скачать книгу бесплатно
В начале весны прискакал гонец с письмом в котором сообщалось во всех подробностях о путешествии царицы царства Сава, вплоть до высадки в порту Эцион-Гевер. Свой человек, совершавший путь в составе царского двора был серьёзен и вдумчив, как и все кто служил у Завуфа, поэтому, кроме общих сведений о количестве и составе гостей, объёме грузов, о заболевших и умерших в пути, были ещё и тщательно собранные слухи, сплетни, интриги Марибского двора.
часть 2
Наполненный утренним солнцем, тронный зал сиял золотом. Золотым был трон, на котором восседал царь Соломон в золотых одеждах, золотыми были престол и девять ступеней, ведущих к нему, и львы и павлины, сидевшие на ступенях тоже были сделаны из золота. Золотым жаром веяло от щитов и доспехов царской стражи, одеяний и украшений придворных, позолоты стен и колонн. Распахнулись золочёные врата и в них, грациозно вошла царица Савская, разом затмив собою всё это сияние. Так заслоняет красоту вазы, со всеми ее эмалями, глазурями и ухищрениями искусных чеканщиков, поставленная в неё живая роза.
Все присутствующие, от царя до привратника не отрываясь, как зачарованные глядели на грациозную красавицу, просто и легко, как по садовой тропинке, шедшую по вымощенному золотом залу. На ней не было украшений, кроме короны черных, волнистых волос, собранных в какую-то сложную прическу. Не было кораллов, кроме улыбки влажных губ. Не было жемчуга, кроме сверкнувших белизной зубов. Не было бриллиантов, кроме сияющих искр в глубине тёмных, миндалевидных глаз, в упор смотревших на Соломона без дерзости и вызова, но вопросительно-вежливо. На царице Билкис было длинное, до пола, платье тончайшего бледно-розового шелка, открывающего плечи, руки и грудь, до того самого места, от которого у мужчины захватывает дух.
Следуя указаниям царя, дворцовый архитектор совершил маленькое волшебство, окружив престол неглубоким прудом с дном, засыпанным разноцветными камешками, и ленивыми золотыми рыбами. Пруд был покрыт сверху большими хрустальными плитами, слившимися с водой, и от того совершенно невидимыми. Получалось, будто престол стоит в воде, глубиной в пол-локтя. Билкис поддалась на обман, прежде чем сделать осторожный шаг она приподняла подол платья, обнаружив замечательной стройности лодыжки, изящные щиколотки и нежные ступни в открытых сандалиях. Распознав подделку она, тряхнув головой, задорно улыбнулась Соломону, который не смог сохранить суровый вид, предписанный посольским протоколом, и улыбнулся в ответ.
Гостья остановилась на первой ступени:
– Мир тебе, о великий и мудрый царь Соломон!
Первым, идущим в процессии, в пяти шагах вслед за царицей, был немолодой, но рослый и статный седобородый муж, который густым басом возгласил:
– С тобой, о великий и мудрый царь Соломон, говорит Билкис, самовластная повелительница царства Сава, грозная устрашительница врагов и милостивая покровительница народа!
– Мир тебе, самовластная повелительница царства Сава, грозная устрашительница врагов и милостивая покровительница народа! – Соломон точно повторил титулы, названные глашатаем.
– Благодарю тебя, о великий царь, за помощь, оказанную мне и моему народу в самое трудное и смутное время – провозгласила царственная красавица.
– Прошу, займи этот трон подле меня, дабы мы могли насладится беседой, не разделенной ступенями – пригласил Соломон.
– Это не мой Марибский, но очень, очень похож! – похвалила Билкис великолепное кресло из золота и слоновой кости, сделанное по заказу царя.
Она уселась рядом, пощекотав ноздри Соломона сладким запахом молодого женского тела, искусно подчёркнутым какими-то неведомыми благовониями. Перед престолом потянулась бесконечная процессия мускулистых нумидийских рабов, навьюченных дарами, которые громогласно объявлял седобородый глашатай.
– Золото! Весом в сто двадцать талантов!
Соломон с удовольствием смотрел на Билкис, в то время как его казначеи суетились, заворачивая носильщиков в хранилище, попутно отдавая приказания о взвешивании и опечатывании кедровых ящиков со слитками.
– Я понимала, что не смогу впечатлить столь богатого государя своим скромным подношением, но золото добывают в моих горах, к тому же оно никогда не бывает лишним!
– Мне приятно получать от тебя подарки! Тем более, сделанные от чистого сердца!
– Изумруды чистой воды!
– Мне говорили, о мой любезный царь, что ювелиры в твоей стране особенно искусны! У меня, на память от отца остался огромный изумруд, который носил на шее наш великий предок. Нить была продета сквозь трещину в камне, но она давно перетерлась и с тех пор никто не сумел продеть новую – Билкис говорила слегка капризничая, достаточно громко, чтобы слышало ближайшее окружение.
Мелкие, ненавязчивые капризы хорошенькой женщины вызывают у мужчин желание опекать, заставляют чувствовать себя сильнее, а мужчин могущественных делают практически всесильными.
– То, что было сделано однажды человеческими руками, почти наверняка можно повторить снова, моя прекрасная царица! Могу я взглянуть на твой чудесный камень?
Царица кивнула своему глашатаю и Соломону вскоре подали на золотой тарелке необработанный изумруд размером с куриное яйцо, изумительной прозрачности, с насыщенным ярким цветом. Сквозь камень шла трещина, скорее даже каверна ввиде зигзага, что не позволяло продеть нить или протолкнуть тонкую, гибкую проволоку.
– С моей помощью царица сможет сделать это сама, чтобы вернувшись домой, немного пристыдить своих придворных мудрецов. Мы займёмся этим завтра.
Соломон был тут же награждён мелодичным смехом, Билкис захлопала в ладоши от восторга:
– Представляю себе, какие рожи скорчат мои многоумные советники!
– Жемчуг! – пророкотал глашатай.
Негры несли чаши, объемом с колодезное ведро, по края заполненные одинаковыми круглыми жемчужинами, крупными как вишня, белыми, розовыми, голубыми, черными.
– Как же мы это сделаем? – царица подалась к Соломону, опершись на подлокотник своего трона, отчего царь увидел в глубоком вырезе ее свободного платья округлую молодую грудь с острым соском.
– Просто, моя нетерпеливая царица! Мы привяжем шёлковую нить к муравью или шелковичному червяку и запустим его в твой камень. Тот либо другой сумеет преодолеть изгибы в его полости и протянуть нить насквозь.
– Так просто, что даже немножко скучно! – смешно опустила уголки губ Билкис.
