод. Буду мстить страшно, но интересно.
– Как хотите, – равнодушно пожал плечами Платов. – Только смотрите, как бы потом на вас жалобу не написали. Камеры есть везде.
– Спасибо. Я буду осторожна.
– Я тебя провожу, – живо произнес Миша. – В полотенце вместо штанов вызволять одежду непросто. Вдруг упадет, а я уже рядом, прикрою.
– Михаил, у вас работы нет? – без всяких эмоций уточнил Данил Сергеевич. – Кажется, я плачу вам не за прогулки.
Все-таки Платов вредный субъект.
– Ну, так… я оператора с собой еще хотел взять, – нашелся Миша. – Сделаем репортаж для сетевого блога о краже и вызволении вещей. А в основной эфир пустим только прогулку по хутору в полотенцах, ну и разборки, если такие будут.
– Может не надо меня… в полотенце… в эфир, – произнесла я севшим голосом.
– Да ладно, это забавно будет, – положив руку мне на плечо, улыбаясь, ответил Миша.
Беспомощно посмотрела на Платова, но тот предпочел сделать вид, будто не заметил моих отчаянных взглядов.
Глава 5
Вечером этого же дня стою на холме, где вчера меня застал Платов. Отсюда очень уж красивый вид открывается. Предварительно проверила – я здесь одна. Села на траву, сижу, отдыхаю душой. Месть моя уже должна быть готова. Все сделано не моими руками, и есть вера в то, что меня мои сообщники не сдадут, поскольку заплатила я им достаточно дорого. Любуясь потрясающим закатным пейзажем, вспоминаю свой насыщенный день и то, как геройски Миша лично полез вызволять мою одежду из крапивы. Мой рыцарь. Неожиданно ожил и зазвонил телефон, до этого не подававший признаков жизни.
– Ал…
– Лина! Едрить твою! Ты почему телефон отключила?! Я тебе постоянно названиваю.
– Так тут не ловит, Ань. Только с холма и то плохо. Тебя еле слышно.
– Короче, шоу еще не запустили, но в сети трансляция уже вовсю идет. Передача обещает быть классной, сайт их уже ломится от посетителей. В новостях даже про это шоу рассказывают. И прикинь, там полно видео с тобой. Там устроили голосование по зрительским симпатиям, и ты на восьмом месте! А участников больше сотни сейчас. Короче, чувствую, скоро звездой станешь. Ты там держись только. И что у тебя с ведущим? Он такой красавчик! Даже не ожидала от тебя, что так сразу с кем-то начнешь…
Поток слов от Ани льется рекой, подруга говорит взахлеб, спеша поделиться своими впечатлениями. А я пока пытаюсь осознать. Я популярный участник? Шоу уже смотрят в интернете?
– Так что-о-о? – тянет в предвкушении Аня.
