скачать книгу бесплатно
Баллончик прилетел мне по голове. Я охнул, держась за ушибленное. Но тут же спохватился. Нет уж, терять его я не намерен! Ухватил орудие усмирения поудобнее и растянулся на полу, прицельно брызнув прямо в бабайку.
Особая суперсмесь, разработанная учеными «Семаргла». Действует на всех и на вся. В теории.
Мне пока еще не попадались навьи дети, которые могли бы противостоять столь мощному оружию.
Под кроватью заорало. Витя охнул и попятился к стенке. Не поможет. Если уж бабайка завелся, то он в любой точке комнаты достанет. По себе знаю.
Я наступил бабайке на язык, готовый вырвать баллончик. И ухмыльнулся.
– Ну что, наелась, тварь? Или еще желаешь?
Тварь промолчала, что вполне естественно. Я бы на ее месте тоже промолчал. Неприятно, когда у тебя на языке кто-то стоит. Неприятно, когда этот кто-то говорит разные нехорошие вещи.
Визг смолк. Язык медленно, тяжело ворочаясь, втянулся под кровать. И я с облегчением выдохнул. Тяжело было с ним драться. Все потому, что один мелкий кретин подсунул мне не то.
– Оно вернется? – робко спросил Витя.
Я включил свет и подошел к кровати, начав ее двигать. Отодвинув достаточно, посмотрел на ворох всевозможных вещей. Даже два журнала затесались прошлогодних. Красота. Как бабайка раньше не появился, непонятно.
– Теперь, Витя, слушай внимательно. Во второй раз ты мне позвонить не успеешь. Наведи здесь порядок. И не допускай мусора под кроватью. Иначе оно тебя сожрет. Понял?
– Понял. Но как…
– Поверь мне, ты не хочешь об этом знать.
Я похлопал его по плечу и пошел к кровати, рухнув на нее, словно убитый. Проспал до двенадцати дня.
Вернулся я в странном настроении. И нога болит. Блин, совсем забыл про ногу. То-то я смотрю, что люди на меня косятся. Но молчат, уже хорошо.
Светка меня встретила почти сковородкой. Но, увидев мою ногу, передумала орать, достала бинты и прочую аптечку.
– С кем это ты так?
– С бабайкой. Больше не буду баллончики для стен покупать. – проворчал я, садясь на раскладушку и протягивая ногу Светке.
Та взялась ее обрабатывать, не слушая мое возмущенное шипение. Это я так старался боль игнорировать.
Хорошо, что у меня чувствительность слабая. А то бы…
А то бы орал.
Глава 3. Черти в квартире
Что самое сложное на физпрактикуме? Для кого-то вычисление погрешностей, для кого-то общение с преподавателем. Для меня самое сложное – не растерять доверенные мне вещи. Например, набор для точного взвешивания.
Я с интересом посмотрел на весы, спрятанные за матовой дверцей. Открыл коробочку с грузами и потянул пинцетом алюминиевую пластинку.
За спиной стояла Светка.
Промахнувшись в десятый раз, я издал звук, напоминающий проклятье. Впрочем, это оно и было. Пластинка упорно отказывалась поддаваться и всячески выскальзывала. Нет, в теории ее легко было подцепить пинцетом за загнутый уголок. Но только вот этот самый уголок отсутствовал. И я, как дурак, гонял ее по всей коробочке.
Светка злорадничала.
Я все же победил эту мерзкую штуку и с торжеством Темного властелина, дорвавшегося до заветного артефакта, понес ее на весы. Телефон заржал пьяной гиеной, намекая, что меня хочет «Семаргл». Я чертыхнулся и выронил пластинку. «Семаргл» после этого я возлюбил еще больше. Светка, кажется, тоже.
Она выхватила у меня пинцет и кивнула в сторону телефона.
– Ответь, я поищу эту дрянь.
– А ты умеешь в добро, – хмыкнул я и взялся за телефон. На самом деле, телефоны здесь нужно отключать. Но кто когда слушал, что тебе говорят взрослые и умные люди. Вот я точно не слушал.
По дороге из лаборатории меня остановил Мишка и с виноватым видом протянул тетрадку. Старую, потрепанную, но исписанную вдоль и поперек неизвестными мне формулами. Этот тип что, уже задачи второго курса решает?
– Зачем ты мне это суешь? – спросил я, отпихнув его ногу с пути.
– Прости… я думал, тебе будет интересно. Это теория комплексной переменной.
– Это другой курс, – удивился я.
– Знаю, но некоторые вещи лучше заранее учить. А училка там, говорят, жуткая.
– Легендарный монстр. Везде такие есть, знаю.
Я отмахнулся и пошел дальше. Вот же… Прилипала. Пусть другую акулу себе поищет, я занят. У меня «Семаргл», между прочим. И нет, это не болезнь, как можно подумать. Очень смешно, верно? Я хмыкнул и пристроился возле окна, разглядывая клочок неба.
Потом пришлось вернуться к телефону. Так… приложение, уведомления. Может, посмотреть, кто сейчас онлайн? Нет никого интересного, все лица незнакомые. Безрадостная картина какая-то. Ладно, теперь точно уведомления.
Я прочитал и помрачнел.
– Что случилось? – в коридор выглянула Светка. Она уже не злорадничала.
– Помнишь Катьку из параллельного? Темненькая такая, вечно в рваной джинсе ходила. Ее ругали еще, что форму не носит.
– Ты тоже не носил, – напомнила Светка. – И как вас не исключили?
– К директору мы исправно ходили, как на работу.
Я мрачно ухмыльнулся и бросил телефон в карман. Никогда бы не подумал, что в славянскую нечисть может влипнуть моя лучшая подруга. Бывшая лучшая подруга, потому что мы с ней уже давно не общались. Год как.
– И куда она влипла? – Светка ее помнила.
– В анчуток. Знаешь таких?
Светка мрачно хихикнула. Анчуток она знала и очень об этом жалела. Да, она рассказывала, что видела в детстве одного у нас. Я не видел, но поверил ей на слово. Особенно после того, как вляпался в «Семаргл».
Туда можно только вляпаться, уж никак не попасть в хорошие руки. Долгая история, очень неприятная как для меня, так и для других неудачников.
– Езжай, – Светка вытащила мой рюкзак и швырнула в мою сторону. – Я за тебя сделаю измерения. Надеюсь, препод не узнает.
– Я тоже надеюсь.
Я улыбнулся. Расчеты сам сделаю, это ерунда. А вот с Катькой может случиться что-то плохое. Если погуглить про анчуток, то кажется, что это весьма безобидные черти. Но…
Хуже анчуток только злыдни. От них хоть как-то можно избавиться, от злыдней уже нет. На крайний случай, всегда есть возможность сжечь квартиру.
И это не шутка.
Катька жила на Орбитальной, недалеко от какого-то разноцветного здания, в потрепанном девятиэтажном доме, на самом последнем этаже. Я взбежал туда, даже почти не запыхался, постучал в деревянную дверь. Не думал, что такие еще остались. Это же прошлый век даже, не то, что прошлый год.
На двери красовалась надпись черным фломастером: «Осторожно, злая собаська». Именно так, собаська. Написала ее младшая Катькина сестра. Потом то ли надпись и впрямь осталась на века, то ли ее регулярно обновляли. Но собаки у Кати уже не было. Это я точно знал.
Как и то, что сейчас она жила одна. Или с бабушкой, что почти одно и то же. Что-то везет мне в последнее время на одиноких пенсионеров с внуками. Да я сам тоже не с родителями. Те укатили в Воркуту, а мы со Светкой уже взрослые, можем и сами выжить. Пока они бабло зарабатывают.
Я постучался снова.
Какое-то время мне казалось, что Катька не откроет, но она открыла. Бывшая подруга ничуть не изменилась. Длинные темные волосы, падающие на лицо, еле видные в этой завесе теплые карие глаза и рваная джинса. Она даже не поправилась ни на один размер, та же школьная одежда.
– Влад? – удивилась она. – Я тебя не узнала. Волосы отрастил?
– Нет, забыл нормально подстричь, – хмыкнул я. И не такие уж они длинные, даже до плеч не достают. – Пустишь, Царева?
– Заходи, Соболев, – она посторонилась.
На меня пахнуло запустением и разрухой. Я заколебался, но мужественно взял себя в руки и шагнул. Со стены потянуло плесенью, выглядывающей из-под оторвавшегося уголка светло-серых обоев. Люстра покрылась темной пленкой, словно ее не чистили, один из четырех рожков отсутствовал. Покосившаяся дверца шкафа. Наполовину лысый ковер. И темные пятна по полу.
– Что у вас тут, война была? – я потянул с себя ботинки.
– Да если бы, – Катя захлопнула дверь и ушла на кухню. Я постоял в нерешительности, потом двинул в гостиную, где рухнул на диван. Плед с двумя мощными тиграми остался знакомый, только изрядно потертый.
Вскоре вернулась Катя. Она принесла две банки пепси и одну протянула мне. Банка приятно обожгла ледяной свежестью. Все у них не так уж плохо, как я боялся. Значит, повоюем.
Стоп.
Я боялся за Катьку?
Даже не смешно. Я чуть не подавился темной пенящейся жидкостью. Но продолжал улыбаться, словно мы, как в былые времена, сейчас будем дурачиться. А потом войдет Катькина мама и расскажет смешную историю. А потом выбежит младшая сестра с очередным рисунком Сейлормун. И потребует, чтобы я ее похвалил. А я бы ответил: «Что, кто-то еще это старье смотрит?»
– Рассказывай, чего приехал, – Катя тоже отпила из банки, и теперь катала ее между ладонями. – Решил вспомнить лихую молодость?
– Эй, не так уж мы и лихачили, – отшутился я и задумался. А и правда… Я так и не придумал, что скажу Катьке.
– Да ну, ври больше. С чего бы тогда мамаша той малявки настучала на нас?
– Малявка ошиблась, это не мы ее велик стырили, – фыркнул я, недовольный тем, что Катька вспомнила такой неприятный момент. – Нет бы повеселее что выдать.
– Ты сюда ностальгировать пришел? – удивилась Катька.
– Нет, я пришел сюда чертей гонять.
Катька помрачнела. Я понял, что попал в яблочко. Осталось теперь это яблочко бережно сорвать. Чтобы Катька не выгнала меня из комнаты. Она неслабая совсем девушка. Со мной рядом слабая не выжила бы.
– С чего это ты чертей вспомнил? – Катька стиснула банку, и я начал опасаться, что пенящаяся жидкость польется прямо в меня, и я буду мокрый.
– Я одного видел, – соврал нахально и уставился под стол. Не то, чтобы я знал, где они должны находиться, эти анчутки. Но нужно заставить Катьку поверить, что я знаю о них, чтобы она доверилась мне. Рассказала все, иначе как я ей помогу. Я ж теперь бюро неотложной доброй помощи. Чуть что, сразу в атаку. То есть, на помощь. Как те самые Чип и Дейл, которых я не смотрел, но о которых слышал.
– Где? – Катька подавилась напитком, испуганно посмотрела на меня. – Ты правда, видел?
Мне стало почти стыдно.
– Вон там, под столом, – соврал я, потыкав пальцем в сторону стола. Катька посмотрела туда и вздохнула.
– Они часто там тусуются.
– Значит так, рассказывай. Тебе повезло, и я стал чертевым экспертом.
– Кем-кем? – удивилась Катя.
– Чертевым, по чертям. Маленькие такие, черные, с хвостом и пятачком.
Катя хмыкнула и откинулась на спинку дивана. Потом покосилась в мою сторону, на ее бледном лице появилось нечто вроде улыбки.
– Под Новый год мы с подругой решили погадать. Нарисовали круг, написали буквы, добыли иголку с ниткой и начали. Ну ты знаешь, да?
Я кивнул. Банальное гадание, иногда даже срабатывает. Ничего необычного, только ловкость рук и вдохновленное воображение. Я тоже так бы мог пообщаться с кем угодно.
– И я почему-то позвала не чертика, а анчутку. Услышала где-то это слово, оно показалось забавным.
А это плохо. Если их позвать, они обязательно придут. Анчутки такие, да. Никогда не оставят без внимания зов. Даже если ты дурачишься и играешь. В таком случае они придут даже намного быстрее и эффективнее.
